Я люблю твои пухлые щечки

— твоя любовь фальшивка, ты не сможешь лгать вечно —       Насколько хорош сегодняшний день? Хиллари проснулась. Настроение было хорошим, за последние месяцы это как-то странно смотрелось. Не было ощущения страха и потерянности. Не было уже привычной усталости и уныния. Несмотря на боль в спине, девушка даже попыталась сделать зарядку. За окном было пасмурно, но на удивление довольно тепло. Вдалеке виднелась кажется грозовая туча. Да и утренние новости на BBC были хорошие. Она пропустила момент где говорили об её вчерашнем поведении.       В ванной комнате к девушке пришло осознание того, что она выглядит довольно жутко. Бледная кожа, огромные синяки под глазами, бледные губы. Похожа на труп, однако косметикой пользоваться она не будет. Хиллари попыталась улыбнуться перед зеркалом, но у неё не получилось. Это было похоже не жуткую гримасу боли, но ничего общего с улыбкой не было. Как девушка ни пыталась изобразить на лице хотя бы одну эмоцию без фальши, ничего не получалось. Внезапно пришло осознание, насколько она уродлива. Откуда эти придирки к себе? Это что, чрезвычайное желание понравится Холмсу? Не может день так хорошо начинаться и вот уже не всё так радужно, как казалось изначально. Что ты видишь, когда смотришь в зеркало? Оболочку, тело за которым ничего нет. Отражение. Но что если бы в зеркало посмотрела твоя душа? Она бы наверняка увидела все, что ты так тщательно прячешь. Все то, что ты хотела скрыть и от себя самой. Отвращение.       Как только девушка залезла в ванну, набрав теплой воды, мир вновь окрасился в черно-белый цвет. Кажется она смыла с себя всю радость. Видимо ты очень любишь все усложнять, ведешь себя, как подросток… Но ведь тебе уже тридцать… Хиллари лежала в теплой воде и думала о том, почему она это делает. Зачем вообще что-то делать? Почему нельзя вечно лежать в теплой воде наблюдая за своими ощущениями. Было бы полезно послушать себя. Однако в последнее время, она постоянно куда-то спешила и не замечала, как проходили эти дни. Мысли не задерживались в голове. А ведь она даже не помнила, чем занимается всё это время. Вот и сейчас она лежит и тупо смотрит в потолок, в остывающей воде. Но сил встать нет. Тяжело, но нужно. Прекрасно понимая, что время не резиновое, а ей ещё иди в магазин, девушка стиснув зубы вылезла из воды и пошла делать себе завтрак.       Пока чай заваривался в чайнике, девушка делала бутерброды с засохшим авокадо, которое она ненавидела. Как людям вообще нравится есть нечто содержащее жир и при этом абсолютно безвкусное. Завтрак в тишине, за окном начал тихо постукивать дождь и орали какие-то люди, у них испанский акцент? Почему она цепляется к таким мелочам?       Глупости. Куда ей идти?.. Снова закатив глаза она вздохнула и открыла дверь в мастерскую. Нужно полить цветы. Сейчас здесь царил полумрак. Холст стоявший на мольберте был практически чист. Ступая босыми ногами по листками разбросанным везде, они практически полностью скрывали пол, девушка подошла к холсту и уселась напротив на табуретку. Наклонив голову и сощурив глаза она снова посмотрела на холст. Он не стал красивее. Девушка подошла к мольберту и скинула холст на пол. Затем Хиллари подошла к стене где стояли палки для рам и взяла два небольших обрубка. Соединила их и посмотрела, как это смотрится. Слишком мелкие… Они тут же упали на пол и девушка отошла, направившись к самой большой картине, стоящей рядом с окном. Окинув огромную тушу расположенную на картине, Хиллари лишь усмехнулась и направилась к двери. Нужно идти, нужно делать…       На улице было сыро. Машины то и дело проезжали и забрызгивали спящих на ходу прохожих. Рядом с торговым центром столпилась куча народу, все они смотрели на что-то. Хиллари не могла разглядеть происходящее в центре толпы, но оттуда слышался крик и злобный смех. Девушка вздохнула и не без труда открыла дверь в помещение. Сейчас ещё довольно рано, так что в торговом центре было куда меньше народу чем обычно. Ей нужно было купить ингредиенты для пирога. Да да, кто-то ещё дарит пироги на дни рождения? …Яблоки, тесто слоеное, мука… Должно быть всё здесь… Девушка бродила между стеллажами и искала нужное масло, это оказалось довольно сложно, оно было засунуто в самую даль и девушка еле-еле его достала. Пробивая на кассе продукты, она заметила, как высокий мужчина перед ней купил последнюю пачку ментоловых сигарет. На самом деле они довольно противные, но иногда почему-то очень хотелось.       