Ananke

На следующее утро Лили так много улыбалась на работе, что Мартина изо всех сил пыталась узнать, чем же она занималась в выходные. Лили уклонялась от вопросов коллеги, выдавая туманные ответы. Она бы с радостью рассказала правду, но обстоятельства не позволяли. Ей очень хотелось, чтобы все узнали о её любви к Северусу, но какое-то время придётся сдерживаться. Для всего мира Лили и Северус не общались уже много лет, и было лучше, чтобы все считали, что ничего не изменилось. И тем более — для всех он должен был быть мертв. Она то и дело поглядывала на часы, мечтая, чтобы время бежало быстрее. Она уже скучала по Северусу. Он обещал вернуться как только поговорит с Дамблдором. Она с трудом могла дождаться, когда снова увидит его. Было нечто, что не давало ей покоя. Большой секрет. Этот разговор не будет простым ни для неё, ни для него. Её история была странной, необычной и полной того, что она сама не могла до конца объяснить. Даже убедить его, что она не сошла с ума, будет сложно, не говоря уже о том, чтобы признаться, что она лгала ему почти обо всем. Она не представляла как он отреагирует, когда она вывалит на него столько болезненной, шокирующей и важной информации. Её путешествие в будущее, отношения с другим Северусом, изменение истории, тайное рождение ребенка от Джеймса… Всё это должно быть потрясёт его до глубины души. Лили тревожилась, но в то же время испытывала осторожную надежду. У Северуса сильное сердце. Она знала, что он любит её достаточно, чтобы понять, почему она сделала то, что сделала. Поначалу он наверняка будет шокирован и рассержен — избежать этого невозможно, — но она верила, что он сможет простить её. Больше всего на свете она просто хотела рассказать правду. Она ненавидела лгать Северусу и ненавидела оставаться наедине со своими секретами. Для неё это было как капля кислоты, которая медленно прожигает дыру в её кишках — как стена, которая стояла между ней и остальным миром. Это было слишком тяжело для неё одной. Если она разделит своё бремя с Северусом, это станет огромным облегчением, и она готова мириться с любым количеством проклятий и криков, которые вызовет её признание. Нетерпеливая, как всегда, Лили решила уйти с работы пораньше. Она пробормотала что-то о разрывающейся голове и быстро извинилась перед Мартиной, прежде чем уйти. По дороге домой она заехала в магазин и купила бутылку вина; у нее было чувство, что им с Северусом отчаянно нужно будет выпить после её «великого разоблачения». Следующие пару часов она провела, размышляя о том, что сказать — или, скорее, как сказать. Можно ли было вообще как-то безболезненно признаться в шести шокирующих вещах за раз? К тому времени, когда она услышала стук в дверь, её желудок уже крутило от коктейля смешанных чувств — возбуждения, тревоги, страха и трепещущей надежды, — и она чувствовала, что эмоции вот-вот её разорвут. Как бы всё ни закончилось, лишь бы это случилось поскорее. К её огромному разочарованию, за дверью оказался не Северус, а Аластор Муди, чье выражение лица было таким же недовольным, как и её. — Что вы здесь делаете? — кисло спросила она. — Ты не пришла сегодня. У нас была назначена встреча, — хмуро ответил он. — Нет, вы бросили приказ, а я решила его не слушать, — ответила она, хотя по правде, она настолько была занята помощью Северусу, что совершенно забыла, что Муди просил с ней встретится. — Да. От тебя это уже ожидаемо, — проворчал Муди. — Впусти меня. Нужно сказать тебе кое-что. Лили тяжело вздохнула и дала ему пройти. Ей было безразлично, что он хотел сказать, но спорить не имело смысла. Муди упрям и не уйдёт, пока не добьется своего. — Ты пришел отчитать меня? — спросила она и скрестила руки на груди. — Вперёд, только поторопись. Северус будет с минуты на минуту, и не думаю, что он не будет рад тебя видеть. Не после того, что вы сделали. Лицо Муди странно дернулось, как будто волна жалости пробилась сквозь его каменно-холодную внешность. Всего на мгновение, но это заставило Лили задуматься, чем же это вызвано. И она сразу