***
Омега успевает забежать в аудиторию за минуту до звонка, на ходу доставая все нужные документы, вперемешку с кистями и карандашами, когда слышит громкий хлопок двери, и дальнейший час внимательно слушает преподавателя, впитывая информацию, как губка. Чимин бессмысленно водит грифелем по белоснежному холсту, пытаясь выудить из вихря мыслей хоть что-то стоящее и отобразить это на картине, но получается не очень, если честно. В голове только и всплывает картинка того вечера, альфа, кровь, тепло чужого тела, а парню самому себе признаться страшно, что альфа незнакомый все мысли занял. Он совершенно точно не скучает, и не от волнения каждый миг оборачивается, когда чуть похожий голос слышит или запах схожий. Просто с того дня почти неделя прошла, а альфа никак о себе знать не дал, омегу немного волнение охватывает, быть может с ним что случилось. Возможно, он нехорошо обработал рану и теперь парень в больнице лежит после такой оказанной первой помощи? Пак правда себя корить начинает, опять самокопанием занимается, в себе причину видит. Предлагал же к специалистам обратиться, да и как он вообще согласился на это? Стоит ли говорить, что его от вида крови мутит и коленки подкашиваются? Так где был страх и волнение в тот момент, когда пинцетом осколки стекла из открытой раны доставал? Чимин не может себе объяснить, почему долгом своим считал альфе помочь и как-то хоть его боль облегчить, просто делал, как на автомате, очнулся только, когда за Чоном дверь хлопнула, а он на кухне с окровавленными бинтами и осколками в одной ладони. Тэхён тогда на друга пару мгновений молча смотрел, а потом, понимая, что на того паника волной накатывает, быстро всё из рук убрал, даже помог бедняге кровь с ладоней смыть. Погружен в свои мысли, омега не сразу услышал звонок, лишь когда вокруг замученные одногруппники медленно с мест подниматься стали о чем-то своем рассуждая, оглянулся вокруг, замечая, как опустела аудитория, и непонимающий взгляд на холст устремил. На белом полотне пусто совершенно, что для него несвойственно совсем, какое бы не было состояние у омеги, он всегда что-то, да рисовал. Краем глаза замечает рядом со своим рабочим местом компанию парней столпившуюся, что-то бурно обсуждая, то и дело в его сторону поглядывают. Чимину неуютно немного, потому что за те пару месяцев, что он ходил на пары, он довольно-таки неплохо со всеми раззнакомился, в некоторой мере даже друзьями их назвать мог, но потом ситуация, которую вспоминать совершенно не хотелось, и вот он снова в любимой аудитории спустя полгода, только почему-то никто не здоровается даже, тихо за спиной непонятно о чём перешёптываются. Не то, чтобы он надеялся на то, что за ним все убиваться будут, но от элементарного приветствия точно не отказался бы. Парень не спеша складывает вещи в рюкзак, отмечая, что стоит купить новые карандаши, эти уже совсем сточились, а на обратном пути еще и домой заехать, пару вещей взять. Потому как тырить у Тэхёна футболки, ему нравится, конечно, но альфа возмущается, что ему уже носить нечего в собственном же доме. А у омеги в голове давно засела идея приготовить другу лазанью, которую тот обожает просто, за обе щеки уплетая, если еще и двойную порцию сыра добавить — просите чего угодно, Ким Тэхён готов на всё. Чимин попросит, ещё как попросит, сейчас в магазин зайдёт, по дороге максимально слезливую мелодраму купит, и прямо к альфе домой, зная, как последнего это бесит. Пак, довольный планами, не забывает взглянуть на расписание, уже предвкушая приятный вечер, полон оптимизма направляется к выходу со двора университета, замечая всё ту же компанию ребят, напрягается немного, переключая песню в плеере. — Пак, пойди-ка сюда, — Чимин слышит фразу как раз в тот момент, когда в наушниках идеальная тишина перед вступлением следующей мелодии, и сделать вид, что не услышал, уже не получается, потому что сразу на оклик обернулся. — Привет, Чимини, — начинает один из ребят и омега узнает в нём одного из старшекурсников. Этот омега, кажется, на год старше, на том же факультете, они виделись однажды. Как раз в тот день, когда Пак документы свои принёс для зачисления. — Привет или здравствуйте, — тормозит он, потому что непонятно, какой человек перед ним, показать воспитанность в любом случает нужно. — Извините, не знаю, как обратиться. — Меня зовут Кихён, и для тебя я хён, так что да, давай уважительно, –блондин