Когда девушка шла уже к дому за ней увязалась какая-то женщина. Поначалу Хиллари старалась не обращать внимания, но это было всё труднее. Наконец эта женщина ускорила шаг и догнала девушку. — Мэм, постойте. — женщина запыхалась, но не отставала от идущей Хиллари. — Что Вы прицепились?! — Хиллари сводит брови. — Покажите ручку, открою Вам тайну. — она лукаво улыбается и протягивает ладонь. — Идите своей дорогой, — вздрагивает от страха Хиллари и продолжает путь. — И незачем так бояться, он всё равно Вас видит… — загадочно проговаривает женщина. — Что? Кто видит? — Хиллари растерянно оглядывается, а женщина продолжает улыбаться. — Тот, что под шкафом. — Под шкафом? — Не только там, ещё и за дверью. Она прятала его везде, но под шкафом было много места так что… — казалось женщина говорит какую-то чушь, но нет. — Что за чушь? И после этого кто-то ещё утверждает, что это мне надо лечиться… — Хиллари не заметила, как слова сами сорвались с губ. — Ну Вы же не знаете, куда он девал этого мерзавца… Позариться на белое тело, прервать судьбу… — женщина закачала головой. — Вам нужна рука?! — вскрикнула Хиллари и выставила вперёд ладонь. Хиллари не понимала откуда женщина может знать про такие вещи, но это не совпадение. Пускай всё это ложь, но почему нет? — Интересно… — женщина начала ощупывать руку девушки своими короткими толстыми пальцами, что-то шепча о длинных пальцах. — Ну! Что там? — Хиллари морщилась от прикосновений женщины и пыталась отодвинуться от неё. — Больное детство, обиды, обиды, это не Вы виноваты… Нравится болеть душой и телом… Валет остался там, теперь-то рыба покрупней. На короля нацелились. Уверенно идёте. Но он-то знает правду, у рыжих есть душа… Картина — боль и тело там же… Длинная линия жизни, любви не знаете… Умрёте с сердцем на руках… — каждое слово женщина выводила медленно указывая пальцем места на ладони девушки. Не трудно увидеть шрамы на руке. — Всё? Что Вы хотите этим сказать? Я не верю в то, что судьба человека может зависеть от ладони. Эта хиромантия меня не впечатлила. Я слышала и более сочные предсказания. Увы, они не сбывались… — Хиллари оставила женщину и направилась дальше по проулку. Хотя на самом деле девушка задумалась над словами сказанными этой женщиной. Она чувствовала, как та глядела ей в спину ещё очень долго, пока Хиллари не завернула за дом, но прежде глянула туда, где стояла эта ведьма. Её там не было.       Дома выложив всё на стол и затянув фартук, девушка ринулась в бой. У неё было достаточно времени на приготовление пирога и она не спешила. Всё шло по плану, Хиллари невольно удивлялась, что всё идёт так хорошо. Поставив пирог в духовку Хиллари ушла. У неё кажется ещё были дела. Хиллари уже давно знала, что она оденет на ужин у Холмса и даже решила слегка подкраситься. Но это потом. Сейчас… На самом деле она не знала чем себя занять во время ожидания. Всё проходило так медленно. Девушка ходила по квартире и отчаянно пыталась найти себе развлечение хотя бы на пару часов. Время едва перевалило обеденный период. Знать бы чем сейчас занят Холмс…       Чем ближе подходило время, тем сильнее у девушки болел живот и она вся тряслась. Казалось бы они достаточно знакомы. Ему известен каждый аспект в её жизни, чего она может бояться или стесняться сейчас? Пирог был готов. Выглядел он идеально, как по вкусу? Кто знает…       Хиллари лежала на диване и смотрела телевизор. Показывали какой-то французский сериал. Несмотря на простоту и банальность сюжета он невероятно затягивал. Девушка перестала следить за временем. Она лишь ждала когда Флоренс уже наконец решиться сделать Терезе предложение. Иногда на рекламных паузах она приходила в себя и не понимала почему должна это смотреть. Внезапно девушка поняла, что сейчас уже вечер. Ей вот вот должны были позвонить, но она просто валяется на диване и смотрит историю высосанную из пальца. Хиллари