***
— Слышь чё, сижки-то есть? — спросил Славик парой минут позже, вдоволь натискав пса. — А то я все в дороге скурил часов пять назад, щас умру — курить хочу. Влад порылся в карманах и протянул ему пачку. — Пошли сядем, что ли, — Славик кивнул на ближайшую скамейку у подъезда. Он плюхнулся на лавку, перекинув через неё ногу, Влад сел лицом к нему. — Ты почему не написал, когда приезжаешь? — А что, ты встречал бы с оркестром и красной дорожкой? — Славик, закуривая, усмехнулся углом рта. — Ну… Я волновался, вообще-то, — признался Влад. — Я рассчитал, что вроде ты вот уже должен вернуться, но ты не звонил и был недоступен… Хотел уже к тебе спуститься, спросить у родителей… — Что, думал, я мог вернуться и тебе не сказать? Влад передёрнул плечами. — Да кто ж тебя знает. — Ну вот, ёпт, приехали. Не такой уж я и козёл! Просто мы два дня бухали с дембелями, я очухался уже на вокзале и… ха-ха, ну, короче, проебал телефон. Не жалко в принципе старьё это. — Вот ты растяпа. Влад, не выдержав, протянул руку и сдёрнул со Славика раздражающую кепку. Улыбнулся, увидев, что волосы у него отросли — не так, как раньше, но уже торчали в разные стороны непослушными иголками. И на солнце высвечивалась дурацкая рыжинка. — А ты, я вижу, опять за своё. — Славик в ответном жесте протянул руку и дёрнул Влада за хвост на затылке. — Раз не чёлка, то пидорский пучок? Я подарю тебе розовую резинку. С цветочками. Влад засмеялся, кивая. — Хорошо, я запомню. Славик уронил руку вниз, задержал её в воздухе на секунду, будто сомневаясь, а потом быстро провёл по колену Влада. — А где вообще, я не понял, узкие джинсы там с дырками? Ты чё это? — Не переживай, всё на месте. Просто в спортивных штанах удобнее гулять с этим бешеным недоразумением. — Он посмотрел на Барбоса, лежащего под скамейкой. — Ты как доехал? Долго? Что, никто ещё не знает, что ты вернулся? Родители как? Славик резко помотал головой. — Ой бля, да прям завалил вопросами, тише ты! Я ж тупой, так много инфы сразу не воспринимаю. — Что, не поумнел в армии? — Не, ты чё, мне там последние мозги отбили. Сапогами, ха-ха. — Как в песне? — Ага. — Славик затушил сигарету о лавку, бросил бычок в кусты. — Да нормально доехал. Автобусы, пересадки, жара, почти двое суток в плацкарте — заебись вода. Ну я не один ехал, там до Москвы с пацанами по дороге было. Бухали, чё. — Он вздохнул: — Вообще, конечно, как до ж/д вокзала добрался, ну, в город, в смысле, так пиздец — будто в другой мир попал. А то чёт одичал среди этих сраных гор. Там же даже если в увал — максимум в деревню ближайшую в магаз за сигами. Серьёзно, прикинь, Владос, я настолько охуел там, что в какой-то момент мне начало казаться, будто я там всю жизнь живу и у меня ничего, кроме этой сраной части, нет. И вокруг ничего нет, и всё, что видно за этим сраным забором, — это весь мир, а дальше вот нихуя. Типа… типа будто всё, что у меня было раньше, мне приснилось. — Он опустил глаза и тихо добавил: — И ты мне приснился будто. Влад посмотрел на него, склонив голову, улыбнулся. — Эй. — Он дотронулся пальцем до тыльной стороны ладони Славика и тут же убрал руку. — Ты же говорил со мной. Славик кивнул. — Да. Странно прозвучит, но меня только это и спасло. Ёпт. — Он, будто смущаясь, почесал затылок. И хотелось сказать ещё нечто ободряющее вроде «Не грусти» или «Ты же вернулся, всё теперь хорошо». Или признаться, что сам-то Влад скучал так, что если бы знал точную дату возвращения, считал бы оставшиеся дни. Но вместо этого он сказал: — А знаешь, кто тебя ещё очень сильно ждал? Вот эта вот наглая рожа. — Влад опустил руку под лавку, чтобы потрепать Барбоса за холку. — Кстати, и Люська тебя очень ждёт. За последнюю неделю раз десять меня спросила, не писал ли ты. Славик подозрительно прищурился. — Чё это она тебя