***
Тем временем Дэдпул освободился от большей части кандалов, но остался заперт в четырёх стенах допросной. И уже начал скучать по космосу… Карсон к нему не особо спешил, а потому он отдыхал душой и телом, представляя себя где-нибудь на гавайском пляже… Не, не дождётесь. Я мог сбежать и могу хоть прямо сейчас, но за пределами этой унизительной линии кое-кто раскидал медвежьи капканы. Не в том дело, что я боюсь — пф, что вообще за нелепость! Не хочу тешить этого охотника своим очевидным провалом. Сдаваться и сидеть на расслабоне тоже бывает прикольно… «Так-так-так, дружище, погоди. Кто ты такой и что сделал с Дэдпулом?» — Снова ты? — не выдержав, вслух спросил Уэйд. — Жалкое подобие вселенского чего-то там… Я придумал тебе имя покороче. Кевин! Потому что оно такое же бесячее, как ты сам. «Не ты ли обещал поразить всех и вытворить неведомую херню при удобном случае?» — А это она и есть, умник. Выхожу из характера, рушу планы на меня — вуаля! «Но ведь из-за тебя всё идёт как по маслу… Не эту ли систему ты хотел уничтожить своей непредсказуемостью?» — упорствовал Кевин. — Тьфу!.. Заткнись по-хорошему. Хотя объективно я тебе ничего не могу сделать, всё равно ты скоро услышишь какую-нибудь офигенскую угрозу, которую я придумаю позже. (Серьёзно?) Я задолбался мотивировать каждый свой шаг! Меня подкупают везение и сценарная неприкосновенность (которая мне же и мешает, но всё же), а я наёмник, я работаю на того, кто платит больше. И теперь всё, что мне нужно, это переждать… Закончить ему не дали. Стукнула дверь, и в камере нарисовалась серьёзная причина бросить решение всех вопросов галактического масштаба — Митч Карсон собственной персоной. — Ты опоздал, — заявил Уэйд, когда Карсон с противным звуком отодвинул стул, нарочно скребя ножками по полу. Тот не удостоил его ответом, лишь мрачно посмотрел на него и сел напротив. — Я, конечно, не Джимми Хоффа… Так, стоп, что за дерьмовые реплики?! Что за хрен с горы этот Хоффа? Ай спасибо! А почему мне вдруг приспичило вспомнить какого-то ноунейма, которого ты сама уже не помнишь? Тоже мне, ценители синематографа… А, тут же этот сидит… Ожидайте, с вами свяжется первый освободившийся оператор. — Растрещался ты знатно, — фыркнул Карсон. — Только в этой комнате ты должен говорить только тогда, когда я тебя спрошу, понял меня? — Вопросительная конструкция, а значит, сейчас я могу отвечать сколько влезет. Так вот, за каким чёртом вы пригнали сюда охрану? — сказал Уэйд, кивнув головой в сторону зеркала. — Не трудись отвечать, громила, это был риторический вопрос, а то я ненароком профукаю право говорить… Хотя когда меня это останавливало? Короче, я веду к тому, что это просто бессмысленный жест со стороны ЩИТа — и охрана, и в целом моё пребывание здесь, если бы не снисхо… — Заткни свою пасть! — крикнул Митч и, резко поднявшись, приложил Уэйда головой о стол. — Ты мне за время полёта весь мозг вынес, так что не надейся, что я буду с тобой шутки шутить! На пару секунд зажмурившись, Уилсон выругался и утёр выступившую кровь рукавом. А после сдержанно спросил: — Это что за детский сад? Ты не дал мне озвучить название главы. Карсон, ничего не ответив, ударил его ещё несколько раз. — Что спросить-то хотел? — усмехнулся Уэйд, как только тот немного успокоился. — Это же вроде как «допрос», а не сеанс садистских развлечений. Непоколебимой скалой возвышаясь над ним, Карсон произнёс: — Вопрос простой: что и зачем ты устроил? — В каком это смысле? Я много чего устраивал, можно поконкретнее? — Удар. — Ауч! Договоришься с тобой… Твою мать, сейчас-то не перебивай! — Зачем тебе нападать на гражданских? — Ну ты спросил, конечно! Не отвечу — очередными нерукотворными люлями угостишь, отвечу — ни хрена не поймёшь и снова начнёшь из меня дерьмо выбивать. — Вот тут ты прав! — А насчёт тебя я сомневаюсь! — Уэйд внезапно перехватил его руку и, насколько ему позволяли наручники, сам нанёс два удара. Пока Карсон медлил, он вскочил на стол и в ловком кульбите обхватил его шею так, что короткая цепочка наручников сдавила горло. Он прижался к стене, держа сопротивляющегося и кашляющего Карсона перед собой, и пристально всмотрелся в зеркало напротив. За изображением двух крепких сцепившихся фигур на фоне светло-серых