тут же подскочила с дивана и направилась к шкафу. Девушка быстро надела платье темно-изумрудного цвета с открытыми плечами и направилась в ванную. Она собиралась довольно быстро. Ещё до звонка девушка уже сидела на кухне и скучающе поглядывала на часы. В чем дело? Кажется время остановилось. Минутная стрелка на часах двигалась неумолимо медленно. Зато когда звонок наконец раздался, прорезав мучительную тишину, девушка подскочила на месте. — Да… — дрогнувшим голосом сказала Хиллари. — Вы готовы, Хиллари? — раздался на том конце голос Холмса. — К-конечно, — девушка откашлялась. — Тогда можете выходить, машина уже ждет Вас… До встречи. — Холмс тут же сбросил, но этого было достаточно.       Хиллари встала перед зеркалом в прихожей, оглядывая себя и тут только вспомнила про крем для шрамов. Быстро ступая в темноте по квартире девушка нашла в спальне тюбик крема. Она отчаянно начала втирать крем в руку испещренную рубцами. Времени уже не было, она спускалась по лестнице вниз, где её уже ждала машина и высокий мужчина, который при виде девушки улыбнулся и открыл дверь. Через пару минут они поехали. Мужчина сообщил, что она может закрыть окошко отделяющее её и водителя. — А как долго мы будем ехать? — спросила Хиллари устраиваясь на кожаном сидении поудобнее и вытягивая ноги. — Часа два, если учесть небольшие пробки, но сейчас на выезде из города они оцениваются по семи баллам. Не переживайте… Мы не попадем в них.       Первые полчаса Хиллари спокойно сидела и смотрела по сторонам. Огромная черная туча приблизилась и нависла над городом. Яркие вывески то и дело мелькали в окне, а вскоре начали падать первые капельки дождя. Они встали в пробке, вся эта атмосфера невероятно усыпляла. Хиллари и не заметила, как заснула и проснулась только на выезде из города. Начались интересные пейзажи. Кое-где среди равнин встречались небольшие участки с красивыми домиками. Одни были крохотные, другие побольше. Из-за темноты и дождя разглядеть что-то было трудно, в основном это были небольшие пятна в темноте размытые дождем. Девушка глянула на водителя, он был спокоен и не выражал практически никаких эмоций. Лишь иногда можно было заметить, как он дышит. Они встретились взглядами. — Все хорошо, мэм? — спросил мужчина всматриваясь в зеркало на лицо девушки. — Да, долго ещё ехать? — Хиллари потянулась. — Через несколько минут уже будем на месте, — сообщил ей мужчина и вновь уставился на дорогу.       И действительно, через пару минут они подъехали к воротам. Девушка тут же встрепенулась и стала вглядываться в темноту. Наконец машина остановилась, Хиллари подождала когда ей откроют дверь и вылезла из машины. Она уже хотела оглядеться, но дождь тут же окатил её. Водитель тут же раскрыл ей зонт и проводил до ступеней ведущих к двери. У дверей стояла девушка, она молча открыла дверь перед Хиллари и когда они оказались в доме, тут же скрылась. Хиллари стояла в небольшом помещении отделяющем парадную дверь от входной. Было тихо и только дождь барабанил за дверью. Где-то далеко послышались шаги. Они быстро приблизились к двери и она тут же распахнулась. Холмс стоял в восхитительном черном костюме, его лицо было немного сердито и сосредоточенно, но как только его взгляд скользнул по девушке, он слегка улыбнулся. Нельзя было понять фальшивая ли эта улыбка, но сейчас это было неважно. — Добрый вечер, Хиллари! Рад Вас видеть… Я надеюсь Вы удачно добрались. — Холмс проводил девушку вглубь дома. — Добрый, вечер… С днем рождения, мистер Холмс… — Хиллари потерялась в этом огромном доме, хотя она ещё толком в него даже не зашла.       