Семейные Ценности

Полночь. Дом Савады Тсунаёши. Как ни странно, хоть Тсуна и собирался давно лечь спать, из-за очередной тренировки Реборна он просто не мог уснуть, да и мысли разные лезли в голову. Савада переживал по поводу своих друзей. Переживал по поводу Гокудеры Хаято и Риччи Велии. Он уверен, что между ними что-то произошло. Что-то очень плохое. Это ему подсказывала интуиция. Но как исправить это, Савада не знал. Сначала он переживал за Вел, так как Хаято вечно её задевал, а теперь переживает за самого Хаято, так как тот и вовсе исчез. Но если бы он вернулся в Италию, то ведь и Вел бы уехала, верно? Савада не понимал, почему они так друг к другу относятся. Сам парень не в курсе всего, так как кого ни спроси, каждый отмалчивается. Но… разве они не семья? Вроде что-то такое упоминалось, хотя оба заверяют, что являются друг другу совершенно чужими людьми. Эх, если бы всё можно было уладить миром. Тсуну весь день мучает плохое предчувствие. Что-то нагрянет. Или уже наступило. И тренировки Реборна ничуть не помогают. Тсунаёши только ещё больше травм получает. Неожиданно в окошко на втором этаже влетел маленький камушек, звонко стукнув по стеклу. Парень встал с кровати и подошёл к окну. Кто бы это мог быть? — Ха?! — вырвалось у Тсуны, когда он увидел, что это был сам Гокудера Хаято. Парень привычно улыбнулся и приветливо помахал рукой, туша сигаретный бычок носком ботинка. — Гокудера-кун?! — вырвалось у Савады, когда он открыл окно. — Что ты тут делаешь? Вернее… Где ты был? То есть… Ты в порядке?! — Джудайме, к вам можно ненадолго? — в свою очередь спросил Хаято. — Хотелось бы… поговорить. — Стой на месте! — приказал Тсуна, переходя на шелестящий шёпот. — Сейчас спущусь. Тсуна закрыл окно и тут же побежал вниз, на первый этаж, стараясь издавать как можно меньше звуков и шума, так как мама и дети всё же спали. Савада впустил в дом Гокудеру, после чего они босиком, на носочках, рванули к нему в комнату, хотя Тсуна понимал, что со стороны это выглядит даже более чем странно. Но с другой стороны, с Гокудерой всё выглядит странно. Пора бы к этому уже привыкнуть. — Вот, — уже спокойнее произнёс Тсуна, когда закрыл за ними дверь. — Можем и поговорить. — Простите, Джудайме! — тут же воскликнул Хаято, рухнув на колени и прислонившись лбом к полу. Тсуна чуть было не убил его на месте за то, что тот такой горластый. — Тише! Прошу, Гокудера-кун! Тише! — Да, — серьёзно кивнул он, переходя на шёпот. — Извините меня, Джудайме, за то, что исчез так внезапно, никого не предупредив. Мне… Нужно было подумать. — Подумать? — не понимал Савада, присаживаясь на пол рядом с другом. — О чём подумать? Тебя не было практически неделю. Мы волновались, не случилось ли чего? Даже вначале думали, что Вел-сан добилась своего и ты вернулся в Италию. — Нет! Я бы никогда! Джудайме! — Тише! Прошу, чуть тише! — зашептал Тсуна. — Мы это уже поняли, раз ты здесь… — Просто… — Взгляд Хаято стал мутным, а брови нахмурились. — Я… вспоминал кое-что… давно забытое. На это понадобилось время. И сейчас я бы очень хотел поговорить. — Со мной? Но разве мы уже не говорим? — не понимал Савада. — Нет, — отрицательно замотал головой Хаято. — С вашего позволения, я бы хотел поговорить с Реборн-саном. — С Реборном?! — удивился Тсуна, не ожидавший такого поворота. — Ну… Я конечно, не против, но он уже спит и… — О чём ты хотел поговорить со мной, Гокудера? — раздался голос ребёнка над головами парней. Все посмотрели вверх и увидели, как Реборн, заканчивая с переодеванием из ночной пижамы в официальный деловой костюм, спрыгнул с гамака и приземлился на кровать Савады. Он уже не спал и предчувствовал долгую беседу. — Благодарю, — тут же вновь склонил