стен он будто бы чувствовал нарастающую напряжённость и щелчки предохранителей. — Так и я сюда пришёл не поиграть, — прошипел он на ухо Карсону, пытаясь его удержать перед собой. — Если сначала я терпел, то сейчас готовь свои булки… друг! — с особой злорадностью выплюнул он это слово, а затем повысил голос, обращаясь к агентам по ту сторону стекла: — Не думайте, что я не принесу больших проблем, господа! Хотите пострелять сейчас — да подавитесь! Только чего ради вы хотите так быстро угробить агента Карсона? Вот сейчас будет хорошая цитата: это не вы заперли меня здесь, это вас тут заперли вместе со мной! — крикнул Уэйд и отпустил Митча, который тут же громко раскашлялся, упав на колени. — Поэтому прошу оставить нас наедине с моим новым другом. Мы попробуем договориться… без свидетелей. Хитро сверкнули глаза на изуродованном лице, и побагровевший Карсон посмотрел на него снизу вверх, ещё сбивчиво и хрипло дыша. — Кулаки чешутся, громила? — спокойно произнёс Уэйд. — Я это исправлю. Одно дело — раздавать тычки рыжему ушлёпку, который стянул чей-то там костюм, и совсем другое — пытаться проделать то же самое со стариной Дэдпулом. — Ублюдок, — едва слышно процедил Карсон и медленно поднялся. — Так мы договоримся? — беззаботно поинтересовался он. — Конечно, после того, как я спущу тебя с небес на землю. — Ну попытайся!***
Не особо радостным были и события, предшествующие путешествию Дэдпула. Джейкобс с недовольной миной ждал, невозмутимый Селге холодно слушал, а Бобби с ними ругалась. Примерно так выглядело развернувшееся на глазах Джека цифровое представление, которому он должен был обеспечить безопасность со стороны Гидры. Всё-таки видеоконференция сразу с Тайной комиссией и ЩИТом — это прежде невиданный случай. — Чижек, прошу заметить, не уведомил ЩИТ о своём расследовании, хотя использовал для него наши ресурсы — взять хотя бы сломанный его же оперативниками детектор частиц Пима! Предлог, чтобы воспользоваться нашим же прибором, он тоже использовал ложный. Уже этого бы хватило для его отстранения, но нет, Чижек пошёл дальше. Он взломал нашу базу данных! Это не просто нарушение всех ваших правил и уставов, это настоящая угроза безопасности! Всё это время он пытался дискредитировать ЩИТ, подозревая одного из наших агентов в каком-то преступлении, хотя лично я могу поручиться за каждого. Ни один из них не покидал территории острова за последние две недели — ни один! У нас есть доказательства — перемещения каждого человека отслеживаются. При этом Чижек сам же саботировал расследование и не смог добыть хоть сколь-нибудь значимые улики, не прибегая к преступным действиям. Этого достаточно? — Я принял к сведению ваши показания, агент Морс, — спокойно ответил Селге. — Добавить к его послужному списку провокацию? Пожалуй, добавлю. Ваши же сотрудники подтвердили: он хотел инсценировать побег Уэйда Уилсона, жертвы при этом были бы неизбежны. Ваши жертвы, господин Селге! Джек смотрел и слушал не отрываясь: следил за директором в тревоге за свою участь. Ему несколько раз давали слово, он лишь отказывался брать на Гидру ответственность за действия Чижека и всячески отрицал связь с ним. Пальцы Остина до побеления вцепились в край столешницы. Казалось, Джейкобс был спокоен. Но это ровно до того момента, когда разговор коснулся перевода Дэдпула в другую структуру — подальше от комиссионеров. Морс выбила себе расположение смотрителя. Джек, беспокойно взъерошив волосы руками, потерянно опустил взгляд. На миг — всего лишь на миг показалось, как по лицу директора скользнула зловещая тень. — Я понимаю ваше решение, — произнёс он сдавленным голосом, услышав вердикт Селге. Джеку оставалось только с тревогой ждать окончания мероприятия. — Чижек нас не выдаст даже под страхом смерти. Я позаботился об этом, — непринуждённо играя с ножом, холодным голосом сообщил агент Геллер при очной встрече в конференц-зале. Встреча эта была неофициальной и камерной — всего три человека, не считая возможного появления Хайда. — Он-то не выдаст! — запальчиво отреагировал Джейкобс, измеряя шагами зал. — Но мы потеряли информатора! Он уволен! Почему ЩИТ засёк именно его? — обратился он уже к Остину, который вжался в кресло под натиском двух начальников. Геллер