До чего доводит любовь?

Итак, Милла накрасилась, собралась и уселась в столовой ждать приезда Томаса. Вся такая в предвкушении уже забеспокоилась, потому что он писал ей по пути домой. Ну и где застрял? Пока его не было, она задумалась об их семейном благополучии. Вопрос о том, нравилась ли девушка его семье никогда не поднимался, хотя её отец уже одобрил манерного британца. В общем, новость о том, что есть те, кто может возражать на венчании Миллу обеспокоила, как бы она не строила, что ей плевать на чужое мнение, себя не обмануть. Нервно закурив уже вторую сигарету (несмотря на обещание супругу бросить), девушка заволновалась и набрала его номер. Послушался стук в дверь и возня с ключами. Наконец-то. Спешно затушив сигарету, Милла бросилась открывать, на ходу глянула в зеркало: идеально зачёсанные в шишку волосы, коктейльное платье нежного голубого цвета, ненавязчивый макияж — всё как нужно для идеального свидания. Если кто-то ещё на них ходит в наше время. — Миллая, может, впустишь в меня? — донесся из-за двери смеющийся голос. Девушка открыла дверь в предвкушении встречи, а перед ней Том на коленях (картина не новая) пытался подобрать ключи с огромными пакетами в руках. Она не стала мучить бедолагу. — Я тут подумал… — Не помыть ли крыльцо новым костюмом? — улыбнулась Милла, пропуская мужчину в дом и провожая его на кухню удивлённым взглядом. — Ты что, ограбил супермаркет? — Я решил, что пора бы научиться чему-то кроме нанесения вреда своему здоровью, так что сегодня ресторан будет дома, — деловито ответил Томас, рассматривая упаковку с курицей. — Эм, а у нас есть гвоздика? — В душе не чаю! — нагло ответила девушка и отобрала у мужчины полуфабрикат. Нет, это не в какие рамки! Она могла простить пустяковые нарушения правил, но прямое неподчинение, никогда! — Томас, что происходит? — Хочу, чтобы ты научилась готовить, стала ответственнее и в последствии создала со мной крепкую семью, — без доли шутки ответил мужчина и придавил супругу к столу бёдрами, поставив обе свои руки по бокам от неё. Вот здесь уже он перешёл предел допустимых шалостей. Приказы в этом доме раздаёт только Милла. — Сними-ка рубашку, мой дорогой, кто-то забылся и хочет наказания. — Всё, успокойся! — строго пресёк её попытки раздеть его Томас и перехватил хрупкие руки у своих брюк. — Я думал, что пройдёт время, и ты наиграешься, но мне горько осознавать, что любимая женщина в упор не хочет сделать хоть шаг мне навстречу. Ошалело глядя в любимые глаза, Милла остолбенела. Даже не от подтвёрждённого факта своей никчёмности по сравнению с этой ну очень идеальной семьёй, а то, что он всё это время молчал! По строгой договорённости они должны говорить друг другу о своих проблемах и предпочтениях в партнёре. Мужчина не сразу, но согласился быть её нижним, а значит, полностью согласился на свою роль, но высказанное явно долго копилось. В шоке с его реакции на повседневное действие, Милла, конечно, была, но самообладание и разум не потеряла. Лучше сейчас поговорить обо всё, даже если это положит конец их отношениям, стоило понять друг друга. — Всё понятно, — спокойно вывернулась девушка из его «объятий» и как на важном заседании заняла место за столом, пригласив супруга сесть напротив. — Я тебя слушаю. — Обиделась? — чуть мягче спросил Томас, глубоко вздохнув. — А должна? — безэмоционально ответила Милла, вскинув брови. Мельком взглядом она заметила вино в пакете. Так, соблазн, не думать. Её избранник нервно рассмеялся и облизнул губы, поправил волосы, пробежался глазами по комнате, ну вот, он задумался. Дурной знак. Она подавила раздражение от мысли, что он собрался выставить виноватой её. — Слушай. Я готов активно (точнее пассивно) разделять твои увлечения в рамках разумного, готов мириться с твоей вредной