– Что ж, – произнес глава дома, – я вас оставлю.
Размеренным шагом Хиаши вышел из кабинета и закрыл за собой дверь, оставляя Цунаде и Хинату наедине.
Стоящая до этого Сенджу опустилась на диван у стены и движением руки пригласила Хинату присесть рядом – у той не было причин отказаться. Хьюга подошла и аккуратно опустилась на самый край. Продолжать едва начатый разговор Цунаде почему-то не спешила.
– Ты боишься меня? – наконец задала она вопрос.
– Нет, – честно ответила Хината.
Она не боялась, но сознательно уменьшала точки соприкосновения с Конохой.
– Это правильно, – без тени улыбки заметила Сенджу. – Ведь и я, и твой отец – такие же люди, как и все другие.
Возможно, это было приглашением к дискуссии, но Хината не стала в нее вступать.
– Итак, – после паузы вновь произнесла Цунаде, не дождавшись ответа. Она закинула ногу на ногу и сомкнула ладони в замок – видимо, это означало переход к делу. – Возможно, с точки зрения этикета еще рано наносить личные визиты, но, к сожалению, за эти дни произошло слишком много событий, которые затрагивают тебя, Хината, напрямую, поэтому выслушай и обдумай то, что я тебе скажу.
Хьюга продолжала вежливо молчать.
– После неудачной попытки твоего похищения произошло некое собрание, на котором присутствующие обсудили не только неудачный исход своих действий, но и свою поспешность. Наши противники не успели все тщательно спланировать и попытались воспользоваться первым же удачным моментом, что, в целом, даже обернулось нам на руку, несмотря на ранение Наруто, – Сенджу сделала паузу, вероятно, рассчитывая узнать реакцию Хинаты, но та вновь осталась безучастна, хоть и продолжала прямо смотреть на Каге. – При таком раскладе мы могли бы больше практически не волноваться за твою безопасность: опасаясь огласки и нашего ответа, они бы и близко к тебе никого не подослали – но случилось так, что на том же вечере собравшиеся решили передать это задание в руки организованной преступности. Произошло это, в частности, потому, что им стало известно, что твой отец состоит в Конохе.
Хината опустила глаза.
– Твоей и нашей вины здесь нет: эту информацию им предоставили иные источники, однако она, к сожалению, не убедила наших оппонентов отказаться от планов твоего похищения с целью давления на Хиаши. Поэтому теперь это реальная угроза, в первую очередь, именно для тебя, – выстроенное за эти дни спокойствие внутри Хинаты пошатнулось. Цунаде говорила плавно и не торопясь, убеждаясь, что все ее слова доходят до Хьюга, но это лишь делало их особенно болезненными. – Мы уже разбираемся с исполнителями, но это требует времени, а мы не можем подвергать тебя подобной ежедневной опасности в условиях приближающихся летних каникул.
Сенджу говорила про нее, но Хината понимала, что за этим тянется и опасность для Неджи, и для отца, и для его предвыборной кампании, а значит, и для всей Конохи.
– Поэтому мы решили, что лучшим вариантом будет увезти тебя из города на этот период. Сегодня я утвердила план твоего прикрытия и хочу теперь согласовать его с тобой, если ты согласна на то, чтобы мы охраняли тебя.
Она замолчала.
Был ли у Хинаты выбор, который ей якобы предоставляли? Нет – и она это понимала.
Кем была она, и кем – женщина, сидящая рядом с ней на одном диване в кабинете ее отца, в который не всякая домашняя прислуга имела право заходить? От Цунаде исходила аура осознанной властности, опыта и в том числе бескомпромиссности, рядом с ней Хината чувствовала себя пешкой в руках гроссмейстера, и ведь вероятнее всего, что таковой она на самом деле и являлась.
Однако плох тот начальник, который лишь диктует условия своим подчиненным, не вступая с ними в диалог – это Хьюга тоже понимала. Когда пауза стала уже слишком затянутой, Хината была вынуждена поддержать разговор:
– Что это будет за поездка? – спросила она.