голову Хаято, а после серьёзно посмотрел Аркобалено в глаза. — Реборн-сан, прошу, расскажите мне всё, что знаете о Риччи Велии. — Хм… — протянул Аркобалено, натянув шляпу на глаза. Невозможно понять, ожидал он этого вопроса или наоборот, малыш сбит с толку, но что касалось Савады, то он однозначно был удивлён, но предпочёл не влезать в разговор. — А что ты о ней знаешь? — Если так подумать, то очень мало, — нахмурился Гокудера. — Это правда, что она жила в приюте? — В приюте?! — ахнул Тсуна. — Да, правда, — спокойно ответил Реборн. — Она была там с пяти до десяти лет, пока я не нашёл её. Ладони Хаято, что до этого покоились на его коленях, резко сжались в кулаки, впиваясь ногтями в кожу. Парень злился, но старался подавить в себе эти чувства, так как он сам не понимал природу их происхождения. По какой-то причине его многое злило, что хоть как-то было связано с Велией. И это ему также удалось осознать, когда он на время исчез. — Так… вы нашли её… Но… с пяти лет? — переспросил Гокудера. — Когда нам было по пять лет, мы впервые встретились. Именно это я и вспомнил на днях. Вернее, я это никогда не забывал, но недавно всплыли подробности того дня. — Что же ты вспомнил? — в свою очередь поинтересовался Реборн. — Нашу первую встречу, — вздохнул парень, проведя ладонью по светлым волосам. — Тогда нам было по пять лет, а мой старик уже тогда любил устраивать шумные праздники, приглашая подозрительных личностей. Дети если и были, кроме меня и Бьянки, то очень редко. Поэтому, когда в один из этих вечеров появилась Велия… Она выделялась. Я помнил нашу встречу. Но прошло десять лет, и, если честно, я был удивлён тем, что даже спустя столько времени, стоило мне её ещё раз увидеть, как имя девушки само собой всплыло в голове. Но, как именно я его услышал, вспомнить никак не удавалось. Однако… после недавнего нашего разговора… Я вспомнил. Мой отец ещё тот псих. Знал о способностях Бьянки и о том, как они влияют на людей, но заставлял меня каждый раз есть приготовленную ей еду, чтобы я мог играть на фортепиано, как ненормальный. Однако после я вышел в сад подышать свежим воздухом. Тошнота никак не проходила, а боль в желудке давала о себе знать. И тогда… я увидел её. — Ты встретил Велию в семейном саду? — удивился Реборн. — Да, — кивнул Хаято. — Она подошла ко мне и спросила, почему я такой бледный и что у меня болит? Я хотел, чтобы она побыстрее ушла, поэтому нагрубил, но Вел словно не заметила этого. Помню, что на её руках были небольшие белые перчатки, что подходили к платью. И несмотря на то, что эти перчатки сильно перепачкались, она откуда-то достала небольшую горсть винограда и протянула мне, сказав, что если я их съем, то боль пройдёт. Я ей не поверил, но ради того, чтобы она побыстрее оставила меня в покое, разом проглотил все ягоды. Удивительно то, что боль действительно прошла. Как и тошнота. Словно рукой сняло. Я хотел поблагодарить Велию, но появился какой-то мужчина, очень похожий на неё. Думаю, это был отец Вел. Они ушли до того, когда я успел произнести хоть слово. Хотя кое-что я всё же успел спросить. Спросил: «Как тебя зовут?» На что она с улыбкой ответила: «Велия Риччи». — Да, это был отец Велии, — признал Реборн. — Тебе посчастливилось и его увидеть. Ведь приблизительно через полгода он попал в автомобильную аварию и погиб на месте. После этого Вел перевели в приют, где она прожила пять лет своей жизни. — Но… Но что было потом? Прошу, Реборн-сан, расскажите! — молил Хаято. — Послушай, — начал Аркобалено, понизив голос. — Я, конечно, могу рассказать, но подумай хорошенько, оно тебе надо? История Вел не наполнена счастьем, радостью и радужными единорогами. Лучше тебе забыть обо всём и