***
У тебя вроде душевная травма. Мир, который казался тебе реальным, лопнул мыльным пузырём, оставляя черноту. Тэхён страдает, ему там плохо, он ещё свою судьбу не принял, да и не въехал во всё до конца. Его нужно окружить заботой, завернуть в плед и поить какао с маршмеллоу пока ему не станет хоть немного лучше, так ведь? Так объясните, почему он опять куда-то идёт? Почемууу? Нужен был отпуск от всего вот этого, но блядский вампир упёрся рогом и сказал, что принцу как можно скорее нужно покинуть мир иных. Именно по этой причине они идут по бескрайней снежной пустыне, борясь с метелью. Эти блядские снежинки были везде. В глазах, в носу, в трусах, везде. Непонятно было, где кончается земля и начинается небо, настолько сильной была пурга. Тэхён скрежечет зубами. Он, мягко говоря, недоволен. Сзади его подталкивает Боб, только он был другом для Тэ. По левую руку шёл поникший Чимин, а с другой стороны – Чонгук… Найти своего истинного – настоящее чудо, и, наконец обретя его, Тэхён должен всё забыть и жить дальше, будучи просто сосудом для мужа своего альфы. Блеск. – Как думаешь, Тэ, почему в мире людей такая редкость встретить истинного? Всё просто: большая часть вторых половинок осталась в мире иных, и не встретиться им и не пересечься, не вспомнить людям своих альф и бет. Живут они с половиной души, и страдают бесконечно, – Юнги на секунду останавливается от сборов и гонит Тэ тоже запаковываться. Тэхён видит размытую в снегу фигуру вампира и фыркает. Каждое его слово вопило, что это всё из-за Тэхёна. Ну, технически не из-за него, конечно, но Тэ чувствовал себя именно так. Принц натворил херни, а ему теперь красней за обоих. Это нечестно. Белый свет резал глаза, заставляя щуриться. Они шли так уже несколько часов, а когда всё это кончится – не понятно. Внутри Тэхён ощущал дискомфорт. Он его чувствовал с того момента, как правда открылась. Принц и правда просыпался, и Тэхён чувствовал это. Чувствовал гнев вампира, нарастающий внутри. Он тоже знал, что Чонгук истинный Тэхёна, и впадал в ярость, терзая Тэ изнутри. Ну, а Чонгук, после того, как выплеснул всю информацию Тэ в лицо кислотой, больше не подходил. Сладкий запах истинного альфы растекался приятными волнами внутри. Тэхён не мог это игнорировать и немного страдал. Не быть вместе со своей второй половинкой было непонятным для головы Тэхёна. Тигру вся эта хрень вообще не нравилась, и Тэхёну казалось, что если бы он мог, то с удовольствием отделился бы и убежал прочь в поисках Хосока. Ведь у тигра уже был хозяин. Странный и жестокий, но с этим ничего уже поделать было нельзя. Только принять. Тэхёна разрывало на три части. Первая, и, пожалуй, самая сильная, тянулась к Чонгуку. Он его любил и ненавидел одновременно, было тяжело и больно думать о сложившейся ситуации. Вторую часть рвал на куски кровавый принц, шипя в сознании, что Тэхён никто и звать его никак. А третья хотела проснуться у себя в комнате от запаха сваренного мамой кофе. Возможно, так оно скоро и будет, но осознание того, что Тэхён потеряет, убивало. Он поворачивает голову влево и видит Чимина. Этот милый омега, который всегда был рядом и поддерживал Тэ даже до того, как к нему вернулась память. Возможно, их встреча и не случайность, но Тэ простил его. Простил давно, надо просто перестать быть задницей и сказать ему об этом. – Ты так и будешь ходить с этим вот лицом? – Тэхён тыкает в нос вздрогнувшему от неожиданности Чимину. – Я так же, как и ты, охуеваю от происходящего до