– Ты поедешь вместе с тремя нашими ребятами, двоих из которых уже знаешь – это будут Сакура и Саске – в небольшую морскую деревушку на Кюсю, где на лето сдаются дома для отдыха. Таких домов там несколько, но мы проследим, чтобы оставшиеся были не заполнены. Ваше прикрытие – студенты на отдыхе. Прятаться вы не будете, но и особо светиться тоже не стоит. Те, кто поедут с тобой, получат надлежащие инструкции – от тебя также потребуется им подчиняться. Ничего сверхъестественного: твоя самая главная задача – не выделяться, не привлекать внимания. Сопровождающие же помогут тебе выстроить грамотную, «незаметную» линию поведения.
Сенджу снова замолчала.
– Долго ли мы будем там находиться? – спросила Хината.
– Не могу сказать точно, – вздохнула глава Конохи. – В худшем случае вам придется пробыть там до самых выборов. Если мы нейтрализуем угрозу до начала нового семестра, вернешься к учебе в сентябре.
Хьюга оставалась неподвижна. Что ж, там она, возможно, сможет наконец побыть одна.
– Когда нужно ехать? – Хината подняла глаза на Цунаде и, к мимолетному удивлению, заметила удовлетворение во взгляде той.
– В эту пятницу, сразу после твоих занятий.
– Что я должна взять с собой?
Сенджу едва слышно хмыкнула, а к удовлетворению во взгляде добавился интерес, который Хината предпочла не анализировать.
– Что касается вещей, не бери с собой ничего кроме предметов гигиены, нижнего белья и, возможно, пары книг, – начала глава Конохи. – У тебя будет полностью новый гардероб, чтобы твой статус не бросался в глаза для местных. Кроме этого, придется оставить дома телефон, планшет и ноутбук. К сожалению, для тебя будет невозможна прямая связь с семьей: электронные сообщения и звонки слишком легко отследить в наши дни.
Хьюга повторила про себя всю полученную информацию.
– Собери вещи завтра вечером и отдай их Неджи или Хиаши, – добавила Цунаде. – В пятницу после занятий Наруто доставит тебя в место отправления.
Вновь повисла пауза. Необходимо было сказать что-нибудь, но все этикетные формулы застряли у Хинаты в горле, словно были неуместны, – Сенджу также молчала, позволяя задать еще вопросы, возможно, даже ожидая их.
Однако раздался стук, и дверь в кабинет открыл Хиаши:
– Вы закончили?
– Думаю, да, – ответила Цунаде за обеих.
Глава дома прошел внутрь. Он все еще был в костюме, разве что позволил себе расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки. Хината, на секунду встретившись взглядом с отцом, прочитала в его глазах беспокойство и усталость.
Цунаде поднялась со своего места.
– Мы обо всем условились, – обратилась она к Хиаши, – можешь не переживать. Выход я найду.
Каге прошла к двери, и Хьюга также поднялась.
– Увидимся в пятницу, Хината, – обернулась к ней на прощание Сенджу.
– До свидания, – вежливо ответила Хината с поклоном.
Цунаде кивнула Хиаши и вышла из кабинета – ее шаги зазвучали в коридоре.
Глава дома еще какое-то время прислушивался к ним, а потом подошел к дочери и, взяв ее за руку, опустился на диван – Хината была вынуждена присесть следом. В первое мгновение, когда отец взял ее за руку, возник порыв вырвать ладонь, но она смогла сдержать его.
Хиаши молчал. Молчала и Хината.
– Тебе обо всем сказали? С кем куда вы едете? – наконец спросил он.
– Да, – ответила Хьюга.
Вопрос был излишним, учитывая то, кто с ней говорил.
Отец не смотрел на Хинату – взгляд был прикован к ее ладони в его руке, поверх которой он положил свою ладонь. Его спина была как всегда прямой, но плечи – непривычно покаты, что исчерпывающе говорило о том грузе, который на них лежит.
– Я правда не хотел втягивать тебя в это именно сейчас, – негромко произнес Хиаши.
Сердце Хинаты болезненно сжалось от этих слов, и она решилась задать вопрос, который не оставлял ее уже несколько дней.
– Позволь спросить, – начала она, – а если бы всего этого не случилось, ты бы когда-нибудь все-таки рассказал мне о Конохе?
Хиаши молчал.
– Не беспокойся, – произнесла наконец Хьюга. – Я сделаю все, что должна.
