20 июня. Канада. 17.00 (GMT-4)
Уже через несколько часов нужно будет выдвигаться в район Канаты, а все тело просто ужасно ломит. Мало того, что опьянение Даст сказывается на самочувствии Хоррора, так она и сама не в состоянии как-то контролировать себя. Вредничает, отказывается ложиться спать, ластится, и все это приправляется ее обострившейся эмоциональностью. — В который раз убеждаюсь, что тебе нельзя пить, — тяжело выдохнул юноша, держа на руках потерявшуюся в пространстве подругу. А она просто схватилась за его футболку, встревоженно оглядывается по сторонам, медленно и тяжело дышит. Этот запах спирта ужасно режет обонятельные рецепторы, но тем не менее путь до комнаты в гостинице уже удалось преодолеть, осталось лишь уложить девушку в постель и усыпить. — Я… — начала Даст, глубоко вдыхая и широко распахивая глаза, — хочу петь, — громко заявила она, сжимая ткань чужой одежды в своих руках. — Да-да, ты это уже тринадцать раз сказала, — спокойно произнес Хоррор, подходя к кровати. Казалось бы, что такого — просто положить на постель, просто отпустить из своих рук. Но нет, Даст ведь уцепилась мертвой хваткой и, кажется, не думает отпускать парня. Не позволяет ему отстраниться, заставляет нависать над собой, смотреть прямо в остекленевшие глаза, вдыхать этот едкий запах водки. — Назови меня так, как тогда, в Исландии, — заплетающимся языком тихо прошептала она, вызвав искреннее недоумение со стороны друга. — В смысле? — Ну же, Хорри, — мягко пропела она, притянув к себе парня еще ближе. Что-то странное начало твориться внутри. Вроде уже привычное горько-сладкое волнение, а вроде и с каким-то новым привкусом. Еще и этот тон, этот необычно нежный взгляд, эта настойчивость по отношению к нему. К нему! К тому, с кем она так упорно выстраивала эту чертову стену в отношениях, кого так настойчиво держала на расстоянии, даже при такой близости. — Дасти? — неуверенно сказал юноша, с какой-то опаской наблюдая за тем, как на ее лице появляется милая улыбка, а в глазах начинают поблескивать слезы. — Тебе нужно поспать, протрезветь… — Я не хочу… — как-то жалобно изрекла она, на что Хоррор улыбнулся и ласково провел ладонью по ее голове. — Надо, Дасти, надо. А она потерлась горячей щекой об его ладонь, ослабила хватку, но всем своим видом показывала, что не хочет, чтобы он уходил. И он даже не думал уходить. Только лишь сел рядом и осторожно взял ее руку в свою. — Прости меня, — тихо-тихо прошептала Даст, виновато опуская взгляд на переплетающиеся пальцы. — За что ты извиняешься? — удивленно вымолвил юноша, с прежним недоумением смотря на подругу. — За то, что ты видел этот поцелуй, — еще тише выдохнула она, на мгновение ощутив, как Хоррор резко сжал свободную руку в кулак. В таком состоянии она обычно не замечает нечто подобное, но прямо сейчас все ее внимание сосредоточенно именно на парне. — Но, зачем извиняться? — отводя взгляд в сторону, спросил он. Этот вопрос, наверное, должен был остаться без ответа. Он был скорее риторическим. — Я чувствую, что должна извиниться, — покачала головой Даст, как-то слишком резко схватывая Хоррора за плечо и оттягивая его на спинку кровати. Дыхание перехватило от ощущения ее мягких бедер поверх своих, от тонких рук, обхвативших плечи, от обжигающих губ, находящихся в каком-то сантиметре от собственных. Даже пошевелиться страшно. Да и что делать — непонятно. Она просто замерла. Но зато дышала так, что Хоррор отчетливо чувствовал, как из-под его носа жадно забирают воздух. Поддаться вперед? Он бы с радостью, да не может. Она ведь совсем не думает о том, что делает. А у него сердце колотится так, что готово вырваться из грудной клетки и само улететь вперед, к Даст. Но, черт, как так вообще получилось, что она, вроде бы, проявила инициативу? Только ли алкоголь этому виной? И почему замерла? Почему не отстраняется, не приближается? Что она вообще делает? Голову разрывает множество вопросов, но ответ на них оказался до ужаса простым. Странным, но простым. Когда он понял, что