узнала ответ. — Он не придёт, Эванс. Эти слова были словно удар кулаком. Она пристально посмотрела на Муди, надеясь понять, что он шутит, но его лицо было таким же суровым и серьезным, как и всегда. Но эта жалость — она всё ещё была в его глазах, как мигающий предупреждающий знак, как черные паруса на горизонте… В комнате похолодало. — Я пришёл тебе сказать именно это, — продолжил Муди, поняв, что не дождётся от неё никакой словесной реакции. — Снейп не вернется сегодня вечером. Вероятно, он пропадёт на какое-то время. Лили по-прежнему не отвечала. Она позволила тишине заполнить пространство между ними, словно надеялась расслышать в ней какой-то второй смысл. Но тишина не отвечала на её молитвы, и ничего не изменялось — ни произнесённые слова, ни их ужасающий смысл. — Что вы с ним сделали? — прошипела она. Если бы она не оцепенела от ужаса, то уже схватилась бы за палочку. — Он вернулся к Волдеморту, — ответил Муди. Лили закрыла глаза. У неё заложило уши, а мысли сбивались, как будто каждая её частичка пыталась заглушить звук голоса Муди и заставить ужасные новости исчезнуть. — Что случилось? — тоскливо спросила она, чувствуя, что уже знает ответ. Муди откашлялся и вытащил из кармана листок бумаги. — Он попросил меня передать тебе это. Она посмотрела на записку; на ней было её имя, и она узнала почерк. Ей не хотелось это читать. Но она всё же прочла, с болью, печалью и кипящей внутри яростью. «Мне жаль. Я вернусь к тебе.» было написано там. Два предложения и инициалы в конце, больше ничего. Другой Северус уже говорил эту ложь, и эти слова были словно эхом… Она скомкала записку в кулаке и бросила её на пол. — Я не понимаю, — сказала она, тряся головой. — Почему? — Дамблдор сказал… — Я поняла, что так сказал Дамблдор, но почему? — прокричала она. — В чём смысл? У нас был план! — У Дамблдора тоже. Лили развернулась и сделала несколько шагов по комнате, чувствуя, что ей нужно что-то пнуть. Ей пришлось сесть и сделать глубокий вдох, чтобы сдержать свой гнев. Прошел всего день, но она уже так свыклась с тем, что Северусу не придется снова становиться Пожирателем Смерти. И теперь все надежды на лучшую жизнь для него были разбиты вдребезги. Ей словно дали сильную пощечину. — Можешь, пожалуйста, объяснить мне, с чего Дамблдор решил, что отправить Северуса обратно к человеку, который только что убил очень много своих последователей, — отличная идея? , — сказала она и скрестила руки. Ей приходилось сдерживаться, чтобы не начать крушить всё вокруг. В глазах Муди читалась жалость и сожаление, и казалось он сам не рад тому, что он сказал дальше. — Снейп пришёл к нам вчера около полуночи, — начал Муди. — Он сказал, что готов сделать все, что в его силах, чтобы помочь Ордену бороться с Волдемортом. Его единственным условием было то, что мы поможем ему инсценировать его смерть, чтобы… — Я знаю, в чём был наш план! — рявкнула Лили. — Расскажи лучше, почему Дамблдор его отверг! В её взгляде сверкали молнии, и он вздрогнул. Лили впервые увидела, чтобы Муди нервничал перед кем-то. — Дамблдор считает, что Снейп будет полезнее, если продолжит работать изнутри, — ответил Муди. — Он сказал, что позволить Снейпу уйти в подполье значит упустить редкую возможность иметь глаза и уши в ближайшем окружении Волдеморта. — Значит, Северус должен вернуться туда и рисковать жизнью только потому, что Дамблдор любит играть в свои игры? — Лили закричала и вскочила на ноги. — Отвисшие яйца Мерлина, я не могу поверить, что Дамблдор сделал это с ним снова! Она прикусила язык, когда поняла, что сказала. Снова. Это слово нужно было удержать при себе. В этом мире знание, что Дамблдор превратил Северуса в своего раба, существовало только в её памяти. К счастью, Муди, казалось, пропустил мимо ушей её странный выбор слов. — Почему ты так расстроена? Кажется, именно ты первым предложила Ордену использовать его, — сказал он вместо этого. — Тогда было или это, или пожизненное заключение! — возразила она. — Но мы придумали как он может помочь по-другому. Ему не обязательно