просто оставить девушку в покое, как она того просила. Это для твоего же блага. — Я подумал, — серьёзно ответил парень. — Хорошо подумал. И решил, что хочу всё знать. Прошу, расскажите. — Что ж… — вздохнул Реборн. — Ты сам на это решился. Полночь. Заброшенное здание в Кокуё-ленде. В начале я не хотела открывать глаза, так как не до конца была уверена, что всё ещё жива. Точно помню прыжок, точно помню падение, а также боль, после которой всё померкло и сошло в пустоту. А так же… помню голос. Смех. Да, определённо смех. Кому же он принадлежал? Всё же поддаваясь инстинктам, я открыла глаза и осмотрелась. А? Где это я? На первый взгляд кажется, что я в каком-то заброшенном и забытом сооружении. Кругом мусор, куски бетона, разбитое стекло бутылок, доски и металлические обрубки, неизвестной принадлежности. Одним словом — свалка. Но я сама лежала на небольшом диване, где даже имелись подушки и покрывало, накинутое мне на ноги. Что это за место? Для Рая слишком ужасно, для Ада слишком хорошо. Да и вряд ли я умерла, раз чувствую тупую боль в области рёбер. Приподняв блузку, увидела тёмный синяк, пролегающий вдоль всего пояса. Словно меня что-то сдавило. Хотя… почему словно? Меня однозначно что-то сдавило и не дало покончить собой. Но что именно? И зачем? — Оя! Ты уже очнулась, пирожочек? Ку-фу-фу… — раздался мужской голос из тёмной стороны зала. Я резко обернулась туда, но тут же пожалела об этом. Резкие движения причиняли боль. Пришлось обхватить рёбра руками и, скрепя зубами, терпеть волну боли. — Ку-фу-фу, не стоит так спешить. Я и сам могу подойти. — Раздались приближающиеся шаги, и я, наконец, смогла увидеть обладателя этого голоса. — Рокудо Мукуро… — не веря своим глазам, прошептала я. Да, это был именно Рокудо Мукуро собственной персоной. Синие волосы с небольшим хохолком на затылке, разноцветные красно-синие глаза и форма школы Кокуё. Всё, как и описывали в его деле. Учитывая, какие ужасы я о нём читала, мне бы следовало бежать. Но… куда? И как? — Оя! — вновь воскликнул он. — Так ты знаешь, кто я такой? Что ж… Это упрощает дело. А вот я о тебе ещё вчера совершенно ничего не знал. Даже не знал о твоём существовании, не говоря уже о том, что ты находишься в Японии. Хм… Это Рокудо Мукуро! Господи! Это действительно Рокудо Мукуро! Но… Что ему от меня нужно? Может, какие-нибудь сведения? Да… Вероятно, что именно это. Я же, как ни посмотри, причастна к мафии. Вот только толку от меня мало. Получит то, что хочет, а после и сам убьёт. Что ж… В любом случае, я приду к тому, с чего начала, верно? Мукуро же тем временем подошёл достаточно близко, чтобы присесть рядом на диван и с нескрываемым любопытством рассматривать меня. На губах играла усмешка. Надо же… У него и в самом деле в алом глазе имеются символы вместо зрачка. Одно дело всё это читать, и совсем другое — видеть лично. — Это ты… спас меня? — поинтересовалась я, чувствуя, как сильно давит тишина. — Я, — всё так же усмехаясь, ответил парень. — Зачем? — спокойным голосом продолжала задавать вопросы. — Ку-фу-фу-фу, пока не знаю, — смеялся он. — По правде сказать, я и не планировал этого делать. Просто услышал странные слухи о том, что кто-то прибыл из Италии, чтобы забрать нашего неугомонного Хранителя Урагана. После наткнулся на тебя и решил немного понаблюдать, чтобы понять, что ты из себя представляешь. Но, ку-фу-фу-фу, я и не ожидал, что стану свидетелем такой драматичной семейной сцены. Мои плечи вздрогнули. Он всё видел и слышал? Тогда он понимает, что, по сути, мне некуда идти и некуда возвращаться. Наверное, именно это его и забавляет. Моё безвыходное положение. Что ж… Пусть будет так. Мне уже всё равно. Абсолютно всё равно. — Но следить за