Железная леди

      – Ты ведь пошутил насчет Дублина? – не веря, спросила Свон, как только они с Джонсом вышли из редакции вечером следующего дня.       – Вообще-то, нет. Я говорил правду, в отличие от тебя, – раз уж они женятся, то пора перейти на неформальный уровень общения.       Завтра пятница, а это значит, что выходные наступают неумолимо, и ей придется лететь в Ирландию. Эмма этого не планировала, но если за ними теперь будут следить, то делать нечего – придется лететь.       – Тогда встретимся в Дублине? – Она не заметила, как он к ней обратился, или сделала вид.       – Нет уж, дорогая, – входя в роль, заметил Джонс, открывая перед ней дверцу машины, – мы летим вместе, иначе, какой я жених, если не провожу невесту, – она закатила глаза на его наигранность. – И, если ты не передумала, то я закажу второй билет, – он договаривал уже в открытое окно дверцы.       – Не передумала, заказывай, – смирилась Свон.       Она сама не поняла, как ввязалась во все это, но отступать было некуда. Как только она вылетит в Канаду, журнал рухнет, а этого она допустить не могла. Ведь он ей, как ребенок, которого… Нет, она старалась выкинуть эти мысли, куда подальше.       Она успешна, молода, красива, властна. Что еще можно пожелать? Любви? Романтики? Мужа? Этого только и не хватало. Но ведь брак будет фиктивным и свободным, по крайней мере, для него. Как он вообще согласился на такое? Ради повышения? Повысит ли она его? Большой вопрос, ведь он слишком ценный, чтобы отпускать его в свободное плавание.       Придя домой, Эмма покидала некоторые вещи в чемоданы и решила позвонить брату. Он имел привычку приезжать без предупреждения, поэтому она сама решила предупредить его. Ключи от ее пентхауса у него были, но перспектива не застать сестру его вряд ли обрадовала бы.       – Привет, Джеймс, – поздоровалась она после прослушивания нескольких гудков.       – Эми, привет! У тебя все хорошо? – Она редко звонила первой, и было не удивительно, что его заинтересовало ее самочувствие.       – Да, все отлично. Я выхожу замуж, – Свон знала, сколько стоит их время, поэтому решила не откладывать новость на конец разговора.       – Замуж? За кого? Мэр Нью-Йорка разводится? – Нолан был неподдельно удивлен, не теряя при этом чувства юмора.       – Я… за моего… помощника. И я приглашаю тебя на свадьбу, чуть позже определимся с датой, – продолжила она сбивчиво.       – Ты беременна или чокнулась, сестричка? – Кажется, он даже отложил посторонние дела, сосредоточившись на разговоре.       – Я позже тебе все объясню, хорошо? Завтра мы летим в Ирландию на выходные, не теряй меня, – быстро выговорила Свон.       – Но… – Она не услышала ответа, нажав красную кнопку.       Это оказалось сложнее, чем она думала. Брат ее не поймет. Но она не хотела просить его о помощи, как не делала никогда. Она справится сама. Выйдет замуж, получит визу, разведется. Может быть, уволит Джонса. Все казалось просто. Тем не менее, уснуть она не могла еще долго.       Джонс никогда не мечтал о свадьбе. Как любой мальчишка, он думал, что улетит в космос, когда вырастет. Позже он думал жениться на Миле, но она не хотела уезжать с ним. Джонс хотел жениться, потому что любил и не представлял себе брак без любви. А теперь он оказался связан по рукам и ногам одной каменной леди. Но ведь им не придется жить вместе? Просто оформят брак, визу, развод. Все казалось просто. Тем не менее, уснуть он не мог еще долго.       Вернувшись после обеда в редакцию, он застал Свон уже в кабинете. Сегодня она не обедала, потому что у нее были какие-то «личные дела». Не успел Джонс сесть за свой стол, как услышал крики, доносящиеся из коридора.       – Тупая стерва! Да кто вообще назначил тебя главной? – Уолш выкрикивал свое мнение о ней, пока скидывал вещи в коробку, а затем продолжил, идя по коридору мимо ее кабинета, где она спокойно сидела в своем кресле. – Скоро все сбегут от тебя, и ты останешься одна, как и должно быть!       