Игра Света и Тени

      Придорожная забегаловка "У трёх сосен" стояла далеко от главных дорог, окружённая чащей. Если не знать, что буквально за валежником идёт тропинка, эту покосившуюся таверну не найти. Возможно, именно такое своеобразное расположение и спасло хозяев от разорения. Все крупные бои шли далеко отсюда, а демоны и мародёры едва ли додумались заглянуть в такую глушь.       Постояльцами здесь становились путешественники и торговцы, которые сновали меж трёх близлежащих деревень, крупнейшая из которых - Серокамень - располагалась всего в нескольких часах пути от "Трёх сосен". Сюда не заглядывали благородные господа, и местный колорит составляли простые работяги, купцы и ремесленники. Они не могли позволить себе дорогие апартаменты и качественные напитки, вместо этого довольствуясь сидром, водкой и сеном в амбаре в качестве постели.       Берток не горел желанием останавливаться здесь, но здравый смысл подсказывал, что идти в Серокамень ночью по меньшей мере неразумно. Несмотря на то, что Изабель переоделась, окружающие без стеснения изучали странную парочку из рыцаря без знамени и паренька в угловатой кожаной броне.       Последнюю Изабель взяла из оружейной Пика. На эти обноски не позарились ни мародёры, ни защитники крепости. Ремешков и подвижных сочленений не хватало, да и сама броня явно создавалась на мужчину. За счёт того, что экипировка оказалась нещадно велика, удалось скрыть девичью фигуру. Для завершения маскировки, леди Грейхаунд заправила волосы под угловатый шлем, а измазанное в грязи лицо лишь усложняло задачу тем, кто мог её узнать.       Тем не менее, если в Пике их могли принять за бедного паладина и его нерадивого оруженосца, то в простой крестьянской деревушке они выделялись. Сэр Ворон при этом наотрез отказывался сменить одежду, цепляясь за свои латы как за единственное сокровище на свете. При этом почти всю дорогу он сохранял молчание. Изабель не тревожила Бертока излишними вопросами. Покуда судьба Фриды и остальных аристократов не выяснена, нет смысла спрашивать. У Ворона ответов не было.       Трактирщик - коренастый мужик с крупными руками, привыкшими к труду, принёс путникам скромный ужин из разваренной каши и кружки кваса. Ни масла, ни молока не сыскалось. Коров пока не раздоили. Напиток же оказался очень кислым, перебродившим. Что и говорить, такой рацион характеризовал заведение, предназначенное скорее для бедняков. За пару лишних серебренников можно было бы заказать кушанье получше, только Изабель и Берток не хотели выделяться и светить достатком. Берталан настоял на сохранении инкогнито, покуда все члены заговора не будут найдены.       Так они приступили к трапезе. Берток откровенно кривился, обнюхивая студенистую кашу, а когда хлебнул из кружки, вообще зажмурился, словно от крепкого пойла. Изабель же не знала, куда себя деть. Ремешки шлема мешали нормально есть, а голова уже с начала пути зудела. Широкие щитки на предплечьях не давали прочувствовать габариты собственного тела, и герцогиня откровенно боялась смахнуть что-нибудь со стола. Как итог, она лишь скромно и неспешно помешивала кашу, чтобы та быстрее остыла, не представляя, как будет её есть.       Мешали и посторонние взгляды, сверлившие их весь вечер. Посетителей было много, и большинство уже опьянело. Берток ставил на то, что никто их попросту не запомнит после попойки, да и в толпе взгляду обычно не за что зацепиться, а детали теряются в памяти. Только рыцарь не учёл, что деревни в округе были небольшими и изолированными, и появление новых лиц возымеет совершенно противоположный эффект.       Так и не решив, с какой стороны тарелки подступиться к каше, Изабель жестом подозвала трактирщика снова, и тот, вперевалочку и с неохотой, обошёл стойку и приблизился. У него на полном брюхе висел мятый передник в жирных пятнах, которым он на ходу вытер влажные руки.       - Скажи, хозяин, - начала Герцогиня, стараясь ужесточить голос, - заезжали сюда ещё путники на днях?       Мужик беззвучно хмыкнул. То ли не поверил, то ли манера обращения его насмешила, и пробасил:       - Вроде вас, да, заходили. Токмо побогаче одетые.       Берток тихо шикнул и сунул что-то блестящее в руку мужику. Тот и бровью не повёл, спрятал куда-то золотник и, кивнув, продолжил:       - Да, припоминаю одного господина. В парадном дублете и с разбитой губой. Я сразу смекнул, что он из Пика бежал. Говорят, там резня случилась прямо на званом ужине.       У Изабель сердце ёкнуло, потому как она сразу подумала о Косме. Опасаясь сболтнуть лишнего и снова вызвать у трактирщика смех, она беспомощно посмотрела на Бертока. Уловив ход её мыслей, сэр Ворон спросил:       - Как выглядел хоть этот твой господин?       Трактирщик пожал плечами:       - Низкий, с усами. Лет, может, сорок-пятьдесят.       "Нет, Косм на рост не жаловался." Изабель едва заметно выдохнула. На бал прибыло с две сотни гостей, включая баронов, виконтов и прислугу. Рыцарей присутствовало не менее пятидесяти. Кто знает, сколько в итоге спаслось. Большинство гостей во время нападения были застигнуты врасплох, с похмелья и без меча в руках.       - Был кто с ним? - спросил Берток, понизив голос.       Трактирщик развёл руками и сощурился на рыцаря. Берток недовольно застонал и протянул ещё золотой. Мужик задорно улыбнулся и ответил:       - Да, только они на улице ждали. С дюжину человек. Все в капюшонах и на лошадях. Я поначалу перепугался, решил, грабители. Да только сапоги у них больно хороши были, и лошади чистокровные.       - Больше никого не было? - спросила Изабель шёпотом, уже не пытаясь менять голос.       Мужик покачал головой:       - За последние несколько дней много путников проезжало. Только не заходили они, не останавливались. У меня на кухне окно открыто всегда. Так я только топот копыт, да шаги улавливал.       - И что? Мало ли, купцы или крестьяне могли быть, - перебил Берток, уже явно жалевший о потраченных деньгах.       - Так-то оно так, - ответил трактирщик. - Но в наших краях столько народу не бывает. Один-два путника за день пройдут - и то странно. Чужих я сразу замечаю. А тут снуют, как по столичной площади, как же не обратить внимание.       Изабель поблагодарила мужика, и тот, улыбнувшись как-то очень трогательно своей полной физиономией, вернулся к стойке. Через некоторое время, когда каша безнадёжно остыла, заиграла музыка. Трое музыкантов бренчали что-то без особого ритма или запоминающегося мотива. От шума клонило в сон. Толкотня усилилась, между столов засновала девушка с русой косой и внушительными формами. Она разносила заказы уже охамевшим пьянчужкам, не забыв наворчать и на Изабель за "шляпу в помещении" и общий упадок морали в обществе. Герцогиня оскорбилась невозможностью выдать себя и ответить, что юной особе стоило следить сначала за собой. У подавальщицы того и гляди грудь вывалится из платья, и косы девушки то и дело попадали кому-нибудь в тарелку.       Неумолимая дрёма обуяла обоих беглецов глубокой ночью, когда перевалило за полночь. Не в силах больше держать голову, они вышли на свежую прохладу улицы и двинулись к амбару. Минуя загоны с поросятами и отощавшей клячей, они зашли в дырявое помещение, где хранилось сено и зерно. У них из-под ног тут же рассыпались в разные стороны крысы. Изабель ощутила дрожь отвращения, но, в конце концов, ей приходилось спать и под открытым небом, и в седле, не видя ни ванны, ни тепла очага месяцами. Одну ночёвку среди амбарных вредителей она как-нибудь переживёт.       Тюки сена были промяты в нескольких местах и застелены мешковиной. Похоже, постояльцы часто здесь оставались, не найдя в себе силы вернуться в деревню. На счастье, сегодня Бертоку и Изабель предстояло ночевать без соседей.       - Ну, я тут, - быстро сказал рыцарь и метнулся к первому спальному месту, на котором оказалась импровизированная подушка, набитая песком. Изабель на неё и не претендовала. От мешковины наверняка всё начнёт чесаться так, что не заснуть. Совершенно без сил она упала на сено у противоположной стены. Кожаная броня совсем не согревала, а погода всё ещё стояла весенняя, и бывшую королеву бросило в дрожь. Поначалу она отвернулась к дырявой стене и смотрела на лучи лунного света, пробивавшиеся сквозь щели. Это не помогло отвлечься, и она встала и заозиралась в поисках какого-нибудь одеяла. В соседнем стоге она нащупала изъеденный молью плащ, утерянный хозяином уже не один год назад, и укуталась в него.       Как это обычно бывает, теплее сразу не стало. Съёжившись и ожидая наступления сна, Изабель подумала о Раилаге и сильно пожалела, что не может с ним поговорить. Побег из Пика не подразумевал передышки, а постоянный надзор Бертока не давал возможности уединиться хоть на пару минут. Уже больше недели минуло с последнего разговора с чернокнижником. События в Пике не оставили времени для беспокойства, но сейчас Изабель окунулась в тревогу с головой.       Не выдержав тяжёлых мыслей, герцогиня села на сене и обернулась на Бертока. Тот лежал спиной к ней футах в девяти и даже если и не спал, то вряд ли услышал бы разговор. Уверившись в этом, Изабель принялась шарить по карманам и замерла в ужасе. Камня не было.       Она вскочила и перепроверила броню: вдруг положила в другое место или не нащупала через плотную кожу. Но карманы оказались пусты. В нарастающей панике Изабель кинулась к стогу, в котором нашла плащ, подумав, что могла выронить артефакт, пока копошилась в сене. Она разворошила пыльную кучу иссохшей травы, но безуспешно.       Запыхавшись, леди Грейхаунд бессильно опустилась на сырую землю. К горлу подступили слёзы. Конечно, она могла оставить камень и в Пике. Берталан обещал сберечь её вещи до возвращения. Даже если кто и наткнётся на неприметный гладкий камень, то не сможет его активировать. Для этого потребуется недюжинный магический талант. Но это не отменяло того факта, что Изабель лишилась единственного способа связаться с Раилагом. Она не узнает, жив ли он, не сможет узнать, где он и когда вернётся.       Захотелось всё бросить, взять первого попавшегося коня и рвануть в Ранаар. Гори Пик и его заговоры ургашевым пламенем. Если бежать сейчас, то Берток даже опомниться не успеет. Но более здравые мысли не дали осуществить этот замысел. Даже если герцогине удастся в кратчайшие сроки достигнуть Ранаара, она понятия не имеет, где искать чернокнижника. Степи обширны, и едва ли там много дружелюбных орков, которые запомнили проходившего мимо эльфа.       Нет, так она поступить не может. Если камень остался в Пике, то за ним можно вернуться. Достаточно найти пропавших аристократов. Пока Берталан и выжившие будут искать виновников нападения, Изабель сможет попасть в свои покои и отыскать пропажу. Если же камень утерян окончательно, то в долгий поход следует собрать больше припасов, вернуть себе броню и оружие, которые не подведут в схватке с жителями степей.       Изабель резко выдохнула, пытаясь успокоить мысли. Сейчас она ничего не могла сделать. Даже заснуть уже не представлялось возможным, и она в нетерпении ворочалась, решив разбудить Бертока с первыми лучами. Рыцарь крепко спал, будто не замечая ни лютой сырости, ни сквозняка. Из-под плаща виднелся лишь его затылок. Чёрные космы совсем засалились и спутались, в прядях застряло сено.       Утро выдалось туманное. Цветастый петух, взгромоздившись на качающийся забор, прокричал во двор. Зашевелилась кляча в загоне. Ей в ответ заржали кони в конюшне. Изабель уже собиралась растолкать сэра Ворона. Проведя в бессоннице всю ночь, она плохо себя чувствовала, её то бросало в жар, то мучили судороги. Больной себя она не ощущала, но сидеть в сене больше не было сил. Рыцарь проснулся сам, щурясь, осмотрел арбу и освещённую уже достаточно ярко улицу. Он отряхнулся и пятернёй зачесал волосы назад.       