тобой было интересно, — продолжал Мукуро, облокотившись на спинку дивана и подперев голову рукой. — Осознав, что тебе больше некуда идти, ты нашла самый лёгкий путь, чтобы избежать проблемы, не так ли? Ку-фу-фу… Я даже думал облегчить твои страдания и самому убить тебя, но всё оказалось проще. И, возможно, я бы позволил тебе умереть, если бы в последний момент… — Тут Мукуро замолчал, а его улыбка исчезла. Глаза парня жадно всматривались в моё лицо, заставляя рефлекторно отклониться назад. — Если бы в последний момент ты не улыбнулась. — Улыбнулась?.. — Эта фраза окончательно сбила меня с толку. Я улыбалась? Разве? Хотя возможно… Плохо помню. — Да, — ответил парень. — Улыбнулась. И мне вдруг захотелось узнать, что же должно было произойти в жизни девушки-подростка, чтобы она так улыбалась смерти? Повторюсь, я не собирался тебя спасать. Хотел просто понаблюдать. Всё остальное произошло спонтанно в последний момент. В каком-то смысле можно сказать, что я за свои действия не отвечал. Вот и спрашивается, почему? Я молчала. Разве ответы не очевидны? Чтобы убить меня самому, получив при этом какую-то выгоду. Именно так действует Рокудо Мукуро. А так как от меня пользы не так уж много, то и конец мой даже ближе, чем кажется. Стоит просто подождать того, чего на самом деле хочет этот человек. Видно, даже уйти из этого мира спокойно мне не позволят. — Хм… Мне нравятся твои голубые глаза, хотя и взгляд у тебя такой, словно из тела давным-давно изъяли душу, — неожиданно начал парень, резко сменив тему разговора. — Пустой. Хотелось бы увидеть в них искорку жизни, ку-фу-фу… Но это невозможно, пока ты сама не хочешь жить, пирожочек. Пирожочек? Что за странное прозвище? Хотя из-за моей полноты меня успели уже назвать по-всякому. Плевать. Пускай будет «пирожочек». — Как я уже говорил, ещё вчера не знал о тебе абсолютно ничего, — продолжал Мукуро, после чего потянулся к себе во внутренний карман пиджака. Мгновение, и вот в его руках уже имелся мой сотовый телефон. Тот самый, что кинула в реку. — Мой телефон, — ахнула я. — Поправка, — с улыбкой протянул парень. — Это больше не твой телефон. Ты его выкинула, я его подобрал. Теперь он принадлежит мне. Что ж… С этим спорить бесполезно. Да. Я его выкинула, а Мукуро его подобрал. Да и зачем он мне уже? — Используя твой телефон и свои способности, я смог многое узнать из твоей жизни, пирожочек. Ку-фу-фу-фу, кто же знал, что в мире мафии есть и такие? Хотя… Именно поэтому я и ненавижу мафию, так как она калечит судьбы многих. — Ты до сих пор хочешь завладеть телом Савады Тсунаёши? Даже спустя столько совместных битв? — не понимала я. — Оя! Естественно! — всплеснул руками Мукуро, звонко смеясь. — Когда-нибудь я обязательно завладею его телом, просто пока у меня возникли другие дела, и этот план пришлось отложить на неопределённый срок. — Что ж… — согласно кивнула я. — Меня это уже в любом случае не касается. — Хм… Какое безразличие… — протянул Мукуро прищурив глаза. — Разве вы не подружились за последний месяц? — Нет, — отрицательно покачала головой. — Просто я была рядом, знаю то, что он Босс мафии, и со мной изредка общались. Вот и всё. Если ты надеешься, что я знаю что-то о Вонголе и Саваде Тсунаеши в целом… — Ку-фу-фу-фу! Прости-прости, — засмеялся он, когда заметил, что перебил меня. — Что-то знаешь? Ты?! Оя-оя! Похоже, мы находимся в некотором недопонимании. Давай проясним ситуацию, я прекрасно осведомлён в том, что ты ничего нового мне рассказать не можешь. По сути, ты бесполезнее вон того бетонного булыжника, который стоит за твоей спиной. Знаю о твоей успеваемости в школе, о том, как ты училась ранее, и то, чему тебя учили. Знаю о том, как ты росла в Италии