деловито складывает руки на груди, как бы показывая, что вот сейчас Чимин должен понять, что к чему. — Окей, Кихён-хён, ты что-то хотел, потому что я немного опаздываю, — не опаздывает он никуда, просто неприятный тип какой-то и омеге не охота с ним разговаривать, да еще и когда за ним стоит четверо человек, будто на стрелку какую пришёл. — Ох, да, я хотел узнать, какой у тебя запах, — как не в чём не бывало отвечает парень, будто спрашивает как дела, омега тянется к Чимину, пытаясь внюхаться, а тот отшатывается от неожиданности, полный удивления взгляд на парня бросает, мол, что творишь вообще, а Кихёну и внюхиваться не пришлось, потому как от шатена яблоками несёт за метр. Пак видит, как у собеседника радужки глаз темнеют, как скулы напрягаются и дыхание тяжелеет, а потом тот неожиданно хватает младшего за грудки, пристально всматриваясь в испуганные глаза. — Скажи мне, что яблоки это твой запах, блять, скажи! Чимин отрицательно качает головой в испуге, пытаясь отпихнуть странного парня, что представляет собой потенциальную угрозу, переводит взгляд на ребят сзади, а те и не думают ему помогать. — Ты сумасшедший, что ли, — возмущается шатен, упираясь ладонями в грудь старшего в попытке оттолкнуть, — отпусти. — Господи, как я вообще мог подумать, что ему могут быть интересны такие невзрачные и серые мышки, как ты, — зло выплевывает Кихён, силой отталкивая Пака, от чего тот падает на задницу, счёсывая ладони о грубый асфальт, — но запах такой, как у него в точности. Ты что, трахался с Хосоком?! У младшего челюсть отвисает. Что он делал? Трахался? Кто такой Хосок и что вообще этот неадекватный от него хочет?! Почему вообще на нём есть какой-либо запах, если он выпил таблетку сегодня утром, да еще и запах яблок?! Они уже давно не виделись с этим альфой, он даже не уверен, Хосоком ли его зовут, поэтому запах в любом случает должен был выветриться. Омега обалдевше смотрит на блондина, смаргивая непрошеные слёзы, а тот бросает испепеляющий взгляд на него ещё раз и исчезает за ближайшим поворотом. Чимин поднимается на ноги, кое-как отряхивая запачканные брюки, шипит болезненно, стряхивая с ладоней пыль вперемешку с мелкими камушками, даже не подозревая, что по ту сторону дороги стоит виновник данной перепалки, с силой себя сдерживает, чтобы за Кихёном не пойти и все пальцы по очереди не сломать медленно и мучительно. Хосок хрустит пальцами, прикрывает веки и дышит глубоко, по крайней мере старается. Он чётко решил не показываться некоторое время перед омегой, понимает, что как сталкер выглядит, вот так каждое утро следуя за ним по пятам, но с собой поделать ничего не может. Он не думал, что Чимин конфликтный, и на изгоя он не похож, но ситуация, что у ворот происходит, ему покоя не даёт. Чон с трудом вслушивается в диалог омег на той стороне дороги и в смутном очертании силуэта узнаёт блондина, с которым неплохо проводил вечера в одном из клубов до недавнего времени. Кихён был неплохим вариантом, чтобы скрасить скучный вечер, довольно симпатичный, стройный, а главное, что отец в правительстве не последнее место занимал. Не странно, что тот его запах узнал, но странно, что он на Чимине все ещё сохранился. Альфа порывался на помощь еще в тот момент, когда компанию старших увидел и Чимина немного смутившегося, но чёрт, он себе установку дал не подходить. Парень понимает, что Пака сейчас спугнуть никак нельзя, это не тот омежка, на которого сила или властность подействуют. Есть предчувствие, что от подобных поступков в его сторону он вообще закроется, и альфу на пушечный выстрел к себе не подпустит, но Хосок не глупый, всю деликатность ситуации понимает, и пусть хоть так, но может Чимином любоваться. Ему пока достаточно. Он полностью все о этом пареньке, что плотно в голове засел, узнает, от «а» до «я» его, как открытую книгу, прочитает и потом решит, как поступать. Чон смотрит на мальчишку, который отряхивает руки, чувствует очень слабый запах крови, видимо, тот ушибся, и отвлекается на жужжащий телефон в кармане куртки. — Слушаю, — альфа отвечает на звонок, возвращая свое внимание на противоположную сторону дороги, к воротам университета. — Приятно, что ты меня хоть иногда слушаешь, Хосока, — издалека начинает альфа, и Чон понимает, что у Джина хорошее настроение, когда слышит это прозвище, а друг в подтверждение его догадок напевает в трубку незамысловатую мелодию, испытывая