спрашивает? — Ну… Я не говорил, что ли?.. — Влад неопределённо покрутил рукой в воздухе. — Мы общаемся немного. — Слышь! — Славик пихнул его в плечо. — Ты чё, мою бабу увёл, пока меня не было? Влад поднял на него тяжёлый взгляд. — Слав, ты дебил? — Ну, это вроде не новость для тебя, — он заржал. Встал со скамьи, подхватил рюкзак. — Ладно, надо правда сходить домой. Хоть на глаза любимым родителям показаться. Пока они шли до подъезда, небо снова затянуло серыми тучами. Где-то вдалеке сверкнул отблеск молнии, а через пару секунд громыхнуло так, что Барбос громко тявкнул в воздух и прижался к ноге Славика. Тот заржал, трепля его по голове, разочарованно протянул: — Вот, блять, а я думал на пикник выбраться сегодня, типа за дембель проставиться, — и грустно посмотрел в небо. А когда они вместе поднялись на этаж Славика, у двери он остановился и спросил: — Ты чё вечером делаешь? Приходи бухать. Влад удивлённо спросил: — В смысле? К тебе? — Ну да. — А родители? Славик пожал плечами. — Выпру их куда-нибудь. Ибо нехуй. — Тебе только бы бухать. — Влад покачал головой. — Совсем не изменился. — А с хуя ли я изменился бы? Как был придурком, так и остался. Ну и, вообще-то, повод есть. По-любому же щас Шалому звонить надо, а он там уже… Славик запнулся, когда Влад шагнул к нему совсем близко и заглянул в лицо, всматриваясь. — Правда не изменился? Я очень боялся, что ты станешь другим. Славик положил руку ему на плечо, несильно сжал. — Нет, я всё такой же отморозок. Честное слово. И, переместив руку на затылок Влада, дёрнул его за хвост, будто хотел притянуть поближе, но в соседней квартире щёлкнул замок. Барбос, до этого внимательно следивший за ними умными глазами, предупредительно тявкнул, и Влад отступил на шаг назад. — Ладно, — сказал Славик. — Я зайду попозже.***
И всё было прекрасно. Через пару часов Влад расслышал соседские крики, и в кои-то веки они его не раздражали. Будто бы всё так и должно было быть. Будто бы никто никуда не уезжал. Влад даже вышел на балкон, чтобы разобрать, о чём там ругаются. — Да чего это ты тут раскомандовался! — визгливо кричала мать Славика. — Это и моя квартира тоже! — громко отчеканил Славик. — И я имею право делать тут то, что захочу! Что, блять, только вам тут можно круглыми сутками бухать? — Вали к своему дружку-наркоману! — гаркнул отец. — Ты же у него вечно торчишь, вот и вали! Влад расслышал звуки какой-то возни, что-то грохнулось, и потом Славик крикнул: — Я, блять, сказал, что будет по-моему! Если что-то не нравится, можете сами свалить, уяснили? А потом, как и год назад, хлопнула дверь и на балконе внизу показалась рыже-русая макушка Славика. Только в этот раз у него работала зажигалка. — Что, — спросил Влад, свесившись через перила, — всё как обычно? Славик поднял голову, улыбнулся своей глупой улыбкой. — Ну да. Будто и не уходил служить. Спускайся давай ко мне, за бухлом в магаз пойдём.***
Скандал Славика с родителями был предсказуем: они запрещали ему звать друзей в квартиру, а Славик считал, что имеет на это полное право. И да, тот факт, что сына год не было дома, ни отца, ни мать не волновал, так же как и его возвращение не вызвало совершенно никакого восторга. В итоге батя, получив предварительно мощного армейского леща, проникся к сыну уважением и согласился ретироваться куда-то вместе с женой. — Да бухать к Лёве пойдут, видимо, — объяснил Славик. — Куда ж ещё. Влад откровенно не понимал таких отношений между родителями и ребёнком, пусть ребёнок уже и превратился в двадцатилетнего отслужившего лба. Лоб, впрочем, воспринимал всё как обычно — глупо улыбался и включал режим «мне на всё поебать». Они стояли у полок с вином в «Пятёрочке», и Славик задумчиво хмыкал, рассматривая бутылки. — Не, и чем этим бабам пиво не угодило? — И, имитируя голос Люськи, противно