На завтрак они снова вернулись в таверну. Вчерашний мужичок мирно дремал на печи в обнимку с пятнистым котом. Вместо него гостей встретила подавальщица и, приняв от Бертока пару всё тех же медяков, принесла очередную кашу и травяной чай. У Изабель скрутило желудок. Она вспомнила, что так и не поела вчера. Они разместились за дальним столиком и были единственными посетителями в этот час. Убедившись, что подавальщица хлопочет на кухне, а трактирщик видит пятый сон, бывшая королева стянула с себя ненавистный шлем и тряхнула головой, выпуская на свободу смятые волосы.       - Что вы делаете? - шикнул Берток, не донеся ложку до рта. - Сейчас уж точно не время и не место.       Но Изабель было всё равно. Она одарила рыцаря многозначительным взглядом и, наконец, добралась до каши. Пища пришлась пресной, но сытной. А чай показался самым вкусным на свете и напоминал походный отвар, который воины всегда делали на костре. Горячий напиток разогрел кости, и неприятная тяжесть усталости временно отступила.       Путешествие незаметно откладывалось. Ни Берток, ни Изабель не спешили уходить. Оба были измотаны и духовно, и физически, а потому за кружкой чая в тепле очага совершенно упустили момент, когда к таверне начали стекаться первые купцы. Поспешно натянув шлем и запрятав волосы, Изабель встала, поблагодарила кивком уже проснувшегося хозяина и двинулась к выходу. До Серокамня, если повезёт, они доберутся к вечеру. Если идти быстро и без остановок, то вполне захватят пару дневных часов на решение вопросов ночлега. Берталан не сообщил, где искать его связных. Они сами должны будут узнать новоприбывших.       Дорога вела через лес. Мошкара не давала расслабиться, а рытвины и канавы от колёс повозок наполнили глубокие лужи. Путешествие приятным не назовёшь. Через пару часов пошёл мелкий дождь. Комарьё отстало, но вся одежда промокла, и Изабель снова начала замерзать. Берток предложил ей взять плащ, но она отказалась. Ткань точно так же промокла и уже не спасла бы от мороси.       Возле муравейника путники остановились. Среди валежника и чёрных прошлогодних листьев блестели кости. Прямо у дороги. Любой купец или крестьянин, даже не верящий в драконов, не бросил бы останки на поруганье, а непременно бы закопал. Изабель подошла ближе и наклонилась. На осклабившемся черепе она увидела символ паука.       - Нежить, - ахнула она и потянулась за мечом. Но глазницы скелета остались чёрными провалами, а члены творения некромантов сохранили неподвижность. Кого бы ни застал этот костяной воин врасплох, его сразили уже окончательно. Хозяин не вернул ему движение.       - Может, он тут с войны, - предположил Берток, тем не менее, тоже державший руку на рукояти меча.       - Едва ли. Его уже давно бы обнаружили и передали страже.       Ему ли не знать, что в его герцогстве делают с такими вещами. Некромантию никогда не допускали в Империи. Тем и тревожнее, что свежий, если так можно сказать об иссохшем мертвеце, неживой появился вблизи поселений. Обычно скелеты населяли старые могильники, оставленные культистами Паука прошлого или шатались по чаще. Без воли некроманта они могли тысячелетиями ждать, пока их возьмут под контроль.       До города удалось дойти без особых происшествий. Окраина из нескольких десятков домов встретила пришельцев без энтузиазма. Жители хлопотали по хозяйству. Кто-то спорил о ценах на зерно, возле конюшен шёл мальчик с прутиком и подгонял дюжину серых гусей. Типичная картина небольшого поселения. Ни крепостных стен, ни гарнизона. Судя по заплатанным одеждам и обветшалым домам, взять с местных было попросту нечего, и разбойников они не боялись. Тем не менее, вдоль улиц стояли ополченцы в импровизированных латах из расплющенных брусков металла и с вилами в руках.       