Big Bosses' Little Problems

***

- И вот я заезжаю к нему во двор весь блядски охуенный в костюме из барахолки, который мне папка вычистил накануне, на своей детке салатового цвета, в руках десять гвоздик (мне их пахан посоветовал – потому что долго живут, все правильно, ну и десять – число красивое), все как нужно сделал, блять, останавливаюсь, машу букетом, ору на всю Ивановскую романтичное: «Пиздуй сюда, шаболда, я те заказал из макдака картоху фри, сожрем ее вместе в моей красотулечке, еще загадим друг друга кепчуком и все такое. А он, блядь такая, выходит в одном халате прозрачном с бигудями и в маске огуречной (я обосрался) и пищать начинает, будто его любимую сумку из кожзама в грязи потаскали, потом как шандарахнет меня этим букетом по башке и крикнет, мол, загребай свои сраные цветульки и укатывай отсюда, романтик херов. У меня как пукан треснет, я драконюсь, подбегаю к нему, припечатываю к стенке и пизжу с ним по-взрослому, типа, че ломаешься, как проститутка за тридцать доралов. И он такой «Я ща полицию вызову, заяву накатаю», и я такой «Хуй тебе, золотая рыба» и засосал его… - И как? – спрашивает заинтересованный Минсок. - Ну, он и сопротивляться прекратил, потек, как слива раздавленная, от меня, такого уверенного самца. И все. Я ему ваще говорю «Какого хуя так ломался, блядь?», а он такой «Цену себе набивал». И вот не присосешься. Прально все. - Аввв, что за милота! – восклицает Тэхен, падая в кресло и хватаясь ручками за щеки. Чунмен на заднем плане подавился. - Увлекательная история, Хосоки, - в комнату сиюминутно вбегает Юнги и злостно ухмыляется. У всех сотрудников отливает кровь от лица. – Ну, че, соколики мои, давайте усердно поработаем! Омега хлопает в ладоши и подгоняет всех с оглушительными криками, от которых окна подумывают треснуть, но бюджет не позволяет. Юнги всерьез решил покорить этих туалетных критиков. И Юнги не остановится. У него в глазах обжигающий огонь решимости разгорается, он осязаемый, спросите Намджуна. И начинают трудиться все, даже те, кто не хотел, и те, кто не планировал. Потому как у всех гордость, простите. Команда редакторов заканчивает несколько толстенных книг и отправляет их в типографию, команда уборщиков до блеска чистит даже самые жутко грязные уголки, команда отдела продаж умудряется продать кучу книг нескольким книжным магазинам и не только по Тэгу, а команда бухгалтерии быстренько и качественно заделала новые отчеты с чудесными цифрами. Не за день, конечно. За четыре. К концу четвертого дня Юнги, ацки уставший, но нажравшийся сметаны, клятвенно пообещал, что организует великолепное бухалово в честь успеха. Все были бесконечно рады такому факту, и команда редакторов закончила еще одну книгу и докопалась до типографии примерно в два часа ночи, заставив их закончить работу над книгой к утру, а команда отдела продаж в четыре часа утра грозилась книжным магазинам изъять всю коллекцию эротических книг с иллюстрациями, а потому в продажу поступило еще и дохуище копий новой книги. А потому на пятый вечер Юнги сидит в своем кабинете, читает чудесную статью в журнале «Претензии на качество в корейском стиле» и орет на доставщиков, ведь он сказал, чтобы коньяк был обязательно и тиражом, тьфу, несколькими ящиками, можно даже паленый (у Юнги не было много денег на дорогущий). Чонгук сидит рядом с довольной мордой на лице и ждет похвалы. Он ведь так старался, аж расстарался весь, и теперь ждет похвалы или же благостного взгляда. Можно все вместе, завернуть в подарочную упаковку и посыпать блестками. - Вау, - мурлычет Юнги и хихикает. – Теперь автор этого говеного бестселлера – и почему это вообще бестселлер? – «Дети не какают» точно посетит нас… - Кстати об этом… - прокашливается Чонгук. – Его не будет. - В смысле? – Юнги охренел. – И как это? - Вас наебали. Мы приехали просто так. Просто закрыть вас. Я услышал сегодня кучу лестного о себе от нашего вице-президента за эту статью. Но меня повысили. Угадаешь почему? - Потому что ты ему дал? – предполагает Мин. - Нет. Потому что он дал твоему небезызвестному и закадычному другу Ю Кихену, а тот, оказывается, любит держать своего ненаглядного в ежовых рукавицах. - Вау, - удивляется Юнги. – И кто ты теперь? - Эм, начальство. Теперь мне не по статусу бегать и проводить всяческие расследования. Сейчас мне нужен диванный режим, куча пива для отпивания солидного живота и второго подбородка, прическа «под ноль» и костюм размера икс-икс-эль от Армани. Они делают такие костюмы вообще? - Только попробуй! – пыхтит Мин, скрывая смех. – Не пущу не то, что в постель, на порог дома не пущу! - А я в любом случае сильнее. Раздавлю тебя одной левой, а потом жалеть буду. - Обсуждаете свою жизнь через двадцать лет? – в комнату врывается Сокджин и машет баннером «вырви-глаз» в три чонгуковых роста. – Ну как? - Зачем ты мне его принес? – хватается за сердце Мин. – Надеюсь не оставить его здесь на облюбование деловыми партнерами? - Деловыми партнерами? Я заставал вас пять дней подряд трахающимися на этом пальчиковом диване. Хорошо трахалось? – и не дав ответить, заключил. – Чонгук может посмотреть и сейчас. - Секретарь Ким! – топает Юнги ножкой. – Оставьте при себе свои пошлые мысли или валите к редактору Киму на послушание! - Все-все, валю. Кстати, как плакат? В качестве мотивирующего элемента я использовал твою фотку в костюме редиски десятилетней давности на фоне мусорки. Твои глаза такие мертвые, я аж прослезился. Чонгук подыхает где-то под гребаным диваном, у Юнги опять тик. - Кабысдох ты, сатириазисом страдающий… - Понял, отпизживаю. - Скатертью тропинка, - орет ему вослед злобный Юнги. Из-за дивана слышится хихиканье, а затем оттуда выползает его источник. - Слушай, директор Мин… - Че вам, господин Чон? - Может… поедем знакомиться с родителями? - Только если послезавтра. Или через два… года. - Что вы, директор Мин, через два года у вас уже климакс начнется… - Я тебя щас ебну, мачмо малолетний. - Хорошо-хорошо, не злись. - Я не злюсь, просто ебну. - Ну ладно, ебни. - Слушай, ты очень сексуально подставляешься... - Чего? - Кажись, влюбился я, говорю. - А. Я тоже.