привычкой, даже сам готовлю (не потому, что ты не умеешь, а просто мне это нравится), но ты порой переступаешь границы, становишься невыносимой стервой, и тогда уже кляп хочется натянуть на тебя. Я считаю, что ты не готова стать семейным человеком, и, боюсь ещё долго не сможем… — И ты не можешь больше тянуть с этим? — Я этого не говорил, — бросил с пустым взглядом Томас. Но он явно подумал. До обидного встали комом его слова в горле Миллы. Если его она настолько не устраивала, но он молчал до последнего, то он точно по призванию не мог стать для неё авторитетом. Наверное то, чего она ждала от него на каждой сессии, это то, что ему надоест эта игра, и он уже будет настоящим мужиком, инициативным и уверенным в себе самцом. — Какой же ты… придурок! — Возможно. — Всё это время ты заставлял меня думать, что мы счастливы, а сегодня я узнаю, что я не нравлюсь твоей семье, не нравлюсь тебе. У меня вопрос: ты идиот или да? — вспылила девушка, соскочив с места. Стол тряхнуло, и с него свалился пакет, бутылка вина разбилась с громким стуком. — Я идиот?! — тоже потерял терпение Томас и повысил голос. Они гавкали друг на друга с противоположных концов стола. Первая серьёзная ссора и скорее всего последняя. — Да! Ты — подлый обманщик. Я никогда тебе не лгала, никогда не скрывала, что чувствую или желаю, а ты только и делаешь, что играешь роли. Поздравляю, милый, Оскар ты уже заслужил! Единственное, чего ей сейчас хотелось — это надрать его задницу так, чтобы привычка сидеть на ней утратилась. Бежать от него всё равно что бежать от проблемы вместо того, чтобы попытаться её решить. Поэтому Милла упрямо села на место и скрестила руки на груди. Похоже, упоминание его профессии в быту сильно задело Томаса, и он гневно поджал губы. Пару секунды он размышлял, стуча пальцами по столешнице, а потом тоже сел на место, сложив руки на столе в замок. У Миллы даже не возникло чувство вины, потому что она попала в самую точку, за целый год девушка прекрасно изучила его болевые точки, но так и не смогла по-настоящему сделать счастливым. Обижаться можно было только на себя за не состояние обеспечить своего мальчика всем необходимым: любовью, заботой, вниманием. Похоже, Том решил немного успокоиться. Он встал и поставил чайник кипятиться, наверняка придумывал следующий шаг, потому что Милла явно по его плану не должна была здесь сидеть. — И что мы будем делать? — едко поинтересовалась девушка, инстинктивно потянувшись за ухо за сигаретой, которой там не было. Обломавшись в снятии напряжения, она вздохнула и принялась сверлить взглядом задумавшегося мужчину. — Я планировал курицу с картофельным пюре. Но понял кое-что сейчас. — И что же? — Я забыл картошку. Он сказал это так просто и буднично, что Милла прыснула в ладошку. Это такая попытка примирения или он просто боялся остаться голодным? — Если так хочешь, я могу сходить за ней. — Не стоит, остановимся на… макаронах, — задумчиво протянул Том, достав с верхней полки упаковку. Чувства вины у девушки не было, похоже, что и у него тоже. Значит, они просто поорали друг на друга и на неопределённый срок отложили серьёзное решение о помолвке. Встав с места, Милла крепко обняла мужчину со спины, он нежно погладил её руки и вздохнул. — Томми, если ты не хочешь, то я не могу заставить тебя быть со мной в нетрадиционных отношениях. — Проблема в том, что мне нравится, — повернулся к супруге лицом мужчина и обнял ладонями её лицо. — Не в этом дело. — А в чём? — В том, что ты заигралась. Иногда забываешься, где спальня, а где семейный ужин. — Прости, малыш, — уткнулась девушка ему грудь. Может он и прав, себя со стороны она не видела. — Ну так что ты там собрался готовить? Томас пропихнул между их крепких объятий пачку с макаронами и ткнул в супругу пальцами. — Не я, а ты.