До чего доводит любовь?

С переводом в другое отделение жизнь девушки стала ещё скучнее, чем была. Подошло время окончания отпуска, а больничный только начался, но сидеть и ничего не делать Милла уже чисто физически не могла, поэтому работу ей подкидывала ассистентка. Джейн регулярно навещала и привозила материалы на одобрение главное редактора или новые договора для следующих выпусков; так Милла чувствовала себя намного лучше, когда не нужно было целый день переживать за малыша. Доктора ещё ничего однозначно сказать не могли, пока только курс таблеток и капельницы ежедневно. Прожить эти страшные две недели в больнице оказалось сложнее, чем девушка думала: постоянно тянуло выкурить хотя бы одну, она не поддавалась, от этого состояние стресса и усиливающаяся тяга. Звонки от Томаса не прекращались, он так усердно взялся контролировать супругу, что специально связывался с ней по видеозвонкам, чтобы она не могла лукавить даже чуть-чуть. Похвально, конечно, но она в конце концов не ребёнок. — Ты ещё не пришла в себя, а уже работаешь. Наслаждалась бы бездельем, родная, так же нельзя себя загонять, — нравоучительно доносил до невесты Том. Не слушать его снова было бы преступлением, но так не хотелось воспринимать его заботу словно он нянька. — Не переживай, за мной следят в четыре глаза: то нельзя, туда не ходи. Я тут со скуки помираю, — прогундела жалостливым голосом девушка, скривившись в гримасе страданий. — Не думала, что когда буду беременна, ко мне все станут относиться как к инкубатору. — Это кто тебя так называет? — с готовностью дать по морде обидчику, спросил Томас, а Милла весело рассмеялась. — Да все! Особенно Сара. По десять раз на дню трындит, что ребёнок — это чудо, и бессонные ночи себя окупят. Её счастье, что она твоя сестра, иначе даже моя мама её бы уже где-нибудь за… спрятала. — Так, может, она права? Стоит прислушаться к опытной женщине, она знает, о чём говорит. — Похоже, в вашей семье все воспитывались в условиях диктатуры… Моя мама говорит, что фигура — это не главное, и подсовывает мне эклеры. Если я буду толстой, ты не перестанешь меня любить? — Счастья должно быть много. Будешь нас с малышом греть в холодные зимние вечера, — рассмеялся Томас, а девушка немножко обиделась. Врал он всё, любой мужчина хотел бы видеть рядом с собой красивую женщину, а такому видному, как её жених, полагался минимум ангел Виктории Сикрит, а не пожиратель пончиков. — Буду тебя от ветра прикрывать, чтоб не сдуло, — пробубнила, надувшись, девушка. — Будешь, — улыбнулся обворожительно супруг, но она была бы не собой, если бы не поиздевалась. — И наказывать в позе наездницы. — Ой, не надо! Я как второго делать буду? Чем?! — А ни чем! Ты сначала первого вырасти. — То есть? Ты не хочешь второго? — тут же посерьёзнел Томас и выжидающе уставился на невесту с другого конца планеты. Дурацкий компьютер. Ну вот чё на камнях не писалось? Книжки для кого печатали?! Нет, надо же было придумать это адское устройство. Могли бы и письмами общаться. — Ну, лет через пять-семь, — уклончиво ответила Милла. У неё был опыт общения с детьми погодками, между такими всегда есть дух соперничества, а вот если разница в возрасте весомая, то можно воспитать чувство ответственности в старшем. Теоретически. — Ты что?! Я уже буду старым. — Главное, чтобы был боеспособным. Ничего, зато я не буду. — Меня уже обозвали твоим «папиком». Крис в интернете нашёл статью, мы дня два с неё всей студией смеялись, — снова развеселился Томас. Их беседа затянулась, Миллу даже уже звали на процедуры, но она так не хотела прерываться. Нет, муж всегда нашёл бы для любимой время, но сейчас его было вдвое больше, наверняка жертвовал обедом или ещё чем-нибудь, она хотела бы по максимуму этим воспользоваться. Ещё одного такого длительного перелёта девушка бы не выдержала, да ещё и в жаркую тропическую страну, где каждая живность хочет тебя съесть, а по городу бегала будущая шаурма. Милла даже стала задумываться над тем, в какую страну на медовый месяц её потащит Том. Если честно, то ей вовсе не хотелось пышного торжества для камер и всего мира, можно было бы просто расписаться и уехать ненадолго из Лондона, скажем, в Ирландию, поглазеть на природу, или просто за город, подальше от всех. — Что ж, папик, ты уже в курсе, что твоя мама взялась за организацию свадьбы в церкви? — Нет, мне ничего не сказали, — подозрительно сощурившись в камеру, Томас снял очки и улыбнулся. — Ты же не католичка. Я вообще ещё не думал о свадьбе, работаю и как-то не до этого. Хотя я сомневаюсь, что тебя получится затащить в церковь. — Верно, я туда не пойду, придётся тебе выходить. — Да брось! Можешь просто ей подыграть? В конце концов, не самовоспламенишься же ты, а моей маме будет приятно. — Поживём — увидим, — снова уклонилась девушка от ответа. Ну да, он прав (как всегда, чтоб его!) ничего в этом плохого нет, просто не её это — по церквям ходить, почитать свою веру можно и дома чисто духовно. Да и свадьбу можно и дома сыграть за семейным столом без всяких камер и назойливых гостей. Чёртово положение в обществе всегда требовало большой самоотдачи, оно имело привычку истощать силы. Нет, Милле нравилось иногда бывать на публике, сверкать в дорогущих нарядах и давать интервью по поводу свежих новостей из нё журнала, вести свой блог в соцсетях, но слишком чрезмерное увлечение публикой всегда оставляло без сил. Плюс ко всему, с приходом в её жизнь ещё одной знаменитости, следить за приватностью своей личной жизни стало вдвойне сложнее, фанаты везде норовили сунуть нос, уже даже кто-то слил в сеть её пребывание в больнице и всякие комментарии по этому поводу, но она их не читала. — Считаешь, она перегибает палку? — Считаю, что она с фанатичным уважением бережёт твою репутацию. Что ж, я сделаю, как она скажет, — сдалась девушка под проницательным взглядом голубых глаз. Вот же Дьявол под личиной ангела! Как бы он там не оправдывался, что не сердцеед и однолюб, но что-что, а покорять он умел. — Люблю тебя. — А я тебя. Обменявшись нежностями и словами горячих чувств любви, пара прервала связь. Всё-таки до чего дошёл прогресс, можно видеть человека с другого конца Земли, говорить с ним и даже молчать, но вот когда теперь можно будет обнять? Наверное, такое только их дети смогут застать.