На следующий день, в четверг, Наруто не поднимал тему ее отъезда, а сама Хината не испытывала потребность и желание это обсуждать. Вывод о том, что Узумаки знал о поездке – не мог не знать – Хината делала из слов Цунаде, что он должен будет доставить ее в точку отправления. Это же косвенно подтверждали ответы Наруто на предложения одногруппников вместе отпраздновать конец семестра: он отнекивался, Хьюга вежливо отказывалась – те, кто знал о ее отце, вопросов не задавали.
Уже вечером, после того, как она собрала обычную сумку в университет, Хината стала готовиться и к отъезду: отобрала разрешенные Цунаде вещи, разложила их на кровати, принесла для них оставшийся еще со времен средней школы простой черный рюкзачок без брендовой маркировки, еще раз сверилась с коротким списком в своей голове.
– Думаю, не лишним будет взять и купальник: вы все-таки едете на побережье.
В дверном проеме стоял Неджи, кажется, только что вернувшийся домой. И он, и Хиаши последние дни приходили особенно поздно.
– Я могу войти?
Вопрос бы формальным, но Хината знала, что раз он спросил, то без ее разрешения не ступит за порог, и вместо ответа просто кивнула.
Неджи вошел и встал у туалетного столика. За это время Хьюга сходила в гардеробную и принесла оттуда купальник – тоже школьный, закрытый, темно-синий, без маркировок и рисунков.
– Я поняла, что не спросила вчера кое о чем, – ей не надо было уточнять у кого, к тому же она не была уверена, как должна называть Сенджу. – Что насчет денег на повседневные расходы? Например, на продукты.
До этого случая Хината всегда путешествовала исключительно с семьей или в составе групп, и даже во время школьных поездок и в повседневной жизни ей давали карманные деньги раньше, чем она успевала попросить, поэтому и мысль о них посетила ее только при сборах.
– Твоим сопровождающим выдадут на руки определенную сумму, в том числе на непредвиденные расходы, поэтому тебе не нужно ни о чем беспокоиться, – ответил Неджи.
Реакцию на эти слова Хинате пришлось буквально проглотить: неужели все, что она может сделать, – в этой поездке и вообще – это лишь позволить другим заботиться о себе?
– Хорошо, – только и произнесла она, вновь отворачиваясь к вещам и начиная складывать их в рюкзачок. Кое-какие деньги из оставшихся в кошельке в обычной сумке она все же возьмет, но сделает это, пожалуй, тогда, когда будет одна.
– Я хотел сказать тебе по поводу твоей поездки… – заговорил Неджи за ее спиной – непривычно, слегка растягивая слова, с паузой, словно не был до конца уверен в том, что или как собирается сказать, но в итоге просто произнес: – Держись ближе к Саске.
– Почему?
Закономерный вопрос.
– Он единственный из твоих сопровождающих, кого ты действительно знаешь.
В первое мгновение ответ показался уклончивым, но его нельзя было назвать ложью: Сакуру она видела всего один раз, имя третьего сопровождающего даже не знала. К тому же у нее были еще вопросы:
– Скажи, вы общались с Саске после того, как он перестал бывать у нас? – спросила Хината.
– Нет, – произнес молодой человек. – К сожалению, мы и сейчас не общаемся. До определенного времени я даже не знал, что он также вступил в Коноху: о таком обычно не говорят не с близкими друзьями…
Можно было еще спросить про Саске или Итачи, но Хината вдруг уцепилась за другую, куда более интересную мысль:
– А я знаю кого-либо из твоих друзей, кто состоит в Конохе? – она даже обернулась к Неджи.
– Да, это Ли и Тен Тен.
Сейчас Хьюга не могла не подумать о том, что это было почти очевидно: Ли и Тен Тен явно выделялись из их с Неджи круга общения и даже из тех, с кем у ее брата были дружеские отношения. Раньше Хината списывала это на то, что они вместе занимаются боевыми искусствами, к тому же у одного тренера…
– А Гай-сенсей? – посетила ее неожиданная догадка.
– Он тоже, – ответил Неджи.
Хинате вспомнились слова Наруто о том, что он, Саске и Сакура также сдружились, когда попали к одному учителю, но она не стала озвучивать свои мысли: это делало разницу между ней и Конохой лишь еще более заметной.
– Завтра ты со всеми ними увидишься, – произнес молодой человек.
Не отреагировав, Хьюга, вновь отвернувшись, сложила последние вещи в рюкзачок. Ей не хотелось продолжать эту тему.