и что говорили о тебе слуги особняка. Я всё это знаю, так что… требовать с тебя мне нечего. Ни информации, ни в деле ты мне не поможешь. — Ясно… — вновь равнодушно кивнула. — Тогда… когда ты меня убьёшь? — Убью?! — вновь удивился парень. — Ку-фу-фу, пирожочек, в чём смысл спасать кого-то, а после лично убивать? От твоего убийства я не получу никакой выгоды. Это даже не доставит мне удовольствие. — Тогда… — Посмотрела на Мукуро. — Я могу идти? — Можешь, ку-фу-фу, но куда ты пойдешь? — усмехался он. — На улице идёт дождь, денег у тебя нет, да и места где можно было бы укрыться, у тебя так же нет. — Я это знаю, — кивнула я, после чего скинула со своих ног покрывало и попыталась встать, чтобы спокойно уйти. Но не тут-то было. Почувствовала, как меня взяли за руку и резко вернули обратно на диван. Тупая боль в рёбрах вновь дала о себе знать. — Так не пойдёт, пирожочек, — протянул Мукуро, крепче сжимая моё запястье. — Видишь? — Свободной рукой он показал мой «бывший» мобильный телефон. — Ты его выбросила, я подобрал, и теперь он мой. И ты с этим согласилась. То же самое касается и твоей жизни. Ты её выбросила, а я подобрал. Теперь она принадлежит мне. — А?.. — только и могла произнести я, смотря в разноцветные глаза парня. О чём он? Вернее… Я понимаю, но… но!.. — Зачем? — Кто знает… Ку-фу-фу… — уже мягче добавил он, ослабляя хватку, но не отпуская руку. — Скажем так: мне скучно. И ты будешь моей новой игрушкой. — Игрушкой? — переспросила немного растерянным голосом. — Именно, — буквально пропел Мукуро, отпуская мою руку и проведя своей по моим до сих пор ещё сырым волосам, которые от влажности завились ещё сильнее и напоминали собой широкие спиралевидные локоны до самого пояса. Резинки для волос, что я постоянно с собой носила, не было. — А после, когда наиграюсь, я тебя, так и быть, убью. Но сейчас ты что-то вроде моей зверюшки, пирожочек. Вот оно что… Видно, это никогда не закончится. Сбежать от него вряд ли получится, да и, учитывая способности Рокудо, сомневаюсь, что и смерть станет для меня спасением. У меня нет ни знаний, ни умений, особой внешностью или талантом я не отличаюсь, чего же он хочет от меня? Ладно, это я так или иначе узнаю. — Как скажешь… — равнодушно ответила я, больше не предпринимая попыток встать. — Ку-фу-фу, какая покладистая… — произнёс Мукуро, проведя ладонью по моей голове. Хотя его руки и были в перчатках, всё равно это ощущения для меня были в новинку. Мне показалось, что я чувствовала даже тепло ладони. Хотя почему показалось? Он же всё же человек. — Однако мне мало простой послушной марионетки. Если бы я хотел именно этого, то просто поцарапал твою кожу трезубцем, заключив контракт, и делал бы с тобой всё, что хотел. У меня имеется опыт в подобных делах, знаешь ли… Ку-фу-фу… — Тогда чего же ты хочешь? — всё так же спокойно спросила я. — Разве я не сказал в самом начале? Мне нравятся твои глаза, но они пустые, словно у мертвеца, — начал Мукуро, обхватив мой подбородок рукой и наклонившись чуть ближе, чтобы не просто смотреть мне в глаза, а буквально заглянуть во внутренний мир. Слишком близко, но я не сопротивлялась. — Хочу увидеть, как они засверкают, когда ты полюбишь жизнь. Хочу увидеть, как ты будешь хвататься за любую соломинку, чтобы выжить. Хочу видеть… ту улыбку, которая будет подарена Жизни, а не Смерти. — По-твоему я вторая Хром Докуро, которую ты спас? — Хм… Может быть, — не стал отрицать Мукуро, отстраняясь. — Возможно, у меня в принципе некая слабость к подобным детям, ку-фу-фу… С другой стороны, это весело. Вот только, одно дело воссоздать из иллюзий внутренние органы, и совсем другое… душу. Одних моих умений недостаточно. Но это тем и интереснее, ку-фу-фу… — Обнял