Каникулы по-хогвартски

— Итак, что мы имеем в итоге? — начал Куросаки, устраиваясь на полюбившемся камне у воды. — Заэль, что расскажешь хорошего?       Октава приосанился, поправил очки и заговорил. — Очень много чего имеем, Владыка. У меня мозги кипят от изобилия информации!!! Ведь по сути, мы разгадываем как минимум две загадки — кто этот «загранный враг», для уничтожения которого мы сюда призваны, и кто собственно нас призвал… Насчет личности врага — вроде бы выяснили. Волшебник по имени Томас Риддл, взявший псевдоним «Волдеморт»… у нас есть несколько образцов его магии, совпадение практически полное, погрешность невелика и вряд ли существенна. На данный момент Волдеморт не является живым человеком, однако душой «плюс» или Пустым он тоже не является. Насколько я понял, он в каком-то пограничном состоянии… — Звучит жутковато, — покачала головой Неллиелл. — Какое может быть «пограничное состояние»? — С учетом вывертов здешней магии — любое, — отмахнулся Гриммджо. Недавнее приключение с Хвосторогой заметно подняло ему настроение, нелепое ранение под воздействием лечебного кидо Владыки затянулось буквально на глазах. — Лично я ничему не удивлюсь… Здесь все настолько странное, что у меня аж шерсть дыбом встает! — Держи себя в когтях, мусор, — посоветовал только что присоединившийся к общему собранию Шиффер, складывая за спиной чуть слышно шелестящие крылья. — Куросаки-сама, я передал ваше письмо той женщине из Больничного крыла. Она согласилась. — Замечательно! Значит, сегодня мы с тобой и с Заэлем идем за еще одним образцом! — Еще одним образцом, Владыка?!.. — ошарашенно вытаращил глаза Октава. — Именно… я иногда тебе страшно завидую, Улькиорра, — покосился на вопросительно вскинувшего брови подчиненного Ичиго. — Если точнее, то одной из твоих способностей. Воспроизведение увиденного — одно из полезнейших твоих умений. Мне потребовалось полчаса бродить по поляне, куда рухнул Поттер, чтобы вспомнить, что же именно меня зацепило…       Любопытство в таких разных глазах арранкар можно было нарезать кусками и раздавать желающим. Повелитель Уэко Мундо усмехнулся и продолжил. — Его шрам… ну, который в виде молнии, помните? На лбу справа? — пять оживленных кивков. — Так вот… когда Гарри вышибло из тела, шрам исчез, ребята. На теле его не было. Я уговаривал его поспешить и приподнял его тело за плечи, челку отбросило ветром… шрама на лбу не было. А вот на голове его души он был, и еще какой! — Странновато прозвучало, Куросаки-сама… — тихо пробормотала Тия, подпирая голову ладонью. — Но мы вас поняли. Значит, этот его шрам нанесен не телу, а душе? — Именно! Я не представляю, чем нужно ударить живого человека, годовалого ребенка, чтобы травмировать душу настолько, чтобы след остался на физическом теле, да еще и сохранился в течение десяти с лишним лет! Однако факты говорят за себя — это ранение души. Скажу вам больше — это не рана, ребята. Это Метка. — МЕТКА?! — подскочили Эспада. — Но как?! Она же только добровольно поставленная приживается! — И тем не менее. Выглядит она в точности так же, как и Метка у господина Снейпа, только очень маленькая, а еще она намного мощнее. И поставлена той же рукой. — С ума сбеситься… — растрепал волосы пятерней Джаггерджак. — И парень с этим живет?! — Еще и в Турнире участвует. Эту дрянь надо снять. И в этом мне понадобится помощь не только ваша, ребята, — Ичиго выразительно посмотрел на согласно кивающих Куатро и Октаву. — Мне будет необходима подстраховка Мага Жизни. Мне бесконечно лестно, что мадам Помфри согласилась, ведь это достаточно рискованная операция… — Шиффер, покажешь потом! — азартно потер когтистые лапы Секста. — Как же интересно! — Лишь бы все благополучно обошлось, — вздохнула Неллиелл. — Участие Мага Жизни существенно повышает наши шансы, — улыбнулся Куросаки. — А