21 июня. Флоренсия. 10.00 (GMT+3)
С самого начала дня на душе как-то тоскливо. И холодно. Из постели выползать не хотелось от слова совсем, горячий кофе не бодрил, а новости в телевизоре не вызывали абсолютно никакого интереса. Этакое состояние апатии. Еще и все цветы в квартире завяли, дополняя серую пасмурность дня почерневшими лепестками на полу и голыми ветками в горшках. И выход из квартиры, в которой и без того тошно находиться, совсем нисколько не помог. Сперва, конечно, прохладный свежий ветерок после дождя и грозы позволил насладиться разряженным воздухом, но потом… Найтмер никогда не любил толпы людей, но именно сегодня внутри что-то щелкнуло, и у него появилось непреодолимое желание слиться с этой толпой. Но на улице не было никого. Пустые серые переулки, редкие машины, стремящиеся в свою неизвестность, брызги из-под колес, от которых иной раз было сложно уклониться, безлюдные кафе и магазины. Даже после какого-то грандиозного праздника на улице оживленнее, а тут… Вроде четверг, будний день, но вокруг ни души. Лишь редкие хозяева каких-нибудь забегаловок вытирают грязь с окон своего заведения и молча уходят обратно. Если уж в городе так безжизненно, стоило ли ожидать, что вокруг государственной лечебницы города Прайм будет оживленнее? Безнадежно. Тем не менее здешняя округа казалась приятно умиротворенной. Шелест листьев расслаблял, зеленые газоны на общем сером фоне немного радовали глаза, а небо казалось более светлым, нежели в черте города. — Дожил, во дворе психиатрической клиники чувствую себя лучше, чем дома, — шикнул себе под нос мужчина, спешно поднимаясь по лестнице ко входу в большое здание, по виду напоминающее больше замок в готическом стиле, нежели больницу. Внутри тоже было довольно безлюдно, оно, в принципе, неудивительно. Начало дня все-таки, медицинский персонал только берется за работу, а больные и вовсе сидят в своих палатах. За редким исключением. Проходя мимо подобия комнаты отдыха, Найтмер краем глаза заметил покачивающуюся на кресле-качалке женщину, чей безжизненный взгляд был направлен в окно. Видимо, наблюдает за тем, как капли дождя стекают по листьям клена и разбиваются об асфальт. Этого она, конечно, видеть не могла, но, зная ее, Найтмер точно мог сказать, что именно этим она и занималась. Подойдя к женщине, он окинул ее сочувствующим взглядом, подмечая, что солнечные локоны ее волос уже начали седеть, а тусклость в фиолетово-сизых глазах по-прежнему остается неизменной. На душе стало как-то неспокойно. — Мне сказали, что ты у себя, — тихо изрек Найтмер, присаживаясь возле женщины и аккуратно обхватывая сложенные на коленях руки своими ладонями. — Вы так давно не заходили ко мне, — прошептала она, медленно опуская взгляд на мужчину рядом, — в последний раз, кажется, полгода назад? Или даже больше, — тяжело выдохнула она, — а ты и того дольше не приходил. — Прости, мам, — глотая ком в горле, прошептал он, с сожалением смотря на грустно улыбающуюся женщину. — Ничего, расскажи лучше, как у вас дела? Дрим вроде бы должен будет скоро диплом защищать? — пытаясь сменить тему, с горьким радушием спросила она. Найтмеру даже показалось, что у него сердце остановилось. Дышать стало невероятно трудно. Он знал, что она будет интересоваться Дримом, поэтому готовился к этой встрече уже давно, из-за чего она с каждым разом откладывалась на более поздний срок. Но, видимо, посчитав, что готов говорить об этом, он ошибся. — Все в порядке, — еле выдавил из себя мужчина, натягивая улыбку, — да, он готовится. Практиковался в другой стране, поэтому не мог зайти, а сразу после диплома уедет на стажировку в Германию, — соврал он, опасаясь, что новость о смерти сына отрицательно скажется на психическом состоянии той, у кого оно и без того ужасное. За четыре года в лечебнице ее избавили от зависимости и более-менее стабилизировали психологический фон, но даже так избиения и насильно вкалываемые наркотики оставили свой след на здоровье этой женщины. Она всегда очень медленно говорит, плохо соображает и постоянно смотрит в одну точку, теряя нить разговора. Координация