Заставь меня подчиниться.

Тяжёлая рука перехватила моё горло, отчего там появился ком, перекрывший все возможные пути к дыханию. Я и не предполагала, что некогда близкий человек сможет причинить тебе вред, но кажется, блондин намеревался исполнить именно это. Приближаясь к моему лицу с плотоядной улыбкой на своём, с недобрым блеском в глазах и с совершенной уверенностью в своих действиях, когда в моих зрачках зарождался страх, как по мне, неизбежного. И вот-вот вырвались бы слёзы отчаяния, что не спеша образовывались в уголках моих глаз, как парень чуть ослабил хватку, позволив полноценно вздохнуть. Запястья, что он сжимал с дичайшей силой, похуже плетёных верёвок, ныли от боли, а страх всё больше и больше разгорался во мне под напором его глаз. Все попытки оттолкнуть и убежать отсюда к чёртовой матери, разбились о бетонную стену, к которой я и была прижата. Ей богу, хотелось кричать и рыдать навзрыд, но стальная гордость и чувство собственного достоинства не позволяли этого сделать, по крайней мере, пока. — Прекрати дёргаться, — зашипел блондин. — Мы же оба понимаем, что лучше тебе не сопротивляться, — махнул бровью тот. — Ты не сделаешь этого, — вырвалось из меня, больше походившее на мольбу. — Ты не причинишь мне вреда, Алекс, — всхлипнула я, будто пыталась не его, а себя убедить в этом. В глубине души надеясь и веря в сказанное сейчас. Но лишь улыбка озарила его уста — гнилая и бездушная, совсем не та, какую я знала раньше. — Ошибаешься, — прошептал тот прямо перед моим лицом, грубее нежели прежде обхватывая шею. — Ты никогда не умела разбираться в людях, свято веря в их доброту, но это совсем не так, крошка, — усмехнулся блондин, глаза которого почти почернели от предвкушения надвигающегося действия с Эвой в главной роли. — Я слишком долго возился с тобой, не получая ничего взамен, — ладонь двинулась к подбородку, поднимая голову Мун вверх. — Но как только мы расстались, ты легла под новоиспечённого муженька. Чем я хуже, милая? — оскалился парень, заталкивая меня в пустой кабинет. Сейчас я и вправду была готова расплакаться, закричать в поисках хоть малой помощи, отбиваться от него всеми возможными силами, что оставались у меня на данный момент, но не могла, медленно умирая, осознавая для себя, что нет ничего хуже моральных издевательств, плавно перетекающих в физические. А от последнего, им пророненного слова, каким меня называл Кристофер, выворачивало наизнанку. Становилось дурно от той интонации, такого отвращения, хотелось провалиться, а лучше заживо сгореть где-нибудь в средневековье, чем быть изнасилованной парнем, который был твоей первой любовью, но был ли вообще. Пятясь назад, я ещё надеялась, молясь о том, что это шутка и он одумается, что сейчас кто-нибудь, да обязательно меня спасёт, но вместо хоть чего-то из этого, я лицезрела лишь медленно надвигающегося на меня парня. — Пожалуйста, — всхлипнула я, достигнув подоконника, ставшего одним из составляющего моей безысходности и потери веры в наилучший исход. Когда от непоколебимого настроя не осталось ровным счётом ничего. — Неужели малышка испугалась? — чуть было не рассмеялся Алекс, снова настигая меня. — Чего же ты боишься? Или он ещё не испробовал тебя? — иронично удивился блондин, получая новую порцию моих всхлипов. — Какое благородство, — пропел он, хватая мои ноги. — Но мы же исправим эту оплошность, правда ведь? — Щёлкнул по носу, продолжив пробираться вверх по ногам, постепенно оголяя бёдра от невесомой ткани, под мой непрерывный шёпот и частое мотание головой.