тонко протянул: — «Нет, Славочка, раз такой повод, то купи нам с Маринкой вина!» Он наклонился к самой нижней полке. — О! «Изабелла», литр за сто четыре рубля! Катит! — И закинул три пака вина в тележку, в которой уже лежало штук двенадцать полторашек пива. Влад только покачал головой, наблюдая за этой безумной подготовкой в алкотусовке. Славик двинул тележку по проходу, но резко остановился, протянув руку к полке. — О, сидра-то тебе взять, да? Влад с сомнением посмотрел на бутылку в его руке. — Да я не знаю, Слав. Раз там Шалый будет, может, мне не стоит… — Слышь! — перебил его Славик. — Ну-ка бля. Ты мне друг не меньше него, вообще-то. Это мимолетное «друг» царапнуло. Влад натянуто улыбнулся и сказал: — Да, я верю. Просто после всего, что было в прошлом году… — Забей на это. Шалого отпустило, я же говорил. — И он уверенно положил в тележку две бутылки сидра. Да, где-то в начале мая, после той ситуации с Люськой и скандала с отцом, Шалый звонил Славику. Извинялся. В своей манере, конечно: говорил, что хотел как лучше и вообще защищал своего «братишку». Мол, чтобы ошибок не наделал. Выслушав пересказ того телефонного разговора, Влад немало удивился. И не особо-то поверил, что Шалый теперь умерит свой пыл. — Это ещё не факт, — сказал Влад. — Тогда, может, и отпустило, когда он сидел в запое и страдал. А теперь кто его знает? — Угу-угу, — Славик закивал, закидывая в тележку несколько пачек дешёвых чипсов. — Но мне, вообще-то, похуй. Он мне достаточно хуйни в жизни сделал. Ещё чё-то учудит, я теперь знаю, кто ему может мозги вправить. Пока дотащили пакеты до дома, промокли. Дождь весь день то прекращал идти, то снова начинался — с перерывами, и, как раз когда они выходили из магазина, небо снова прорвало. Влад предлагал переждать, но Славик махнул на него рукой. — Ты чё, сахарный, что ли? Растаешь? В квартире уже никого не было, когда они, промокшие, ввалились в прихожую. — Быстро они съебали, — задумчиво протянул Славик, заглянув в зал. Влад вылез из кед, нахмурился. Снял с себя мокрую толстовку, поёжился от сквозняка, тянущего с кухни. Благо штаны от пробежки под дождём особо промокнуть не успели, зато короткий хвост свисал с затылка унылой сосулькой. Влад, стянув с волос резинку, встряхнул головой. Славик, как раз вышедший из кухни в этот момент, фыркнул, вытирая с лица влагу: — Ну ты как псина прям отряхиваешься! Влад улыбнулся ему и хотел было взять и отнести пакеты в кухню, но Славик, ткнув в него пальцем, приказал: — Стой! Влад вопросительно на него посмотрел. — Закрой глаза, — сказал Славик. Он подошёл почти вплотную и довольно улыбнулся. Влад, подозрительно на него зыркнув, с опаской прикрыл сперва один глаз, потом другой. Зажмурился. Что-то зашуршало, он почувствовал щекотное прикосновение к мокрым волосам. Где-то в подсознании мелькнула мысль: не любит же, когда трогают волосы, совсем не любит. И тут же исчезла, стоило напомнить себе, что это же Славик. Он аккуратно, не затягивая, собрал волосы в пучок. Влад вздрогнул, ощутив тёплое дыхание у себя на щеке — Славик совсем близко. Что-то внутри ёкнуло, Влад поджал губы, стараясь не выдать своего волнения. А Славик тем временем колдовал над его волосами и, отступив на шаг, сказал: — Всё. Вот. — И развернул Влада лицом к зеркалу над полкой для обуви. Тот задумчиво посмотрел на своё бледное отражение и только через пару секунд заметил торчащий на макушке хвост с ярко-розовой резинкой с небольшим цветочком. — Блин, — смеясь и ощупывая аксессуар, сказал он. — Ты где её взял? — Спиздил в «Пятёрке», пока ты ворон считал. — Слав! Но так же нельзя… — Конечно, конечно, — отмахнулся Славик. — Знаю. Но если бы я решил её купить, то сюрприза не вышло бы, ты бы заметил на кассе. — Вот ты… — Не забудь только снять её, ха-ха, когда придут все. Ну, то