ее движений тоже не из лучших, что уж говорить о нестабильной эмоциональности. Конечно, своих детей она не растила, но в темном прошлом защищала их от отца как могла. И тут вдруг окажется, что защита эта не оправдалась… — Германия, — хихикнула она, — я тоже скоро поеду туда, у меня там есть дом, отдам его Дриму, чтобы было где жить, — мечтательно сказала женщина, прикрывая глаза и сжимая ладонь сына в своей. — Да, мам, да, — тихо прошептал тот, опуская голову на колени своей матери. Она нередко выдает нечто подобное. Не то от некой мечтательности, которая была присуща и Дриму, не то из-за бреда. Во всяком случае, бредит она довольно часто, рассказывает какие-то невероятные истории, которые происходили с ней недавно, хоть и на самом деле ее даже из палаты не выпускали. Вернее, самый настоящий бред был около двух лет назад, теперь же все гораздо спокойнее. Стало больно. На самом деле невероятно больно где-то в области груди. Словно все внутри запуталось в какой-то крепкий узел, словно все это пытаются вырвать вместе с органами. Не сказать, что они были близки с матерью, но все-таки сам Найтмер все еще помнит этот образ из далекого детства, когда она заступалась за него, когда была еще вменяемой, когда дарила ему хотя бы каплю своей любви. Одну единственную каплю, которая растворялась в том море негатива, что окружало его в ранние годы. Но именно за эту каплю он невероятно ценит и любит эту женщину. Тем более сейчас. Ведь кроме нее у него никого не осталось. — Прости меня, — продолжил нашептывать Найтмер, — прости, прости, прости, — начал твердить он, не поднимая головы. Но, почувствовав на своей макушке чужую руку, смолк, прикусив губу. — Тебе не за что извиняться, — обеспокоенно сказала женщина. — Из-за меня ты здесь. — Благодаря тебе я здесь, — мягко сказала она, начав поглаживать сына по голове, — и это лучше, чем умереть от передозировки или побоев. Но даже от этих слов чувство вины не отпускало. Он извиняется не за то, что осудил отца, а за то, что вообще появился на свет. Ведь, если бы не он, возможно, все было бы по-другому. Оторвав голову от ног матери, Найтмер не мог решиться поднять взгляд на нее. Внутри было слишком горько. Даже руки подрагивали от этого душевного беспокойства. А она не прекращала поглаживать своего сына, как бы утешая. Краем глаза заметив белый конверт рядом, мужчина прищурился и медленно протянул руку к нему. Неужели она пишет кому-то письма? Или, может, кто-то пишет ей? Как только конверт оказался в руках Найтмера, он обомлел от шока.От кого: Селма Сомни Кому: Джоку Сомни
— Ты… пишешь отцу… — озадаченно проронил мужчина, растерянно смотря на строку адресата. — Да, — спокойно согласилась Селма, недоуменно смотря на сына и откровенно не понимая, что в этом такого. — Но, он же… — сжав конверт, Найтмер выкинул его в сторону, — посмотри, до чего он тебя довел! — рыкнул он, заметно разозлившись. — Нам всем бывает нелегко, — выдохнула она, прикрывая глаза, — он тоже человек и тоже нуждается в под… — Он не человек! — выкрикнул тот, перебив женщину. — Ты просто не знаешь своего отца, — подрагивающим голосом изрекла Селма, испуганно смотря на обозлившегося сына. — И знать не хочу, — отрезал Найтмер, сжав руки в кулаки. Заметив страх в глазах матери, он резко встал и отвернулся от нее. — Прости, мне пора. Сказав это, он стремительно направился к выходу из комнаты, а после — из больницы. Поддерживать тирана и садиста — это что-то за гранью понимания Найтмера. Систематические избиения, наркотики, попытка убить собственного сына… И после всего этого он нуждается в какой-то поддержке? Да черта с два. Не знает отца? И ладно, разве его может оправдать хоть что-то? Разве может быть какая-то причина для того, чтобы быть таким… извергом? Старший Сомни просто ненормальный, просто психический больной человек, для которого деньги важнее семьи. И какая вообще может быть разница, почему так сложилось?***
21 июня. Канада. 4.50 (GMT-4)