Потеряв самообладание девушка начала крутиться на месте оглядывая все все до мельчайших деталей. Холмс аккуратно положил руку девушке на плечо и повел её дальше, Хиллари пыталась охватить взглядом сразу все, но как только она пыталась рассмотреть один предмет, тут же в поле зрения попадал другой и так до бесконечности, в итоге когда они поднялись на второй этаж и остановились перед двумя дверями, девушка так толком ничего и не увидела. Майкрофт распахнул двери и они оказались в столовой. Огромная комната с большими окнами и столом на двенадцать персон по середине. Это все, что успела заметить девушка. Она резко остановилась и не поняла, как они тут оказались. — Что с Вами? — Майкрофт прищурился и посмотрел на девушку. — Дом… Он такой огромный… — Хиллари начала с жадностью оглядывать столовую. Она уже давно забыла про пирог, который держала в руках, кажется он сейчас выпадет из её рук, осталось совсем немного… — Кажется это Вам. — Хиллари виновато улыбнулась и протянула Холмсу пирог. Он улыбнулся и принял подарок. — Вы всё же решили не отказываться от своих слов, — Майкрофт старался, чтобы не рассмеяться. — Вы считаете мой подарок смешным? — Нет. Должен признать… Это лучшее, что я получал в течении многих лет… Прошу — Майкрофт указал на стол и уже направился, чтобы помочь девушке сесть. — Я, кажется, должна сидеть напротив Вас, но может я сяду справа? — девушка махнула рукой на стол. — Разумеется, — Майкрофт подошел к столу и отодвинул один стул. Хиллари подошла к нему, но когда села, провалилась настолько низко, что лишь её голова касалась стола. Майкрофт издал подавленный смешок, но в этот момент и сама Хиллари начала смеяться. Мужчина помог ей встать. — Кажется я слишком низкая. — девушка принялась разглаживать платье. — Ничего страшного, придется поступить немного нетактично, я сейчас. — Майкрофт вышел из столовой.       Теперь у девушки была возможность рассмотреть столовую. У стен, напротив друг друга стояли доспехи, они были начищены до блеска и очень красиво смотрелись. Хиллари подошла к одному и потрогала его за руку. Вдоль стен были развешаны картины. Девушке пришлось признать, что это было действительно красиво, на холстах все было предельно ясно, и каждая картина подходила к другой. В камине горел огонь, это был настоящий камин, Хиллари уставилась на танцующие языки пламени. Затем девушка подошла к окну, было темно и дождь продолжал лить со страшной силой. Однако можно было разглядеть в этой темноте и сад, буквально под окном росли довольно крупные кусты, сейчас ещё холодно и местами лежит снег, по этому все выглядело мрачно. Девушка всмотрелась вглубь сада, там вроде прошел человек… Дверь снова распахнулась и Холмс вошел в нее, держа стул. Майкрофт был доволен собой, он отодвинул тот стул и поставил на его место другой. Стулья были практически одинаковые, но тот что принес Холмс был гораздо выше.       Они сидят за столом. В воздухе висит тишина. Хиллари беззвучно постукивает пальцами по столу и стареться не замечать на себе тяжелый взгляд Холмса. — Вы пришли ко мне чтобы помолчать? — Майкрофт ухмыляется. — Я надеялась, что Вы начнете разговор… — Неужели? В таком случае я должен признать, что не ожидал увидеть Вас на первой полосе утреннего Times. Разбить раму вместе с картиной о человека, это не лучший способ показать себя сильной… Дело может дойти до суда и учитывая Ваш прошлый опыт, это не лучший вариант развития событий.       Хиллари закрыла лицо руками и что-то простонала. Майкрофт недоумевающе посмотрел на неё. — У меня для Вас плохой вопрос… Сколько Вам лет? — Хиллари убрала ладони с лица и её глаза блеснули в полутьме недобрым огоньком. — Я не скрываю свой возраст, однако то, что мы называем возрастом… Всего лишь время, а время это ограниченный запас некой субстанции. — Время — это безграничные возможности. Которые мы тратим на то что надо. Вы утверждаете, что оно ограничено. Но я считаю иначе. Время дает всё… Его нельзя забрать или дать. Оно не имеет границ, просто мы ещё не научились пользоваться им. Не думала, что Вы мыслите настолько сентиментально. Что? Почему Вы смотрите на меня с таким лицом? — Хиллари подняла брови. Холмс смотрел на неё с улыбкой, с какой смотрят на глупого котенка. — Понимание подобных вещей находится за пределами Вашего сознания… Я не стану спорить. К тому же я имел в виду совершенно другое. — Майкрофт глянул на большие старинные часы стоящие у стены — По моему они немного задерживаются… Может выпьем? — Что именно? — такое предложение было мягко говоря необычным. — А что Вы бы хотели выпить, не считая чая? — Холмс усмехнулся. — Вино? Я не особо хорошо разбираюсь в алкоголе. Единственное, что я пью уже многие годы это Jack Daniel’s. — Не женские у Вас предпочтения… Почему не шотландский виски? Вы же и сама из Шотландии… — Холмс встал из-за стола и подошел к девушке. — Я не фанат. — Я надеялся выпить во время ужина, но что-то явно вышло из-под контроля. Мне придется снова покинуть Вас на несколько минут. Надеюсь Вы меня понимаете. — Майкрофт снова ушел, однако вернулся довольно скоро с бутылкой белого вина и двумя бокалами.       