есть можешь, конечно, и не снимать, но выглядеть будет странно, ёпт. А потом они накрывали в зале праздничный стол. Праздничным его, конечно, можно было назвать с огромной натяжкой. Пакетики со снеками: чипсы, сухари, арахис. Двенадцать полторашек пива, три пака вина, а с краю стола — две бутылки сидра. Для Влада. — Я Люську из профиля убрал сегодня. Ну, типа, что мы встречаемся, — сообщил Славик. — Наверное, щас придёт, истерику закатит. Но, когда в квартиру завалилась вся честная гоп-компания, Люська только быстро обняла Славика, поздравила его с дембелем и не сказала ни слова. Влад в общем-то её понимал. Люська, конечно, глупая, но не настолько дура. Она явно догадывалась, что про ту историю с залётом от Шалого известно всем, а значит, и Славику тоже. Может, где-то совсем в глубине души она и надеялась, что он её простит, но, скорее всего, прекрасно знала, что ему на неё уже давным-давно плевать. Пацаны уважительно жали Славику руку, хлопали по плечам. — Респект, братуха! — Вернулся, солдатик! — Мужик! Такой вот показатель мужественности и взрослости у этой прослойки общества… Влад осадил сам себя, будто эта мысль принадлежала не ему. Или ему, но из прошлого — годичной давности. Слишком тесно жизнь свела его с «этой прослойкой общества», чтобы даже думать о ней так пренебрежительно. Шалый, вошедший в квартиру последним, поставил у стены ещё два пакета — сквозь целлофан были видны очертания очередной порции алкоголя. Крепко обняв Славика, хлопая его по спине, Шалый заорал ему в ухо: — Наконец-то братишка вернулся! Дембельнулся! А потом Шалый увидел маячащего за его спиной Влада. Влад даже не дёрнулся — как стоял, оперевшись спиной о дверной косяк у кухни, так и остался стоять, глядя прямо на Шалого. А по тому было видно, что он сдерживает приступ ярости. На секунду у него дёрнулся глаз, расширились ноздри, он хрустнул шеей и зло прищурился. Славик не мог этого не заметить. Он положил руку на плечо Шалому, сжал и процедил: — Если тронешь его — уйдёшь. Шалый с полминуты смотрел на Славика в упор, будто ждал, что тот сейчас скажет: «Да ладно, шучу я, конечно, сейчас пошлю на хуй этого пидора». Но Славик молчал, и Шалый, мотнув головой, выдавил: — Не трону, понял. А потом внезапно сделал пару шагов, подошёл к Владу и протянул ему руку. Влад с сомнением на неё посмотрел, но всё же ответил на рукопожатие и удивлённо вздёрнул брови, когда Шалый сказал: — Я борюсь с собой, видишь? — Правда, прозвучало это так, будто он делал ему одолжение. И всё пошло так же, как на любой другой пьянке. Влад по-честному попытался запомнить имена остальных пятерых парней в компании, но без особого успеха. Девчонки о чём-то шептались, сидя в углу дивана, пацаны запивали пивом водку и постоянно поздравляли Славика. Славик травил армейские байки. Влад цедил свой сидр и не особо старался влиться в компанию. В основном ему было интересно слушать Славика. Влад смотрел на него — на то, как он общается с друзьями, как подхватывает с полуслова только им понятные шутки, как они вспоминают какие-то общие истории, — и чувствовал себя лишним. Не сказать, что это было для Влада какое-то новое или непредсказуемое ощущение. По-другому и быть не могло. Парни, чьих имён Влад так и не запомнил, косились на него, сидящего в хлипком кресле в углу комнаты, то ли настороженно, то ли удивлённо. Пару раз Влад поймал на себе странный взгляд Марины, которая, встретившись с ним глазами, тут же отворачивалась и что-то шептала Люське на ухо. Шалый вообще смотрел с презрением, то и дело щурился и будто бы говорил: «Я слежу за тобой». Один лишь Славик, поворачиваясь к Владу, кивал и ободряюще улыбался. Он явно чувствовал себя тут как рыба в воде. Здесь была его стая — люди, которых он почти всех знал с детства. Друзья, с которыми они вместе