– Все готово.
Закрыв клапан, Хината сделала пару шагов к брату и протянула ему сумку – все по инструкции. Но Неджи отчего-то не торопился принимать ее в свои руки.
– Помнишь, три года назад я тоже уезжал на летние каникулы? – заговорил он. – Это был тренировочный лагерь Конохи в первый год после моего вступления, я мало что знал об этой организации, а отношения с Ли и Тен Тен строились очень сложно. Уверен, они считали меня высокомерным засранцем, за что мне, в принципе, сложно их винить. Но в том лагере мы жили в полевых условиях, вместе спали, тренировались, добывали и готовили еду, преодолевали трудности, и это, конечно, раскрыло наши настоящие чувства и сблизило нас. Наши ситуации сложно сравнивать, но главное, что я вынес из той поездки, – это новый опыт и новые, крепкие связи, которые заставили меня о многом задуматься.
Видимо, окончив свой монолог, Неджи протянул руку и забрал рюкзачок у сестры. Смысл его слов был более чем очевиден.
– Ты действительно веришь в то, что вы делаете в Конохе? – поддавшись моменту откровения, спросила Хината.
– Да, – просто и сразу ответил ее брат.
Повисла пауза, во время которой Хьюга отстраненно думала о том, что хотела бы и она, пожалуй, во что-то так верить.
– Что ж, спокойной ночи, – с легкой улыбкой пожелал Неджи и направился к двери.
– Добрых снов, – ответила Хината.
Несмотря на излишне критическое в последние дни отношение к семье и семейным ценностям, она почувствовала теплую благодарность к молодому человеку за его слова. У нее был еще один вопрос, который она хотела задать: знает ли Темари о тайне Неджи, но сейчас он уже не казался ей уместным. Она ведь даже не знает, попадет ли на их свадьбу.
***
Шикамару откинулся в кресле и повел головой, разминая затекшую шею – приятно хрустнуло несколько позвонков.
Общий план прикрытия Хьюга Хинаты был готов к среде, но и после одобрения у Цунаде предстояло сделать еще немало, учтя все мелочи и варианты. Потому его и взяли на эту работу: он умел видеть и просчитывать последствия не на день и не на два вперед.
И вот план был окончательно готов, все его участники получили свои инструкции – на завтра объявлен сбор и выезд.
Шикамару не был дураком и не собирался вредить Хьюга Хинате, кровной сестре Неджи. Опасность ей была реальна, если провалить это задание, расхлебывать придется куда большие проблемы – причины и следствия. К тому же, как понял Нара из тонкой папки по Хьюга Хинате, до недавнего времени дочь одного из влиятельнейших людей в Конохе была не в курсе относительно дополнительного рода деятельности своей семьи. Ни Хиаши, ни Неджи не сказали ей, а ведь девушка, судя по тому же досье, отнюдь не была глупа или избалована. Шикамару не волновали причины молчания Хьюга – он думал лишь о том, что при таком раскладе Неджи абсолютно точно ничего не сказал и Темари,
своей невесте. И это слегка улучшало карты в руках Нара –
слегка.
Но также отлично Шикамару понимал и то, что если действительно уедет завтра вместе с Хинатой, Сакурой и Саске, то дистанционно не сможет сделать ровным счетом ничего для еще большего увеличения своих шансов. Этот момент Цунаде, конечно, продумала, но уже одно то, что она вернула его в работу, подтверждало предположения, что лично против него она не настроена. Еще одно зернышко на его чашу весов.
Оставалось лишь надеяться, что на завтра он также верно расставил фигуры на доске.
***
Утро пятницы, дня отъезда, выдалось солнечным и свежим, хотя опасно пухлые, быстро бегущие по небу облака еще напоминали о прошедшем тайфуне. Но голоса дикторов утренних новостей были как всегда бодры, и прислуга за завтраком ничем не подавала виду, что это последняя на неопределенно-ближайшее время трапеза Хинаты за семейным столом. Также разговоры Хиаши и Неджи не выдавали особенность этого дня – Хьюга почти усомнилась в том, что действительно куда-то уезжает.