сих пор. Только разница в том, что ко мне мои воспоминания возвращались постепенно, а тебя они сверху огромной горой придавили, – Чимин грустно улыбается, – я надеюсь… – Я не злюсь и ни в чём не виню тебя, Чимин. Вот этих двух ушлёпков, – Тэ слышит тихое шипение от альфы сбоку, – да, конечно виню, они же всё знали с самого начала, но не тебя. Ты заботился именно обо мне, а не о ком-то, кто сидит внутри. – Это несправедливо, Тэхён. Никто не собирался дружить или сближаться с тобой, а когда это произошло, мы с Юнги решили, что ты не поймёшь, – Чонгук говорит тихо, но до чуткого слуха Тэ доносится каждое слово. Смысла в этих сожалениях, конечно, нет, уже ничего не попишешь. – Звучит хуёво. Особенно от того, кого принято называть судьбой, истинным, предназначенным, второй половинкой. – Ты забудешь меня, совсем скоро забудешь, и всё будет хорошо, а я как страдал, так и буду. Мне не привыкать. – Неужели ничего нельзя сделать? – Голос у Чимина нервный, он срывается на крик. Грёбаные снежинки попадают в глаза. Они превращаются в капли воды и текут по щекам. Так утешал себя Тэхён. Мерзкий снег скрипел под сапогами. Тэ никогда не любил зиму. Холодная, мокрая, бесцветная пора навевала тоску, а когда правда о том, что Санты нет, раскрылась, то и новый год перестал приносить радость. Тэхёну было в ту зиму пять лет. Почему-то воспоминания о детстве за последние два дня всё чаще приходили в голову Тэхёна. Наверное, он хотел поверить самому себе, что он реален, что чувства его – не фикция, что он существует сам по себе, а не ради кого-то. Громкие споры иных заглушались завывающим ветром, пока Тэ совсем не отключился от окружающего мира. – Сожгу! Голос эхом проходится по сознанию, Тэ вздрагивает и злится, он бьёт себя по голове и, наверное, выглядит как псих для окружающих, но в отчаянии он просто не знает, что ещё сделать. Из временного помешательства Тэ выходит, когда встаёт на что-то мягкое и теряет равновесие, поскользнувшись. Чонгук рядом, он перехватывает Тэ за локоть и тянет на себя. Оказаться в объятьях эльфа так тепло и приятно. В памяти снова всплывает этот прекрасный запах, хоть сейчас его и сковывало зелье, Тэхён мог поклясться, что до сих пор чувствует его. – Тэхён! Прекрати давить снежиков! Они ни в чём не виноваты, – Чимин смотрит под ноги и хмурится. Тэхёну не хочется, ну очень не хочется смотреть вниз и узнавать, кто такие эти снежики. Потому что он уже привык, что всё то, что в этом мире называют мило, оказывается страшным до огромных мурашек. Тэхён смотрит на Боба, у которого изо рта торчит с десяток маленьких белых зверушек, похожих на хомяков, и ахает. Он быстро опускает голову вниз и вздрагивает. То, что недавно было снегом, теперь превратилось в живой ковёр из хомяков. Не то чтобы Тэ боится грызунов или что-то вроде этого, но на спину к Чонгуку запрыгивает и подтягивает к себе ноги, тихо пища. – Тэхён! Ну ты же не серьёзно, – в куче из маленьких зверьков стоит вампир, подперев бока и снимая огромный меховой капюшон. – Я эээ… Не люблю, знаете, ну этих вот всех. И это абсолютно нормально, если что, эта фобия очень распространена, мало ли, что эти грызуны переносят, – Тэхён сильнее вцепился в альфу и услышал от того тихий хрип, когда сильнее сжал руки на шее. – Ну, это вряд ли. Посмотри на них, – Чимин опускается на корточки и берёт снежика на руки. У зверька маленькие лапки и круглое, как снежок, тело. Маленькие чёрные глазки и… – У него нет рта! Какого чёрта у него рта-то нет? Как