творили глупости, отмечали праздники и влипали в неприятности. И Влад поймал себя на глупой мысли, что он тоже хотел бы. Знать Славика дольше, познакомиться с ним раньше. Увидеть, каким он был ребёнком, вырасти вместе с ним. Может, ходить в ту же секцию тхэквондо, может, учиться в той же школе на класс младше. Влада охватило странное ощущение — будто они встретились слишком поздно. Будто упустили что-то важное. Будто в какой-то другой параллельной вселенной так не было. Он прокручивал эту мысль в голове, смаковал её, пока на боковину кресла не плюхнулась Люська. Кресло уныло скрипнуло, а Влад дёрнулся от неожиданности. Люська пьяно улыбнулась и сползла ниже — Владу пришлось подвинуться, чтобы она не уселась ему на колени. Она была очень близко — тесно прижалась ногами, а потом ещё и, не особо смущаясь, обняла Влада за шею. — Люсь, ну ты чего? — Он попытался скинуть с себя её руки, но та вцепилась ногтями ему в плечо. — Просто ты хороший, и я захотела тебя обнять, — глупо улыбаясь, пьяно протянула Люська. От неё пахло смесью сладких духов, лака для волос, синтетической фруктовой отдушки и спирта. Влад отвернулся, морща нос, и поймал на себе взгляд Славика. Он, прервав свой очередной армейский рассказ, посмотрел в упор сперва ошарашенно, вздёрнув бровь, потом — зло прищурился, зыркнув на Люську. А Люська, недолго думая, показала ему язык. Славик отвернулся от них. — Так вот я комбату и говорю: уже третье января, не первое. Выпил ты весь свой самогон, успокойся… Люська каким-то заговорщицким тоном зашептала Владу на ухо: — Вообще-то, ты палишься… — Что? — не понял тот. — Смотришь на Славика так… — она хихикнула. — Так? Люська закивала. — Ну. Так. — Как? — Как я. Раньше. Вот так же смотрела. Когда очень хотела, чтобы он меня тоже любил. Влад глотнул сидра, пытаясь понять Люськины слова. — Тоскливо так смотришь. Будто ждёшь. А ему будто похуй, да? Он посмотрел в её пьяные глаза. Люська грустно улыбалась, и не похоже было, что она хотела уколоть Влада этими словами. Пыталась донести какую-то свою правду? «Будто ему похуй?» Да, Влад? На тебя и на твои чувства. Что с того, что ты ждал? Славик наверняка успел за год убедить себя в том, что нормальные пацаны такого не делают и вообще не такие. Влад попытался остановить свой мыслепоток. Не вышло. Люська напевала какую-то попсовую мелодию над ухом. Мысли угнетали, Влад убеждал себя: «Я же прежде всего как к другу. Как к человеку к нему. Чувства — это второстепенное, не главное…» И сам себе не верил. Он скинул с себя Люськины руки — та, пока Влад молчал, успела пристроить голову на его плече, и, если бы тихонько не напевала, можно было бы подумать, что она уснула. В кухне никого не было. Стояла лишь завеса сигаретного дыма, которая не развеивалась, несмотря на открытую форточку. Влад убрал с подоконника какие-то пустые банки, дёрнул на себя рассохшуюся деревянную раму. Схватил со стола чью-то пачку сигарет, пододвинул к окну табурет, плюхнулся на него. Сунул руку в карман штанов за зажигалкой, а выудил оттуда розовую резинку для волос. Резко выдохнул через нос, крутя её в руках. Девчачий цвет, даже не ярко-розовый, а фуксия. Маленький тканевый цветочек, посаженный на клей. Подденешь ногтем — и оторвётся. Это Влад сам, видимо, хотел увидеть за этим идиотским подарком какой-то подтекст. А Славик — он же дурачина. И правда: просто смешная шутка. Бездумно вертя в пальцах резинку, погрузившись в свои мысли, Влад не заметил, как на кухню вошли. Поднял голову, только когда скрипнул табурет. Шалый, вальяжно рассевшись, упираясь локтями в стол за спиной, посмотрел на Влада свысока. Влад выдержал его взгляд, даже бровь удивлённо изогнул. Шалый молча закурил, пыхнул изо рта облаком дыма. Из зала доносились голоса и музыка, приглушённые прикрытой кухонной