Кровь моя холодна. Холод её лютей реки, промерзшей до дна. Я не люблю людей.
(И.А.Бродский)
Приглушенное сияние освещает землю своим присутствием в надежде, что тьма не сумеет захватить власть. Дети Астреи, словно стражи небосвода, глядят на все вокруг, кажется, что они готовы испепелить любого, кто ступит на территорию их госпожи. И лишь ветер продолжает петь симфонию лесов, что так приятно ласкает слух. Ветер, что никогда не будет подчинен власти, как вольный мустанг. Сотни огней загораются с наступлением ночи, чтобы тьма не успела пополнить свои чертоги. Немую тишь прерывают тихие шаги, что раздаются эхом, будто крик птиц. Человек, осмелившийся покинуть свое пристанище под покровом ночи, смело шагает по знакомому пути, к которому уже испытывает отвращение. Эта дорога так въелась в память, что если разбудить его среди ночи и спросить, как же добраться до лазарета, то этот человек сразу ответит. Человеческий мозг довольно странная вещь: запоминает ненужное, но отказывается знать то, что так необходимо для жизни. «Очередной день. Очередной поход в лазарет», — шепчет девушка, шагающая по ночной земле. Она до безумия устала от однообразной жизни. Это так ужасно, когда ты заперт в теле, которое вызывает у тебя отвращение, но еще хуже, когда собственное тело вызывает жалость. Когда ты не в состоянии делать то, что для других, это — как выпить стакан воды, а ты лишь с болью смотришь на всех вокруг. Девушка медленно шагает по небольшой тропинке, и взору ее глаз предстает небольшое здание, сделанное из древесины. Свет, что доносится из окон помещения, освещает землю своим и не дает тьме достигнуть фасада. Юная дама с ненавистью и отвращением смотрит на здание. Кровь в жилах начинает кипеть, разум так и твердит, что нужно пересилить себя и идти вперед, однако не всегда нужно слушать чертов разум. На устах девушки появляется едва заметная улыбка, а тихое пение ночных птиц помогает успокоить сердце, которое с бешеным ритмом бьется внутри. «Ты явно сошла с ума, Делия!» — где-то глубоко кричит внутренний голос, но кто же станет прислушиваться с тихому лепету средь ясных слов? Делия размеренным шагом направляется в сторону озера, чтобы привести мысли в порядок. Звуки воды всегда успокаивают юную полубогиню, помогают унять боль, которая подобно адскому пламени течет по венам. Боль. Ненависть. Обида. Вечные спутники Делии. Она пытается убежать от них, однако это невозможно. Они, словно собственная тень, преследуют девушку, и, как бы она ни звала на помощь, никто не откликнется, ссылаясь на то, что смерть скоро заберет её. Нет смысла тратить свои силы впустую. А вы спросите у погибающего, желает ли он провести свои последние дни в страданиях, мучаясь от агонии? Надеюсь, вы сами нашли ответ на столь глупый вопрос, ведь каждый хочет провести свой день лучше, чем предыдущий, а уж если у тебя ограниченное количество этих самых дней, ты точно станешь проводить их незабываемо. Делия редко жалуется на что-либо. Ей не хочется омрачать жизнь других людей своими проблемами. Пускай вся боль будет храниться внутри её бренного тела, и никто не сумеет найти причины столь скверного характера. Пускай люди считают ее стервой, которая просто не желает открываться людям. Так будет легче и для нее, и для остальных. Всегда проще хранить всю боль внутри себя, чем слушать жалостливые всхлипы окружающих. Жалость. Презрение. Пустые взгляды. Все это преследует дочь Мены. Люди делятся на три типа: те, кто испытывает жалость, те, кто презирает, те, кто смотрит пустым взглядом, словно видят за спиной смерть. Каждого из таких ждет отдельный котел в Аду. Они словно не знают, каково это, когда к тебе относятся по-особенному. Девушка утирает слезу с лица и продолжает шагать вперед, пока незримая сила не повелевает ей остановиться. — Делия Райт! — раздается ясный голос среди деревьев. Полубогиня уже сотни раз слышала этот голос вопреки приказу Зевса. — Сколько раз тебе твердить, что нужно заботиться о своём здоровье и ходить к доктору Соласу?! — из-за деревьев появился едва видимый силуэт женщины. Райт лишь цокает языком, смотря на этот силуэт. Девушка не в первый раз может лицезреть лик Мены. Богиня часто бродит по лагерю, стоит луне осветить небосвод. Однако впервые девушка едва смогла подавить крики. Нет. Она вовсе не боится мать, просто та настолько прекрасна, что становится не по себе. Богиня луны всегда отличалась своей красотой, которой порой завидует Афродита, вот только лунная богиня не использует никакую магию и её образ был таков с самого начала её существования. — Боги, я уже не маленький ребенок! — бурчит Райт, однако все же меняет свое направление. Девушка ступает по тропе с превосходной грацией, словно сойка, что прыгает с ветки на ветку. Она внимательно следит за своими движениями, боясь ошибиться, однако птицы редко ошибаются. Делия скользит по дорожке, которая вымощена камнем, и взору ее вновь предстоит столь нелюбимое здание. Запах лекарств. Медицинский спирт. Физраствор. Запахи при входе в здание болезненно ударяют в нос. Райт бежит взглядом по людям в надежде найти знакомое лицо сына Аполлона. К счастью, девушка быстро находит свою жертву и быстрым шагом подходит к нему. Она обходит всех незнакомцев на своем пути, легким движением руки она тянется к плечу Уилла, однако кто-то тянет её назад, вызывая у девушки крик. Взор тут же падает на сына Посейдона, что с легкой ухмылкой на устах смотрит в её сторону. — Нельзя нормально поздороваться? Или же мистер Джексон настолько глуп, что не может связать и двух слов?! — она делает шаг назад и упирается в одну из коек. Райт разворачивается, и взгляд её устремляется на парня, над которым кружит Солас. Кожа незнакомца болезненно-бледная, словно не знает солнечного света. Отросшая челка белокурых волос прикрывает шоколадные очи. — Я очень извиняюсь, однако позвольте спросить, какой хам решил лечь на мою койку? — сквозь сжатые зубы шипит девушка, смотря на незнакомца испепеляющим взглядом, но тот лишь едва заметно улыбается. — У этого самого хама есть имя. Эллиот. Эллиот Эванс. А вот ты для меня незнакомка, что по непонятной причине орет на меня.