меня за плечи. — Что скажешь, пирожочек? — Что не до конца понимаю тебя, однако осознаю, что отговаривать бесполезно. — Ку-фу-фу, какой умный пирожочек мне достался, — продолжал усмехаться парень, поглаживая перчаткой моё плечо. — Уверяю, тебе понравится… За пятнадцать минут до рассвета. Где-то в восточных улицах Намимори. Гокудера Хаято не знал, что именно ему теперь делать с той информацией, что он получил. Ему было стыдно. Теперь слова Велии имели не просто вес, а неподъемный груз. Отчасти он её ненавидел, так как тоже завидовал. Завидовал тому, что она жила со своим отцом и теперь может видеть свою мать, которой у Хаято нет. Но он и представить себе не мог, что дела обстоят… так плохо. К Вел, как только она появилась в семейном особняке, тут же принялись присматриваться и во всём, что бы она ни делала, сравнивали её с Хаято. Будь то учёба, манеры, поведение, знания, общение и даже вкусы в еде или одежде. И самое отвратительное то, что любой её выбор не был правильным. Они искали в ней временную замену самому Хаято. Родители считали, что Гокудера ещё вернётся. Что рано или поздно он примет своё прошлое, но годы шли, а мальчик так и не возвращался. Репутация семьи стала пошатываться. Тем более его отец — Босс серьёзной мафиозной группировки. Тогда-то они и вспомнили о Вел, что уже как пять лет жила в приюте. Естественно, известие о том, что Босс мафии принял в семью левого ребёнка своей жены, немного шокировало окружающих, но в то же время это вызвало уважение определенных лиц. Ведь подобное в мафии вполне часто происходит. Внебрачными детьми никого не удивишь. Но вот признание… Это произвело впечатление. Отыскать её поручили Реборну, с чем он тут же согласился. Задание казалось странным, но Аркобалено был уверен, что возвращает потерянного ребёнка в семью. Разве это плохо? Вот только малыш сам признал, что в итоге ошибся. Что бы Вел ни делала, её всегда критиковали. Всегда. Даже повзрослев, её сравнивали с Бьянки и Хаято, сомневаясь в том, что в девушке может течь кровь хозяйки особняка. Даже слуги потешались над девушкой и не воспринимали серьёзно. В какой-то момент она просто стала прятаться за маской безразличия. Словно Вел абсолютно всё равно, что про неё думают. Но так ли это? Естественно, нет! Хаято сам лично видел, что девушке не всё равно. Она чувствует, дышит, страдает и живёт, как и все остальные. Её слова до сих пор звучали в его голове. Она просила его рассказать о таких простых и обыкновенных вещах, как материнская любовь, так как сама не знала, что это. Это ужасно… Жить с родной матерью, любить её, но при этом быть ей ненавистной. И Бьянки ведь тоже всё видела и всё знала. Так почему? Хотя… От его старшей сестры можно ожидать многое. Также Реборн упомянул, что обычно такие, как Вел, не должны жить в мире мафии. Их считают «грязными». Ублюдками, что осквернили репутацию семьи. Поэтому ещё в младенчестве таких детей убивают. Это жестоко, но таковы правила. Честь и репутация выше чей-либо жизни. Вел несказанно повезло, что её мать просто отказалась от ребёнка. Если подумать, то она её просто выкинула и притворилась, что родила Хаято. Именно это большинство людей и думали, если бы не слуги, которые знают все секреты своих господ. А что бы было, если бы Гокудера не сбежал? Что бы было, если бы он остался дальше жить в этом доме, как их сын? Узнал бы он тогда о Вел и о том, что она всё это время проживала в приюте? Как же Хаято сейчас был зол. Бредя по улице, он пинал помятую алюминиевую банку и крутил в губах давно потухший от дождя сигаретный окурок. Но ему было плевать на дождь и на то, что всё промокло. Он чувствовал себя погано и не знал, как всё исправить. Его