ЧЕРЕЗ МНОГО МЕСЯЦЕВ, В КОНЦЕ УЧЕБНОГО ГОДА
Я шёл по коридору с зельем для Люпина и напевал себе под нос свою любимую песню своих любимых Битлов "Let it be"*. И тогда я ещё ничего не подозревал, но в этот день случилось много всякой необъяснимой хрени. И началась она, когда я постучал в дверь Люпина. Нет ответа.
- Люпин!- позвал я. Он снова не ответил.
- Ты что там, заснул?
Нет ответа. Ну и ладно, подумал я, может, и правда отсыпается перед полнолунием. Я же смогу его разбудить.
Я дёрнул за ручку двери, она была не заперта. Я вошёл. И тут-то и началась хрень.
- I wake up to the sound of music, mother Mary comes to me, speaking words of wisdom, let it... АААА, ЧЁРТ!!!!- я уронил чашку на пол, она разбилась, и все мои старания вылились на пол. Люпина в комнате не было, ни бодрствующего, ни спящего, это усложняло ситуацию. Не хочу же я, чтобы он перекусал весь Хогвартс!
Я вышел из его кабинета и отправился его искать. И нигде не нашёл. Только выйдя на улицу я увидел его, направляющимся к Гремучей Иве. Я бросился догонять его, но он был уже довольно далеко, и успел зайти внутрь Гремучей Ивы. Я пошёл туда же, но главное было, что я не помнил, на какой сучок надо нажимать, чтобы пройти в Визжащую Хижину, и нажал на первый попавшийся, но это был не тот сучок. Я схватился за одну из веток Гремучей Ивы, меня крутило и вертело в разные стороны, как на карусели, и наконец (по-моему, через несколько часов) я случайно задел ногой нужный сучок и ива отключилась. Я быстро прыгнул внутрь и поднялся по лестнице. Несколько минут я стоял у двери и слушал разговор Блэка, Люпина, Поттера, Уизли и Грейнджер. Почему-то меня снова начало бомбить, я распахнул дверь и крикнул:
- Ну как не стыдно! Вам, Грейнджер, вообще должно быть стыдно. Ха-ха, два малолетних гопника и зубрила проводят время в компании серийного убийцы и оборотня!
Потом я набросился на Блэка.
- Что, Бродяга?- я старался говорить как можно холоднее и спокойнее,- Собираешься тронуть Поттера? Не получится! Сейчас мы отдадим тебя дементорам.
- Северус,- перебил меня Люпин.
- Слушай, Нюнчик, занимался бы ты лучше своими пробирками!- сказал Бродяга,- Я не собираюсь даже пальцем трогать Гарри, мне нужна во-он та крыса! ХВОСТ!!!
И почему-то только после слов Бродяги я узнал в крысе Уизли Хвостика. Блэк и Люпин начали гонять крысу по пианино и орать "Питер, Питер, вылезь, Питер!", и вскоре на полу уже был Хвостик.
- Ну, привет, предатель,- хмуро сказал я,- Ты сломал мне жизнь...
- И Сириусу,- подтвердил Люпин.
- Сириус...- пискнул Хвостик,- Римус... Мои старые друзья...
- Ты мне уже никакой не друг!- крикнул Бродяга и сказал:
- Ну вот, все в сборе. Можно рассказывать.
И он рассказал всем историю Мародёров, причём каждый раз, упоминая обо мне, он называл меня "Нюнчик". Наконец я не выдержал и крикнул:
- Не сметь меня так называть!
- А тебя вообще лучше бы не было!- заорал Бродяга,- Пришёл и испортил нам тусовку!
- Говорит Горлум,- не выдержал я,- Горлум Блэк... Моя прелесть...
Тут Бродяга крикнул:
- Уйди, противный!
И все дети за ним повторили. Я сказал:
- Яйца курицу не учат!
