Я вижу нас

Арсений направляется прямиком в Питер, прощаясь с ребятами в аэропорту. Команда выглядит немного уставшей, но явно воодушевленной тем, что уже через несколько часов они будут дома. Впереди целых две недели отдыха без вечных переездов, концертов, фотосетов и прочих прелестей гастрольной жизни. И, кажется, даже Шастун пришел в себя после вчерашнего странного вечера, но мысли о непонятном случае на заправке и заволоченные дымкой глаза Антона все еще не дают покоя Попову, периодически погружая его в глубокие размышления. Арс сам не понимал, зачем спросил Шаста о сверхъестественном, но ответ парня заставил конкретно напрячься. Судя по всему, с Антоном вчера тоже произошло что-то необычное, и, как бы Попов ни старался, не связывать эти две вещи в своей голове он не мог. Санкт-Петербург встретил Арсения на удивление хорошей и даже солнечной погодой. Первые два дня отпуска парень провел на вечерних встречах с друзьями, хорошенько отсыпаясь по утрам. Ненавистные мешки под глазами, которые Попов так ненавидел обнаруживать в зеркале каждый раз, наконец ушли, возвращая его лицу посвежевший вид. Ну чем не повод устроить очередную фотосессию? Тем более, что погода все еще была благосклонна к жителям хмурой северной столицы, радуя их ясными и теплыми буднями. Решив прогуляться по городу перед съемкой и насладиться красотой уже ставших родными улиц, Арс оставил машину на парковке, уверенно направляясь к метро. Время уже перевалило за полдень, а значит такое понятие как «час пик» ему явно не грозило. Устроившись на крайнее сиденье около дверей полупустого вагона, Попов не успевает запустить музыку во включенных наушниках, как чувствует уже почти забытое за несколько дней головокружение и вдруг оказывается на парковке какого-то ресторана. Практически прямо перед собой Арсений видит двух молодых людей, моментально узнавая в них себя с Шастуном. Антон выглядит немного испуганным и определенно злым, судя по всему пытаясь вырваться из цепкой хватки брюнета, который держит его на расстоянии нескольких сантиметров. Что за..? Попов ошарашено наблюдает за тем, как он сам, стоящий чуть поодаль, опускает взгляд на губы Шаста и почти сразу отталкивает того от себя. — А как в твоём воображении сочетается желание быть со мной не из-за секса и тот факт, что я сплю с мужиком ради работы? — голос Антона резко врывается в сознание, и Арсений давится воздухом, улавливая смысл сказанных слов. — Ляпнул, не подумав, — слышится в ответ. И перед тем, как Шастун разворачивается и уходит, а Арс возвращается в реальность в остановившемся на станции вагоне метро, диалог все же заканчивается мрачным голосом Антона: — Держись от меня подальше. Попов с трудом приходит в себя, даже не замечая, как девочка, видимо, только что понявшая, что доехала до нужной станции, с телефоном в руках цепляется за его ноги, даже не глядя бросает быстрое «извините» и выбегает из вагона. Арсений окончательно перестает понимать что-либо, ведь списать странные глюки на усталость достаточно отдохнувший парень явно больше не сможет. *** Полет до Москвы проходит практически незаметно. Антон даже успевает немного вздремнуть, сквозь сон слыша отголоски шуток Стаса о том, что Шастун, вопреки известному выражению, наверное, и в гробу не выспится. Ребята одни из первых забирают багаж и всей командой направляются на парковку, параллельно заказывая такси. Все еще немного сонный Шаст слегка улыбается, наблюдая за тем, как Оксана с разбегу почти запрыгивает на Лешу, который приветливо машет парням, крепко обнимая девушку. Осталось всего пару часов в пробках, и Антон сможет точно так же обхватить руками Иру, которой он уже успел отзвониться, шагая по огромному холлу воздушного вокзала. Позов выходит из здания первым, не прекращая говорить с Катей по телефону, и Матвиенко хмурится, замечая, как Шастун слегка пошатывается и резко замирает почти у самых дверей. Неужели опять?.. Антон не успевает даже сообразить, как видит аэропорт снаружи, а затем и себя с Арсением, выходящих из здания. Парни одеты совершенно не по погоде, слишком тепло. Шаст еще раз окидывает самого себя взглядом и смутно пытается вспомнить, где он уже видел этот до боли знакомый кадр. Два парня