он ест? – Ну нет у него рта, но это же снежики, Тэхён, – Чимин осекается и бьёт себя ладошкой по голове, – точно, прости, ты же… не знаешь, кто они. Неловкая пауза больше, чем неловкая, и она затягивается, но сейчас Тэхён чувствует себя в безопасности. Когда его под коленки руками подхватил Чонгук, всё как-то само по себе отошло на задний план. Так странно, Тэ всегда осуждал своего внутреннего зверя в глупой и непонятной преданности, а сейчас вёл себя точно так же, если не хуже. – Ну, короче, снежики – это снег, они обитают на самом краю мерзлоты и, как только буря к ночи заканчивается, превращаются обратно в снег. – В чём смысл? – Чего? – Того. Зачем они? – Ну знаешь, это грубо… а вообще, я не задавался этим вопросом, – Чимин кладёт зверька обратно и уходит вперёд к Юнги. – Может, слезешь? – Чонгук подтягивает Тэхёна удобнее. – Нет, я не хочу на них больше наступать, вон сколько подавил уже.***
Приятно видеть зелёную траву после целого дня блуждания в вечной мерзлоте. Юнги сказал, что им повезло, и они не увидели здешний народ, потому что, по его словам, что, конечно же, безумно мило с его стороны, Тэ сразу бы и откинулся, увидев их. Ха-ха-ха, очень смешно, и всё такое, если бы не Чимин, вставший на пути, то вампир бы по-любому огрёб. Грифон тоже радовался теплу. Он прыгал по поляне с грацией слона, и Тэ, сидевший недалеко от него на земле, слегка подпрыгивал каждый раз, когда грифон опускался на землю. Есть хотелось очень, Чонгук ушёл на охоту, Чимин разводил костёр, а Тэ опять изображал из себя часть пейзажа. Делать ничего не хотелось. Он смотрел в сторону мерзлоты. Казалось, что невидимая стена отделяла её от основного мира. Снежики таяли, превращаясь в воду, и Тэхёну было грустно от этого зрелища. Думать о всяком дерьме уже становилось частью его характера. Мысли опять унесли сознание Тэ далеко, когда сердце ёкнуло, а тигр поднялся на лапы. Запах крови коснулся носа. Тэ медленно поднялся на ноги и кинул быстрый взгляд в сторону Чимина. Тот сидел на корточках как ни в чём не бывало и дул на маленькие угольки, злясь, что те всё никак не хотят разгораться. Тэ хмурится и переводит взгляд на Юнги, но тот тоже делает вид, что ничего не чувствует. Тигр уже готов вырваться, но Тэхён гладит себя по груди, пытается зверя успокоить, и тот на время останавливается. – Я пойду, пойду, только прекрати! Ты же знаешь, мне больно! А мне и без тебя проблем хватает, так что прекращай, приятель. Тэхён кричит Чимину, что ему срочно нужно в кустики, берёт рулон туалетной бумаги и пулей вылетает с опушки в сторону небольшого леска. Запах становится сильнее, он кружит голову, к горлу подкатывает тошнота, хочется зажать нос и в то же время вдыхать уже знакомый запах, так необходимый его зверю. – Если ты что-то сделаешь, или заставишь обратиться, я буду орать так, что весь мир иных сбежится, не то что мои… Мои друзья! – Тэхён выставляет вперёд руку с рулоном и кричит это в темноту кустов, пока не слышит шорох. – Не горячись, дорогуша, – Хосок. Он выходит из своего укрытия и улыбается, – значит, теперь ты кое-что вспомнил, и я могу поговорить с тобой на равных, а не как с годовалым ребенком. Так? – Я не понимаю, о чём ты… – Да брось, кровавый принц забрал кое-что у меня. Ты, оболочка, должен знать, где это! Верни! И я не убью всех, кто тебе дорог! – Хосок скалится, а в глазах его стоят слёзы. – Сейчас же верни её, Тэхён! Где он её прячет? – Хосок, угомонись! Я правда не понимаю… – Где моя омега? Где Лиса?