было возвращаться к Волдеморту. Я не хотела этого. — Тогда тебе следовало быть осторожнее в своих желаниях, — сказал Муди. — Как думаешь, откуда у Дамблдора возникла эта идея? И зачем он придумал то испытание для Снейпа? Не для того, чтобы проверить, раскаялся ли он, а чтобы понять можно ли его контролировать! Хотела ты этого или нет, но ты показала, что его можно использовать как оружие, и что им можно управлять. Через тебя. Лили вздрогнула, так как слишком знакомое чувство вины сжало её сердце. Как бы ей ни было неприятно это признавать, Муди говорил разумно. Если бы не она, Дамблдор не проявил бы интереса к Северусу, и Северусу не пришлось бы вступать в Орден. Неужели она спасла Северуса от Азкабана только для того, чтобы запереть его в клетке побольше? Она села на свой стул и опустила голову. Каждый раз, когда она пыталась сделать что-то хорошее, в итоге становилось только хуже. — Это уже не имеет значения, но я был против, — сказал Муди. Его голос стал немного мягче, и жалость в нём теперь нельзя было не заметить. — Я не могу оправдать то, как Дамблдор обошёлся со Снейпом. Мальчику нужно было усвоить урок, но жестокость, с которой с ним обошлись на том пирсе… Мне кажется, всё зашло слишком далеко. И мне кажется, что отправлять его обратно к бывшему Повелителю излишне. У Снейпа был план получше. Мы должны были использовать его внутреннюю информацию и сразить Волдеморта, пока он еще не оправился от нашей последней атаки. — Тогда почему ты позволил этому случиться? — слабым голосом спросила Лили. — Если ты не одобряешь методы Дамблдора, почему позволяешь ему делать всё это? — Потому что он наш лидер, — ответил Муди. — Я не всегда с ним согласен. Чаще всего мне даже не нравится то, что он делает. Иногда я задумываюсь, почему я вообще подчиняюсь его приказам. Но я делаю это, потому что так необходимо. А необходимо, потому что нам нужно выиграть войну, и без него у нас не получится. Лили покачала головой. — Он хочет, чтобы мы в это верили, — сказала она. — Что мы — ничто без него. Он хочет держать нас всех на поводке. Муди ничего не ответил на это. — Со Снейпом всё будет хорошо, — сказал он после короткой паузы. — Он находчивый, умный и бесстрашный. К тому же очень сильный для своего возраста. Я не встречал человека с большей ментальной силой, чем у него. Если кто-то и сможет это пережить, так это он. Лили подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Вот оно снова — доверие, исходящее от самого недоверчивого человека, которого она когда-либо встречала. Какое место занимал Муди в «великой игре»? — Когда Северус вернется? — спросила она. — Только не говори мне, что мне больше нельзя с ним видеться. Муди пожал плечами. — Это зависит от него. Он должен убедиться, что не потерял доверие Повелителя, прежде чем вернется к нам. Тебе не следует пытаться связаться с ним сейчас. Его связь с нами должна оставаться совершенно секретной. Дамблдор, Люпин и Поттер — единственные, кто знает, что он работает на нас. Никто другой не должен знать. — А чего ожидает наш великодушный лидер от меня? Я предполагаю, для меня он тоже придумал какую-то роль в своём плане? — В некотором роде, — ответил Муди со вздохом. — Мне поручено сообщить, что твоё сотрудничество с Орденом Феникса подошло к концу. Лили нахмурилась. — Подожди, вы даёте мне пинка под зад? — Это не должно тебя удивлять, Эванс. Ты бросила нас, солгала нам, игнорировала и намеренно не подчинялась приказам. Ты упустила свой последний шанс, когда доставила Снейпа аврорам. Мне неприятно расставаться с тобой, но ты должна понимать, что очень трудно защищать тебя после всего этого. — Справедливо, — сказала она. — Ну, по крайней мере, мне больше никогда не придется отчитываться перед Дамблдором. Муди прищурился. — Почему ты так сильно его презираешь? Точно не из-за Снейпа, ты начала себя так вести задолго до прошлых выходных. Лили на мгновение задумалась, как оправдать свою обиду на старого волшебника, не выдавая при этом слишком многого. — Дамблдор думает, что мы все просто пешки