руки на плечах слишком расслаблены, когда обратил внимание на выровнявшееся дыхание, когда заметил, что весь вес девушки сосредоточен на его груди и бедрах. И даже не это дало понять, что именно происходит. Просто ее лоб немножко соскользнул с его лба, просто она слегка пошатнулась и тихо засопела. Потому и замерла. Наверное, Хоррора охватил бы истерический смех, если бы он тоже был пьян. Но пьяна только она, а потому он лишь горько улыбнулся, осознав, что опять слишком много начал надумывать. Осторожно положил ее голову на свое плечо, съехал вместе с Даст чуть ниже по спинке, обхватил девушку своими руками и с каким-то колючим осадком на душе уткнулся носом в ее макушку. От ее волос пахнет не спиртом, а излюбленными кисло-сладкими яблоками и мятой. Этот аромат успокаивает. Хоть чуточку легче становится на душе. Надо же, она извинилась. Вряд ли ее когда-то волновало, как Хоррор относится к чему-то подобному. Она не раз с кем-то целовалась при нем. Но именно сейчас она вдруг взяла и… на самом деле извинилась. Даже не верится в это. Неужели все-таки идет навстречу?***
20 июня. Канада. 22.00 (GMT-4)
— У нас меняются глаза во время обмена, может ли это что-то значить? — задумчиво вымолвил Киллер, развалившись на тропе и устремив взгляд в, вроде бы, небо. Оно здесь другое. Более глубокое, вроде бы чистое, но застеленное какой-то непроглядной пеленой. — Глаза — зеркало души, — донесся до ушей уже знакомый голос. — То есть, глаза меняются потому, что меняются сознания? — не отрываясь от созерцания неба, спросил юноша. — Возможно, но я не знаю, — пожал плечами Дрим, присаживаясь рядом с завсегдатаем другого мира. — Тогда, может, можно попробовать открыть нечто новое? — встрепенулся тот, резко поднимаясь с места и заглядывая в грушевые глаза напротив. — Тебе мало открытий? — как-то укоризненно изрек парень. — Киллер, откуда у тебя такой… интерес к этому? Ты ведь уже на самом деле зацикливаешься на этом, — обеспокоенно вымолвил Дрим, внимательно наблюдая за каждым действием того, кого здесь быть не должно. Но Киллер словно пропустил мимо ушей все слова чужого разума, лишь взбудоражено посмотрел на другой конец тропы. У Найтмера почти утро. Сегодня, вероятно, у него выходной, а пока он спит. Так что смысла наблюдать за ним сегодня нет никакого. Сохраняя молчание, юноша выбежал к своей части тропы и прыгнул в портал. Глаза, значит. Может, возможно производить частичный обмен? Нужно лишь сосредоточиться, сделать глубокий вдох и направить всю свою энергию в свои глаза. Представить эту самую тропу, представить, будто бы стоишь на ней и смотришь вперед, видишь все, что просто так недоступно. И попытаться открыть глаза. Темно. Вздрогнув, Киллер подскочил с пола, но тут же ощутил сильную хватку на своих плечах. Он чувствует, что глаза раскрыты широко, но почему же тогда ничего не видно? Какой-то страх охватил все тело, дышать стало труднее, а биение собственного сердца гулом отдавало в уши. — Найтмер? — раздался голос Даст где-то прямо перед лицом. От такого вопроса юноша вновь вздрогнул. Поднял голову к источнику звука и замер. По-прежнему ничего не видно. — Разве такое было? — послышался вопрос Хоррора со стороны. — О чем вы? — озадаченно спросил Киллер. Зажмурился, проморгался, вновь открыл глаза. Уже не темно. Ошарашенно смотря на растерянных друзей, парень медленно поднялся с пола и огляделся. Все тот же маленький номер в гостинице, та же тусклая лампа над комодом, то же приоткрытое окно, из которого задувает легкий ветерок. — Что это было? — обеспокоенно спросила Даст, смотря прямо в серые глаза. — Почему ты назвала меня Найтмером? — У тебя были его глаза. Только какие-то будто бы безжизненные — суженные зрачки, пустой взгляд, но… — Но мы не обменивались, — резко прервал ее Киллер, протягивая руку к своему лицу. — Так, значит, мы все-таки можем проводить и частичный обмен… — задумчиво протянул он. Он точно оставался в своем теле, точно управлял сам собой, точно слышал все то, что происходило именно здесь и