Но когда она вновь спустилась вниз уже для того, чтобы отправиться в университет, на первом этаже услышала, как отец говорил по телефону со своим секретарем:
– Отмените встречи во второй половине дня. В том числе в обед – перенесите все на понедельник. Скоро буду, – он отключил вызов и стал поправлять манжеты рубашки, выглядывающие из рукавов пиджака. Когда Хината подошла, Хиаши посмотрел на нее и вместо прощания сказал: – Увидимся на месте.
Хината чуть кивнула, и глава семьи направился в гараж. Через минуту его машина покинула поместье.
– Давай я отвезу тебя, – рядом неожиданно появился Неджи. В одной руке у него был чемодан, с которым она обычно путешествовала.
Удивление удалось сдержать, но не только поэтому Хьюга ответила:
– Хорошо.
Они обулись, и вот тут в коридор едва ли не в полном составе высыпала прислуга и стала прощаться и желать хорошего отдыха – теперь Хинате пришлось постараться, чтобы сохранить лицо.
– Мы сказали домашним работникам, в том числе охране и домоправительнице, что в связи с предвыборной компанией и излишним вниманием журналистов ты уезжаешь на летние каникулы в Саппоро. Чем меньше даже доверенных людей знает о твоей настоящей поездке, тем лучше, – пояснил молодой человек, когда они уже сели в его машину.
– Понятно, – произнесла Хината.
Такая продуманность – естественная, но еще не доступная самой Хьюга – порождала внутри нее волнение – еще несильное, но уже ощутимое.
В университете все были в приподнятом настроении: среди студентов царило беззаботное веселье, преподаватели ставили последние зачеты и желали хороших каникул, а в открытые нараспашку окна лилась жара вперемешку с оглушающим стрекотом цикад и залетал легкий ветер.
– О, Саске сообщение прислал, – поделился Наруто, заглядывая в телефон перед последним занятием. – Пишет, что тебя надо привезти в одну из
наших съемных квартир… Хм, – парень задумался напоказ: – Что он затевает?
То волнение, которое Хината ощутила утром и о котором забыла на время привычного учебного распорядка, вновь напомнило о себе, и она подумала, что, раз Узумаки не едет с ней, им стоит попрощаться – и сделать это лучше, чем были их последние разговоры, но не успела обратиться к нему: подошли одногруппники и увлекли каким-то разговором, а потом появился преподаватель и началось занятие. В итоге, с пары их отпустили даже раньше, чем с половины – студенты, радостные, высыпали из аудитории и спеша направились к лестнице и лифтам.
– Значит машина за тобой не приедет, – негромко рассуждал Наруто, пока они медленно, позволяя другим обгонять себя, пешком спускались на первый этаж. Кто-то оборачивался на них, прощался, желал хорошего лета, подмигивал – они прощались в ответ, занятый какими-то мыслями Наруто часто просто махал здоровой рукой. – Пойдем, – уже на последнем пролете он вдруг неожиданно улыбнулся и нырнул под лестницу к двери, ведущей сразу во внутренний двор университета. Хьюга последовала за ним.
Быстрым шагом они прошли насквозь затопленный солнечным светом двор, переполненный расслабленными и одновременно возбужденными студентами, и никто, к удивлению Хинаты, не окликнул и не остановил их. Словно невидимый, Узумаки уверенно лавировал между компаниями и препятствиями, лишь на полшага опережая Хинату и задавая определенный темп.
Пройдя пропускной пункт с обратной стороны университета, Наруто также целеустремленно нырнул в переплетение душных полуденных улиц.
– Это недалеко отсюда, – пояснил он, пока они перебегали из тени в тень, минуя светофоры и подземные переходы.
Наруто летел как стрела, выпущенная к цели, и не говорил ни слова, и, успев уже кое-что узнать о нем и о Конохе, Хьюга, как и с братом, не сомневалась в правильности и подготовленности его действий, поэтому просто следовала за ним. Затевать разговор в такой спешке казалось ей неуместным.
– Сюда, – завернув в неприметный переулок, Узумаки взбежал на крыльцо какого-то здания и правой рукой открыл перед Хинатой входную дверь, бегло оглядывая улицу за ней.
Поддаваясь настроению, она ловко нырнула в подъезд – по выложенной плиткой лестнице они почти бегом поднялись на третий этаж, где прямо на площадку выходила железная дверь с кодовым замком. Наруто быстро набрал на нем какую-то комбинацию, раздался мелодичный треньк, и кроличья нора открылась.