слегка сощурился, и в его взгляде блеснула сталь, как и в гладко уложенных седых волосах. Остриё ножа под лёгким давлением пальца упёрлось в столешницу. Джек собирался сказать, собирался долго и мучительно. — Это я перенаправил протоколы безопасности ЩИТа на ресурсы комиссии, — наконец сказал он, не глядя ни на кого из них. — Перенаправил! — с отчаянием в голосе усмехнулся Тед, хлопнув себя по бёдрам. А потом снова уставился прямо на Джека и понизил голос: — Ты мог остаться для них невидимым. Мог не оставить следов вмешательства, но всё равно оставил. — Я не хотел подвергать опасности Гидру. ЩИТ всё равно бы доказал вмешательство, рано или поздно, — невозмутимо произнёс он, глядя отрешённым взглядом сквозь нависшую над ним фигуру. Знал — наследил Хайд, нарочно испортив топорностью исполнения невероятно идеальный план. — Похвально. Здорово, что ты так радеешь за Гидру. Но позволь мне принимать решения! — гневно крикнул Джейкобс. — У нас был план! От тебя требовалось только чётко выполнить мой приказ и чисто выполнить работу — без импровизаций! Ох как не вовремя ты проявил инициативу! Геллер ловким движением сложил нож и слегка стукнул рукояткой по столу, чем заставил Джека невольно вздрогнуть. — Имей в виду, Остин. Мы потеряли не только Чижека, но и перспективы, — бесстрастно заговорил он. — Комиссия взялась расследовать его дела, не О’Грейди. Всё сильно затянется, пока они не вернутся к нему. ЩИТ выиграл аукцион на Дэдпула. Что же остаётся нам? Риторический вопрос навис над ним, грозя раздавить тяжестью возникшей вины. Джек всё-таки поднял глаза, заметив чужеродное движение, и увидел сидящего на столе призрака. Он беспечно болтал ногами, слегка откинувшись назад, и с довольной улыбкой слушал, как распекали его посредника. — И это верхушка так называемой Гидры? — насмешливо спросил Хайд, завладев вниманием Джека. — Зря ты их боишься. Как дети малые… Делили шкуру неубитого медведя, и вдруг такая засада! Плак-плак. Остин не оценил его ужимку и тяжко вздохнул. Зато пропустил мимо ушей очередную тираду директора — и тем разозлил его ещё больше. «Сделай что-нибудь», — сам не веря своим мыслям, тихо попросил он. Хайд ухмыльнулся. — Я уже сделал. Полюбуйся! — Призрачная рука указала на Геллера, на разошедшегося Джейкобса. — Ты только посмотри, как он бесится. Лишь забрезжила на горизонте возможность заграбастать власть, а он уже вообразил, что она в его руках. Ты не всё подряд можешь контролировать, друг! — сказал он как будто Джейкобсу. «Он тебя не слышит», — устало возразил Джек. — А вдруг? После этих слов он ощутил тишину. Джейкобс осёкся, будто и правда услышал посторонний голос у себя в голове. Хайд продолжил беззаботно болтать с посредником: — Ничего, это я только начал его отрезвлять. Джентльмен спросил: что же остаётся им? Ответ есть. Список «Омега», полный склад терригена, ещё куча опасных способов наделить людей способностями и некий Тактигон. Тебе знакомо последнее слово? Не отвечай, я знаю, что нет. Так вот, я даю тебе шанс узнать. Мне и самому интересно — Джейкобс сам виноват, что разбудил во мне любопытство этой тайной за семью печатями. Придётся делиться. «У меня нет выбора?» — Ты ж моя умница, конечно, у тебя нет выбора! Орущий на тебя индюк не так страшен в сравнении со мной, правда? Хайд исчез с милой улыбкой. А директор, отчего-то растеряв весь свой запал, отпустил Остина с пренебрежительным прощанием: — Не заставляй меня разочаровываться в тебе, Джек. Ты пожалеешь об этом сам. — Я об этом пожалею! — саркастично фыркнул Джек, снова оказавшись в родном кабинете, и развёл руками. Теперь он начал замечать, как откровение Хайда повлияло на него. Он стал меньше сопротивляться, стал ловить себя на мысли, что кое-что всё-таки готов ему простить. Начал как будто бы понимать пришельца — благодаря тому, что тот сам объяснил. — Я за тебя обязательно ему отомщу, — заверил Хайд. — Пусть только попробует что-то выкинуть — жалеть придётся уже ему. Неведомое чувство слегка задело сердце Джека. Он ощутил какое-то приятное волнение, признательность — и из-за чего? Хайд произнёс это без тени ехидства. Ему хотелось верить в этот момент. — И всё же я задал вектор движения, — напомнил он. — Сможешь переворошить файловый