Прекрасный летний день

       Никогда прежде не видела Кайденс в таком состоянии, что могло так напугать её?  — Прошу, ответьте, что случилось? — взмолилась я. — Почему вы дрожите? Она словно не замечая меня, продолжала метаться по комнате, то и дело повторяя «я должна была это предвидеть», было сложно понять, хотела она что-либо найти, или просто старалась не останавливаться на месте, дабы шальная мысль не пробралась в её голову, и не вызвала ещё большее чувство вины. Я так иногда делаю, когда совесть совсем донимает. Куски некогда цельного кристалла хрустели под её копытами, как я не пыталась докричаться до неё, всё было бестолку, она конкретно ушла в себя. В конце-концов, не выдержав, я заорала что есть мочи:  — ДА ОЧНИТЕСЬ ВЫ НАКОНЕЦ! — и со всего маху въехала ей в челюсть. Я словно кирпичную стену ударила, все аликорны такие крепкие? Кайденс отшатнулась и вперилась в меня ошеломлённым взглядом, потирая ушибленную челюсть. Я помаленьку отходила от шока, и осознание происходящего становилось всё более явным.  — Ой… — выдохнула я, и прижала уши к голове. Сейчас меня будут бить, возможно даже рогами. — П-простите, я не хотела…  — Не извиняйся, ты не сделала ничего дурного. — сказала она, тряся головой. — На самом деле, этого мне и не хватало, хорошей оплеухи, а то я что-то совсем размякла. Спасибо, Старлайт.  — Не за что… — разинув рот выдавила я. Кайденс сделала несколько глубоких вдохов, и выдвинув стул из-за старого стола, села на него.  — Тебя, наверное, очень удивило моё поведение? — неожиданный вопрос застал меня врасплох.  — Да. — не стала врать я. — Из-за чего вы так расстроились? Из-за кристального сердца? — на этот счёт у меня были сомнения, учитывая как бессовестно она топталась на его осколках.  — Не совсем. — было видно, что она пытается пересилить себя, с трудом выговаривая слова. — Послушай, Старлайт, сейчас я собираюсь раскрыть тебе свою самую сокровенную тайну, и если после этого ты возненавидишь меня — я не обижусь.  — Что вы такое говорите? Почему я должна вас ненавидеть? — я уже устала удивляться.  — Просто предупреждаю тебя, чтобы хоть немного успокоиться. — она облизнула пересохшие губы.  — Если вы не хотите рассказывать мне, то не надо, не мучайте себя. — как можно более дружелюбно сказала я.  — Нет, больше молчать я не намерена, однажды я уже скрыла правду, и вот к чему это привело. — она обвела копытом пустые полки.  — Привело к чему? — я уже и сама начала догадываться, что случилось. Кайденс закрыла глаза и зависла на несколько секунд, после чего начала повествование:  — Ты ведь знаешь, кто правил Империей до меня? — спросила она, не раскрывая глаз.  — Король Сомбра, я слышала что он был диктатором и тираном, который поработил эту страну, но потом его свергли сёстры, и он с помощью очень сильной магии стёр само существование Кристальной Империи на целую тысячу лет, и когда он вернулся, Твайлайт вместе с Луной и Селестией уничтожили его раз и навсегда. — выдала я всё, что знала.  — Всё так, Сомбра был повержен. — согласилась она. — Но с самого первого дня, как я поселилась в Кристальной Империи, меня одолевали сомнения: «а что, если он выжил?» и прочие подобные мысли роились у меня в голове, вгрызаясь мне в мозг, я плохо спала, мне всюду мерещились странные тени, иногда мне даже казалось, что я слышала чей-то голос. В конечном итоге я не выдержала и спустилась сюда, чтобы запечатать этот проход навсегда. Но, как ты знаешь, не всё всегда идёт по первоначальной задумке, стоило мне прийти сюда, как я ясно услышала у себя в голове: «обрети истину», после чего мне открылся тайный проход, тот самый. — она указала на раскрытую стену.  — Может, у вас это от стресса? Вам многое пришлось пережить. — предположила я. Кайденс в ответ на моё замечание только скептически фыркнула.  — Нет, я не сошла с ума. Пока ещё, во всяком случае. Я точно слышала, как кто-то говорит со мной, и этот кто-то привёл меня сюда, с тех пор, правда, я его больше не слышала. — она зачем-то сдула пыль со стола, и сама же закашлялась.  — Что было потом, ну, когда вы пришли сюда?  — Я обнаружила здесь довольно большое скопление разных томов и фолиантов, и честно сказать, поначалу, я была готова спалить тут всё дотла, но по прошествии времени, планы поменялись, и я решила, что перед тем, как уничтожить их, нужно хоть поверхностно ознакомится с их содержанием, я должна была знать, с чем работал Сомбра, на случай, если он таки вернётся. — чем дольше она говорила, тем больше хмурилась. Осмотревшись вокруг, я в недоумении обратилась к принцессе:  — О каких фолиантах идёт речь?  — О тех самых, которые кто-то в наглую спёр прямо у меня из-под носа! — она стукнула по столу с такой силой, что по нему пошли трещины, странно что он ещё держится. — Но мы забегаем вперёд, давай по порядку. — немного остыв, она продолжила. — Итак, после того, как я обнаружила рабочий кабинет Сомбры, я приступила к изучению его содержимого: первое, что я обнаружила — моя неспособность прочесть эти книги, поскольку они были написаны на странном языке, который тем не менее, показался мне знакомым, и я решила покопаться в старых архивах библиотеки, куда даже несмотря на мой титул, было достаточно трудно получить доступ. — добавила она с раздражением, понимаю, сама недолюбливаю бюрократию. — Там я обнаружила, что этот язык был популярен у имперской знати, ещё до того как Сомбра узурпировал трон. Хотя у меня есть предположение, что они не говорили на нём, а только заимствовали некоторые слова, которые казались им наиболее красивыми, чтобы тем самым подчеркнуть своё положение в обществе, поскольку полного алфавита, как и информации о его происхождении, я так и не нашла. — я слушала внимательно, даже не задавая уточняющих вопросов, боясь сбить ей настрой. — Но даже имеющихся у меня крох данных хватило, чтобы частично узнать содержание тех томов. Она замолкла, собираясь с мыслями, я всё также старалась не издавать ни звука, даже дышать старалась бесшумно.  — Сейчас я даже жалею, что не сожгла их сразу. — она горько усмехнулась. — Ведь после того, что я узнала, мне было мало, я хотела видеть картину целиком, хотела собрать все кусочки мозаики, но из-за невозможности в полной мере выучить тот проклятый язык я этого не могла, но попыток не оставляла, я была буквально одержима этим! — воскликнула она. — Я знала, что в этих книгах содержатся запретные знания, я прекрасно понимала, сколько вреда они могли причинить миру, но до последнего верила, что смогу всё удержать под контролем, искренне надеялась, что смогу воспользоваться ими во благо… — ей было действительно трудно говорить об этом, но обратного пути не было, и она это знала. — Я никому не рассказывала о своём открытии, даже своему мужу, боялась, что если об этом узнают сёстры, то уничтожат все фолианты, поэтому я молчала до самого конца. Она снова замолкла, секрет, что тяжким бременем лежал на её плечах был снят, но на его место пришла удавка, обёрнутая вокруг её шеи, которая может в любой момент перекрыть ей воздух. Селестия очень разозлится, когда узнает.  — И теперь их нет… — обречённо сказала она. — Я не знаю, кто мог их забрать, но боюсь даже предположить. Она опустила голову, вина разъедала её изнутри, и она не хотела смотреть мне в глаза, боясь разглядеть в них осуждение. Я не сказала ни слова.