Один день из жизни Распутина

Юсупов явился ровно в назначенное время. Заблаговременно предупредив об уходе жену, Распутин стал собираться. Прасковья Фёдоровна глядела на него долгим, каким-то измученным взглядом. Распутин впервые при свете луны осознал всю красоту черт её лица. - Не езжай туда, Григорий, - тихо прошептала ему она, на что Распутин только лишь покачал головой. - Если бы мне грозила опасность, я бы почуял, - сказал на это Распутин. Юсупов, должно быть, уже в пути... - ... да и помочь ему я обещался. Не греховное, поди, дело - с собственной женой. Прасковья Фёдоровна больше ничего не сказала. Распутин также молча поцеловал её в лоб на прощание и удалился встречать Юсупова. Феликс Феликсович выглядел немного обеспокенным. Пальто его было нараспашку. Ворот рубашки, не застёгнутый на последние две пуговицы, растрепался по всей шее. - Едемте, - задыхаясь от вздохов, произнёс он. Спешил. Мельком взглянув на него, Распутин взял со стола свечи и принялся зажигать одну за другой. Юсупов удивлённо наблюдал за его движениями. - Я всегда зажигаю свечу, когда ухожу поздно вечером, - пояснил он, не оборачиваясь к Юсупову, - это для того, чтобы вернуться домой. Ночь была темна. Распутин закрыл дом так, точно планировал никогда не возвращаться. Как только они отошли от дома, стало совсем темно, даже луна скрылась за невзрачные силуэтные крыши домов. Сильный ветер приносил с собой холодные снежные хлопья и бросал их мужчинам прямо в лицо. К счастью, машина Юсупова стояла здесь же, во дворе. Такая же тёмная, она сливалась в тот момент со всей этой мрачной атмосферой. Они отправились. По дороге оба молчали. Говорить было не о чем. Только раз Распутин взглянул на непроницаемое лицо Юсупова, но ничего не почувствовал. Обогнув ещё несколько кварталов, они прибыли. Распутин был здесь не впервые, но в кромешной тьме всё ему виделось совсем другим, нежели днём. Феликс пригласил его войти, а сам закопошился на пороге - то ли не сладил с ботинками, то ли искал вешалку под пальто. - А Ирина Александровна..? - произнёс Распутин, входя в освещённую залу, и вдруг услышал сверху патефонную музыку. - Она наверху, - Феликс улыбнулся, скорыми шагами обгоняя Распутина и направляясь к лестнице. - У неё небольшая вечеринка. Схожу предупредить о твоём приезде, - бросил он через плечо и, перебежав ещё несколько ступенек, закончил: - А ты располагайся. Распутин прошёл в комнату, обвёл пристальным взглядом всю столовую, присел на дорогую, судя по всему, кушетку. Небольшой стол был уже подготовлен, полон различных угощений. И всё же, несмотря на царивший здесь уют, комната была не по-доброму слабо освещена. Распутин уже было поднялся, когда Юсупов, сияющий, с улыбкой на губах, точно весь преобразившийся, вошёл в комнату. - Сейчас, Григорий, она спустится. Хочешь вина? Себе Юсупов налил, но так и не отпил. Впрочем, Распутин не обратил внимания и на это. Выпил ещё бокал. За ним - ещё. Вино было отменное, следовало отдать ему должное. - Может, пирожных? - с каким-то неловким выражением лица спросил Юсупов, и только тогда Распутин опомнился, осознав, что держит бутылку в руках и не стыдясь опустошает её содержимое. Феликс указал на тарелку с эклерами. - Нет, - Распутин мотнул головой, вдруг каким-то резким движением переместившись в другой конец комнаты. Юсупов молчал и наблюдал за ним. - Где Ирина? - вдруг в какой-то ярости прогремел Распутин. - Где твоя жена? Юсупов пожал плечами. В другую секунду Распутин стремглав бросился на него. - Где твоя жена, Феликс? Почему она не появляется? - Я... - слабым голосом произнёс Юсупов, кое-как отстранившись от неожиданно озверевшего пьяного мужика. - Я позову её. Бледный, с выступившими на лбу каплями пота, бросился он обратно наверх, где уже поджидали его заговорщики. Распутин опустился на кушетку и снова принялся ждать. Разум затмевало вино, ворвавшись в его голову скопищем мыслей и желаний. Желаний. За окном продолжал сыпать снег. Юсупов не появился ни через минуту, ни через пять. И только много позднее Распутин услышал позади себя чьи-то неуверенные шаркающие шаги. "Только тебе одному могу довериться, - вспомнил он один из своих разговоров с Юсуповым. - Ибо ты друг мой и как брат мне". Феликс молчал. Прямо как сейчас. Только тогда он находился не позади него, а прямо напротив, опустив глаза в пол. "Ты же не убьёшь меня? - продолжал напоминать опьянённый разум Распутину сцены их с Юсуповым разговора. - Знаю, наверное, что не убьёшь". - Григорий, - вдруг раздался тихий, такой знакомый голос позади него. Распутин обернулся медленно - так медленно, как, наверное, и не следовало бы. Револьвер, который Юсупов держал в руке, был уже наготове. Распутин взглянул в его глаза, как он делал всегда, когда хотел выведать у Феликса правду. Юсупов зажмурился. Грянул выстрел.