архив Гидры? Наверняка там есть что-то полезное. Добывать информацию из пустой директорской головы — нет уж, избавьте меня от этого удовольствия! — А как же твои истиноксы? — спросил Джек. — Подождут. Мне ещё нужно понять, в чём состоит механизм предсказания, как его в случае чего можно запустить… К тому же они далеко, а Тактигон лежит у нас под носом. — Хайд почувствовал его колебания, заговорил чуть иначе: — Я познавал ваш мир не по своей воле. Всё, что я знаю о человечестве, перешло ко мне от посредников — все их знания просочились в мою память, и теперь я почти один из вас. Но я хочу обретать знания сам. Я надеялся, что ты мне в этом поможешь, мне самому не в радость тебя заставлять. Джек вздохнул, закрыв глаза. Дал слабину, и теперь Хайд знает, на что давить — сделал искренность своим оружием. И ведь только он мог до такого додуматься. — Ладно. Я что-нибудь попробую…***
Прошло несколько дней, прежде чем по крупицам им удалось составить полную картину. Бесконечные попытки подлезть к особо защищённым архивам вместо сна утомили обоих, но неожиданно для себя сам Джек загорелся интересом. Зазудела задетая гордость — директор посмел прятать секреты от него, главного стража секретов новой Гидры. И лишь потому он хотел разрешить эту задачу, что стремился узнать, кто же помогал Джейкобсу строить цифровые баррикады от него. — Что же ты за зверь, Тактигон… — хищно улыбался Хайд, когда Джеку удавалось разблокировать маленький файл или восстановить сканы документов. С каждой такой находкой крепла его уверенность, что он наткнулся на золотую жилу. — Подытожим, — прекрасным плодотворным вечером объявил телепат, когда уставший Джек завалился на кровать. — Я уверен, у нас на руках почти вся возможная информация о чудесной вещице, которую Джейкобс спрятал в самый укромный уголок. Оружие омега-уровня, которого боится он сам… Подумать только! Перед глазами до сих пор стояли отчёты и выписки, в которых сухо была обозначена причина опасений. Источник безграничной силы, буквально свалившийся из космоса. Полиморфное оружие, способное принимать любую форму и обладающее своим сознанием. В последнем упоминаемом инциденте Тактигон сыграл роковую роль, став неуправляемым и всеразрушающим, и с тех пор никому не удавалось провести удачный эксперимент по его активации. Украденный силами Гидры и переправленный в другой мир, он служит опасным балластом до тех пор, пока не будет найден способ укротить его великую мощь. — Джейкобс ждёт чуда, — резюмировал Хайд. — Он боится его использовать и в то же время просто не может заставить Тактигон работать, потому что он, согласно отчётам, был повреждён. Хотя сдаётся мне, что повреждения вовсе не в его устройстве, а гораздо глубже… По бумажкам мне сложно сказать, пришлось подключать воображение. Остин удивлённо хмыкнул. На большее сил не оставалось. — А что такого? Я не учёный и не разработчик, я не собираюсь проводить обратное проектирование. Тактигон для вас — просто инопланетная штуковина. Такая же, как и я, хоть это и звучит унизительно для моего достоинства. — И это поможет вам поладить? — Совсем не факт… Но я хочу его увидеть вживую. Может быть, я смогу понять, что с ним не так. А само то, что Джейкобс вспомнил о нём в такой ситуации… Он хочет подмять под себя врагов и подчинить их себе, а через это надеется подойти ближе к Тактигону — но оступился уже на первом шагу! — Хайд усмехнулся. — Теперь пусть даже не мечтает. — Я теперь всерьёз думаю, что ты метишь на его место, — вдруг сказал Джек. — В смысле… место Джейкобса? — удивился Хайд. — Да. — Глава осколка Гидры — подумать только! — картинно ахнул он и смерил посредника снисходительным взглядом. — А ты хотел бы, чтобы я действительно это место занял? Джек поднял на глаза на него и смиренно вздохнул, спустя несколько секунд озвучив свои мрачные мысли: — Не делай вид, что позволяешь мне решать. Я бы хотел выбрать из двух зол меньшее, но не знаю — какое из них меньшее на самом деле? Что бы ты ни задумал, я всё равно не смогу тебе помешать. И если ты запланировал переворот… Вряд ли ты сможешь навредить мне больше, чем делаешь это обычно. — Ты меня недооцениваешь, — мягко улыбнулся Хайд, оставив при себе мысль: «И лучше тебе так же думать и впредь».