сейчас. Но не мог увидеть. И, вероятно, потому, что должен был видеть то, что происходит у Найтмера. А поскольку тот спит, значит, видеть было нечего — ведь он не мог открыть не свои глаза. Все-таки есть в этом что-то новое, но, кажется, бесполезное. Полный обмен, пожалуй, будет полезнее. Или, может… — Киллер, вот честно, ты задолбал, — вырвала его из раздумий заметно разозлившаяся девушка, — чем ты таким занимаешься? Сперва теряешь сознание, потом перестаешь дышать, а теперь еще и это. — Все в порядке, я просто наблюдаю за глупым детективчиком, — пожал плечами парень. — За тобой бы кто понаблюдал, — громко рыкнула она, сжав руку в кулак, — посмотри, до чего ты себя довел, бледный, худощавый, глаза опухшие, а под ними синяки. У тебя уже истощение со всеми твоими походами в «никуда» началось! — Да всего лишь поспать нужно, и все будет нормально, — помахал он ладонью перед носом. Будто бы в этом нет абсолютно ничего такого. Будто бы все это — какой-то пустяк. — А почему не спал до миссии-то? — не унималась Даст. — Ты понимаешь, что потом может быть не до сна? — Понимаю, — как ни в чем не бывало кивнул Киллер, — но это было важно. — Прекрати, — шикнула себе под нос девушка, опустив взгляд в пол и стиснув зубы. — Что? — недоуменно покосился на нее юноша. — Прекрати заниматься этим, — вновь повысила тон она, показательно ударив кулаком в стену. — Это мое дело, — холодно изрек Киллер, — ты еще ножкой топни, для пущей убедительности, — добавил он, находя разозленную подругу весьма забавной. — Да посмотри на себя, ты уже с ума сходишь из-за этого, — прокричала Даст, — тебя, кроме этого, вообще больше ничто не волнует. — Будто ты лучше, — сплюнул тот, нахмурившись, — или Хоррор. Оба медленно в какую-то депрессию впадаете, — раздраженно сказал он, — замутите друг с другом и дело с концами. Широко распахнув глаза, Даст еще сильнее сжала руки в кулаки, еле сдерживая себя от того, чтобы не выкинуть в Киллера тот же светильник или хотя бы книгу. — Не слушай его, — вмешался Хоррор, схватив девушку за плечо и слегка одернув ее на себя. — Мы поклялись, — сквозь стиснутые зубы прошипела она. — Ага, потому что ненавидим свою судьбу, — закатил глаза Киллер, — но разве эта ненависть к нашей жизни как-то влияет на ваше отношение друг к другу? Посмотрите уже сами на себя, — прорычал он, — один с ума сходит по другой, вторая в упор не видит его и собственных чувств и загоняется из-за этого. — Киллер, прекрати, — спокойно отрезал Хоррор, укоризненно смотря на парня. — Что прекратить? — повысив голос, ядовито проговорил тот. — Разве ты не хотел, чтобы ей кто-нибудь открыл на это глаза, раз сам не можешь? — Ты сам говорил, что осознание должно прийти само, — раздраженно рыкнул юноша, отодвигая подругу в сторону и подходя к парню. — Ага, но пока до нее дойдет, как ты ее любишь, вы уже оба свихнетесь. По всей комнате разлетелся оглушающий хлопок, а щеку охватила какая-то жгучая боль. — Из-за этой связи ты стал невыносим! — прокричала Даст в лицо Киллеру, после чего развернулась и вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. Потупив вздор, юноша еще с минуту просто стоял и осознавал, что произошло, пока не повернул голову к шумно выдохнувшему Хоррору. — Не бежишь за ней? А зря, такой шанс упускаешь, — усмехнулся Киллер, кажется, совсем не желая прекращать начатое. Все еще не успокоился. — Я знаю ее лучше тебя, и сейчас к ней лучше с подобным не лезть, — уже спокойно вымолвил тот, щурясь, — кроме того, нам пора в Канату. Если ты, конечно, за всеми своими делами еще не забыл, ради чего вообще поехал сюда и почему мы пошли с тобой. — Я вас не заставлял идти со мной. — Я, конечно, не Найтмер, но прямо сейчас и сам не отказался бы вдарить тебе хорошенько, — прорычал себе под нос Хоррор, — мы хотели тебе помочь, дойти до цели все вместе, и что теперь? — Вы мешаете со своими чувствами, — с прежним раздражением изрек Киллер, вогнав тем самым собеседника в ступор, — мы давали слово, что не поддадимся, давали слово, что наши