когда Поттер выйдет из Больничного крыла, мы увидим так называемую Тайную Комнату, где этот отчаянный ребенок дрался с василиском в свои двенадцать лет… Там тоже должны быть следы реяцу Волдеморта. Гарри еще какой-то коридор мне показывал, но там след настолько слабый, что даже с датчиком Заэля ничего не удалось зафиксировать. — Вот снимем эту самую Метку, тогда, наверное, и будем сводить воедино имеющиеся данные по этому Волдеморту. Я правильно понял, Владыка? — младший Гранц откинул лезущие в лицо волосы Гриммджо. — Абсолютно. Теперь я вас послушаю, что вам удалось выяснить по загадочным «источникам сигнала». — О, Куросаки-сама, сколько мы об этом всего выяснили! — глаза Октавы загорелись фанатичным огнем. — Начнем с того, что это действительно четыре мага, использовавшие силу четырех стихий. Судя по последним событиям, они нам не враги, они наши помощники и подсказчики. — Интересно, что им мешает просто подойти и рассказать все, что им известно?.. — тоскливо протянул Джаггерджак. — Ребусы эти, посылки на драконе… не пойми кем и как закрепленные!       Негодование Сексты было понятно и объяснимо. Та самая «посылка», ради которой он героически прыгал с хогвартских башен и катался на Венгерской Хвостороге, принесла больше вопросов, чем ответов. Помимо странной живой ветки, тут же обвившейся вокруг пальца Ичиго, в крохотном свертке оказалась… змеиная шкура. Странно пахнущая мощнейшей реяцу, необычно яркая для сброшенной, поистине гигантских размеров змеиная шкура… — Прошу меня простить, Владыка, — виновато потупился Заэль. — К своему стыду, я очень мало знаю о мире Живых, тем более — о мире Магии. Я рискнул обратиться за консультацией к профессору Снейпу. Он ведь лично заинтересован в том, чтобы мы побыстрее выполнили свою миссию… — И?.. — Ветку он узнал сразу. Это побег так называемой Дракучей Ивы, редкое магическое растение, один экземпляр растет на территории Хогвартса. Снейп-сан водил меня к этой Иве. Жуть… — В чем именно жуть-то? — не поняла Халлибелл. — Это живое дерево! — Стоп… Дракучая… в смысле — оно дерется?! — лазурные глаза Сексты изумленно распахнулись. — Еще как! — О-о-о, Октава, покажешь! Это должно быть весело! — восторженно оскалился Гриммджо. — Кто о чем, а мусор о драках… — безнадежно вздохнул Улькиорра. — Это еще не все. От этой Ивы отчетливо пахнет реяцу Воздуха, той самой, из сигнала. Мы, похоже, нашли одну из точек отправления сигнала, Владыка, — гордо вздернула носик Неллиелл. — Две, — тихо, но весомо уронила Тия. — На дне Черного озера множество следов… Октава-сан, помнишь, я отдавала тебе образцы? Я нашла точку приложения реяцу Воды. Единственное, что не сходится — это явно не магия людей. Ни единого человеческого следа. Зато, — она сунула руку за отворот косоде и извлекла широкий лист какого-то водного растения. — Вот таких следов очень много, некоторые совсем свежие.       На темно-зеленом листе был схематично изображен след копыта, похожего на лошадиное. — Все интереснее и интереснее… — пробормотал Ичиго, рассматривая листок. — К побегу Ивы, кстати, пристало несколько волосков, помните? — тронул повелителя за локоть ЗаэльАппоро. — Такие же волосы, точнее — шерсть, несколько дней назад приносила Ту Одершванк-сан. Снейп-сан моментально определил, что это шерсть волка-оборотня в стадии полутрансформации. А еще он заявил, что знаком с этим оборотнем лично. — Вот кого нам еще не хватало… с чем, интересно, мы еще столкнемся? — почти жалобно спросил Куросаки, глядя в небо. — Мало нам четырех магов-или-не-магов четырех стихий, еще и волки-оборотни!       