Мужчина поставил перед девушкой бокал и налил ей вина. Они не смотря друг на друга молча начали его пить. Оно было замечательное, лучшее что девушка когда-либо пробовала. Она поймала на себе взгляд Холмса и растерянно улыбнулась. — Вам не понравилось? — Что? Нет, оно превосходное… — С минуты на минуту должны подать первое, — Майкрофт вновь глянул на часы.       Действительно через пару минут дверь распахнулась и вошла девушка в одежде прислуги. Она поставила на стол две тарелки после чего также быстро скрылась. Хиллари смотрела на дверь и не понимала, почему все именно так. В голове даже появилась мысль, что Холмс любит ролевые игры, но девушка тут же отогнала её и уставилась на Холмса. Она вспомнила, что девушка открывшая ей дверь, тоже была в одежде прислуги. Теперь напрашивался вопрос, почему женщины? — Прислуга? Почему молча… Это довольно невежливо — Она немая. Когда есть возможность сохранить тишину в доме, лучше ей воспользоваться.       Хиллари вздохнула и уставилась в тарелку. Хороший кусок рыбы, скорее всего это был лосось и овощи. Ну, а что ещё нужно. Ужинали в тишине, Майкрофт постоянно посматривал на девушку. Она глупо улыбалась и один раз у неё изо рта вывалился небольшой кусочек. Майкрофт усмехнулся. Оказалось рыба замечательно сочетается с вином которое принес Холмс. Второй и третий бокал, девушка начала чувствовать, что в столовой становиться жарко, может это все камин который по прежнему полыхает? Тишина становилась невыносимой. Скоро вернулась прислуга, она забрала тарелки и подала Холмсу какой-то жест, он еле заметно кивнул. Внезапно Майкрофт встал из-за стола и подошел к Хиллари. — Что же Вы все молчите и молчите… — он взял её бокал и налил туда ещё вина, девушка протянула руку. — Хотите меня напоить? — Очень, только не получается, — Холмс взял свой бокал и налил туда вина, он слегка коснулся своим бокалом бокала девушки, тихий звон растворился в тишине. — Что ещё по плану на этот вечер? — Честно говоря, я продумал все… Но я был уверен, что Вы покинете меня сразу же. Конечно у меня были другие варианты развития событий, но здесь они будут неуместны. Импровизация… — Холмс снова улыбнулся. — Должно быть это непривычно… Импровизировать или доверят дальнейшее развитие событий другому человеку. Не волнуйтесь, я не буду портить этот вечер. Однако мы ещё чего-то ждем, верно? — Да, я надеялся попить чаю… -…С тортиком?! — перебила Хиллари. — Торт? — Майкрофт поднял брови, словно девушка сказала что-то неприличное. — Да, на дни рождения принято пить чай с тортиком! Там должны быть свечи, которые именинник задувает! — Хиллари начала с воодушевлением говорить, а Майкрофт с улыбкой продолжал смотрел на неё, видимо она очень его смешила. — Безусловно, мне известно об этой традиции, но Вам не кажется, что я слишком стар для этого. — Никогда не поздно быть ребенком, никогда не поздно есть тортики на днях рождениях! — Так Вы будете пить чай? — У меня есть варианты? — Разумеется, сказать честно… Я и сам уже не хочу. — Хиллари кивнула и Майкрофт помог девушке встать из-за стола.       Майкрофт сделал какой-то странный жест, Хиллари немного отошла ей показалось, что алкоголь ударил мужчине в голову. Он тут же одернул себя и направился к двери. Они вышли из столовой в длинный коридор. Тусклый свет освещал одинаковые двери, на стенах висели картины. На каждой картине были либо известные политические деятели, либо батальные сцены. Майкрофт снова слегка положил руку девушке на плечо и повел её к концу коридора, лестница наверх и вот они на третьем этаже. Там практически пусто, это словно был какой-то зал со скользящим паркетом, они остановились перед единственной дверью, на ней красовалась большая золотая цифра шесть. Кажется дверь ведёт в никуда, Майкрофт открыл её и подождал пока девушка зайдет. Первое ощущение — довольно холодно и темно. Это была небольшая терраса. Майкрофт закрыл дверь и включил где-то в углу лампу, красноватый свет прорвался в темноте. — Почему здесь? — спросила девушка подходя к каменным перилам. — Почему нет? — Майкрофт встал рядом. — Тут холодно, ещё только-только наступила весна. — девушка поежилась от холодного ветра. — Думаете я дам Вам замерзнуть? — Холмс снял пиджак и аккуратно накинул на плечи девушки. Стало ненамного теплее. — Тогда Вы замерзните, к чему такие сложности… Если бы мы были где-то ещё, никто бы не замерз. — девушка встала на носочки, пытаясь заглянуть чуть дальше за перила. — Безусловно, но я думаю Вы сами все поймете… Позвольте я Вам помогу, — Майкрофт встал за спиной у девушки, она кивнула. Внезапно его руки оказались у неё на талии, он сначала слегка её приподнял, а потом поднял Хиллари выше и посадил на перила, холодный ветер ударил в лицо, девушка зажмурилась и ткнулась лицом в Холмса. Было очень неловко, но девушка забыла все, она словно котенок вцепилась в Майкрофта. Мужчина продолжал её держать. Хиллари успокоилась, но отпускать Холмса не хотела, его рубашка пахла ментолом. — Вы боитесь высоты? — Нет, я боюсь упасть, это не одно и то же… — Вам просто нравиться держаться за меня. — Глупости, я не хочу упасть. — Вы суицидник… Весь смысл Вашей жизни — это неоправданные страдания, которые Вы готовы оправдать чем угодно, но только не признавать реальность всего происходящего… Вы готовы страдать здесь на земле, а потом быть наказанной и после смерти… Вы думаете я настолько глуп, что не могу понять, как устроен мозг у обычных людей пускай даже если Вы и имеете какие-то психические отклонения, а я в этом не сомневаюсь, Вы все ровно не более чем обычная женщина. — А Вы не более чем мужчина, не видящий границ собственного достоинства. Неужели нельзя прожить хотя бы вечер не показывая насколько Вы умнее меня.       Майкрофт усмехнулся и резко обхватив девушку поставил её обратно. Он наклонился к ней, свет от лампы едва падал на его лицо и Хиллари была уверена, что он наверное очень зол. Но на его лице не было злости, наоборот он улыбался и как-то виновато смотрел на девушку. Хотя та чать его сознания, которая почувствовала себя виноватой, она тут же снова спряталась туда где её никто не достанет. — Вы абсолютно правы, — Майкрофт достал из пиджака, который по прежнему был надет на Хиллари, сигарету и предложил её девушке. Хиллари посмотрела на него и покачала головой в знак протеста. Майкрофт посмотрел на девушку и убрал сигарету в карман на рубашке. — Вы кажется хотели мне что-то показать… — Хиллари сняла пиджак Холмса и протянула ему. — Это уже не важно, тут и впрямь холодно, все накрылось…— мужчина открыл дверь перед девушкой и они снова оказались в этом абсолютно пустом пространстве. — А почему здесь так пусто? — Здесь не пусто… Ну разве что иногда, как сейчас например…       Они спустились на второй этаж, Хиллари вновь уставилась на картины и доспехи. Все выглядело очень величественно и богато. Они прошли до самого конца коридора и Майкрофт вновь распахнул двери перед девушкой. Небольшая комната с камином и двумя креслами, за ними стоял стол. На столе как ни странно стояла бутылка вина и два бокала. Из-за царящего везде полумрака, трудно было рассмотреть бутылку. Холмс указал рукой на одно из кресел. Хиллари села и наклонив голову стала наблюдать за Майкрофтом. Он налил вино в оба бокала и направился к Хиллари, она взяла бокал из рук Холмса и они снова слегка соприкоснулись бокалами. Майкрофт сел в кресло рядом, минута молчания, девушка смотрела, как огоньки из камина пляшут на бокале. Она глянула на Холмса, он не моргая смотрел в камин и слегка водил пальцем по краю бокала, внезапно он очнулся, заморгал и быстро отхлебнул вина. — Трудно подобрать тему разговора? — резко спросил Майкрофт. — Возможно… Мистер Холмс, Вы ведь знаете обо мне все, наверное даже то, чего я и сама не знаю. Как Вы считаете, если я умру, моя жизнь не будет напрасной? — Скорее всего Вас будут помнить, Вы сыграли большую роль в развитии искусства, но если Вы так боитесь, то зачем думаете о смерти? Все рано или поздно умрут, но мы живем не в средневековье