Нэнси'57

Я вернулась с концерта уже за полночь, устало зашвырнула сумку на полку для шляп, скинула изводившие меня весь вечер шпильки… чтобы я еще раз оделась на рок-концерт, следуя совету бабушки! Это она в свои – сколько ей там? – продолжает шикарно выглядеть и одеваться даже не по последнему слову моды, а опережая ее на много лет. Так, словно она явилась к нам прямиком из будущего и предвосхитила все мировые тенденции. Моя бабушка вне моды, и я безумно ей горжусь. Но еще больше гордости вызывает во мне факт ее знакомства с битлами. И даже не просто знакомства – дружбы и почти панибратского к ним отношения! Оба вытягиваются в струнку, едва завидев бабулю, и покорно сносят любую ее критику. Особенно достается Джону, но он лишь послушно кивает. Это не первый концерт битлов в моей жизни и наверняка не последний, я все так же отчаянно таскаюсь за ними по городам и весям, даже в свои уже двадцать пять, когда мне пора бы остепениться и обзавестись семьей. Но каждый раз, как я вижу Пола, что-то внутри меня переворачивается… и мне грезится, что, может быть, когда-нибудь в другой жизни он смог бы посмотреть на меня другими глазами, а не просто как на внучку его Нэнси. А, может, с ним и правда непорядок: мне 25, ему 42, я безумно влюблена, а он словно и не замечает этого. Я молода. Черт побери, я хороша собой и богата! И он давно в разводе, а вот поди ж ты… Бабушка лишь смеется над моими фантазиями и советует мне забыть его. И так хитро мне подмигивает, что мне все кажется, что-то там неладно и дело вовсе не в фантазиях. Он давно не появлялся на публике с женщинами – да, откровенно признаться – после развода с Линдой вообще ни разу. Он одинок, так в чем же дело? Тащусь в кухню, достаю из холодильника мартини и наливаю целый стакан, не заботясь об этикете и приличиях. Какие к черту приличия в квартире одинокой холостячки в час ночи после утомительного рок-концерта? Красное платье-футляр летит в стиралку, и я восседаю на барной стойке в одном черном кружевном белье и порванных чулках, крупными глотками пью мартини и вылавливаю из банки артишоки – прямо пальцами, к черту вилки. Ненавижу тебя, Маккартни. Вот уже десять лет ненавижу! С тех пор, как начала что-то соображать в мужчинах, а не просто слушать музыку, как делала это в глубоком детстве. Временами смотрю на тебя и воображаю, что тебе кроме твоих Битлз и твоего Леннона ничего в жизни и не нужно. И если бы фантазия моя была достаточно смелой… Впрочем, а почему бы и да? Стакан стремительно пустеет. Беру с пола бутылку и вновь наполняю его. Затем снимаю трубку и набираю номер бабушки. В последнее время с концертами она завязала – здоровье уже не то. Но трубку она снимает моментально – я же знаю, что она предпочитает вести ночной образ жизни. - Твое платье не помогло! – ною я. – Что толку, что я протолклась в фанке в этом платье и на шпильках! Только чулки порвала… Может, ты организовала бы нам встречу тет-а-тет все же? - Нэнси, что ты несешь? – ворчит она. - Бабуля, мне 25, я сногсшибательно выгляжу, у меня куча бабок, а ему плевать… - Ему плевать не только на тебя, если тебя это успокоит, - смеется она. - Он что, гей? – в отчаянии кричу я, просто чтобы уже хоть как-то выплеснуть все, что накопилось внутри. Реакция бабули отчего-то совсем не такая, как мне ожидалось. Она не смеется и не пытается меня разубедить. Просто молчит в трубку, тихо покашливая. - Вот только не говори мне, что это правда! – с ужасом произношу я, едва узнавая собственный голос. – Что, и то, что писали про них с Уотерсом в 60-е, тоже правда? И снова молчание. - Ответь хоть что-нибудь! Мне надоело уже пребывать в неведении! - В субботу у Пола день рождения. Я приглашена. Ты пойдешь со мной. Там и поговорим. А теперь