солнечно улыбаются, только Антону не смешно. Что вообще происходит?.. В мозг врываются возмущения людей, и Шастун приходит в себя, резко оборачиваясь назад. Испуганный Сережа, взволнованный Стас, спешащие к ним Оксана с Лешей и несколько недовольных человек, которым застрявшая на месте компания перегородила двери. Никакого Попова в его любимой кепке. Да и откуда ему тут взяться? — Антох, что с тобой? — лицо Матвиенко все еще отражает его собственные эмоции. Антону уже действительно страшно. — Шастун, ты здесь? — Шеминов снова трясет парня за плечо. — Да тут я, — наконец выдает Шаст, — задумался просто… Стас и подоспевшие ребята заметно выдыхают и направляются к выходу, а вот Сережа продолжает смотреть крайне настороженно и рукой тормозит Антона, последовавшего за всеми. — Я сейчас может херню скажу, но… — Матвиенко мнется, словно не решаясь высказать свою мысль. — Серег, ты чего, как будто привидение увидел? — Шастун криво усмехается, пытаясь отшутиться. — Твои глаза… были как стеклянные… как в фильмах, знаешь, эти спецэффекты… дымка такая… — Сережа говорит тихо и чувствует себя будто в плохой комедии. Он бы и сам поржал с того, что несет, только вот замутненная еле пробивающаяся зелень в глазах друга, которую он лично видел буквально минуту назад, совершенно не располагает к веселью. — А еще говорят, что я утомился в туре, — пытается непринужденно ответить Антон, хлопая Матвиенко по плечу, но голос все же предательски срывается. Еще пара таких случаев, и Шастун точно будет готов звонить психиатрам. *** Таксист сразу узнает в пассажире медийное лицо ТНТ, но спустя несколько попыток завязать разговор думает, что Шастун лишь на экране такой веселый и беззаботный. Сидящий рядом с ним парень выглядит невероятно хмурым, уставшим и задумчивым. Антон почти не вникает в речь водителя, только изредка отвечая односложными предложениями. Показавшийся знакомым кадр из видения в аэропорту Шаст все же вспоминает — видео из блога Димки. Но почему он его вдруг вспомнил? Хотя нет, вспомнил — не подходящее определение. Его словно заставили увидеть эту сцену, не оставляя выбора. Собственно, как и те две предыдущие. Голова просто разрывается от кучи вопросов. Что происходит? Как с этим бороться? И, пожалуй, самый интересный — почему это все связано с Арсом? О сказанном Сережей он благополучно забывает, ну, или просто не хочет об этом думать. Потому что во всей этой странной ситуации фраза Матвиенко звучала страшнее всего. Мрачные мысли моментально испаряются из головы, как только Антон поворачивает ключ в замке и открывает дверь. Ира буквально впечатывается в грудь, обхватывая парня руками за спину, и поднимает на него искрящиеся шоколадные глаза. Шастун лишь на секунду вспоминает о гребаной дымке из слов Сережи и тут же прижимается к теплым губам своими, обнимая девушку в ответ. — Я соскучился. Кузнецова ловит вдох между поцелуями и на секунду отстраняется, лукаво улыбаясь: — Ты же устал… — Ну, не для тебя, — хрипло смеется Антон и снова впивается в мягкие губы, забираясь пальцами под свою же футболку на Ире. *** Несколько дней отпуска пара проводит дома, словно закрывшись от внешнего мира. Шастун не хочет ни на секунду выпускать Кузнецову из объятий, пока они залипают в новый сезон сериала. То ли, как обычно, безумно соскучился, то ли просто боится, что стоит Ире исчезнуть из поля зрения, как ненужные мысли снова ворвутся в его голову. Антон с удовольствием принимает приглашение Шеминовых на новоселье, растворяясь в суете большой компании. Пока девушки колдуют над закусками на кухне, а Журавль, которого отдали на растерзание детям, ползает по полу, изображая лошадку, Позов подсаживается к другу, показывая в телефоне один из аккаунтов в Инстаграме. — Думаю, может, сделаем нашим девчонкам сюрприз? — Дима пролистывает фото, рассказывая Шасту о полетах на воздушном шаре где-то в Подмосковье. Глаза Антона загораются, когда он вспоминает слова Иры о том, что это ее давняя мечта, и он аккуратно просит Поза держать это в секрете и, не в обиду, не объединять сюрпризы в один. Отпуск и так слишком короткий, чтобы делить подобные мгновения рядом с ней с кем-то еще, пусть даже с лучшим другом. *** Шастун не может перестать