Единственным выделявшимся в общей серой массе местом было трёхэтажное поместье. Оно располагалось подальше от остальных избушек и ограждалось высоким частоколом. Недолго думая, Берток и Изабель двинулись к нему. Возле ворот их встретили два стражника в уже серьёзных доспехах и с алебардами. На латах у них были поспешно затёрты знаки дома, а плащи они и вовсе сняли. Так стало ясно, что именно туда и стоило идти. Только сами часовые оказались не очень прозорливы. Они преградили путь сэру Ворону.       - Прохода нет. Идите своей дорогой.       - А если наша дорога ведёт именно туда? - повысил голос Берток. - Мы здесь по поручению герцога. Позови старшего.       Приказной тон не возымел никакого эффекта. Стража осталась на месте.       - Мой спутник хотел сказать, что нас ждут здесь. Косм Бладстэг, леди Клаудия или лорд Дитрих наверняка в курсе.       Берток вытаращил на неё глаза. Изабель же не видела смысла притворяться перед рыцарями. Никого, кроме бежавших из Пика аристократов так бы не сторожили в этой Эльратом забытой деревушке. Стража переглянулась. Один из них оценивающе оглядел Изабель с ног до головы. Герцогиня снова сняла шлем и подняла подбородок, чтобы память быстрее вернулась к охранникам. Как по команде, они поклонились. Один произнёс:       - Добро пожаловать, леди Грейхаунд. Просим прощение за грубость. Нам не сообщали о вашем приезде.       Они расступились, пропуская их с Бертоком во двор. За частоколом находилась вытоптанная до лысины лужайка. Под навесом на цепи сидели боевые волки. Значит, герцог Святопламени скорее всего, тоже добрался сюда. В конюшне и рядом с ней отдыхали лошади. Изабель подошла к ним и с облегчением обнаружила Снежинку, разрывшую какие-то корешки. Лошадь мирно пощипывала коротенькую траву и дружелюбно фыркнула хозяйке. Изабель лишь бегло похлопала боевую подругу по мощной шее и направилась к крыльцу поместья. У входа также стояли стражники. Они внимательно посмотрели на Изабель, поклонились и открыли дверь.       Внутри было темно. Все окна оказались занавешены тёмной тканью. В главном холле стоял длинный обеденный стол, за которым разместилась дюжина человек. Рыцари и слуги стояли или сидели возле стен. У портрета какого-то барона, облокотившись о буфет, стоял Косм с замотанной головой. Но его парадное одеяние, пусть и весьма потрёпанное, Изабель узнала. Рыцарь просиял и с разинутым ртом сделал неуверенный шаг навстречу. Но перед ним стоял тот самый пресловутый стол, заваленный картами и свитками. Над этим бардаком, словно коршун, нависал странный мужчина, чертами лица напоминавший жителя Лиги. От него исходил холод, а длинные пальцы, которыми он водил по картам, рябили. Явный признак дешёвых чар смены облика.       Боком к столу, напротив входа, сидела леди Бык без макияжа. Она безучастно смотрела мимо бумаг, будто совершенно не интересуясь материалами совещания. На противоположном конце стола Изабель узнала Дитриха и его барона Дюра. А во главе аристократии, в окружении двух охранников, включая сэра Шайнвейла, сидела Фрида, успевшая сменить дорогое платье на добротные, но простые латы. Королева Единорога улыбнулась, завидев Изабель. Её энтузиазма остальные, однако, не разделили.       - Леди Грейхаунд, какая удача! - произнесла Фрида, не зная, что ещё сказать в данной ситуации. Выходец из Серебряных Городов же, вещавший до этого о каких-то перевалах в горах и сокрытой дороге в Ранаар, продолжил, как ни в чём ни бывало. У него был приятный и мелодичный голос, в речи чувствовался опыт сотен книг. Он казался молодым, но говорил спокойно и уверенно. Будто многовековой эльф.       - Как только герцог Ворон наведёт порядок в своём доме, то пришлёт подкрепление. Вместе мы без труда отыщем заказчика. Только пока рекомендую не показывать и носа. Если враг решит, что расправился с нами, мы избежим дальнейших покушений.       Дитрих ударил ладонью по столу. Его руки усеивали перстни, потому звук пришёлся резким и звонким.       - Я не собираюсь сидеть здесь, пока убийца ходит по Империи. И мы не в том положении, чтобы в нынешнее время оставить земли без власти. Корона уже потеряла достаточно влияния за последние годы.       Он склонил голову к Фриде, будто извиняясь, но больше ничего не сказал.       - Лорд Волк абсолютно прав, - сказала королева, не дожидаясь паузы. - Мы итак потеряли много времени, отсиживаясь в безопасности. Войска Ворона уже должны вернуться к этому времени в Пик и навести там порядок. Нужно оповестить народ о том, что мы живы. Что до ваших притязаний, господин Явед, они будут рассмотрены позже, когда минует кризис.       Смуглый юноша, убеждавший всех подождать, действительно оказался земляком свободных магов. Подобные имена в Империи не встречались. Если бы не присутствие королевы, ему едва ли позволили бы высказаться. Богохульников служители Эльрата не жаловали.       Все присутствующие начали потихоньку расходиться. Как только это произошло, Косм метнулся к своей госпоже и опустился на одно колено. Изабель не держала на него зла. В суматохе боя они разминулись, и предательством она это не считала. Не желая слушать, как старый вояка унижается перед ней, она поспешно помогла ему подняться и предложила посвятить её в детали прошедшего брифинга. Она всё ещё блуждала в потёмках.       Когда гости разбрелись по комнатам, в холле остались лишь Изабель, два её рыцаря, один из членов королевской гвардии и леди Бык. Явед тоже маячил у окна, но никто его не прогнал. Фрида поведала о том, как во время погрома погибли многие слуги и десятки баронов. Однако, не без помощи рыцарства и самоотверженных солдат, павших, защищая их, знать смогла добраться до Серокамня и дождаться подкреплений. Здесь же провели внеочередной совет лордов, который не дал никаких однозначных результатов. Многие бароны отказывались голосовать в отсутствие глав правящих домов, а подозрительность по отношению друг другу только выросла.       Дитрих в привычной ему манере обвинил во всём Берталана и Клаудию, настаивая на заговоре, а Клаудия, убитая горем по сыновьям, даже не пыталась ничего отрицать, лишь просила выслушать предложения Яведа. Кстати, о последнем.       Явед оказался магом из Лиги, с которым леди Бык действительно заключила сделку, стремясь выслать за границы своих земель как можно больше беженцев. По окончании войны оставшиеся граждане Серебряных Городов и язычники с Эриша застряли в Империи, и вот уже не один месяц велись переговоры об обмене военнопленными. Если Клаудия хотела выслать всех чужеземцев в надежде очистить улицы, то Дитрих считал, что их следует судить за военные преступления и казнить. Обе точки зрения имели право на существование и объясняли, отчего Волк счёл, что Клаудия укрывает культистов Паука.       Берталан также выступил за мирное решение вопроса. Около трёх месяцев назад они обратились к Фриде за помощью и по вполне ясным причинам пожелали сохранить отправку беженцев в тайне. Предварительные переговоры с Лигой провели уже давно, и королева дала добро на операцию. Только Дитрих каким-то образом обо всём узнал. И только невыгодное положение, вызванное осадой Пика заставило его придержать своё наступление. Официально Фрида не могла признать, что помогает беженцам, но и игнорировать обвинения Дитриха тоже не могла. Чтобы хоть как-то успокоить Волка, была приглашена делегация из Аль-Сафира, которую и ожидали на пиру.       - Они не доехали? - спросила Изабель. Служанка принесла ей горячего какао, пока королева объясняла пропущенные события.       - Доехали. Но поздно. Город уже был разгромлен, и они разбили лагерь в Вратах Когтей. Мы не могли отправиться туда без прикрытия. Пришлось послать гонца с просьбой ждать нас там.       Явед, стоявший до этого без дела, встрепенулся и собирался вставить свою реплику, но Фрида оборвала его жестом.       - Мы пока не знаем, на каких правах беженцев примут дома. Явед беспокоится, что часть колдунов из армии Арантира может устроить диверсию. Или напротив, в поисках некромантов, чьё учение в Лиге запрещено, маги начнут убивать беженцев без суда и следствия.       Изабель кивнула. Она могла понять стремление Фриды очистить Империю от иноземцев теперь, когда хватает проблем и с собственным народом. Но и у магов, как она слышала, намечался разлад. Серебряные Города никогда не имели централизованного монарха или хотя бы совета мэров. Власть принадлежала самым богатым семьям, которые не сотрудничали и довольно редко контактировали друг с другом. Если же требовалось обозначить свою позицию, то фактически, это делал один из самых влиятельных магов. Когда-то это был Сайрус, владевший богатствами, коим позавидовал бы король Гримхейма. После его смерти богатство унаследовал Зехир. Богатство, но не влияние.       Молодой маг преследовал некромантов в своих владениях и затем - на землях Империи. Если же культисты захотят покинуть Империю, то в отличие от остальных магов им едва ли будут рады на юге. Некромантов привёл в Империю Арантир, славившийся не самой хорошей репутацией. Несмотря на его помощь в последней войне с демонами, к перемирию с Лигой он едва ли стремился, преследуя лишь ему одному понятные мотивы.       - Прошу простить мою прямоту, ваше величество, - снова заговорил Явед, - но мои опасения вполне разумны. Юный Зехир занят каким-то долгоиграющим исследованием, и в его отсутствие Кругом начнут руководить младшие маги, известные своей нелюбовью к религии. Любой религии. Не столь важно, кому поклоняются беженцы, но без вмешательства Эриша в процесс освобождение Империи от нежити невозможно.       - Я ещё не сошла с ума, господин маг, - Фрида сменила тон на приказной. - Мы не заключаем сделки с некромантами. А условия лорда Арантира я считаю неприемлемыми. Мы ценим вклад последователей Белкета в войну. Но архонт не дал нам никаких гарантий безопасности.       Изабель находилась в смешанных чувствах. Она относилась предвзято ко всем некромантам, что встретились после Маркела. Но Арантир освободил её душу, запертую в храме. И пусть движили им отнюдь не альтруизм и милосердие, Изабель увидела в нём больше, чем просто богохульника. Он оставался принципиален и твёрдо следовал к достижению своих целей, которые, как выяснилось под конец войны, были не плохими. В этом он напоминал Раилага. Чернокнижник тоже не оглядывался на потери, если убийство приближало к цели.       - Так какие у нас теперь задачи? - перебила Яведа леди Грейхаунд.       - Мы возвращаемся в Пик, - твёрдо заявила Фрида.       - Ваше Величество, а как же делегация Лиги? - впервые подала голос Клаудия. Она осунулась за эти дни. Голос приобрёл хрипотцу.       - Сейчас мы не можем с ними встретиться, - ответила Фрида. - Когда изменники будут схвачены, возможно, мы вернёмся к этому вопросу.       Она снова повернулась к Изабель:       - Однако, мы не можем прослыть плохими хозяевами. Могу я попросить вас, леди Грейхаунд, поговорить с ними от моего имени? Если нужно, пригласите их в Летний дворец. Когда я завершу дела в Пике, непременно нанесу вам визит.       У Клаудии округлились глаза. Явед тоже ощутимо занервничал, внимательно слушая разговор. Изабель прикидывала, как юноша выглядел без чар. Может, магический эксперимент вышел из-под контроля, и ему изуродовало лицо. Или он мог оказаться старым, но не хотел это показать. Но так же он мог просто быть разыскиваемым преступником, которого легко узнает любой маг.       - При всём уважении, Ваше Величество, я вела переговоры с магами внутри Империи. У меня в этом вопросе больше опыта, - заявила Клаудия, и очень к месту. Изабель испытующе посмотрела на королеву, пытаясь угадать причину подобного решения. Очевидно, Фрида всё ещё сомневалась в герцогине Бык.       - Вы можете отправиться вдвоём, - улыбнулась королева. - Убедите магов подождать ещё немного.