чувства не будут нам мешать. Но вы поддались, — шикнул он, поворачиваясь к окну, — я не имею что-то против вас, нет, но, черт, это мешает. Вы либо прекратите зацикливаться на чувствах, либо разберитесь уже в них, чтобы не ходить как выжатые лимоны в состоянии фрустрации. — Видишь соринку в чужом глазу, но не замечаешь в собственном. Чем ты лучше нас? — иронично протянул Хоррор. — Да, не отрицаю, я помешан на ней. Но ты тоже помешан. На этом своем изучении сути связи. Зачем тебе это? Что тебе это дает? — Это дает мне возможность оставаться собой во время какого-нибудь важного задания, — выдохнул тот, прикрыв глаза и глубоко вдохнув свежий воздух. В голове словно пороховая бочка. Действительно трудно сохранять спокойствие. — Ты уже научился блокировать и контролировать, зачем лезешь глубже? — Потому что связь — нечто необъятное, нечто непостижимое, в ней можно узнать и открыть много нового, — с неким восторгом сказал Киллер. — У всего есть границы, и ты явно их переступаешь. — Мы сами себе воображаем какие-то ограничения, — бросил он через плечо, смотря на виднеющийся из окна ночной город, — нет их, нет этих границ, нет этих рамок. — Да ты уже с ума сходишь, — закатил глаза Хоррор. — Возможно. Но это сугубо мое дело. — Да ладно? — изогнув бровь, юноша сложил руки на груди. — А наши отношения с Даст тоже твое дело? Если тебе так не нравится, что мы в это лезем, тогда зачем ты сам лезешь к нам? — Я уже сказал — это мешает. Вы в таком состоянии можете пострадать. — Ох, это ты так о нас беспокоишься? Что вы, мистер мозговитость! — саркастически протянул Хоррор. — Тьфу, — сплюнул он воздух в сторону, — лучше бы о себе подумал, ты в таком состоянии вообще умереть можешь. Ты в принципе каждый день оказываешься на какой-то границе между жизнью и смертью. — Нет, я на границе между знанием и незнанием, — как-то загадочно проговорил Киллер, — настоящий мир открывается там, где заканчиваются наши знания. — Ох, так ты у нас теперь гуру? Философ? Ученый? Исследователь? Чего ты пытаешься добиться? — с неприкрытым раздражением воскликнул тот. — Я пытаюсь найти применение связи. — Тебе не кажется это эгоистичным? Связь существует, чтобы родственные души находили друг друга, а ты все переворачиваешь с ног на голову. — Эгоистичным? Нет. Я просил жизнь давать мне родственную душу? Нет. Я просил об этой связи? Нет. Ее мне навязали, ее мне подсунули, заставляют жить с ней. Так почему тогда, раз уж она есть, я не могу извлечь из ее существования какую-то выгоду для себя? — Киллер, это чувства, в чувствах не должно быть выгоды, — осуждающе покачал головой Хоррор, удивленно смотря на вновь раздраженного парня, сжимающего руки в кулаки. — Это навязанные чувства, а они таким правилам морали не подчиняются. — Хочешь сказать, что ты влюбился в Найтмера потому, что тебе это навязали? — прищурившись, изрек тот, отчего Киллер резко смолк. — Ты просто нашел его благодаря этому, тебе просто нравилось быть с ним. Связь помогает найти тебе того, с кем тебе будет хорошо. — А ты у нас, оказывается, почитатель такого понятия, как соулмейты, — с какой-то горечью в голосе произнес юноша, по-прежнему не отрывая взгляда от того, что виднеется где-то там, за оконной поверхностью. А ведь если так подумать, то, может быть, так же можно следить и за Найтмером? Не выходя на тропу, но видя все так, словно наблюдаешь со стороны. — Я никогда не презирал это, — прервал его раздумья Хоррор, тяжело выдыхая. — Я заметил, — пожал плечами Киллер, — ты и не сопротивлялся никогда этому. В воздухе повисло какое-то гнетущее молчание. Что-то и правда они все на взводе. То ли от волнения перед предстоящей миссией, то ли от чего-то другого. — И я не… — шепотом оборвал тишину Киллер, — влюбился в него. Не отрицаю, что привязался, — чуть громче продолжил он, — но не больше. — И поэтому постоянно наблюдаешь за ним? Ладно мне, сам себе хоть не ври. — Я не вру, — неуверенно вымолвил он, опуская голову в пол. — Ты всегда врешь, — твердо отрезал Хоррор, — и если мы с Даст понимаем и принимаем в тебе это, знаем, что эта черта в тебе появилась из-за того, что в прошлом мы все были вынуждены много врать, а ты особенно, то другие люди этого не поймут. — Мне не нужно одобрение других. — Будь честен хотя бы с самим собой. — Свою правду я и без того прекрасно знаю, — заключил Киллер, всем своим тоном и видом показывая, что продолжать спор не намерен. — Бесполезно, — выдохнул Хоррор, разворачиваясь и направляясь к выходу из комнаты, — выдвигаемся через час, — бросил он, прежде чем закрыть дверь и оставить Киллера наедине с собственными мыслями.***