Свон не отрывала взгляда от монитора, равнодушно бегая глазами по строчкам. Она не нуждалась в словах, в поддержке, в объятьях. По крайней мере, если делала такой вид, то весьма успешно. Джонс сидел за своим столом, не говоря ни слова, изредка посматривая на начальника, на лице которой не дрогнул ни один мускул во время тирады бывшего сотрудника, крики которого скоро стихли.       – Слушай, он просто рассержен, не принимай это на свой счет, – через несколько минут Джонс все же нарушил тишину, которая уже давила на уши. – Ты его уволила?       Оставив его без ответа и не наградив даже взглядом, Свон встала с места и вышла из кабинета. Джонс если не недолюбливал ее, то относился отстраненно, но никогда бы не позволил себе подобных высказываний, как Уолш. Любая другая на ее месте, закатила бы ответную истерику, а эта просто сидела, как камень. Он вспомнил предыдущие замечания коллег про нее. В чем-то они были правы, наверное.       Она вернулась примерно через полчаса. Стаканчик с кофе был у нее в руках. Как ни в чем не бывало, она села за стол. Но что-то изменилось в ее глазах. Макияж явно был обновлен, а краснота еще не прошла. До конца рабочего дня они общались исключительно по делу. В аэропорт они поехали сразу после работы, заехав домой только за вещами.       – Сколько же у тебя багажа? – удивился Джонс, когда они регистрировались на рейс и сдавали на ленту чемоданы.       – Столько, сколько нужно, – коротко ответила Эмма, складывая солнечные очки. – Мы оба летим бизнес-классом? Откуда у тебя деньги? Ты оформил командировку? – спросила она, смотря на билеты.       – Копил. Идем, – он всегда пытался избегать разговоров о деньгах, но Свон думала, что это из-за его плачевного финансового положения.       Сейчас же она забыла, о чем думала, потому что он, видимо, чтобы не потеряться в толпе, легонько приобнял ее за талию, скользнув по плечу. У нее давно не было близости с мужчиной, поэтому она так напряженно реагировала на любые его прикосновения, при этом подавляя мысль о том, какие у него сильные накачанные руки и плечи.       Они разместились на соседних местах. В Хитроу они должны были пересесть на маленький самолет до Дублина. Полет предстоял многочасовой, Свон надевала на голову маску для сна.       – Не будешь ужинать? – спросил Джонс, доставая книгу.       – «Питер Пэн»? – поинтересовалась Свон, глядя на сказку в его руках.       – Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос?       – А я разрешала тебе обращаться ко мне на «ты»?       – Я разрешал тебе тащить меня под венец?       – Ах, ты так заговорил? – Такими темпами они могли привлечь внимание всего бизнес-класса. – Да на твоем месте никто бы не отказался жениться на мне! Ты просто попался на глаза.       – Что-то не вижу толпы претендентов, Свон. Или они бегут за самолетом? – не выдержал уже Киллиан, но быстро осекся, поняв, какую глупость сморозил, чем мог обидеть женщину.       Она замолчала, отвернувшись к окну и натянув маску на глаза.       – Прости, я… не хотел, – протерев глаза, он повернулся к ней, но она не реагировала. – Я читаю «Питера Пэна», чтобы рассказывать племянникам, они каждый раз просят почитать перед сном, решил обновить знания, – продолжил он. Она молчала еще несколько секунд, а потом ответила.       – Капитан Крюк, – не снимая маски с глаз, почти прошептала Свон.       – Что? – нахмурив брови, переспросил Джонс.       – Мой любимый персонаж. Вдруг Голд спросит.       – П-почему Крюк? – Она снова удивляла его. – Нравятся накрученные волосы и усы?       – Я не таким себе его представляла. И тоже мечтала быть пиратом, – уголки ее губ чуть приподнялись. Как и его.       – А любимый цвет? – Ситуация выравнивалась, Джонс поспешил перевести тему.       – Синий, как море и глаза мамы, – она сглотнула, Джонсу было не видно, как по ее левой щеке катилась слезинка.       – А у меня зеленый, как луг и… твои глаза, – комплимент опять вырвался у него непроизвольно. Она улыбнулась шире.       Больше они не говорили, им стало комфортно в тишине. Свон все-таки расправилась с ужином, чем вызвала веселое подтрунивание Джонса.       – Что насчет любви? Ты влюблялась когда-нибудь? – доев булочку, непринужденно спросил Джонс.       – Любовь не приносит ничего, кроме потерянных лет и бесконечных мучений, – ответ был неожиданным.       – Это значит – нет?       – Нет, я никогда не была влюблена.       Было очевидно, что она опять «выпускает иголки», когда речь заходит о ней. Поэтому до конца полета Джонс ничего не спрашивал. Рано утром они были в Лондоне, где пересели на рейс до Дублина, откуда на автобусе доехали по Дроэде до пристани, у которой был пришвартован небольшой катер.       Но пока они ехали, Свон обратила внимание на город, точнее на вывески.       «Ювелирная лавка Джонса».       «Продовольственный магазин Джонса».       «Почтамт имени Джонса».       «Галантерея от Джонса».       На портфеле Джонса тоже была бирка с его фамилией, и ее глаза расширились от непонимания. Полгорода принадлежало ему? Или даже если его отцу, то все равно – у них была империя Джонсов?       – Ты не говорил, что богат, – все еще озираясь по сторонам, произнесла Свон.       – А ты и не спрашивала, – спокойно ответил он.       Эмма успела продрогнуть, потому что декабрь – не самый теплый месяц в Ирландии. Ветер играл в волосах блондинки, в результате получилось не самое лучшее произведение. Она устала с дороги, еще и Джонс не согласился тащить на себе всего на всего три ее чемодана. Он так нещадно кинул их в катер, что она поняла – он точно издевается. К тому же, длинные каблуки постоянно застревали между бетонными плитами, устилающими путь к причалу.       – Серьезно? – глядя на горизонт, высказалась Эмма. – Мы еще и поплывем?       – Ты же хотела быть пиратом? Могу дать порулить, – просиял мужчина.       – Я не буду спускаться, – Эмма посмотрела вниз, с причала до катера предстояло спуститься по железной лестнице. – Давай, я просто подожду тебя здесь, пока ты встретишься с родными? – Она еще и воды боялась, поэтому использовала все попытки не идти дальше.       – Я помогу тебе, ну же, не бойся, – Джонс уже ждал внизу. Он протянул руки вверх, как будто в следующий миг споет серенаду.       Свон наклонилась и опустила одну ногу вниз, едва коснувшись ступеньки, как будто котенок касается лапкой воды. Отдернув ногу, она повернулась к «обрыву» спиной и начала спускаться. Едва она пересекла середину, как наткнулась… бедрами на раскрытые пятерни Джонса, который якобы поддерживал ее.       – Если ты не уберешь руки, я заменю их крюками, – в своем стиле сказала Свон, и Джонс тут же отошел.       На катере они доехали до усадьбы Джонсов. Наполовину сняв солнечные очки, Свон открыла рот от удивления. Дом, лужайка, сад, все было шикарным. Этот мужчина удивлял ее все больше. Но главные сюрпризы были впереди. Когда они зашли гостиную, их ждали несколько десятков людей, пришедших встречать Джонса и его невесту. Его родители – Бреннан и Алиса, кажется, позвали всю округу. Все, что сейчас хотела Свон – это раствориться, исчезнуть, провалиться сквозь землю. Она мало что помнила о семейных посиделках и о семье вообще, ведь у нее остался только брат, с которым они виделись все реже.       Помимо родителей, их, кажется, обняли все, кто здесь был: брат Лиам с женой и двумя сыновьями-близнецами, младшие сестры Мэри Маргарет и Руби, тетя Робин, дядя Уилл… Голова женщины пошла кругом после десятого крепкого объятия. Натянутая улыбка не сходила с ее лица. Надо сказать, она почти справилась с тем, о чем они с Джонсом договаривались еще в самолете – вести себя, как обычный человек.       – Мам, пап, я хотел познакомить Вас со своей невестой – Эммой Свон, мы… вместе работаем, – Джонс немного стушевался. Эмма сжала губы в еще большей улыбке, смотря на всех по порядку.       – Хоть поцелуй невесту-то, сноб! – крикнул Лиам.       «Лиам, братец, ты-то куда?» – все, о чем думал Джонс, зажмурившись на секунду.       Не успел он открыть рот, как настрой его брата подхватили все гости, скандируя «Целуй! Целуй! Целуй!»       Они с Эммой стояли рядом, поэтому он, помня об угрозе крюками, аккуратно взял ее руку в свою и поцеловал костяшки пальцев, смачно чмокнув, на что получил неодобрительный гул, разнесшийся по комнате. А вот и бабуля Лукас, которая громче всех крикнула "Целуй ее в губы!".       Делать нечего, им придется целоваться. Это то, что они не обсуждали. Совсем. Джонс сжал руки в кулаки и повернулся к Свон, которая выглядела не менее растерянной.       – Что ж, давай сделаем это, – Джонс так волновался, что ляпнул первое, что пришло на ум.       – Самые идиотские слова, которые я слышала перед поцелуем, – шепнула Свон и притянула его к себе, схватив за ворот куртки.       Когда она коснулась своими губами его, его тело охватил внезапный жар. Видимо, он не сразу понял, что происходит. Он целовал Свон. Хотя правильнее было бы сказать, что она целовала его, а он стоял столбом, но опомнился через несколько мгновений, перехватив инициативу, коснувшись ладонями ее скул. Скоро она отстранилась, оставив его с румянцем на щеках. Если до этого им казалось, что в комнате они совершенно одни, то теперь они заметили гостей, которые стояли с открытыми ртами и перешептывались.       Смущенных, их не стали долго мучать расспросами. Бабушка Лукас проводила их в спальню, где они могли отдохнуть. Конечно же, их разместили в одной комнате. Джонс быстро нашел матрас и расстелил себе на полу неподалеку от большой двуспальной кровати, пока Свон была в ванной.       – Отвернись, ладно? – он услышал ее оттуда, когда уже лег сам.       – Закроюсь подушкой, – Джонс даже не думал.       – Точно? – сощурившись, уточнила женщина.       – Клянусь, – он даже поднял вверх левую ладонь, вот только скрестив пальцы, ведь она не могла его видеть.       Выйдя из ванной, Свон пробежала до своей кровати. Брови Джонса взлетели вверх от ее внешнего вида. На ней была бежевая шелковая майка и короткие шорты.       – Это что, специальная пижама для Ирландии? – игриво спросил он, смотря в ее сторону.       – Заткнись, – нахмурившись и улыбнувшись одновременно, произнесла Свон.       Они улеглись и несколько минут лежали молча, но каждый смотрел в потолок.       – Продолжим, Свон? – Джонс нарушил тишину первым.       – Что?       – Делиться секретиками, – она засмеялась от его слов.       Он заметил, какой у нее красивый смех, на что она слегка покраснела. Затем они продолжили обсуждать интересы друг друга. Эмма неохотно, но делилась.       – И я ревела в туалете, когда Уолш назвал меня тупой сукой, – откровенность за откровенность. Джонс рассказал ей об отце.       – Стервой, – зачем-то уточнил он.       – Ну, спасибо, не хочешь стать моим психологом?       – Не слишком ли много предложений в последнее время? – он ухмыльнулся. – Ладно. Он действительно перегнул палку.       – Спасибо.       – За что?       – Ты единственный, кто пытался меня утешить, – она говорила правду.       – Я всегда джентльмен, – кажется, сейчас они узнавали друг о друге больше, чем за все девять месяцев до этого. – Какая твоя любимая песня?       – Пожалуй… Джеймс Блант – «Ты прекрасна», – Свон вспомнила в голове мотив.       – Блант? Кто это? – Джонс спросил, и Эмма тихонько напела.

«Ты прекрасна, ты прекрасна, Ты прекрасна, это правда. Я видел твое лицо в толпе, И я даже не знаю, что мне делать, Ведь я никогда не буду с тобой…»

      – Что? – усмехнувшись, спросила она, потому что он неестественно долго молчал, кажется, пытаясь, сдержать смех.       – Я знаю эту песню, просто хотел услышать, как ты поешь, – через секунду на смеющегося Джонса полетела подушка.       Через несколько минут они заснули.