дверью. Шалый выжидающе смотрел. Влад совершенно не стремился начинать разговор. Куда с большим удовольствием он встал бы сейчас и вышел, что, в принципе, уже и собирался сделать, но Шалый спросил: — Ну и чё ты тут вообще трёшься? Влад даже не удивился столь тупому вопросу. — Ну, вроде как покурить вышел. — Ты понял меня! Чё ты тут, — он мотнул головой, как бы указывая на всю квартиру, — трёшься? Шалый бычил. Он явно был пьян — не так сильно, как тогда, когда Влад приходил к нему после разборок с отцом. Но тем хуже. Тогда он был настолько угашен, что и говорил-то с трудом, а сейчас, видимо, алкоголь отключил ему мозг и подогревал ярость. Зря Славик говорил, что Шалого отпустило. Наверное, трезвым он ещё кое-как и сдерживал себя — может, ради Славика, может, чтобы настроение не портить в такой вроде как праздник. А стоило выпить — и привет старый-добрый Шалый. Но Влад уж точно не собирался его пугаться. Может, Шалый и считал, что выглядит устрашающе, но Влад видел перед собой только тупого и злого дебила. — Тебя забыл спросить, где мне «тереться», — Влад насмешливо выплюнул последнее слово. Правда, в этом была и немалая опасность. Влад оценил своё положение: кухня маленькая, чтобы выйти из неё, нужно в любом случае как-то проскочить мимо Шалого. А тот сидел обманчиво расслабленно, но видно: стоит взбрыкнуть — Шалому ничего не стоило бы оттолкнуться локтями от стола и кинуться на Влада. Но пока Шалый спокойным тоном спросил: — Чё, думаешь, раз помог этой шалаве, ты теперь всем тут пиздатый друг? — Да в гробу я видал дружбу с такими, как вы! — У Влада, как и обычно в подобных ситуациях, гордость затмила здравый смысл. — Ты прекрасно знаешь, что я здесь только из-за Славика. Шалый с насмешкой посмотрел на него и заржал: — А Славик что, по-твоему, «не такой, как мы»? — И тут же заткнул открывшего было рот Влада: — Да-да, давай, попизди, что он не такой! Но почему-то в первый же день, как вернулся, он созвал всех «таких» к себе и отлично себя чувствует среди них. А ты сидишь в уголке никому нахуй не нужный. И в первую секунду Влад хотел что-то ответить. Что-то не менее ядовитое, но тут же вытесненное простым осознанием: Шалый, вообще-то, прав. Влад действительно здесь чужой, а Славику действительно комфортно среди «своих». Ему, может, и с Владом комфортно… но это было год назад, а теперь-то — ещё не факт. По сердцу садануло горькой обидой, Влад поджал губы. Резко поднялся и попытался выйти из кухни, но Шалый ожидаемо цапнул его за запястье и дёрнул на себя. Пьяный или не пьяный, но хватка у него крепкая, а движение — выверенное, чёткое. — Куда? Мы не договорили! — Пусти меня, придурок! А Шалый, казалось, и положения не поменял, чтобы сцапать его. Так и сидел, раскинув ноги, упираясь спиной в стол. Только одной рукой держал Влада за запястье, потянув так, что тому пришлось склониться почти к лицу Шалого, а вторую поднял и схватил за волосы. — Пусти… — снова процедил Влад сквозь зубы. Дёрнул головой так, что волосы болезненно натянулись. Шалый открыл рот, чтобы сказать ещё что-то, но в тот же момент распахнулась кухонная дверь. — Да какого, блять, хуя! — заорал Славик. Влад пошатнулся, когда Шалый разжал хватку и, оттолкнув его, выставил вперёд руки — мол, я ничего, смотри, пустые. Только Славику уже явно было насрать, он успел всё увидеть и теперь с размаха ударил Шалому кулаком в ухо. У того, как у куклы, мотнулась голова, он качнулся на стуле и, оглушённый, приложил руку к виску. — Я же сказал тебе, — процедил Славик, — что если тронешь его, уйдёшь. Шалый, блять… Шалый поднял на него взгляд, скривил губы. — Что, всё-таки эта пидорасня тебе дороже нас, да? — Вас? — переспросил Славик. — Кого «вас»? — Пацанов. Друзей твоих. Думаешь, можно привести какую-то приблуду к нам в компанию и все его примут