и переживать о том, что будет после смерти, совсем не обязательно. Никто не доказал существование загробной жизни, Бога и прочей ерунды в которую верят люди. Разве Боги не были созданы для того, чтобы списать на них все проблемы? Постепенно мы стали верить в единственную божественную сущность, религий много и каждый имеет право выбрать свою. Но все они в общих чертах направлены на одно. Но каждый человек имеет право верить и не верить. Зачем портить удовольствие? — Вы считаете, что вера — это удовольствие? Но почему мы снова обсуждаем то, что не имеет единого ответа? Вам ведь эта тема так же неприятна, как и мне… Почему бы просто не обсудить погоду? — А зачем Вы начинаете обсуждать то, что неприятно мне? Может пора сойтись на мнении, что все рано или поздно умрут и в этом нет ничего сверхъестественного? — Тогда предлагайте свою тему, — Хиллари усмехнулась. — Как бы глупо это не было, но мне не о чем с Вами поговорить. Я могу поддержать любой разговор, но начать… — Пойду Вашим путем, может Вам выпить? — Хиллари встала и подошла к столу на котором стояла бутылка, она вернулась к Холмсу и налила ему вина, затем поставила бутылку на столик между креслами и села обратно. Они снова молчали. Хиллари еле слышно вздохнула. Она вновь подошла к Холмсу и встала рядом, он с опаской посмотрел на неё. — Может если я сяду Вам на колени, Вы будете более общительным? — Вы уверены? Вам не кажется, что это неприлично? — Вы же сами сказали… Мы не в средневековье, это тогда оголить щиколотку или локоть считалось верхом неприличия… — Да но… — Холмс не успел договорить, Хиллари подошла к нему и спокойно села на колени. Мужчина вздрогнул. — Не бойтесь, представьте, что я ребенок… — Хиллари улыбнулась и слегка прижалась к мужчине, он до сих пор был в легком шоке. — Как по Вашему я должен реагировать на происходящее? — Ну наверное спокойно, Вы так дергаетесь, — она взяла Майкрофта за руку. — Ведь Вы женщина, кажется не стоит так делать. Я не хочу такого риска — Хиллари лишь засмеялась и принялась разглядывать руку Холмса. Он выдернул руку и в очередной раз обхватив девушку, поставил её на пол. — А я и не думала, что Вы боитесь женщин… Или Вы думаете, что у нас на уме только совращать мужчин. — Хиллари встала рядом с Майкрофтом и положила руку ему на плечо. Он снова дернулся и встал с кресла.       Они стояли напротив друг друга, Хиллари веселилась подобно ребенку, но поймав взгляд Майкрофта, успокоилась. Холмс вытянул руку и посмотрел на девушку, она хотела протянуть ему свою правую руку, но он покачал головой. Хиллари поняла, чего он хочет и коснулась левой рукой его ладони. Он тут же сжал её пальцы и слегка придвинул девушку ближе. Хиллари попыталась отодвинуться от мужчины, но у неё не получилось. — Не бойтесь — А я и не боюсь, мне просто неудобно стоять так близко… — Неужели? Вы кажется только что пытались меня совратить. Или Вы чувствуете контроль над собственным телом только тогда, когда прикосновения происходят по Вашей инициативе? — Холмс усмехнулся и развернул руку девушки, показывая ей её же шрамы. — Да, это моя рука… Чего я не видела? И нет, я просто не готова к совращениям уже с Вашей стороны! — Хиллари готова была язвить сколько угодно. — Зачем Вы это сделали? Зачем замазали все свои шрамы? Думаете я их не увижу, Вы ведь не хотите слушать очередную нотацию от меня о том, что это Вас не красит, — Майкрофт вдруг с силой вдавил палец девушке в ладонь, руку пронзила боль, на ладони появилось белое пятно которое тут же исчезло. — Зачем Вы меня трогаете? Мне больно! — девушка почувствовала, как слеза защекотала глаз. — Вы тоже причиняете себе боль, если хотите… Можете причинить боль мне. — Майкрофт посмотрел на девушку — Я не могу, Ваше лицо слишком высоко!       