Октава бессильно пожал плечами. — А со шкурой что? — Воняет Волдемортом и его силой так, что Гриммджо насморк прошиб, — с ехидной усмешкой произнес Заэль, любуясь медленно закипающим Джаггерджаком. — Это даже не «в руках подержал»… такое ощущение, что эта шкура с него самого снята! Правда, не без странностей… — Нам не может просто повезти. Что за странности? — Реяцу рваная, Владыка. Не знаю, как это объяснить… она не цельная. Это кусок, причем очень маленький. — По всем признакам выходит, что мы столкнулись с очень сильным врагом. Если от, как ты выразился, «маленького куска» такая реяцу… — … то драка выйдет славная, — радостно оскалился Джаггерджак. ***       По непривычно тихой гостиной ходили пристыженно молчащие гриффиндорцы. Осознание того, во что, оказывается, ввязался их сокурсник, оказалось ошеломляющим. И да, теперь все верили, что Поттер ни за какие блага мира не сунулся бы в подобную кабалу добровольно…       Профессор МакГонагалл не скрывала негодования и высказала притихшему факультету все, что думает. Не стала молчать ни о негласном бойкоте, которому подвергся гриффиндорский чемпион, ни о тотализаторе, организованном близнецами Уизли. Декан, время от времени потирая ноющие виски, объяснила студентам, что Гарри обречен дойти до конца Турнира — Куросаки подтвердил, что на груди у Поттера отчетливо видна Печать клятвы, и уйти от ее исполнения можно разве что за Грань. А это значит, что впереди у него еще два Испытания… если учесть, что первое из них едва не угробило самого юного чемпиона, ситуация окончательно переставала нравиться.       Проводив выговорившуюся МакГонагалл растерянными взглядами, гриффиндорцы смущенно переглянулись. Перед Поттером было стыдно. Так же стыдно, как и на втором курсе, когда большая часть Хогвартса ополчилась на Гарри из-за знания серпентарго. И на первом курсе, когда из-за снятых с Грейнджер, Уизли и Поттера баллов с ребятами не разговаривали около недели…       Стук в стену около Портрета Полной Леди выдернул студентов из раздумий. Сидевший ближе всех к выходу Рон пошел открывать, да так и застыл в дверном проеме, разинув рот. — Привет. Ребят, нам бы Поттера увидеть, — донесся из коридора звучный баритон Седрика Диггори. За его спиной мило розовела щечками Флер Делакур, чуть дальше подпирал стену плечом Виктор Крам. На него-то и смотрел окаменевший от восторга Уизли… — Гарри здесь нет, — шагнула к Портрету Гермиона, вытирая покрасневшие глаза. — Он в Больничном крыле. Профессор МакГонагалл сказала, что он очень сильно пострадал, его пока даже навещать нельзя.       Хаффлпаффец звонко хлопнул себя по лбу. — Во я баран… ну точно же! И на Пиру вечером его не было… — А я тебе говорил, что не будет его в гостиной, — укоризненно покачал головой Виктор. — Надо было до этого Проводника дойти. Он точно знает. — Декан велела к загранным гостям не лезть. Успеется познакомиться… того же Поттера и попросим, представит нас по-человечески. Ну ладно, ребят, спасибо за информацию… — Вот вы где, — с лестницы в коридор шагнул запыхавшийся Малфой. — Ф-фу, устал… идемте. Мы нашли его. — Мы тоже, — хлопнул слизеринца по плечу Диггори. — Больничное крыло. — Ага… точнее, пятая палата, — хитро прищурился Драко, наблюдая за вытягивающимся лицом Седрика. — Четырнадцатое окно от Северной башни. Пошли, говорю, хватайте метлы, навестим несчастного больного. Мадмуазель Делакур, могу я предложить вам воспользоваться моей помощью? — галантно предложил он, склоняясь перед девушкой в изысканном поклоне. Флер рассмеялась и приняла протянутую руку. ***       Мадам Помфри так и не выпустила Поттера из Больничного крыла, по секрету сообщив встревоженной Минерве подробности его спасения. Теперь же самый молодой чемпион, занявший почетное первое место на Первом Испытании, наслаждался тишиной, покоем и Костеростом — проклятущая рептилия переломала мальчишке половину костей. Каким чудом гриффиндорец сумел дотянуть до Полигона и не умер от болевого шока в полете, похоже, знал один Куросаки, хитро ухмылявшийся на все вопросы. Ответы на них целитель надеялась получить вечером — шинигами задумал какую-то авантюру, в которой была необходима помощь Мага Жизни.       