семья… прогнила до основания. И всё, что хоть как-то коснётся этой семьи, в итоге также страдает. А он ей столько наговорил… Будь Хаято на месте Вел, он бы тоже себя ненавидел. И даже больше — попытал бы счастье убить. Вел же просто смирилась со всем этим. Смирилась, что глупа, что неумела, что все восхищаются только им и его сестрой, а её… и нет вовсе. Хаято хотелось попросить прощения, но он не знал, какие слова подойдут в этом случае. Парень не мастер рассказывать что-то… Да и, чёрт возьми, какие слова смогут тут помочь?! Вот если бы он не был таким ослом и больше интересовался девушкой и её прошлым… Её слова… Она ведь абсолютно права. Он сбежал и больше его ничего не интересовало. Только его собственные проблемы и всё. А дальше, хоть трава не расти. И в тот день, в школьном классе… Каждое слово девушки было подобно удару молнии. Даже если бы Хаято и хотел что-либо сказать — он не мог. Просто замер на месте и смотрел на Вел. Кажется, и дышать в тот момент давалось с трудом. А воспоминания об их первой встрече яркими вспышками пронзали сознание. И почему он вспомнил именно этот момент? Почему вообще помнил её имя? В любом случае Хаято намерен поговорить с ней. Он ещё не понимал, как начнётся их диалог. Да и что именно говорить, парень также не знал. Он понимает, что у него характер не сахар и он вновь сморозит какую-то чушь, после которой будет мечтать провалиться сквозь землю. Но лучше так, чем вообще ничего не делать и позволять девушке себя так люто ненавидеть. Всё же её слова сильно задели Гокудеру. Сегодня же он отправится в школу и попытается заговорить с ней. Ему нужно уладить эту тему, иначе он… иначе… Чёрт, да просто нужно и всё! Остальное не важно. То же время. Заброшенное здание в Кокуё-ленде. — Да задолбало! Сколько можно?! Она точно жульничает, Мукуро-сама! — гневно закричал Кен, вскакивая на ноги, разбрасывая в сторону игральные карты, тыча в меня указательным пальцем и рыча, словно зверь. — Не могу я проигрывать пять раз подряд! Не могу! — Кен, ты можешь быть немного тише? — спокойно спросил Чикуса, поправляя очки и заглядывая в свои карты. — Тебе просто необходимо уметь проигрывать. — А ты вообще замолчи! Тебя не спрашивали! Бе! — фыркнул он, напоследок показав мне и Чикусе язык. Трудно в это поверить, но мы уже четыре часа подряд сидим на полу в небольшом кругу и играем… в карты. Игры совершенно разные, но главное правило остаётся тем же. Победитель задаёт проигравшему один вопрос любого характера, и тот обязан на него подробно ответить. В игре участвовала я, Мукуро, Кен, Чикуса и даже Хром. Их всех собрал сам Мукуро, которому почему-то показалось это забавным. Я, если честно, уже ждала от этого парня много ужасных вещей. Таких, какие в обычные рамки не впишешь. В конце концов, Рокудо не входит в состав хороших ребят, но… Ничего не было. Мы просто разговаривали, покушали, снова разговаривали, а потом начали играть, когда в здании собрались все. Более того, мне выделили новую одежду, так как предыдущая до последнего лоскутка была сырой и сохнуть даже не собиралась. Правда, одежду, что они мне выделили, была формой школы Кокуё, да и вообще мужской, так как в женский вариант из-за своих объемов влезть я не могла. Но тем не менее сейчас мне было сухо, тепло и комфортно. Хотя я бы не отказалась от резинки для волос. Волосы высохли и теперь напоминали просто огромную кучерявую гриву тёмно-каштановых волос. Фамилия «Риччи» также переводится как «кучерявый», и я её оправдываю на все сто. Одно радовало, волосы у меня никогда не стояли домиком. Локоны всегда прилегали друг к другу создавая аккуратные кольца. Но мне всё равно с ними было неудобно, так как они падали на лицо. Вскользь я