в его маленькой игре, — сказала она. — Любого человека можно пустить в расход, если это ведёт к победе. Он пристально посмотрел на неё, и она увидела, что её слова пробили его обычную защиту. Она могла только надеяться, что они пустят корни где-то в глубине его души, и что у него хватит сил что-то сделать в следующий раз, когда Дамблдор решит поиграть с чьей-то жизнью. — Дамблдор такой, какой он есть. От него никуда не денешься, хороший он или плохой, — сказал он в конце концов. — Без него у нас ничего нет. — Есть ты. Есть я, — сказала Лили. — Мир полон людей. Мы все маленькие и ничтожные, и всё же у всех нас есть потенциал изменить историю. Она произнесла это, прекрасно понимая, что от него ускользнет весь масштаб её слов. Он понятия не имел, что она имела в виду буквально то, что сказала. — Я должен идти, — сказал Муди. — Береги себя, Эванс. Всегда будь начеку и никогда прекращай бороться. — Вы только что выгнали меня из Ордена, помнишь? — Лили усмехнулась. Муди пожал плечами. — Можно бороться и по-другому. С этим он покинул её. Лили долго стояла неподвижно посреди своей сырой и холодной квартиры. Затем она схватила бутылку вина, которую недавно купила, и выпила всё в одиночку, и плакала, и проклинала, и беспокоилась о Северусе. *** Следующие несколько недель были ужасными. Она понятия не имела, жив Северус или мертв. Он больше не посылал ей ни записок, ни писем, ни даже секретных кодов или намеков, чтобы дать ей знать, что с ним все в порядке. Это сводило ее с ума, но все, что она могла сделать, это оставаться на месте и ждать. Поиски только подвергли бы его еще большей опасности. Она провела много дней и бессонных ночей, чувствуя, что танцует на острие ножа, занимаясь своими делами и притворяясь, что ничего не случилось, когда на самом деле она едва могла даже дышать от беспокойства о Северусе и попытками понять, что дальше делать с Волдемортом. А затем, снежным вечером в начале февраля, Северус вернулся. В тот день она работала допоздна. Мартина и все остальные ушли домой, но она придумала предлог, чтобы остаться в офисе. В последнее время она возненавидела вездесущую тишину своего дома, и часто засиживалась, выполняя бессмысленные задачи, лишь бы не возвращаться домой, где её единственным занятием было волноваться. Внезапно сквозь стену к ней пришло яркое, мерцающее облако света. Она вскрикнула, но потом поняла, что свет был в форме лани. — Сев? — позвала она. Это определенно был его патронус, но его самого нигде не было видно. Она всё ещё была одна в офисе. Серебристая лань медленно проплыла мимо неё и остановилась у двери, будто призывая следовать за собой. Она быстро схватила свои вещи и пошла. Лань провела её по коридору и вверх по лестнице, вплоть до двери, которая вела на крышу. Она растворилась там, оставив Лили с холодным ночным воздухом, падающим снегом и звёздами над городскими огнями. Ей потребовалось некоторое время, чтобы заметить Северуса. Он молча стоял у стены рядом с дверью, где тени были длинными и черными. Она едва могла видеть, где кончалась темнота и начинался он. — Привет, — выдохнула она, и её сердце затрепетало. Она хотела побежать к нему, но что-то подсказывало ей держаться на расстоянии. Он выглядел изможденным и напряженным, как лук, который был натянут слишком туго, и у неё было странное чувство, что малейшее прикосновение могло разбить его вдребезги. Что нервировало её больше всего, так это его молчание и то, что он даже не смотрел на неё прямо. Его взгляд был уклончивым, как будто он слегка сошел с ума. Она сделала неуверенный шаг к нему. — Ты?.. — Вновь его самый преданный слуга. Его голос звучал так же глубоко и спокойно, как всегда. Это было облегчение — услышать такой знакомый голос. Но что-то явно было не так. Что Волдеморт сделал с ним? — Расскажи мне, — попросила она. Ей нужно было узнать, что именно произошло, чтобы помочь ему. Безумный взгляд Северуса наконец остановился на ней. В нём угадывался ужас. — Я вернулся к Темному Лорду и попросил прощения за своё отсутствие, — начал