Майкрофт нахмурился, но медленно опустился на колени перед девушкой. Хиллари посмотрела Майкрофту в глаза. Теперь его лицо было близко, она без проблем могла его рассмотреть. Глаза Холмса всегда казались холодными и пустыми, но вблизи… Вблизи они были жуткими, в них можно было спокойно утонуть, но тут скорее страшно чем завораживающе. Кому охота искупаться в ледяном океане… Несмотря на это, он был очень грустным и уставшим. Казалось бы, он так близко, можно даже его поцеловать, но разумеется, нельзя. О чем ты вообще думаешь? — Так Вы собираетесь что-нибудь делать? У меня колени заболели или это и есть Ваше желание? — Ну Вы же не против, если я Вас обниму… Вам будет проще? — Не стоит искушать судьбу, — Холмс усмехнулся и встал. — Вам не кажется, что уже поздно? Прошло не так много времени, но мне нужно вернуться. — Я думал, Вы останетесь до утра. — Если Вы настаиваете… — Хиллари подошла к столику возле камина и налила себе вина. — Почему Вы наливаете только себе?       Они снова сидели в креслах и молча пили, бокал за бокалом, лишь изредка в тишине шумело гаснущее пламя в камине и постукивали бокалы. Эта обстановка усыпляла обоих, Хиллари широко зевнула, забыв прикрыть рот ладонью. — Да, я тоже считаю, что пора — внезапно сказал Холмс, его голос разбудил девушку.       Холмс встал с кресла и потянулся, Хиллари услышала, как хрустит его позвоночник. Девушка тоже нехотя поднялась с кресла, и они неспешно вышли из комнаты. Майкрофт спустился на первый этаж и указал девушке на дверь. — Спокойной ночи, мисс Ардат… Ванная комната и туалет на втором этаже, справа по коридору. — Холмс усмехнулся и кивнув головой быстро скрылся.       Хиллари открыла дверь и увидела просторную комнату. По среди комнаты стояла кровать, она была огромной и довольно высокой, с мягким пледом и кучей подушек. Рядом с кроватью стоял небольшой столик на нем находилась лампа, она освещала комнату. Напротив кровати было большое окно, сейчас оно было занавешено тяжелыми плотными шторами. Ещё один небольшой столик в углу, шкаф в котором стояли книги, ловил свет от настольной лампы. В другом углу тоже вроде был шкаф, но в темноте, уставшими глазами девушка не могла его разглядеть. Подойдя к кровати она увидела на стене картину с полуобнаженной женщиной. Хиллари села на кровать, она была очень мягкой… Девушка зевнула и легла на кровать, сон тут же пробрал её, но она дернулась и снова села. Нужно ещё собраться, чтобы лечь спать…       Примерно через полчаса Хиллари все же добралась до постели. Идти одной по этому пустому, темному дому было очень неприятно. Кажется все эти глаза с картин смотрят на тебя с презрением… Но в постели было тепло, девушка тут же закуталась в одеяле и заснула.       Майкрофт тоже лежал в кровати, но заснуть не мог. Усталость брала верх, но одна единственная мысль не давала покоя и вечно крутилась вот здесь, рядом… Холмс накрылся одеялом с головой, пытаясь спрятаться от неё, но скоро стало жарко и он вернул одеяло на место.       »…Так почему она? Ведь ты же совсем не красива… Посмотри, вокруг тебя миллионы девушек, многие из них будут гораздо красивее тебя, если основываться на современных представлениях о красоте, но почему-то именно ты оказалась рядом. И я не понимаю тебя, тебе больно, но ты все ровно ничего не скажешь, ты молча уйдешь, но я не понимаю куда… Возможно вообще из жизни. Что я могу сказать человеку, который попрощался со мной и попытался умереть? У которого раз за разом из карманов достаешь лезвия… Человек который не умеет смеяться и позабыл половину эмоций. Я вижу, как ты без труда прячешь эмоции, и как только они пролезают, ты тут же давишь их. Но почему-то не боишься выражать свою симпатию ко мне, довольно часто переходя за рамки дозволенного. Как вообще человек без эмоций может кого-то любить? Может это не больше, чем шутка? А может ты просто из последних сил стараешься собрать все то, что осталось и потратить это на «Любовь»? Я не хочу в этом разбираться, мне это не нужно… Ты для меня не больше, чем просто маленькая женщина… Маленькая женщина, подарившая мне банку собственной крови и свое полугнилое сердце внутри»       Майкрофт вздохнул, в последнее время его мысли становились все более сентиментальными, но почему-то он решил только сейчас, теперь он знал, знал, что Хиллари пустая. Зачем он составил этот диалог, который никогда не произойдет? Говорят, сейчас время больших людей и маленьких душ… Но маленький человек без души… Да, она умрет, но почему это должно кого-то волновать? Остались лишь временные вопросы, как она должна это понять? И сколько ей осталось жить?