Я люблю твои пухлые щечки

      Прошло около недели. Хиллари выписали из больницы. Но стоило ли этому радоваться? Всё ровно тебя по ту сторону никто не ждёт. И дома всё так же одиноко. Однако что-то кажется изменилось в самой девушке. Что опять не так? Когда жизнь вернётся в нормальное русло? Хиллари прекрасно понимала, что её морально изнасиловали трижды, но это не играло роли. Что дальше? А дальше паршивое гниющее будущие. Остаток жизни провести, как нормальный человек уже не получится, но можно вообще не подходить к этому остатку. Теперь можно смело делать суицид. Когда уже некому тебя остановить, когда все ушли. Стоит ли вообще трудиться над предсмертной запиской?       Было уже довольно поздно. Хиллари сидела на кухне и пила чай. Хотя чаем это назвать было трудно. Больше половины в чашке был не чай, а виски. На столе лежала упаковка лезвий. Девушка рассматривала руку. Она подзажила и была готова для новой дозы. На стенах и потолке то и дело появлялись пятна света с улицы.       Девушка встала и подошла к окну. Сегодня пятница и улицы Лондона превратились в помойку. Пьяные мужики приставали к не менее пьяным уличным девкам. Странные парочки устраивали скандалы… Бомжи, наркоманы, проститутки и всё это залито алкоголем и наркотиками. Каждый раз одно и то же. Хиллари отошла от окна и снова села за стол. Быстро допила содержимое чашки. Что дальше? Может быть наркотики? Или секс? Хотя откуда взяться наркотикам? Да и к тому же только что выпитый алкоголь. Хотя всем известно, что антидепрессанты это те же самые наркотики. В сочетании с алкоголем это смертельный замес. Прекрасно!       Хиллари подошла к шкафчику на кухне, где лежали те самые таблетки. Найти их было не трудно. Может не стоит? Ещё есть время одуматься. Так много ещё не сделано и не сказано. Небольшая коробочка с двенадцатью таблетками, три из которых уже были приняты. Сколько нужно для смертельной дозы? Пять? Шесть? Или может все девять?       Голова сразу закружилась, но вскоре перестала. Появились новые ощущения, но лучше глотать токсин. Кислота разливается по твоим венам, ты чувствуешь, как она начинает выливаться из твоих глаз, а виной всему, одна крохотная таблетка наполненная жгучим токсином. Но нет это лишь слёзы, скупые слёзы которые медленно ведут тебя на этот танец, танец со смертью… Сколько времени осталось? Ещё есть время, ещё можно успеть причинить себе боль.       Мазохизм? Да, есть такое. Люди любят причинять себе боль, но не все это самостоятельно осознают. Люди которые превратили это в извращённые сексуальные фантазии, просто глупы. Именно те, кто режут свои вены понимают это лучше всего. Вся эмоциональная боль переходит в физическую, а от такой боли куда приятнее. К тому же кровь согревает руки, она же горячая, верно? Есть люди хладнокровные, их можно назвать проще — снеговики. Но согласитесь даже снеговики начнут таять если кровь побежит по рёбрам. От таких мыслей хочется привязать семя к батарее и как следует резануть руки… Увы, но привязывать себя было нечем и Хиллари просто забилась в углу. Следовало бы попрощаться, но вдруг кто-нибудь приедет сюда раньше срока и оборвёт весь кайф.       Нужно открыть дверь, я не хочу гнить в собственной квартире… Руки трясутся, а ты быстро набираешь это слово и отправляешь его тем, с кем хочешь попрощаться. Всё? Это конец, теперь уже ничего не страшно. Не нужно искать смысл жизни, не нужно расстраиваться и плакать, не нужно любить. Прижимаешь холодное лезвие к руке и проводишь. Тёплая кровь выступила и теперь медленно сползает по руке. Но ты этого не видишь, слёзы заволакивают глаза, или это уже смерть касается тебя своей бледной холодной рукой. И тихо шепчет, что без тебя им будет лучше. Ей хочется верить и ты протягиваешь ей свою бледную руку истекающую кровью, встаёшь и уходишь.       Всё? Глаза запрокинуты и накрыты белой плёнкой, что отнимает жизненный блеск. Нет. Это лишь слёзы, а ты ещё жива. Всё ещё не можешь покинуть этот мир. Руки полностью в крови, кровь на одежде и на полу собралась уже довольно большими лужами. Ещё немного… Есть время подумать о жизни. Так, что ты сделала?       Многое? А ты уверенна… Всю жизнь только и ныла о том, как тебя такую хорошую всё раздражает. Родители кретины, не любили тебя вовсе, нет друзей. И нет детей. Что от тебя останется, когда ты действительно умрёшь? Кому нужны будут твои картины. Уж точно не тебе. Ты не дожила зиму. А помнишь, как ты её любила? Эти белые хлопья которые таяли на тёплой ладони. Теперь ты, словно снежинка таешь на чьей-то ладони. Плоть сгорит изнутри. И даже души не останется.       Это конец, скорее умрёшь от потери крови, чем от этой наркоты. Закрываешь глаза, всё? Ты умерла? Или просто заснула. Кто может в аду бить тебя по щекам? Дьявол забавляется, или кто-то пытается вернуть тебя в жизнь.       