- Кто яйцо?- спросил Бродяга,- Это Я яйцо??? А ты... ты... ты ощипанная ворона в плаще, которая с павлинами и рядом не стояла! Рррр!!!!
- С какими павлинами?- удивлённо спросил я.
- На буковку "Л"!- господи, ну почему он всё время напоминает?
- Моя прэээлесть!- сказал я,- Горлум Блэк!!!
- Не обзывать моего крёстного!- вдруг встрял Поттер.
- Мы спелись!- засмеялся Бродяга и они дали друг другу пять. Потом Поттер вдруг вытащил у Гермионы палочку и стрельнул в меня с криком:
- Получи, моя прелесть!!!
Я отлетел к стене, и моё сердце так и сжалось. Последнее, что я слышал, был голос Люпина:
- Северус... Гарри, ну зачем?...
***
Когда я открыл глаза, то обнаружил, что лежу на траве перед Гремучей Ивой. Всё тело ломило, хотелось снова отключиться и ничего не чувствовать. Но тут я увидел Люпина. В облике оборотня. Бешеного оборотня. И растерянного Бродягу. И детей... Несмотря на всё, я молниеносно вскочил на ноги и загородил Золотое Трио собой. И Люпин уже чуть не бросился на меня, но тут его отвлёк Бродяга в облике пса. Они начали драться. Я уже не мог держаться на ногах от слабости, медленно осел на землю и снова отключился.
***
Всё-таки зря я отключался, потому что через какое-то время стало совсем худо. Мне снились какие-то кошмары с огромным Люпином-оборотнем, который ест Золотое Трио и говорит "Еденец! Еденец!"** Потом приходит Альбус и говорит "Акума в стакане!". И я вспоминаю, что разбил стакан. Потом Люпин-оборотень ест Альбуса и тянется за мной, видимо, считая, что я "еденец". При этом всём была невыносимая боль, как будто сам я тоже под акумой. И в конце концов мы с Альбусом оба оказались в желудке у Люпина. Там было очень душно и тесно, я хотел выбраться, но не мог - слишком было тесно. А Люпин так и остался под акумой... Я сказал Альбусу:
- Ты же не хочешь мне сказать, что ты супергерой, да?
- Я супергерой!- вдруг ответил Альбус,- Меня зовут Супер-Феникс! А Фоукс - это мой квами, ты не знал?
И я увидел, что Альбус весь В ОРАНЖЕВЫХ ПЕРЬЯХ и в ОРАНЖЕВОЙ МАСКЕ!!!! И с крыльями к тому же. Я подумал: "О нет, моя поддержка и опора - супергерой!". Терпеть не могу супергероев. В желудке у Люпина совсем перестало хватать воздуха, и я уже подумал, что задохнусь, когда вдруг почувствовал на себе чьи-то руки и услышал чей-то голос:
- Северус. Северус, проснись. Тебе снится что-то не то...
Я через силу открыл глаза и увидел Альбуса. Я почувствовал, что весь вспотел и моё сердце так и бУхает. Как барабан.
- Альбус,- в горле совершенно пересохло, так что с первой попытки получилось хрипло и неразборчиво. Я прокашлялся и сказал уже своим голосом:
- Альбус...
Я увидел, что нахожусь в кабинете Альбуса. Фух, слава богу, что не в больничном крыле, не хотел бы я общаться с кем-то посторонним.
- Ты супергерой?- спросил я. Этот страх всё ещё не отпустил меня - а вдруг мой теперь самый близкий человек окажется супергероем?
- Я?- переспросил Альбус,- Я не супергерой, нет. Я Альбус Дамблдор...
Он улыбнулся. Я уже почти совершенно успокоился, и мне уже стало легче.
- Я тоже нет,- сказал я и улыбнулся в ответ.
- Улыбка тебе идёт,- сказал Альбус,- Я раньше не замечал, чтобы ты улыбался, а тебе идёт...
Я продолжал улыбаться ему.