попросила у Мукуро резинку или ленту, но парень наотрез отказал. Заверил своё решение тем, что ему нравится то, что он видит. Так я ему напоминаю фарфоровую куклу с кудрями, которой он умело играет. Даже ободок мне с бантиком какой-то достал, чтобы завершить образ и в то же время избавить от лишних падающих на лицо прядей. Кстати, ребята были немного… в шоке от того, что Мукуро принёс меня к ним в дом. Более того, когда парень заявил, «это моя новая игрушка. Когда наиграюсь — убью её», а я в этот момент просто промолчала, ребята и вовсе потеряли дар речи, решаясь больше не тревожить иллюзиониста расспросами. Но сам Мукуро явно получал удовольствие от происходящего. Он сидел рядом со мной и вечно заглядывал в мои карты, как бы невзначай обнимая за плечи. Более того, Мукуро при помощи своих иллюзий изменял содержание карт и заставлял то одного, то другого проигрывать. От того Кен и злится. Пять раз подряд он остаётся в дураках. — Итак, Кен, — обратился к нему Мукуро, так как именно он оказался победителем. — Что ты думаешь о Вел? — Тс… — фыркнул блондин, по-звериному оскалившись и прищурив глаза. — А что тут думать? Тупая, слабая и бесполезная. От Хром хотя бы польза какая-то была. А от этой вообще неизвестно чего ждать. Зато съела все мои виноградные конфеты! А я, знаешь ли, их тоже люблю! — Ты, вообще-то, предпочитаешь клубничные, — подал голос Чикуса, как бы невзначай. — Заткнись! — закричал Кен, тут же покрываясь смущенным румянцем. — Тебя не спрашивали! Я все конфеты люблю! — Ку-фу-фу, просто купим ещё, — улыбался Мукуро. — Продолжим играть? Мы продолжили, и в этот раз проиграл сам Мукуро, но выиграл Чикуса. Тот таинственно поправил очки, явно предвкушая что-то коварное. А после спросил: — Мукуро-сама, кого вы больше всех любите? — На этот вопрос Кен и Хром разом сначала побледнели, а после покраснели, но глаз не спускали с их предводителя. — Ку-фу-фу-фу, это легко. Себя, конечно, — ответил иллюзионист, даже бровью не дрогнув. На что его спутники разочарованно вздохнули. Игра возобновилась. И в этом случае проигравшей стала я, зато победил, наконец-то, Кен. — Да! — ликовал он. — А теперь ответь-ка мне, какие в тебе есть скрытые способности? А? Что ты умеешь? Просто так бы Мукуро-сама тебя не притащил. — У меня их нет, — спокойно ответила я. — Брехня! — не верил блондин. — Что-то да должна уметь! Говори, что именно? — Я… я… — Начала сомневаться. Что он от меня хочет услышать? Какие ещё способности? У меня-то? Да я сколько себя помню ничем особенным и полезным не обладала. Только проблемы вечные приносила… К тому же эта невозможность прикасаться к растениям, и ещё… О! А если?.. — Ну, я могу высушивать растения одним прикосновением. А ещё… мне лучше не готовить. Вечно какая-то отрава получается… — Высушивать растения?! — скривился Кен. — Чё за бред? — Кен, принеси девушке цветок, сам и увидишь, — предложил Мукуро. — И почему я? — недовольно протянул блондин, всё же поднимаясь на ноги. — Ты больше всех похож на собаку, — тихо отметил Чикуса, поправляя очки. — Так что, апорт. — Ах, ты!.. На это я не смогла сдержаться и слегка улыбнулась, засмеявшись в кулак. Впервые я за долгое время так весело проводила время. И хоть за окном уже дождь прекратился и начинало рассветать, спать мне совсем не хотелось. Мукуро был прав, хотя я и не верила его словам. Всего секунда, но тут же поняла, что буквально все с удивлением и неким шоком смотрят на меня. Даже Кен замер на месте, хотя направлялся на улицу. — Какая милая… — тихонько произнесла Хром, слегка смущаясь. — Ку-фу-фу, — усмехнулся Мукуро, вновь обхватывая меня за плечи и прислоняясь своей головой к моей макушке. — Теперь вы понимаете, почему она здесь?