убирай мартини назад в холодильник и ложись спать. Чертова бабуля! И как она только умудряется читать мои мысли?! К дню рождения Пола я готовлюсь еще тщательнее, чем к любому концерту. Долго брожу по магазинам в поисках подходящего платья, еще больше времени провожу в салоне за маникюром и педикюром. Бабуля тоже выглядит потрясно. Что можно подарить тому, у кого есть все, что только хочется его душе? Бабуля-то, разумеется, найдет, как выкрутиться в этой ситуации. Наконец, памятуя о его любви к коллекционированию записей начала века, беру в одной из антикварных лавок шикарный и безумно дорогой патефон – конечно, у Пола наверняка имеется самое современное оборудование, но послушать пластинку аутентичным способом всегда доставляло коллекционерам особое удовольствие. Мы приходим ровно к семи, как и было объявлено. Джон и остальные битлы уже там. Уотерс с Барреттом и Гилмором – тоже. Кажется, из рок-тусовки больше никого, да Пол и предупреждал, что вечеринка будет сугубо семейной. И, наверное, меня там ждали меньше всего. Чуть позже подтягиваются и Линда с Мэри, а затем и Шон. Я держусь в стороне – я не знакома ни с кем из присутствующих в той мере, в какой должна была бы, чтобы оказаться приглашенной на эту вечеринку. Бабуля отчего-то никогда не хотела вводить меня в этот круг, да и сейчас явно недовольна, что ей приходится все-таки делать это. Я решаю побыть совсем немного – для проформы, а потом сбежать, чтобы не мешать людям развлекаться. Выхожу из комнаты под предлогом напудривания носика и выскальзываю из дома. Снимаю до чертиков надоевшие каблуки и бреду по остывающей мостовой прямо так – босиком. И вдруг слышу чей-то топот позади себя. Кто-то догоняет меня и кладет ладони мне на плечи: - Чего сбежала? – непонимающе смотрю в улыбающуюся физиономию Шона. - Кажется, я лишняя на этом празднике жизни, - жму я плечами. – Не знаю, зачем бабуля потащила меня туда, меня там никто не знает. - Ну так отчего же не познакомиться? – лукаво подмигивает мне он. Мотаю головой и бреду дальше, а Шон шагает рядом. - Ну ладно, не хочешь – дело твое. Можно тогда хотя бы проводить тебя? - Ты и так уже провожаешь. Как тебе запретишь? – ворчу я. - Пол в восторге от патефона, - Шон явно пытается хоть как-то развеселить меня. - Угу, - на большее меня не хватает. - И папа тоже, - добавляет он. - А папе-то чего? Не ему же подарили… - Ну ему же тоже все это слушать… - В смысле? – не понимаю я. - Ну они же вместе живут. Что будет слушать Пол, то придется слушать и отцу… Постой, ты не знала? - Не знала чего? – эта информация валится на меня так неожиданно, что мне, кажется, совсем не удается совладать с мимикой. - Ну… что они давно уже вместе. Я думал, это все знают… - И насколько давно? – пытаюсь, чтобы интонация не отдавала горечью, но, кажется, у меня ничего не выходит. - Да почти с самого начала Битлз. Плюс-минус год. Ну по их-то словам, они как познакомились в 1954-м, так и не расставались. Да только вранье это. Тебе и Нэнси это подтвердит. - Бабушка? - А она тебе правда бабушка? Тебя в честь нее назвали? Ну, откровенно признаться, никакая она мне даже и не бабушка. Это я ее привыкла так называть, поскольку она постоянно рядом, практически с момента моего рождения в 1959-м. Мне ее, конечно, усиленно, представляли как няню, но я-то вижу и тогда уже замечала, как мы с ней похожи. От мамы я так ничего и не добилась, как и от самой Нэнси, и привыкла про себя звать ее бабулей, поскольку мои настоящие бабушки не дожили до моего рождения. А с Нэнси мы так похожи – и внешне, и по сути – что я всегда считала ее своим вторым и главным я. Просто поразительно, что она ничего не рассказывала мне об отношениях Пола с Джоном, прекрасно зная, как я по нему