— Хоррор, — тихо проронила Даст, увидев закрывающего дверь парня, — насколько же я слепа… — горько усмехнулась она, опустив голову и тут же почувствовав, как ее ладони сжимают, отчего она вздрогнула. Сев перед подругой и взяв ее руки в свои, парень посмотрел прямо в ее опечаленные глаза. — Не бери это в голову, — прошептал он, — это не стоит лишнего внимания. — Как неловко… — пряча взгляд от чужих глаз, вымолвила она, — ты правда… — Ты очень дорога мне, важна для меня, — оборвал ее Хоррор, — но, думаю, пока эту тему поднимать не стоит. Даст вроде бы хотела что-то сказать, но вместо этого лишь поджала губы и отвернулась. — Хорошо… — выдохнула она, краем глаза замечая беспокойство на лице парня. Его чувства понятны, даже очевидны. Но что чувствует сама Даст? Она не знает. Что-то чувствует, но что — не понимает. И боится этого. Просто катастрофически боится. Проснуться вечером, лежа на Хорроре, будучи заключенной в объятия, было приятно, даже вставать не хотелось. Но было страшно. И сейчас страшно. Они ведь друзья, коллеги, напарники, и все в один миг так резко… поменялось? Он все еще для нее друг, самый близкий, самый дорогой ей человек, но, черт… Она уже задумывалась о том, что их отношения вполне могли бы перейти за черту, рассматривала в нем своего… любовника? Но все это так не хочется принимать. Не сейчас, не в такой обстановке и, тем более, не после всего того, что было в их прошлом. Хочет нормальной жизни, хочет нормальных отношений, но разве возможно все это в таком положении? Когда они буквально рискуют собой ради… А ради чего? Конечно, мафия не даст им жить спокойно, да и босс просто так от себя не отпустит — пройденный этап. Блэки вообще на эту тему всегда огрызалась, хотя благодаря Киллеру особо не трогала Даст и Хоррора. Только вот покушения на них в такие моменты возрастали настолько, что хочешь — не хочешь, а возвращаться к прежнему делу приходилось. Блэки обеспечивает им безопасность, пока они работают на нее. В ином случае — свободное плавание на прицеле у бандитов. Не лучшая перспектива. Потому и рискуют собой, потому и выискивают мафию, чтобы наконец избавиться от нее и, если выживут, начать новую спокойную жизнь. Когда тут вообще об отношениях думать? О временных ладно, но о серьезных-то. Нет, конечно, это и поддержка, и забота, и успокоение, но ведь они и без того все это делают? Просто не хотелось бы в будущем, вспоминая, как начинались эти отношения, думать о настоящих событиях. Да и прежде чем думать об этом, наверное, стоит разобраться в себе. В собственных совсем непонятных чувствах. Хоррор — это серьезно. Киллер отчасти прав, их отношения слишком теплые и близкие для тех, кто пытается ограничивать эту близость. Да, они зависимы друг от друга, стабильность их психического состояния прямо пропорциональна этой близости. Но чтобы действительно перейти к чему-то большему… В груди что-то больно кольнуло. Чертова судьба, чертова жизнь. — Мы ведь даже не встретились бы, если бы наше прошлое не было таким, — подрагивающим голосом прошептала Даст, сжав чужую ладонь в своей. — Кто знает, как все могло бы быть, — протянув руку вверх, Хоррор аккуратно стер накатившиеся слезы с глаз девушки, — то, что ты из Германии, а я из Флоренсии еще не значит, что мы не могли бы встретиться при других обстоятельствах. — Как, скажи мне, мы нашли бы друг друга, находясь в абсолютно разных странах? — проглатывая ком в горле, еле