После аттракциона мы с Никитой были полны энтузиазма. Мы визжали и были в восторге больше всех. Меня радовало, что наши мнения в большинство случаев совпадали и были такие же идеи, что не подаются логике и объяснению.
— Тём, что с тобой? — Поинтересовался Анатолий и постучал друга по плечу, что кидал молниеносные взгляды на эту парочку, что шла впереди, бурно обсуждая эту карусель. — Ты грустный какой-то. Тебе разве не понравилось?
— Да дело не в этом, — немного нервно ответил Артём, начиная выходить из себя. — Почему они всё время вместе? Почему сейчас она идёт не со мной, а выбрала Никитоса? Может, он нравится ей? — кореец засмеялся в голос, вытирая слёзы с карих глаз.
— Ой, насмешил… нравится… не могу, — Цой сложился пополам, держась за живот. — Тёмыч, перестань нести ахинею. Они одногодки, у них больше совместных интересов, а любит она тебя. Это видно. Расслабься и получай удовольствие от прогулки, — через полчаса парни разошлись по своим домам, а я заметила на лице любимого грусть. Прикоснувшись к его плечу, он нервно дёрнулся в сторону.
— Что случилось? — Робко спросила я, когда мы подходили к подъезду. Никакой ответной реакции не последовало. — Артём! — Я впервые произнесла его полное имя и в таком тоне. Пиндюра остановился, а после удивлённо на меня посмотрел.
— Ты считаешь, что мне приятно смотреть, как моя девушка флиртует с моим лучшим другом? — Пока я думала над его фразой и пыталась догнать поезд его мыслей, то рэпер уже подошёл к лифту.
— А ты считаешь, что мне приятно каждый раз выслушивать от тебя претензии подобного рода? Ты ревнуешь на ровном месте! Я уверяю тебя, что между мной и Никитой только дружба, и я не вижу в этом ничего плохого! — Снова во мне проснулся баран, что не хочет уступать.
— Да? Только какого фига ты шла и шепталась с ним, а не со мной? — Зайдя в квартиру, мы продолжили нашу дискуссию. Я упрямо смотрела ему в глаза, а в голове возникла мысль «а с какого перепуга я вообще должна перед ним отчитываться?».
— Знаешь, что, дорогой, твои скандалы мне уже надоели. Мои нервы не железные и я не намерена отчитываться перед тобой за каждый шаг. У нас есть два варианта: либо ты усмиряешь в себе характер собственника и перестаёшь видеть проблему там, где её нет, либо мы расстаёмся. Потому что я не намерена терпеть твои выходки. Ничего противозаконного я не совершила, или я теперь не имею право с другом пообщаться? — Артём отреагировал на мои слова, как бык на красную тряпку. Вот что бывает, когда двое людей с одинаково взрывными характерами сходятся. Что получается? Правильно, взрыв.
— Я не тот человек, которому ты можешь ставить ультиматумы, — он практически вжал меня в стену, нависая сверху. Я тяжело сглотнула слюну, ведь никогда ранее не видела его в таком состоянии и меня это пугало. — Радуйся, ты теперь свободная птица, — когда хлопнула дверь, что была признаком того, что я осталась одна, на щеках одновременно появилось две хрустально-чистые слезы. Они были свидетелями моей боли, что образовалась внутри в виде комка.
Он ушёл и я отчётливо это понимала. В этом была и моя вина, я не хотела уступать, а отношения это — взаимопонимание и компромисс, в первую очередь. Мы оба были виноваты, что не смогли уберечь эти отношения от разрушения. Этот «союз» был для меня крепостью и опорой. Я всегда знала, что дома меня ждёт человек, который поможет и поддержит в трудную минуту. Выходит я ошибалась. Дикая боль разрывала грудную клетку. Я уже успела полюбить его всей душой, всем сердцем и было ощущение, что я стою на краю обрыва, ещё один шаг и меня нет… Бездна — это самое подходящее слово для того, чтобы описать моё внутренние состояние.
Сколько хрустальных замков
Мы разбили на части?
Мы всё бежали за счастьем, и
Открывали напрасно разным души настежь!
Москва слезам не верит — это крылатое выражение известно практически каждому прохожему. Наверное, только по этой причине я и не позволяла себе рыдать взахлёб, показывая каждому свою слабость на лице. На меня посыпались бы вопросы такого типа: «Что случилось?», «всё в порядке?», «я могу тебе чем-то помочь?». Я давно усвоила это жизненное правило, что человек должен помогать себе сам.
Утром придёт ветер, развеет в пыль эти неотложные дела.
Утром придёт ветер и разорвёт сети; разведёт нас по углам.
Небо глядит на нас своим всевидящем оком.
Я смутно помнила, как дожила до утра. Постель была измята, подушка мокрая, а на душе пустота. Каждые десять минут я проверяла телефон, верила до последнего, что он вернётся, только Тёма не оправдал моих ожиданий. Ловить мне было нечего, русская столица принесла мне счастье, а за ней последовала боль, разлука, отчаяние. Сейчас я была эгоисткой и думала только о себе. Написав записку Сергею, я отправилась с чемоданом в аэропорт, покупая билет домой, на Родину. В место, где я родилась и выросла. На сериал было плевать, нет незаменимых людей и я думаю, что ничего ужасного не случится, если заменят главную героиню. Никто не расстроится.
Никому ничего не сказав, я села в самолёт, откидывая голову. Рукой я прикоснулась к иллюминатору, а в голове пробежались строчки:
Мне не хватает тебя (даже, когда ты рядом)!
Так не хватает тебя (мне большего не надо)!
Как ты сильна и тонка —
Не исчезай, не оборвись, ниточка!
Телефон был отключён, мысли спутанные, сердце разбито, а ноги ведут к маме. Весь полёт я думала над сложившиеся ситуацией. Как же мы могли свершить такую глупую ошибку? Как мы могли предать любовь, поддавшись глупым эмоциям? Как? Зачем? Почему? Люди просто не ценят, что у них есть, а потерявши — плачут. Я просто дура, что позволила отпустить своё счастье, просто наблюдая за тем, как за ним захлопывается дверь.
Утром придёт ветер и
Заберёт этот розовый дурман и дым!
Утром придёт ветер и разорвёт сети,
Те в которых дремлешь ты!