сохну… Отмахиваюсь от Шона с его глупым вопросом. - Выходит, то, что про них с Уотерсом писали в газетах, тоже правда? - А кто знает? – пожимает плечами Шон. Битлз же образовались только в 1969, до этого Пол несколько лет в одной группе с Роджем выступал, а с Джоном они, по слухам, тогда в контрах были. Из-за матери, - с горечью в голосе добавил Шон. - Хм, - только и могла ответить я. - Так, может, все-таки вернемся? Там какой-то обалденный торт обещали. Да и потеряли тебя все, меня отправили догонять и возвращать… Торт и вправду оказался сумасшедше вкусным – с шоколадно-сметанным кремом и кучей самых разных фруктов. Я запивала его шампанским и с интересом наблюдала за тем, как шушукаются в углу Пол с Джоном. Любовь всей моей жизни оказался совсем не тем, кем я его представляла… Да и черт с ним! Шампанское отменное, торт – просто выше всяких похвал. А потом Шон пригласил меня на танец, и вся эта история с влюбленностью в звезду начала казаться мне простой девичьей блажью. Наверное, стоит для верности сходить еще и на концерт флойдов. Говорят, они творят нечто невообразимое – особенно сейчас, когда Роджеру удалось стащить Сида с наркоты. В газетах пишут, что они на грани распада, но про кого и когда так не писали? На квинах я уже как-то была – просто из любопытства. Интересно было оценить ту парочку, что когда-то играла в одной группе с Полом. Тот состав Пинк Уингз до сих пор считается золотым, да и фанатов у давно почившей группы с годами не убавляется. Многие так и полагают, что все свои лучшие песни Пол с Роджем написали именно тогда. Пол даже не пытается это оспаривать, а бабушка всегда знатно веселится, когда слышит это, словно знает что-то такое, что вмиг может не оставить камня на камне от всех этих теорий. Не спорит и Родж. Они с Полом как-то умудрились сохранить дружбу, хотя, если опять же верить газетам… Эта чертова пресса только и горазда распускать слухи. По окончании вечеринки бабуля собирается уже было заказать такси, но Пол берется отвезти ее сам, хоть и не вполне трезв. Мы заваливаемся в его Астон – я с Шоном и бабулей на заднем сиденье, а впереди на пассажирском Джон. Флойды учтиво раскланиваются, а объятия Пола с Роджем длятся чуть дольше, чем казалось бы приличным для простых друзей. На секунду их лица задерживаются буквально в сантиметре друг от друга, и мое пьяное сознание предвкушает поцелуй, но тут Сид хватает Уотерса за рукав и тянет его в подъехавшее такси. Гилмор уходит пешком, а Линда с Мэри остаются погостить. Улицы ночного Лондона звеняще пусты. В мостовых отражается фонарный свет, и слышится только шорох шин да наша пьяная болтовня. Джон выглядит злым, и мне чудится, что это из-за едва не случившегося поцелуя между Роджем и Полом. А Пол хохочет и гладит Джона по бедру. Шон кладет мне голову на плечо, и только бабуля молчит и поглядывает в окно на проплывающие мимо крошечные английские домики. - А, может, все и не зря? – бормочет она. Пол тормозит и оборачивается. - Хоть сейчас признайся, а? Хватит нам голову морочить. - Да, да, - кивает она. – Да. Как ни фантастично это звучит. - И что? Здесь все лучше вышло, чем там? Серьезно? – со злостью в голосе произносит Джон, все еще косясь в сторону Пола, вновь заводящего мотор. Во взгляде бабушки вдруг сквозит что-то незнакомое, решительное, твердое и…родное. - Да. Ты даже не представляешь насколько, - и она протягивает руку и ерошит все еще густые волосы Джона. - А, к черту! – машет он рукой и отворачивается, пытаясь скинуть ладонь Пола с бедра. - Впрочем, ничего нового, - улыбается Нэнси, а я ощущаю теплое дыхание задремавшего на моем плече Шона, и вдруг осознаю, как все это правильно, пусть и ни черта не понимаю в происходящем, да и вряд ли когда-нибудь пойму.