спросила она. Слишком много боли в ее голосе. Очевидно, что ей все-таки трудно принять эту связь, учитывая то, как они вообще встретились, после каких событий произошла эта встреча. — Меня всегда привлекала Германия, — как можно мягче начал Хоррор, — хотел побывать в Мюнхене. И когда-нибудь я бы все равно собрался туда, ведь это довольно близко к Флоренсии, — нежно улыбнувшись, он провел ладонью по ее лицу, осторожно повернув его к себе, — а там бы заглянул в какой-нибудь бар, где по счастливой случайности выступала бы лучшая мюнхенская певица, а заодно и самая прекрасная немка на всем белом свете, которая приковала бы все мое внимание к себе, из-за чего я, как сумасшедший фанат, бегал бы за ней по пятам. — Ты не любишь бары, — тихо хихикнула Даст, еле заметно улыбнувшись, — а я бы испугалась преследования и вызвала полицию. — Но потом меня все равно бы выпустили, и я нашел бы способ связаться с тобой, — аккуратно поглаживая скулу девушки большим пальцем, продолжил он, — и где-то между делом мы бы обнаружили, что связаны чем-то большим, чем обычным заявлением в полицейском участке. — Было бы смешно, если бы не так грустно, — она еще больше улыбнулась, но так горько, что на душе стало невероятно тяжело, — почему именно мы? — Жизнь вообще странная штука, — вмешался Киллер, облокотившись на дверной косяк. Улыбку с лица Даст как рукой сняло, а вид Хоррора так и говорил о том, что вмешательство было лишним. — Простите, — тихо вымолвил парень, опуская взгляд в пол, — вы же знаете, какой я идиот, любящий сболтнуть лишнего. Но что Даст, что Хоррор на это лишь промолчали. Говорить, в общем-то, было нечего. Вроде бы таков уж Киллер, он в какой-то степени и не виноват, что стал таким. И если Даст не могла подобрать хоть одного слова, то Хоррор тем более. Для него вообще попытки Киллера найти в связи соулмейтов какую-то выгоду для себя — дикость. Но если так подумать, то эта зацикленность на связи лучше того, что было раньше, когда Киллер думал только о мафии. Хотя нет, ни черта не лучше. У него вообще нет чувства меры. Мазохист какой-то. — Вроде умнее нас будешь, а такой придурок, — вновь с трудом улыбнулась девушка, как бы принимая извинения друга, — и ты прости, но все же не перегибай палку в этих своих… исследованиях? — Все под контролем, не волнуйся, — махнул рукой Киллер, — во всяком случае, нам уже пора выдвигаться. Ты уже отошла от водки? — получив в ответ согласный кивок, парень подошел ближе к ребятам и протянул им какие-то новые устройства. — Что это? — настороженно спросил Хоррор, рассматривая небольшую линзу на один глаз с креплением за ухо. — Когда я помогал Найтмеру, увидел подобную штуку у Рипера и Эррора, — начал объяснять юноша, — у меня нет нужных материалов, чтобы воссоздать в полной мере тот же сенсор, что есть у них, но тепловизор и оптический модуль настроить удалось. Думаю, пригодится. — Ты когда успел?.. — изумленно проронила Даст, надевая на себя один из сенсоров и изучая его функционал. — Начал, еще когда жил у Найтмера, — пожал плечами Киллер, — тут всего две кнопки. Та, что с правой стороны, включает оптический режим, рядом вы можете нащупать небольшое колесико, им регулируется фокус и зум, с левой стороны, как вы и сами уже догадались, кнопка для включения тепловизора. — Знаешь, идиот идиотом, но руки у тебя золотые, правда дырявые, — усмехнулся Хоррор. — Хоть в чем-то оправдываешь свою специальность инженера-технолога, — ухмыльнулась Даст. — Хей, я, вообще-то, вам весь огнестрел собираю, — нарочито обиженно буркнул юноша. — Да-да, — протянула девушка, — и светошумовые гранаты, и дымовые шашки, и звуковые генераторы, и самодельные взрывные устройства, и все в этом духе, не начинай. — Кх, — выдохнул Киллер, закатив глаза, — ну что, мисс языковед и мистер профессиональный стрелок, пошли? — Ни пуха ни пера? — К черту, — изрекли оба парня, стремительно направляясь к выходу из номера, попутно раскладывая оружие по сумкам и карманам.***
21 июня. Канада. 3.00 (GMT-4)
