До чего доводит любовь?

Снова утро и снова рядом холодное одеяло. Такие моменты начинали надоедать девушке, а ещё слишком наглая мама, которая без стука ворвалась в спальню, где она лежала нагой поперёк кровати. — Да ладно, чё я там не видела? — отмахнулась она и бесцеремонно открыла тяжёлые шторы, впуская австралийское жаркое солнце в комнату. Непривычный климат не был заметен в первый день, а вот сегодняшним утром Миллу скосила температура. Вставать с постели не хотелось совершенно, ни есть, ни спать — ничего. Только чтобы жар спал и дышать стало легче, ну и горяченького Томми под бочок, чтобы сказки читал, как иногда делал, когда она болела, дурачился он так. Жаль, что работа и всё такое их всё время разлучали. Выбрать его в качестве спутника для девушки был огромный риск; она человек домашний и любящий комфорт от общения с кем-то столь близким, что не могла отпускать надолго, а Томас только и делал, что был то на съёмках, то на мероприятиях. Пересекаться дома не удавалось даже тогда, когда Милла работала сама с утра и до позднего вечера, а он сидел дома и расслаблялся тюленем перед телевизором. Жить так было сложно, но не попробовать преодолеть подобный пустяковый барьер было схоже с унижением своего достоинства. Они оба слишком целеустремлённые и любящие. Весь день Милла считала часы для следующего. Томас завтра должен был быть на студии до обеда, а вечером самолёт до Лондона, оставалось даже немного времени, чтобы сходить на пляж и набраться солнечного тепла для долгой зимы на другом конце света. Но как всегда жизнь подбросила сюрпризов, и один из них в виде акклиматизации с осложнениями, из-за которой девушку вечером увезла местная скорая с подозрением на ангину. Не стоило спать с открытым окном да ещё и с её ослабленным иммунитетом. Том приехал как только смог, чудом сдерживаясь, чтобы не выразить всё своё разочарование, что похоже придётся праздновать Рождество без жены или с ней, но в больнице. — Горе ты моё луковое, — ласково улыбался Томас, а сам выглядел так, словно его каток переехал, устал мальчик, но всё равно пришёл. Милла хотела ответить, но приступ кашля сбил с мысли. — Ничего, здесь мы точно не останемся на праздники. — И что ты предлагаешь? — Буду договариваться с доктором о твоём переводе в Лондон. Это всего лишь простуда. Не может же он тебя держать только из-за температуры и кашля? — Ему виднее, — увернулась девушка от ответа. Доктор уже предупредил её о риске для ребёнка. Ослабленный организм, маленький срок и стресс могли повлиять на здоровье малыша, лучшим вариантом было не рисковать и оставаться в больнице. Вот только не так она хотела бы, чтобы Томас узнал об их счастье, она хотела праздника. — Езжай домой, родители будут ждать тебя, а я с мамой останусь здесь и встречу через неделю. — С ума сошла?! Я вас тут не оставлю, — возмутился Том и рассмеялся, так мило высунув язык и облизав губы. — Мама поймёт, если я не приеду. — Сейчас ты должен ехать в отель, лечь спать, а утром быть на студии в хорошем настроении, чтобы уже вечером лететь в самолёте в Лондон для встречи Рождества в кругу семьи, — строго сказала Милла и закашлялась. Выглядела она, конечно, не для игр с командованием и подчинением, но была серьёзна в своём намерении не лишать любимого традиционно-семейного праздника. — А как тебе это? Я сейчас возвращаюсь в отель, завтра после работы к тебе, а послезавтра пробегусь по городу, чтобы устроить прямо здесь семейный ужин, — с энтузиазмом ответил Том и получил по носу щелбан. — Котёнок, я серьёзно. — Я тоже. — Выпорю, сладкий мой. — Оно того стоит, тебе понравится. Ну почему он умел так смотреть на неё? Вот даже наказать его серьёзно никогда не получалось, ему даже нравилось. Надо же быть таким и противным, и очаровательным одновременно? Томасу всегда удавалось к чему-то склонить жену так, чтобы выставить будто она сама захотела, его идеи ей нравились, но всегда противоречили её собственным. — Интересно, вы когда-нибудь перестанете спорить между собой? — ворвалась неожиданно её мать в палату, а девушка чихнула. — Будь здорова. — Да я-то буду… — пробубнила Милла, косо глядя на супруга, он всё понял и опустил глаза. — Он не хочет меня слушать совсем! — Отстань от мальчика, противная, — сказала весело мама и потрепала Томаса по волосам, сделав его похожим на воробушка. — Душа требует праздника, и мы кинем тебя здесь, умчим в закат как Бонни и Клайд, чтобы праздновать без Соплюшки. — Сами вы… Соплюшки! — надулась девушка как мышь на крупу, потому что Том поддержал эту идею, хотя минуту назад уверял супругу, что не будет бросать в этом месте одну. — Ну чего вы? Я как лучше хочу. — Для «как лучше» ты, конечно, нашла время болеть, — проворчала миссис Адамсон и уселась рядом с хихикающим Томом. Милла всегда была довольна сложившимся хорошо отношениям мужа с тёщей, они как бы на одной волне издевались над ней. Не то чтобы не нравилось подобное, просто Том вообще чей муж? Ну да, маленькая лёгкая ревность, её мама ещё ого-го! Всего-то на пять лет старше его… — Я не специально! — Стыдно должно быть! Ещё заразишь тут всех своими бациллами. — Ну, мама! Хватит меня позорить, — вконец обиделась Милла на хохочущую парочку. Томас даже забыл про свою усталость. — Короче, мы едем спать в отель, а ты в карантине, — подвела итог мама, взяла под ручку Томаса и направилась на выход, но мужчина в последний момент вырвался, чтобы урвать с любимых губ поцелуй на ночь, но девушка обиженно отвернулась. Тогда он проверил мельком, где её мама, и из лёгких поцелуев проложил дорожку от уголка упрямых губ к ключицам, запечатлел там болючий засос и вовремя скрылся с места преступления. Милла слишком поздно запустила в него подушкой. Маленькая метка её мужчины приятно грела душу, ей снова нравилось быть его. После символичной ночи он имел на супругу все права, чтобы смело протестовать в любой момент. Милла быстро уснула на новом месте, потому что чувствовала себя такой счастливой, что даже кашель не помешал.