На рискованную операцию Пенелопа согласилась, не задумываясь — тот, кто способен позвать погибшего обратно в Жизнь, вряд ли навредит ее столь частому пациенту. В письме Куросаки клялся собственным духовным мечом, что задуманное им мероприятие никому не причинит вреда. Дочитав послание и понаблюдав, как принесший его крылатый арранкар общается с заметно оживившимся Гарри, женщина сообщила о своем согласии на участие в затее «Владыки», как назвал рыжего парнишку с запредельной силой Смерти крылатый посланец, назвавшийся Улькиоррой Шиффером. Знакомое имя, кстати… не с ним ли Куросаки предлагал Ролли посоревноваться?       Арранкар умчался, а Пенелопа, убедившись, что Гарри принял очередную порцию Костероста и еще пары сопутствующих зелий, оставила парнишку одного. Мешать гриффиндорскому чемпиону принимать гостей в ее планы не входило… Наивные дети. Маг Жизни чувствует Жизнь во всех ее проявлениях. А уж летящие на метлах четверо сильных, несмотря на молодость, волшебников и вовсе фонили магией и отчетливо ощущались с приличного расстояния… *** — Дожили… Хорек навещает Гарри в Больничном крыле, — недовольно проворчал Дин Томас, когда незваные гости факультетской башни скрылись за поворотом. — Крам… Виктор Крам… — чуть слышно бормотал Рон, не замечая насмешливых взглядов со всех сторон. — Как же… как же все… неправильно, — вздохнула Гермиона. — Профессор МакГонагалл права, ребята. Мы же всегда были самым дружным факультетом, что же случилось? — Мы не поверили Гарри, — ответил Джордж. Его веснушчатое лицо пылало от стыда. — Мы не поверили, и дразнили его все это время… а он, похоже, знал об этом Турнире намного больше, чем рассказывал. — Рассказывал? — спрыгнул со спинки кресла Невилл. — Кому рассказывал?! Он ни с кем из нас не разговаривал с момента объявления его чемпионом! И виноваты в этом мы сами! — Конечно, знал. Он подружился с остальными чемпионами, наверняка они ему рассказывали… — предположил Симус Финниган, потирая затылок. — Подружиться с Крамом… с ума сойти, — мечтательно вздохнул Рон. — Заткнись, Ронни, — посоветовал Фред. — Так, народ, у кого есть метлы, расчехляем, одеваемся и выдвигаемся!       Гриффиндорцы радостно загомонили и дружной гурьбой повалили в спальни.       Небольшая серая полосатая кошка с отметинами вокруг глаз беззвучно вышла из укромного уголка, заглянула в гостиную, удовлетворенно кивнула головой и исчезла в коридоре. ***       Костерост — это мерзость. Эту несложную истину регулярно «загорающий» в Больничном Крыле Поттер постиг еще на втором курсе (спасибо Добби и профессору-век-бы-его-не-знать-Локхарту). К третьему курсу отношение к зашкаливающе полезному зелью приобрело философские нотки, к четвертому Гарри и вовсе смирился с ним — и со вкусом, и с запахом. Но именно сегодня отчего-то казалось бы давно привычное варево пахло особенно ярко.       Может ли дело быть в том, что он сегодня... умер?       Он знал об этом. Он видел свое тело со стороны, и его тянуло куда-то вверх… а еще отчего-то зверски болела голова. Странно… что может болеть у души? Надо будет спросить Ичиго, он наверняка знает.       Стук в оконное стекло не сразу привлек внимание задумавшегося гриффиндорца. Обернувшись, Гарри изумленно протер глаза, потом проморгался и еще раз протер, нашаривая на тумбочке очки.       За окном в воздухе висели три метлы, такие же Молнии, как и его собственная. С них радостно махали ему руками Диггори, Крам и Делакур, за спиной у Флер ехидно скалился Малфой.       А в вышине на фоне начинающего темнеть неба сияло наколдованное силами явно не одного десятка волшебников знамя факультета Гриффиндор.       Гарри облегченно рассмеялся. Жизнь определенно налаживалась.