с распростёртыми объятиями? Славик медленно вдохнул-выдохнул. — Я думаю, ты просто уйдёшь отсюда сейчас, Шалый. Хватит с меня всей этой твоей… — Нет, — сказал Влад. Он ткнул пальцем Славику в спину, привлекая внимание, а когда тот обернулся, добавил: — Я уйду. — И быстро вышел сперва из кухни, а после — из квартиры, лишь услышав за спиной очередной каркающий смешок Шалого: — Умный пацан, всё смекнул… Влад хотел было подняться к себе, но у дверей подумал, что маман и Игорь уже дома, а сам выглядит уныло. Ещё пристанут с расспросами, а объяснять причину паршивого настроения вообще не хотелось. Поэтому он свернул на лестницу и поднялся на пролёт между седьмым и восьмым этажом. Скривился, увидев на подоконнике извечную банку из-под «Нескафе» — пепельницу. Похлопал себя по карманам и нахмурился — сигарет нет, и, кажется, подаренную резинку тоже потерял. Грустно вздохнув, Влад забрался на подоконник. Откинулся спиной на прохладное грязное стекло, покачал ногой в воздухе. Побродил взглядом по стенам с облупленной зелёной краской, прочитал пару матерных надписей. На душе было гадко. Сперва Люська, явно не желая ничего плохого, задела за живое, потом Шалый… Этот вообще прекрасно знал, куда бить, и бил прицельно. Даже несмотря на обиду, Влад хмыкнул — то ли уважительно, то ли презрительно. Хорош пацан — невзирая на то, что подрастерял свой авторитет после стычки с отцом, себе не изменял. Он не мог теперь силой заставить Влада бросить Славика, зато смог унизить морально. Влад раньше особо не задумывался о том, что связывает Славика и его друзей. Не видел его в их обществе, не разговаривал с ними. Владу казалось, что компания — это ещё одна причина, утягивающая Славика на маргинальное дно. Но сегодня Влад увидел совсем другое. Это друзья — пусть недалёкого ума, пусть временами жестокие. Но Славик — один из них. А Влад — нет. Когда внизу послышались шаги, а у лестницы на этаже показался знакомый силуэт в синем спортивном костюме, Влад почти не удивился. Славик поднялся к нему и сказал, разведя руками: — Ну ты чё? — Так просто, будто ничего особенного не случилось десятью минутами ранее. Влад промолчал, только качнул головой, сам не зная, что хотел сказать этим жестом. Славик шагнул к нему совсем близко. Упёрся руками в подоконник по обе стороны от Влада, посмотрел ему в лицо. — Я выгнал Шалого. — Зачем? Я же сам ушёл, ему бы теперь никто там не мешал… — Он мне мешал. Заебал потому что. Влад посмотрел на него с немой благодарностью и только сейчас заметил кровь в уголке рта Славика. Совсем немного — и не увидел бы во мраке подъезда, не стой он так близко. — Это вот так он ушёл? — Влад невольно потянулся пальцем ко рту Славика, но тут же отдёрнул. — А? — Славик лизнул кончиком языка губу в том месте, скривился. Влад прерывисто вдохнул. — Вот гад, руками размахался, по лицу попал. Губа, что ли, треснула? В голове Влада так и встала картинка: как он притягивает Славика к себе, чтобы зализать эту чёртову ранку. Пришлось сжать кулаки, чтобы осадить самого себя. И где там были мысли о том, что Владу просто важно дружить? — Я всё ждал-ждал, что он изменится, — сказал Славик. — Но сколько же можно, в самом деле? — Это ты так говоришь, пока злишься на него. А потом всё равно будешь продолжать его вытаскивать. — Влад хмыкнул. — Ну он же друг тебе всё-таки. И ребята там все — друзья. Это я так… приблуда. — Он не хотел говорить последнюю фразу, но само как-то сорвалось. — Эй. — Славик, нахмурившись, посмотрел на него. — Ты не приблуда. Хули ты слушаешь этого пьяного уебана? — Да не слушаю я его. Сам же вижу. — Влад натянуто улыбнулся. — Слушай, ну мне даже не обидно. — Соврал, конечно. — Я понимаю. Я просто не из того теста. Это не значит, что твои друзья хуже меня, просто… я не вписываюсь. Славик боднул его лбом