— Ммм, магазин оружия, класс, — сплюнул Хоррор, напряженно осматривая небольшое здание по типу какого-то склада. Не особо перспективное место для вторжения. — Тише, — шикнул Киллер, выглядывая из-за большой фуры, — внимательно следите за всеми, нужно узнать, сколько здесь человек, чтобы незаметно избавиться от них, а потом допросить этого Кросса. — Говорить-то всегда просто, — обреченно выдохнула Даст, все еще чувствуя привкус спирта в горле. Даже сон не помог полностью избавиться от отечности во всем теле. Кто же знал-то, что уже ночью нужно будет выдвигаться? — Раз, два, — тихо прошептал Киллер, щурясь, — три… Шесть человек. Один из них Кросс, и в самом здании может быть еще кто-то. — А кто именно… — Трое снаружи, видимо, охраняют, — перебил Хоррора юноша, — осталось трое, а точнее, двое, поскольку один из них — девушка. — Так, допустим, каков план? — Спросила Даст, на что в ответ получила лишь пару жестов за спиной Киллера. Всего пара жестов, благодаря которым все становится предельно ясно. Невербальная коммуникация в таком деле вообще вещь незаменимая, которой пришлось овладеть еще детьми. Можно было бы сказать за это спасибо мафии, но, если бы та не появилась в их жизни, такой тип общения им и вовсе не пригодился бы. Убрать охрану и проникнуть внутрь, для начала — не так уж трудно, но вот дальше… — Справимся, — тихо прошептал Киллер, — главное на глаза раньше времени не попадаться. Получив кивки со стороны Даст и Хоррора, юноша отполз ближе к крайнему охраннику, спрятавшись за кучей какого-то строительного хлама. Хорошо хоть, что территория не пустая. Есть за чем скрыться. Даст осталась за фурой, а Хоррор ушел в сторону третьего охранника, нацелив на него оружие. Нужно все сделать одновременно и предельно точно. Любой промах равен провалу, ведь даже то, что Киллеру удалось сделать более-менее бесшумное оружие не спасет от поднятой тревоги, если хоть кто-нибудь останется цел. Беспокойство вызывал даже не страх промахнуться самому, скорее страх, что промажет Киллер. У него со стрельбой все ужасно, но тем не менее подстраховать его Хоррор готов всегда. Только вот будет ли время на эту подстраховку. Глубоко вдохнув, Киллер настроил зум на сканере и прицелился. Эта штука — вещь полезная, но без должной практики оказывается бесполезной, ведь нужно как-то совмещать ее с прицелом на оружии. Слишком нервничает, даже руки трясутся, а это совсем нехорошо. Одно неверное движение, и все насмарку. Нужно собраться, успокоиться. Если уж он способен отделять разум от тела, то неужели не может просто попасть в цель? Один жест, и со всех сторон раздалось три глухих выстрела, после чего два тела просто рухнули на землю. Третий лишь пошатнулся и проскулил от боли в плече. — Черт, — рыкнул себе под нос Киллер, пытаясь унять с новой силой атаковавшую дрожь в теле. Все-таки промахнулся. Еще один выстрел, и еще одно тело рухнуло на землю. Его успели прикрыть. Спешно выбежав из укрытия и подбежав ко входу в магазин-склад, юноша напряженно выдохнул. — Спасибо, — тихо изрек он, смотря на Хоррора. Тот лишь кивнул в ответ. Проникнуть в здание оказалось еще проще, найти остальных, ориентируясь на голоса, тем более. Только вот что дальше делать — непонятно. Просто прятаться и ждать чего-то — не выход. Нужно действовать, но кто из присутствующих Кросс — до сих пор неизвестно. — В Исландии довольно много товара прогорело, — сказал один из них, нервно перебирая пальцы. — Неудивительно, что этих тупиц раскрыли, — насмешливо бросила девушка, присаживаясь на одну из витрин. — Босс уже давно их раскрыл… — начал третий, но его рот тут же оказался закрыт ладонью… напарницы? Мгновение, и острый кинжал пролетает прямо мимо шеи Даст, срезая при этом тонкий локон медных волос, невзначай выбившийся из тугого хвоста. Не успела она что-то осознать, как незнакомка уже выпрыгнула прямо перед ее носом, замахнувшись другим кинжалом. В эту же секунду в стороне раздался оглушающий выстрел. Прямо в цель, без шанса на промах, прямо в Киллера. И он это видел. Словно