он. — Я сказал ему, что был схвачен Дамблдором и его людьми, и что они пытали меня, чтобы получить информацию. Сказал, что они потерпели неудачу, поэтому они попытались заключить со мной сделку, предложив избавить меня от тюрьмы, если я буду работать на них. Что я согласился, но только для того, чтобы получать информацию о Дамблдоре. Что я собираюсь шпионить за ним, если Темный Лорд захочет, чтобы я это сделал. Лили выдохнула; она задерживала дыхание всё время, пока Северус говорил. Тем не менее, она чувствовала, что не может дышать, как будто его слова съели весь свежий воздух вокруг неё. План Северуса был безрассудным, почти смертельным, и у неё закружилась голова от одной мысли, как близко он был к тому, чтобы лишиться головы. Однако, судя по тому, как Северус застонал, когда переступил с ноги на ногу, она поняла, что его обман не прошёл полностью гладко. — Тебе больно? — спросила она. Она всё ещё не могла заставить себя прикоснуться к нему. Он казался таким хрупким. Северус поморщился, глядя на неё. — Думаю, он действительно поверил мне, — сказал он. — Но он хотел напомнить мне о степени своего милосердия, на случай, если у меня возникнет искушение отвернуться от него. Он вознаградил мою преданность подарками и деньгами, но он также чувствовал необходимость наказать меня за импровизацию. Ему не нравится, когда им пренебрегают, даже когда это ему выгодно. Лили наклонила голову; его неопределенность вызывала у нее беспокойство. — Что он сделал… — Я пережил это, — рявкнул он, и Лили рефлекторно отступила. Он моргнул, явно устыдившись своей внезапной вспышки гнева. — Мне жаль, — сказал он и посмотрел на свои ноги. — Это была всего лишь боль, а я умею её терпеть. Я не сломаюсь так просто. Лили сжала кулаки, пытаясь сдержать слезы. Она чувствовала отголосок его страданий, как будто её саму пытали, и старалась не сломаться. Она должна быть сильной ради него. — Сложнее было, когда он вторгся в мой разум, чтобы проверить, говорю ли я правду, — продолжил Северус, и он побледнел при воспоминании. — Именно поэтому я решил скрыть свою ложь за правдой. История, которую я рассказал, соответствовала воспоминаниям, которые уже были у меня в голове, так что мне не пришлось выдумывать слишком много» Он снова посмотрел на неё, но его глаза, казалось, смотрели не на неё, а сквозь неё. — Я использовал технику диссоциации, — сказал он. Его дыхание становилось затрудненным, как будто он уставал от одной мысли об этом. — Я спрятал все воспоминания о тебе в своих фантазиях. Я обманул свой разум, заставив его думать, что то, что произошло между тобой и мной, было ненастоящим, чтобы он подумал, что это просто видения из сна… На этот раз Лили не смогла удержаться от того, чтобы сократить расстояние между ними. Она протянула руку и провела пальцами по его лицу; он закрыл глаза и вздрогнул от её прикосновения, как будто только сейчас понял, что она действительно была там — что ему не просто приснилось, что она любит его. Она нежно обняла его и держала до тех пор, пока его сердце снова не стало цельным. — Мне жаль, что я не вернулся раньше, — сказал он. — Я хотел быть уверен, что за мной не следят. Если бы я привел их к тебе… — Забудь. Теперь всё кончено, — сказала она, хотя и знала, что лжет. — Оставь всё это позади. Не позволяй тому, что он сделал, преследовать тебя. — Дело не в том, что он сделал, — сказал Северус, уткнувшись носом ей в волосы. — Я могу справиться с болью. Я могу смириться с вторжением в мой разум. Она чувствовала, как его грудь поднимается и опускается в глубоком, беззвучном вздохе. — Просто я понял, что мне придется заниматься этим очень, очень долго. Его голос звучал устало и страдальчески, как будто он исходил от гораздо более пожилого человека — как будто он принадлежал другому Северусу. И она могла представить, о чём он думал. Эта огромная, неотвратимая тьма впереди, которой не было видно конца. Всю ту ложь, которую ему придется сказать. Одиночество и тяжесть всего этого. Запах крови в воздухе… Она обняла его крепче. — Мы должны