Оказаться запертыми на складе магазина оружия, находясь буквально в плену мафиозных участников, когда почти все они точат на тебя зубы — не лучшая перспектива. Особенно если брать во внимание воистину безумный вид одной из них. Мало того, что она хищно улыбается, пронзает каждого «заключенного» своими алыми глазами, так еще и решила поиграть в считалочку. — Раз, два, вернется тьма, — задорно начала она, тыкая на коллекцию кинжалов в стене, — три, четыре, кровь прольется, — ненормально хихикая, продолжила Чара, — пять, шесть, ночь придет, — быстро подскочила с места и подбежала к связанной Даст, — семь, восемь, и твоя душа умрет. Прыснув истерическим смехом, девушка вытащила из кармана небольшой нож и резко воткнула его в ногу Даст, отчего та взвизгнула от боли. От этого же тихо проскулил и рядом сидящий Хоррор, дернувшись от ощущения острого предмета в ноге девушки. — Обожаю устричные ножи, — не сдерживая смех, изрекла Чара, тут же схватив девушку за подбородок и заставив ее смотреть на себя, — они прелестны, разве ты не согласна? Шикнув, Даст вырвалась из хватки и сжала челюсть, пытаясь мысленно отгородить себя от боли. — Чара, — сложив руки на груди, изрек Кросс, — у нас есть дела поважнее. — Да ладно тебе, дорогой, — пропела она, плавно перемещаясь к своему напарнику, — неужели ты не хочешь перерезать им глотки за испорченный товар? — Мы не знаем, причастны ли они, — строго отрезал он. — А разве это не очевидно, Кросси? — ехидно пропела она, приобняв мужчину. — Эти ребятки ведь не раз нам дорогу переходят, — проведя пальцем по скуле напарника, продолжила Чара. — Тем не менее не о них нам надо думать, — спокойно сказал он, тяжело выдохнув и окинув всю троицу презрительным взглядом, — босс не одобрит, если мы просто убьем их. — А по-моему, босс только будет рад, если мы это сделаем за него, — нарочито надув губки, настояла девушка. — Поверь мне, за это наши глотки тоже окажутся перерезанными, — опустив взгляд на нависающую на нем напарницу, Кросс резко развернулся и махнул рукой, как бы говоря ей идти за ним. Чара же, огорченно взглянув на ребят, послушно вышла из помещения. — Ну и какого, мать его, хрена, — шикнул себе под нос Киллер, пытаясь освободить связанные руки. — Нас же всегда пытались убить… — озадаченно проронила Даст, потупив взор на место, где не так давно стояла парочка мафиози. — Надо же было так просчитаться и упустить одного из охранников, — не прекращая ерзать на стуле, прошипел юноша. Хоррор же, наклонив голову в сторону девушки, окинул ее ногу изучающим взглядом. Нож воткнут прямо до рукоятки, а вся область вокруг окровавлена. Кроме того, Даст до сих пор сидит со стиснутыми зубами и нервно подергивает здоровой ногой. Обратив на ребят внимание, Киллер замер. — Нож, — изумленно сказал он, на что остальные одарили его недоуменными взглядами, — нужно вытащить из ее ноги нож и перерезать веревки! — в той же манере продолжил парень, тут же приступив к попыткам переместиться на стуле к девушке. — Не-не-не, — начала упираться Даст, испуганно смотря на приближающиеся к ее ноге связанные за спиной руки Киллера. — Да ладно тебе, — как бы успокаивающе, но довольно напряженно изрек он, с трудом, но все-таки доставая до рукоятки, — главное расслабься, тогда легче пойдет и не так больно будет. — Тебе-то легко говорить, — взвизгнула она, сильно напрягаясь и резко отпрыгивая на стуле в сторону Хоррора, который, в свою очередь, тоже немного повернулся и коснулся пальцев девушки своими, отчего та вздрогнула. — Если ты с ножом в ноге будешь так прыгать, то повредишь себе все связки, если не хуже, — нахмурился Киллер. Даст из-за этого начала панически оглядываться по сторонам, надеясь на какие-то иные способы решения проблемы. Пока она металась, юноша уже вновь подскочил к ней и аккуратно схватился за рукоятку. — Не двигайся. Взглядом полным ужаса девушка посмотрела на руку Киллера и напряглась еще больше, отчего мышцы начало сводить, а раненная область завыла от боли. Почувствовав тепло вокруг своих рук, Даст резко повернула голову к Хоррору. Тот, как бы поддерживая, начал ласково переплетать ее пальцы со своими. От этого и правда становилось чуточку спокойнее. Глубоко вдохнув и сжав