терпение. — Джин, — требовательно тянет светловолосый, прикуривая сигарету, а Чимин вытаскивает наушники, бросая в рюкзак. — Ох, я знаю, как меня зовут, а ты не знаешь, что я тебе сейчас расскажу, –дразнится старший, на что Чон закатывает глаза, но молчит, знает, что Ким бесится, когда тот так делает, и обычно сразу к делу переходит. Сокджин крутится на кожаном кресле, забрасывая в рот виноградинку, догадываясь, почему собеседник молчит, но сегодня он так быстро не сдастся. — Ну ладно, раз уж ты не хочешь знать, что я нарыл, ты можешь молч… — Блять, Джин, не испытывай мое терпение, будь так добр, — взрывается Чон, чуть понижая голос, потому что омега сейчас головой крутит, не очень хочется быть пойманным. Альфа опускает голову, облокачиваясь на капот автомобиля, — у меня сейчас такое ярое желание сломать кому-то руки, не хочу, чтобы это был ты. — Да ну тебя, вы братья Чон такие скучные, — альфа показательно дует губы, но вспоминает, что его не видят, к сожалению, пододвигается ближе к столу и начинает свой монолог, а Хосок только фыркает. — Значит так, милашку зовут Пак Чимин, девятнадцать лет, учится в Академии искусств, я кстати, надеюсь, что ты не сталкеришь его сейчас, — альфа молчит в ответ, а Ким прыскает в кулак, — папа погиб год назад в автомобильной аварии, говорят, несчастный случай, а отец один из самых богатых людей города, у него сеть отелей. Стоп, это же одно из наших мест, где казино Чонгука чёрное. — Джин хмурится, еще раз пробегая глазами по черным буквам, но нет, не ошибся, а Хосок сильнее прижимает телефон к уху, заинтересовано слушая информацию. — И у него есть брат, зовут Мин Юнги, но по нему информации нет почти… — Подожди, — обрывает его альфа, — а почему он Мин? Приемный, что ли? — Хм, в самом деле тут написано, что у папы его был сын от предыдущего брака, видимо, это он и есть, непонятно правда, почему парню фамилию Пак не дали, — делится своими мыслями Ким. — А адрес его есть? — интересуется Чон старший, провожая Пака взглядом, решает, что на сегодня преследований хватит, потому что Чимин сейчас пойдёт домой к Тэхёну, а у Хосока ещё есть работа в офисе. — Хотя ладно, я скоро буду, обсудим позже. — Хосока, пого… — не успевает договорить тот, когда в трубке слышатся короткие гудки, — вот же гад, вечно сбрасывает меня, никакого уважения к старшим. Сокджин злится, потому что у него прекрасное настроение, а разделить его и не с кем, Чонгук ходит чернее тучи, что лучше не подходить, себе дороже будет. Тэхён с кем-то разговаривает по телефону, мол очень важный разговор, Джин, мне некогда, а ему что прикажете делать? С Намджуном, что ли, убийства обсуждать? Кстати, Намджун. — Намджунаааа, — довольно тянет альфа, зажимая кнопку селектора, а на лице улыбка такая дьявольская, уже предвкушая веселье. — Слушаю, Господин Сокджин, — спокойно отвечает секретарь, видимо, печатая что-то параллельно, потому как Джин слышит звуки клавиатуры. — Сделаешь мне массаж? — обыденно интересуется парень, устраивая подбородок на кулак в лежащем положении на столе, не пытаясь скрыть улыбку, когда звук печатающей клавиатуры прекращается. — Ч-что сделать, простите? — переспрашивает омега, чуть ли воздухом не давится в надежде, что ему послышалось. — Ну, массаж, знаешь, с маслом такой, у меня так шея затекла и плечи, и бедра, кстати, тоже, — альфу уж очень умиляет реакция Джуна на подобные фразочки, жаль лица не видит, но точно знает — тот покраснел по самые уши. — Но, господин Сокджин, у меня нет опыта в подобных услугах, давайте я лучше вызову Вам профессионального массажиста? — Намджун очень хочет, чтобы альфа сейчас отказался, потому что ну блин, какой массажист? Ничего, что тут его омега за стенкой? Никого не смущает? — Эх, жаль, — нарочно громко вздыхает Ким, давит расползающуюся на все лицо улыбку, и не может промолчать, — если ты найдешь такого симпатичного массажиста с ямочками и милой улыбкой, который сделает мне комплексный массаж со всеми вытекающими услугами, если ты понимаешь о чём я, конечно. Я буду ждать. — Я понял, обязательно займусь этим после совещания, — холодно отвечает секретарь, нервно дёргая ногой, конечно, займется, прям сейчас всех проституток города обзвонит и будет искать, а как же. Альфа улыбается довольно, потому что знает, что омега искать не будет, ну хоть позлил его, и то что-то. Киму невероятно скучно, потому что за неделю не одного трупа, даже нелегалов не было, а