пересмотреть наш план, — сказала она. — Ты застрял с Волдемортом, а меня исключили из Ордена. Что нам делать дальше? Как нам это исправить? — Можем ли мы сделать что-то ещё? — ответил он. — Я буду продолжать делать то, что я делаю, до победы над Темным Лордом. Ты можешь помочь нам, узнав, как сделать его смертным. Для этого тебе не нужен Орден Феникса. Она кивнула. Уничтожение Волдеморта по-прежнему было их главным приоритетом. От этого зависело абсолютно все. Но тем временем ей пришлось внести некоторые неприятные коррективы в свой первоначальный план. — Сев… Есть кое-что, о чем я должна тебя попросить, — начала она и отступила на шаг от него, чтобы посмотреть ему в глаза. — Прежде чем мы нашли друг друга, я связалась с человеком, который знал всё о планах Волдеморта. Кем-то близким к нему, кем-то, кто мог информировать меня о будущих целях. Благодаря нему я предупреждала людей, когда притворялась провидицей. Северус кивнул и с любопытством прищурился. Она подумала, что он тоже задавался этим вопросом. — Кто это был? Лили прикусила губу. — Как ты знаешь, я сказала Дамблдору и остальным, что это был ты, — сказала она. — Пожалуйста, не разубеждай их в этом. Если кто-нибудь узнает, кто это был на самом деле, человеческая жизнь окажется в большой опасности. Она глубоко вздохнула, прежде чем перейти к самой трудной части своей просьбы. — Сев, я собираюсь попросить тебя довериться мне. Пожалуйста, не заставляй меня раскрывать имя моего источника, пока всё не закончится. Я обещаю, что расскажу тебе всё, что ты хочешь знать, как только мы победим Волдеморта. А до тех пор тебе слишком опасно знать то, что знаю я. Если Волдеморт проникнет в твой разум… — она резко выдохнула и прикусила губу. — Я не могу так рисковать. Я просто не могу. Это была ложь, скрытая за правдой — ещё одна дымовая завеса, которую она создала, чтобы защитить свой «большой секрет». Многое из того, что она только что сказала, технически было правдой, но самое важное она утаила. Самым главным было помешать Волдеморту узнать правду. Даже если это означало, что ей придется продолжать лгать Северусу. Но всё равно, это заставляло ее сердце обливаться кровью. Она была так близка к тому, чтобы поделиться с ним своей тайной. Сможет ли она рассказать ему хоть когда-то? Северус нахмурился, глядя на неё; он явно боролся с желанием потребовать, чтобы она рассказала ему все сразу. Но в конце концов он, казалось, поборол любопытство и кивнул головой. — Обещаю, — сказал он. — Спасибо, — вздохнула Лили и уткнулась лицом ему в грудь. Они замерли на мгновение. Лили прислонилась к нему головой, прислушиваясь к биению его сердца, в то время как Северус гладил её волосы медленными, нежными движениями. Его тело было теплым, но снег просачивался сквозь её одежду, и она начала дрожать. В конце концов, Северус нарушил молчание. — Ты права, то, что я слишком много времени провожу с Темным Лордом, создаёт много рисков. Может быть, нам не стоит видеться, пока война не закончится, — сказал он. — Если он узнает о нас, ты умрешь. Лили отстранилась от него. — Сев, мы оба можем умереть завтра, или послезавтра, или послепослезавтра. Кто знает, как долго будет продолжаться эта война. Что я знаю точно, так это то, что я пожалею об этом, если упущу хоть один шанс быть с тобой. Она крепко схватила его за мантию. — Я выбираю тебя, даже если это приведет к моей смерти, — продолжила она. — Я хочу быть рядом с тобой в каждую трудную секунду, потому что вместе мы сильнее. Двое против целого мира, помнишь? Северус ничего не ответил, но его глаза были темными, мягкими и завораживающими, и когда он схватил её и поцеловал, она почувствовала, что все её проблемы исчезли. И все же она знала, что это всего лишь иллюзия. Её проблемы никуда не денутся. Его поцелуи не могли прогнать тьму или холод, а их страсть не могла исправить мир. Северус все еще был прикован к Волдеморту, она все еще была наедине со своими секретами, и ни один из них не знал, как долго им придется продолжать лгать, прежде чем всё наладится.