челюсти, девушка коротко кивнула и зажмурилась. Острая боль в то же мгновение пронзила всю ногу, а пальцы за спиной до посинения вжались в руку Хоррора. Взвыв, Даст откинула голову назад и начала жадно вдыхать воздух, которого просто катастрофически не хватало. С трудом перерезав веревки, связывающие руки, Киллер подскочил со стула и принялся освобождать напарников. Как только все были свободны, он бросил беглый взгляд на наручные часы и обреченно выдохнул. — У нас самолет скоро, вы оба будете сильно хромать, а это существенно замедлит передвижение, — начал констатировать факты он, — еще нужно успеть собрать вещи и выехать из гостиницы. — Сбежим? — удивленно спросил Хоррор, поддерживая подругу за талию. — Не думаю, что Блэки одобрит, если мы не выполним данное нам задание, — почесав затылок, Киллер осмотрел помещение, выискивая пути побега, — я пробью этих двоих по базам и, возможно, узнаю что-нибудь. — Ты из ума выжил? — прошипела Даст, пытаясь сделать хоть один шаг. — Если ты начнешь копаться в базах, Блэки сразу поймет, чем мы занимаемся вне работы, — предостерег парня Хоррор. — Ну, мы же и так, и так за мафией охотимся, не так ли? — пожал плечами юноша. — Она, конечно, скорее всего, поругается, но не думаю, что будет сильно зла. К тому же вряд ли она знает, что эти Кросс и Чара имеют отношение к мафии. В ином случае их бы уже просто не было. — Не знаю, Киллер, не знаю, — покачала головой девушка, тут же скривившись от очередной волны боли. Уцепившись взглядом за небольшое окно, юноша стремительно направился к нему. Не открывается. — Черт, — рыкнул он, вновь осмотрев помещение. Вентиляции тут и в помине не было, одна дверь, а где-то там за ней враги, и одно единственное окно. Не густо. — Ну что, выбирайте — ломаем окно, привлекая внимание, и пытаемся сбежать, или будем цивилизованными людьми, которые выходят через главный вход. — Твои шутки сейчас не очень уместны, — закатил глаза Хоррор, — можем привлечь их внимание окном и выбраться через главный вход, если получится. — Черт возьми, да ты гений! — восторженно изрек Киллер, начав рыться в карманах. — Устроим подрыв, они придут, кинем дымовуху и сбежим, отличный план, — похвалил он себя, доставая миниатюрное СВУ. — Плохой план, — отрезала Даст, — ты думаешь, дымовая завеса сможет их задержать? Да пока мы доберемся до выхода, нам уже головы прострелят. — Ты же слышала, им нежелательно убивать нас. — Ключевое слово — не-же-ла-тель-но! — по слогам проговорила девушка, махнув рукой на парня, подцепляющего устройство к окну. — Выкарабкаемся, — уверенно сказал Киллер, — главное взлететь, а там посмотрим, — ухмыльнулся он, забирая отобранное оружие со стола и готовясь выбросить парочку дымовых шашек. — Ты слишком рискованный, — обреченно выдохнула Даст, — это до добра не доведет. — Ну, а что нам остается в логове зверя? — бросил он, спешно отходя к стене возле входа на склад. В ту же секунду раздался приглушенный взрыв, и осколки разбившегося стекла шумно осыпались на пол. За дверью мгновением позже послышались шаги, а комнату охватил непроглядный дым, от которого дышать становилось труднее. — Твою мать, — громко выругалась Чара, — я же говорила, что их надо убрать. Звук снятия предохранителя с пистолета заставил всю троицу напряженно сглотнуть, а расплывающийся силуэт девушки вызвал мурашки во всем теле. — Что вы стоите столбом?! — выкрикнула она, — бегите наружу, они наверняка уже там. Двое врагов послушно убежали, а Чара, прислушиваясь к каждому шороху, начала осторожно пробираться сквозь дымовую завесу. Пока девушка обследовала территорию, вся троица наемников как можно тише выбралась из помещения и спешно направилась к выходу. Благо, путь оставался чист. Внутри от какого-то страха, смешанного с волнением, закипала кровь. И вид двух прихрамывающих друзей, еле передвигающих ногами, лишь подливал масло в огонь. Нужно лишь выбраться из здания, а там будет не так сложно скрыться за всем мусором и фурами, чтобы сбежать незамеченными. Весьма напрягает то, что приходится, грубо говоря, сбегать от поставленной цели. Ведь, получается, все