бросать нож в неподвижную цель уж совсем грустно. Джин задумывается о информации, что от людей получил, и хочет предложить Хосоку проверить отца Чимина, потому как этот человек немало хлопот в прошлом предоставил им, вдруг сынок у него такой же. И почему со всех других омежек Хосок именно на него внимание обратил, на дурные мысли наталкивает. Хосок появляется в офисе спустя минут пятнадцать, направляясь в кабинет Сокджина, минуя свой, здоровается с Намджуном, который настолько погружен в работу, что альфа не удивится, если тот его даже не заметил. Альфа сидит спиной к дверям, удобно устроившись на кресле, смотрит в окно, но едва ли слышит звук открывающихся дверей, оборачивается лицом к гостю. — Ты быстро, — констатирует факт Ким, вертит в руках клинок любимый, продолжает читать информацию. — Это, кстати, информация на Чимина, — Чон старший принимает из рук друга папку, устраиваясь на кресле напротив. Светловолосый с минуту изучает профиль сводного брата Пака, хмурится, в мыслях перебирая знакомые черты лица. — Странно, — задумчиво отвечает он, вглядываясь в фотографию, под которой стоит подпись «Мин Юнги». — Что именно? — заинтересованно спрашивает Джин, перегибаясь через стол, чтобы посмотреть, о чём речь. — Он кажется мне почему-то знакомым, но я не могу понять, где видел его, — Хосок отпивает воду из графина, не заботясь о стакане, — и это странно. — Действительно, из нас всех у тебя лучшая память на лица, — соглашается альфа, возвращаясь в исходное положение, забрасывает ноги на стол, откидываясь на спинку кресла, — тем не менее, мутная семейка какая-то. — Не думаю, что Чимин связан как-либо с работой отца, он не похож на такого человека. — Оо, интересно, — присвистывает Ким, косясь на друга, — что же он за ангелочек такой? Успел уже тебя очаровать? А как же Тэхён? — Заткнись, Джин, между ними ничего нет, сколько раз тебе еще это сказать? — шипит Чон, он бесится из-за подколок таких, Тэхён пока больная тема, он еще не выяснил, что за отношения между этими двумя, и это очень напрягает, напрягает так же тот факт, что омега живет с ним под одной крышей по непонятным причинам, вместо того, чтобы домой к себе пойти. — Окей-окей, я понял, только графин на место поставь, не хочу, чтобы его постигла та же участь, что и стакан, он мне, как память, дорог, пойми меня правильно, — серьезно говорит Джин, медленно отодвигая хрустальное изделие подальше от нервного альфы. — Придурок, — многозначно заключает Чон, возвращая внимание на фотографию брюнета, его не покидает странное чувство.***
— Я не ожидал услышать твой голос, — признаётся парень, направляясь на кухню. — И тебе привет, Джексон, — спокойно приветствует его альфа. — Зачем звонишь? Обменяться любезностями или у тебя есть что-то по существу? — Ван клацает кнопку чайника, подходя к окну собственной квартиры, пытаясь не особо шуметь. — Я хотел узнать, как Юнги, и почему он не отвечает на звонки, — холодно отвечает собеседник, идеально дублируя позу Змея, даже не догадываясь об этом. — Ты, вероятно, знаешь что он в больнице, потому что, благодаря кое-кому, у него прострелено плечо, и, собственно, блять, да, Тэхён, какого же хрена он не отвечает на твои звонки? Мм? — альфа закатывает глаза от возмущения и злости, потому что такие тупые вопросы не задают вообще. — Прекрати орать, Ван, я знаю, в чём дело, для меня это было не меньшим шоком, поэтому и звоню тебе, — Ким прислоняется головой к стеклу, пальцами массируя уставшие глаза. — Как он себя чувствует? Что я могу сделать? — Ладно, прости, я просто не могу поверить, что он это сделал, — смягчается альфа, присаживаясь на спинку дивана, — я оцепенел, когда его в машине увидел. Врачи сказали, что угрозы жизни больше нет, он под наблюдением еще, но уже придумывает планы мести, и это меня немного пугает. — Юнги не меняется даже на больничной койке. Я не знаю, смогу ли приехать, это может быть затруднительно, да и вопросов много вызовет, но не мог бы ты в следующий раз дать ему трубку, я должен с ним поговорить. — Хорошо, я дам ему знать, что ты хочешь поговорить, как только он проснётся, — Ван кивает сам себе, понимая, что Юнги хочет этого разговора не меньше. — Спасибо еще раз, Джекс, я буду ждать звонка. Тэхён сбрасывает звонок, когда альфа положительно отвечает, и думает, что жизнь как-то слишком закрутилась и больше похожа на боевик какой-то, где главная задача — живим остаться.