в какой-то замедленной съемке, как с каждой долей секунды пуля становится все ближе и ближе к его голове. Дыхание перехватило, а тело, будто подчиняясь каким-то внутренним инстинктам, само с невероятной скоростью отпрыгнуло в сторону. Еще один выстрел, и тот, кто стрелял в Киллера, уже убит Хоррором. Какой-то шок охватил парня с головой. Он только что просто взял и… уклонился от пули? От той, что летела наверняка, от которой не было ни единого шанса увернуться. Это же, по всей видимости, шокировало не только Киллера, но и всех остальных. Только вот думать об этом некогда, что подтверждает попавший в глаза отблеск металла рядом. Лязг двух скрестившихся орудий раздался по всему помещению. Но ждать тоже некогда, как и выяснять что-либо. Вновь замах чужого клинка, отбит, еще один — вновь отбит. С большим удивлением Киллер наблюдал за каждым движением своего врага. Он так медленно двигается. Был бы непредсказуемым, набери он хоть чуточку больше скорости. Только вот если Киллера удивляла низкая скорость врага, то остальных шокировала скорее невообразимая быстрота самого парня. Владелец весьма массивного клинка не успевал вообще что-то сделать, а Киллер уже с невероятной точностью читал любое его движение. И ему было отнюдь не трудно просто выбить оружие из вражеских рук, подставив лезвие кинжала к чужому горлу. — Очень интересно, — послышался в стороне задумчивый женский голос, привлекший к себе внимание обоих юношей, — Кросс, скажи мне, как ты вообще мог оказаться так легко пойманным этими непутевыми детишками? — усмехнулась девушка, прижимая лезвие своего оружия к горлу Даст. — Если такая умная, сама попробовала бы его поймать, — шикнул, по всей видимости, тот самый Кросс, которого удерживает Киллер. Девушка на это лишь широко ухмыльнулась и, немного наклонив голову к Даст, провела языком по ее шее, отчего та вздрогнула. В стороне раздался громкий рык. — Нет-нет-нет, — пропела девушка, еще сильнее вжимая кинжал в чужое горло, как бы намекая Хоррору, что любые его действия равны печальным последствиям для Даст. Парень на это лишь шикнул себе под нос, нахмурившись, а сама девушка резко впилась зубами в шею «заложницы», вырвав из ее уст приглушенный писк. — Чара, прекрати, сейчас не до этого, — сказал Кросс, прищурившись, а та, в свою очередь, лишь обхватила свободной рукой грудь Даст и как-то ненормально захихикала. — Маловата у тебя грудь для такой фигурки, — пропела Чара прямо на ухо своей заложнице. — Мне ПО ГОРЛО хватает, — прошипела Даст, сильно напрягаясь от таких бесцеремонных прикосновений. — Ну-ну, не рыпайся, а то хуже будет, — продолжила тянуть девушка, но тут же получила удар в нос затылком той, кого держала. Выиграв пару секунд, Даст вырвалась из чужой хватки и нацелила пистолет на Чару, которой, по всей видимости, было вообще все равно на подставленное к ее голове оружие. — Итак, что же вам от нас нужно, ребятки? — насмешливо протянула Чара, прищурившись. — Может быть, новое оружие? — Ваш босс, — коротко отрезал Киллер. — Ох, такого оружия у нас нет в наличии, — покачала головой та, еще ехиднее ухмыляясь. — Где он? — холодно спросила Даст, прижимая дуло своего оружия к чужому черепу, но Чара лишь пожала плечами. — Вас это не касается, — на удивление излишне спокойно сказал Кросс, особо не сопротивляясь в чужой хватке. — Касается, потому как вряд ли вы хотите распрощаться со своими жизнями прямо здесь и прямо сейчас, — безразлично изрек Киллер, усиливая нажим на горло. Но что Чара, что Кросс, оба никак на это действие не отреагировали. Словно им вообще не грозит какая-либо опасность, или им просто все равно? Впрочем, звук снятия предохранителя с пистолета в стороне только лишь подтвердил первое предположение. Возможно, а возможно и нет, ведь даже оглянуться было страшно. Вся троица словно оцепенела, а эти ухмылки на лицах Кросса и Чары так и говорили, что худшие опасения ребят прямо сейчас окажутся истинными. От этого сердце будто бы в пятки ушло, а пульс упал до нуля ударов в минуту.