было зря. Хотя, в целом, что-то они все-таки узнали. Почти ничего, но хоть что-то! Зная, как выглядят эти люди, найти их в базах будет не так трудно. Другой вопрос — даст ли этот поиск хоть что-то. Конечно, местоположение этих людей будет как на ладони, но смогут ли они вновь выйти на них? Тем не менее пытаться сделать что-то еще прямо сейчас почти нереально. Вернее, реально, но без поддержки Даст и Хоррора, а также из-за отсутствия времени — ужасно опасно. Мало того, что можно вновь попасться на крючок, как рыбка, так еще и если провалить задание Блэки, то можно будет поставить крест на попытках найти Дона. А заодно и на работе. Что уж говорить о том, что в этом случае можно будет наверняка забыть о спокойной жизни? Нет, конечно, она может быть спокойной, правда, в стенах тюремной камеры. Не очень-то привлекательно. Выбравшись на улицу, ребята первым делом скрылись за первой попавшейся фурой и попытались отдышаться. Нервное напряжение в таких ситуациях берет свое. От неожиданного выстрела все трое резко пригнулись, а из-за появившейся в поле зрения Чары сердце ушло в пятки. — Уходите, — шикнул Киллер, выпрыгивая перед Хоррором и Даст, — быстро, — добавил он, нацеливая пистолет на девушку и делая слепой выстрел, от которого Чара без особого труда увернулась, ведь юноша просто ужасно стреляет. — Сперва стрелять научись, а потом нас гони, — выкрикнула Даст, пытаясь устоять на ногах. Выбросив СВУ прямо под ноги девушки, Киллер отскочил в сторону, а Даст тут же оказалась оттянутой Хоррором назад. Вновь глухой взрыв. Столбы пыли поднялись над землей, а где-то со стороны раздались новые оглушающие выстрелы. Вслепую пробираясь сквозь непроглядное облако пыли, Киллер свернул, сам не зная куда. Хоррор и Даст же по памяти вышли из завесы и быстро скрылись из виду за множеством строительных материалов. Было бы на улице темнее, оторваться было бы гораздо проще. Но нет, как назло, сейчас просто ужасно светло. Выкинув несколько дымовых шашек в разные стороны, а вместе с ними и пару самодельных взрывных устройств, Киллер также скрылся из виду, пытаясь понять, в какую сторону нужно идти. Мало того, что он сам по себе в пространстве плохо ориентируется, так теперь это вообще нереально. — Чара, оставь их, — приказным тоном выкрикнул Кросс где-то неподалеку. — Но, как же… — недоуменно начала та. Если верить направлению, откуда доносился голос, то находилась она в абсолютно противоположной стороне от Кросса. — Я сказал, оставь, — повторил мужчина, — пусть бегут, они все равно ничего не сделают. — Мне кажется, или ты, мой дорогой, их защищаешь? — не скрывая раздражения, прокричала девушка. В ответ не было ничего. Он, в общем-то, особо не волновал, поскольку то, что они отвлеклись, дало возможность сбежать в противоположном от голосов направлении. Лишь бы оно было верным. Оглядываясь по сторонам, прикрывая при этом глаза от пыли, Киллер пытался хоть как-то сориентироваться в пространстве, что ему не удавалось от слова совсем. А уж от ощущения схваченной руки дыхание перехватило. Оказавшись оттянутым в сторону, юноша испуганно посмотрел на перехватившую его Даст и облегченно выдохнул. Теперь он хотя бы не один. — Расхаживаешь тут как у себя дома, — прошипела девушка, укоризненно смотря на парня. — А что, я ошибся адресом? — ухмыльнулся тот, за что получил легкий удар кулаком в бок. — Нам надо торопиться в гостиницу, — строго отрезал Хоррор, сильнее прижав к себе Даст и стремительно направившись в сторону трассы. — Как можно быть такими неосторожными?! — вспылила девушка, тут же проскулив от боли. — Ты же слышала, они не станут нас преследовать, — пожал плечами Киллер, почти кружа вокруг друзей. — Это может быть самой обычной ловушкой, — шикнула она, сильнее вцепляясь в поддерживающего ее парня. — Ну если у кого-то из нас голова окажется простреленной, то мы узнаем наверняка, ловушка это или нет, — прыснул юноша, почувствовав сильное облегчение от отступившего напряжения. — Чур, твоя голова с твоими тупыми шуточками окажется под прицелом в первую очередь, — закатила глаза Даст.