Хиллари открыла глаза. Она тут же протёрла их кровавой рукой. Всё лицо теперь тоже было в крови. Жуткое зрелище, наверное. Она тут же посмотрела на человека, который пришел вернуть её к жизни. Как не странно, это была не Ева. — Зачем Вы пришли за мной? Я хотела умереть спокойно. — Я понял. Что Вы творите? — Мне плохо. Поговорите со мной… — Вам надо в больницу, а я далеко не психолог. — Почему все такие жестокие? Почему никто не обращает на меня внимание? Разве по мне не понятно, что я хочу умереть. А все проходят мимо. Меня ничего не держит в этом мире. Я никому не нужна. Зачем Вы пришли? — А зачем Вы оповестили меня о своей смерти? — А Вы бы пришли на мои похороны? — Я не отвечу на этот вопрос. — Почему? Хотя это и так ясно. Людям сложно ответить придут ли они на твои похороны, если они смотрят тебе в глаза. — Нет. Просто я сам не знаю. — Неужели Вы можете чего-то не знать? — Как видите. Я не знаю, станет ли Вам лучше после моих слов, но я всё же попытаюсь Вас убедить… Вы прекрасная женщина, во всех отношениях. Вы губите себя думая, что так будет лучше, но совсем не задумываетесь о том, что Вы делаете хуже не себе, а другим. Пускай Вас не окружают толпы, но ведь есть те, кто терять Вас не хочет. Я знаю, это говорят всем кто хочет уйти из жизни, но это правда. Вы нужны. Что представляет из себя человек? В общем-то ничего. Он просто рождается, играет какую-то роль для общества и умирает. Вы же не думаете, что родились для того, чтобы умереть сейчас. Я понимаю, Вам тяжело, Вам больно. Настолько больно, что Вы готовы буквально разгрызать свою плоть. Но Вы не должны давать эмоциям контролировать Вас. На Вас давит общество из-за чего Вы пытаетесь от него изолироваться, но у Вас не получается. Давит время, как выражаются некоторые люди. Вы не можете представить себе жизнь без обычных вещей, но могу заверить Вас… Вне общества можно спокойно жить. В мире миллионы людей проживающих свои жизни просто потому, что по другому они не могут. Вам кажется, что если этих людей много, то Вы просто ничего не сможете сделать с ними. С ними нужно жить, уживаться и находить общий язык. Но это не так. Вам должно быть всё равно, что люди Вас не понимают. Мир принадлежит не только им, но и Вам. А Ваша жизнь полностью в Ваших руках. Я знаю, Вы видите этот мир не таким, как все. Но это не значит, что Вы лишняя. Может быть люди лишнее? Вам было сложно что-то поменять ещё лет пять назад, но сейчас. Почему Вы зацикливались только на плохом в своей жизни исключая приятные воспоминания и мысли. Не спорьте, такие есть. Вам кажется, что вокруг Вас только зло, боль и разочарование. По большей части так и есть. Я знаю, Вам трудно меня понять, но я пытаюсь помочь. Как бы странно это не звучало, но я не хочу чтобы Вы умирали.       Хиллари смотрела на Майкрофта и не знала, что сказать. Было как-то очень тяжело. Огромный ком застрял в горле. Всё было, как в тумане и хотелось блевануть. Однако ничего не оставалось кроме, как заплакать. Теперь слёзы окончательно размазали кровь по лицу девушки. Эти истерические рыдания могли бы привести в ужас кого угодно. Майкрофт тоже был немного в шоке. Ну, а что нужно было сделать? Плачущая девушка, что в таком случае предпринимают люди? Майкрофт прекрасно знал, как поступают люди в отношениях. Конечно их отношения нельзя было вообще никак назвать, но мужчина точно знал, что Хиллари его любит. Как бы самонадеянно это не звучало.       Мужчина пододвинулся ближе к девушке и положил ей руку на плечо. Хиллари вздрогнула и подняла глаза. Майкрофт тут же смутился и казалось даже слегка покраснел. Во всяком случае лицо обдавало жаром. Не успел Холмс что-либо сделать, как Хиллари тут же прижалась к нему всем телом и обхватила руками шею. Майкрофт уже давно потерял спокойствие, но сейчас он в буквальном смысле не знал, что делать. Это было для него так непривычно. Впервые кто-то в его жизни так поступает, а это ведь девушка. И что дальше? Он аккуратно положил руку девушке на талию, а второй начал медленно поглаживать Хиллари по спине. Она лишь ещё сильнее прижалась к Холмсу.       В этот момент Хиллари перестала чувствовать себя плохо. Было очень хорошо, тепло, словно она обвернулась большим мягким пледом. Она даже забыла про боль в руках и принятых наркотиках, которые никак не хотели действовать. Может от них ничего не происходит? Во всяком случае Хиллари не хотела, чтобы это всё закончилось. Но ничего не может длиться вечно.       Внезапно стало тяжело дышать. Воздух куда-то исчез. Хиллари словно рыба начала глотать воздух. В ушах зазвенело, а глаза заволакивала белизна. Хиллари без сознания оказалась в руках Холмса.