улыбаться, глядя на заинтригованную Кузнецову, которая, словно ребенок, каждые несколько минут переспрашивает, куда они все-таки едут, быстро удаляясь от Москвы. Антон пытается выглядеть загадочно, но лишь еще больше расплывается в улыбке, когда Ира замолкает и на почти негнущихся ногах выходит из машины, не отрывая взгляда от огромных воздушных шаров на поляне недалеко от них. — Вот, собственно, и сюрприз, — обнимая девушку за талию со спины почти шепотом выдает Шаст, и Ира мгновенно разворачивается, заглядывая ему в глаза. В карих напротив такой восторг, что Антону кажется, будто все счастье этого огромного мира сейчас в этой хрупкой девочке и в его руках. Кажется, он полюбил ее когда-то именно за это. За такой взгляд, полный обожания и преданности. Или за смешные едва заметные веснушки. А может, за звонкий смех, ради которого он готов сделать многое. Кузнецова несколько раз моргает, смахивая с глаз непрошеную влагу, а затем словно взрывается от эмоций, повиснув у Шаста на шее со счастливым визгом. Девушке кажется, что она не может любить своего волшебника еще больше, но он каждый раз доказывает ей обратное. Своими поступками и звонками, своей улыбкой и нежным взглядом. А еще словами каждый-каждый раз. Но слова Ира не любит. От каждого признания Антона внутри что-то екает, но парень, кажется, не замечает секундной печали в шоколадных глазах. — Все для тебя, любимая, — нежно поцеловав девушку в нос, который она тут же смешно морщит, Шастун наконец ведет Кузнецову навстречу ее мечте. Антон с восхищением смотрит на панораму перед собой. С высоты открывается потрясающий вид на красоты подмосковной природы, а где-то ближе к горизонту виднеется бурлящая жизнью столица. Парню хочется остаться здесь, прижимая к себе дорогого человека, чтобы не возвращаться туда, вниз. Туда, где снова работа, хоть и любимая, туда, где непонятные проблемы с головой, туда, где все не так. А под беззаботным небом, где ветер буквально сносит волной спокойствия, хочется задержаться надолго. Ира молчит, не в силах оторвать взгляд от того, что вокруг. Несколько фото, пара сторис, и телефон больше не хочется доставать. Все, что хочется видеть — удивительные ландшафты внизу и яркое солнце. Все, что хочется чувствовать — невероятное ощущение невесомости и Антона. Его ей хочется чувствовать всегда. Дурацкая мысль влетает в голову, Кузнецова усмехается и все же озвучивает, пытаясь перекричать шум ветра: — Интересно, что бы сейчас сказали эти ваши с Поповым шипперы… Шастун тут же хмурится, выныривая из своих размышлений, и странно смотрит на Иру. Девушка слегка ежится от неуютного взгляда, мысленно ругая себя за очередное ненужное упоминание нелюбимой обоими темы. Антон замолкает на несколько минут, снова уходя в размышления, а потом поворачивается к Кузнецовой, притягивая ее к себе: — Мне плевать, кто и что говорит. Я люблю т е б я. Не забывай об этом, пожалуйста, никогда. Ира поднимает уставшие глаза и слабо улыбается. Она ему верит. Конечно же, верит. Но где-то внутри что-то упорно не хочет успокоиться. То ли предчувствие, то ли странная паранойя не отпускают девушку ни на один день. Антон так часто говорит о любви, что порой ей хочется кричать. Говори не о любви, а о чем угодно!.. Кузнецовой страшно. Она смотрит в зеленые глаза и каждый раз думает о том, как боится потерять этого солнечного парня, который, кажется, может осветить весь мир своей улыбкой. И этот мир Ира любит до дрожи, потому что он — в нем. Девушка сама не знает, в какой момент это стало так. Но она уже с трудом может вспомнить, как было до. Хотя это «до» каждый раз молоточком стучит в висках, когда Шастун говорит заветные три слова. Кузнецова боится, что однажды его «люблю» перестанет быть правдой, потому что она до сих пор помнит, как он говорил это Нине… Ира слегка ведет головой, словно отмахиваясь от надоедливых мыслей. Шаст рядом, он любит, и ей определенно незачем переживать. Девушка прикрывает глаза, устраивая голову на груди парня, и выдыхает. А Антон лишь прижимает Кузнецову крепче к себе, стараясь не думать об Арсе, который после этих непонятных видений наотрез отказывается покидать его мысли даже на минуту, как бы Шастун ни пытался отвлечься.