в лоб и сказал: — Ну хочешь, я выгоню всех? Вдвоём останемся? От него пахло пивом и сигаретами, но Влад вдруг поймал себя на странной мысли, что ему это нравится. Он хихикнул: — И убьёшь соседей, что мешают спать? Славик скользнул рукой по его бедру, обтянутому чёрной тканью джинсов. Остановился на рваной коленке, ковырнул пальцем, задевая кожу. — Помнишь, когда я уезжал, обещал, что разберусь со всей этой хуйней в своей башке? У Влада предательски ёкнуло внутри. — Помню. И как, разобрался? Славик скривил губы и качнул головой. — Не-а. Нихуя. Я тупой, наверное, сильно. Только запутался сильнее. Несколько раз успел решить, что как вернусь — скажу тебе, мол, нахуй всё. Потому что, ну… неправильно же. Всё это, понимаешь? Я ж нормальный пацан. Отслужил вот. Да и ты нормальный, хоть и выглядишь как… — он запнулся, несколько раз моргнул, глядя вроде и на Влада, а на самом деле — в пустоту перед собой. — Что бы там Шалый ни говорил, нет в тебе ничего пидорского, короче. Но бля… всё такая хуйня непонятная, Владик, — он вздохнул. — Я пытался убедить себя во всём этом. Что ты друг, просто не такой, как все пацаны, но друг. И вроде бы даже получалось убедить себя, а потом как накатывало… Ну не скучают так вообще просто по друганам. Хоть головой об стену бейся. Прям ненавижу себя за это всё. Как ты себя за это не ненавидишь? И Славик, вопреки собственным словам, подался вперёд и ткнулся носом ему в щёку. Глубоко вдохнул, выдохнул — так, что по шее Влада поползли мурашки. — Я смирился, — сказал Влад, обнимая его за плечи. — Это несложно, Слав. В конце концов, всё это — вполне естественная вещь. Нужно просто хорошенько подумать и принять. Славик обхватил руками его бока, смял футболку в кулаках, будто сомневаясь в чём-то. А после прижал наконец Влада к себе — совсем вплотную. — Я вообще ни о чём думать не могу, когда ты рядом, — зашептал ему на ухо. — Весь вечер думаю о том, как бы тебя зажать где-нибудь в углу и засосать. Влад положил ладонь ему на щёку, заставил посмотреть в глаза. — Ну? Так и в чём дело сейчас? Славик выдохнул ему в губы: — Можно? — Не спрашивай. Славик целовал его так же, как и обнимал — сомневаясь. Будто сам к себе прислушивался. Влад просто приоткрыл рот, давая Славику возможность понять, попробовать. Тот лизнул нижнюю губу, аккуратно втянул в рот верхнюю, провёл языком по кромке зубов. Влада уже от этого повело — слишком долго ждал, слишком много картинок из снов разом завертелось в голове. А Славик не пошёл дальше, оторвался от него и внимательно посмотрел в глаза. — Я же не смогу тебе ничего дать, — сказал наконец. — В смысле… знаешь, просто для меня это сложно, я не смогу сказать пацанам… То есть, наверное, мне похуй на то, что они там подумают… но они не поймут. Да как им понять, если я и сам нихуя не понимаю? Я не могу там… ну чё там надо, за руку с тобой ходить, или обниматься при всех, или… Влад прикрыл ему рот ладонью, оборвав этот сбивчивый монолог. — Правда думаешь, что мне всё это надо? Славик мотнул головой, сбрасывая его руку. — Не знаю. А что тебе надо? Влад посмотрел на него, склонив голову к плечу. Провёл пальцем по его щеке. — Тебя надо. Просто иногда будь рядом — и всё. И теперь уже Славик не сомневался, целуясь. Медленно, тягуче, но так глубоко и жарко, что Влада мгновенно выкинуло из реальности. Остался только привкус пива и сигарет, солоновато-металлический след крови на языке и горячие, тесные объятия. Влад вжался в Славика, обвил ногами за бёдра, вцепился пальцами в загривок. И почти потерял связь с окружающим миром, когда Славик кое-как отцепил его от себя и отодвинулся. Помотал головой. — Бля, Владик, ну чё ты творишь. У меня ж год секса не было. — Прости, — сказал Влад без тени раскаяния в голосе. Славик запрыгнул к нему на подоконник, сунул в рот сигарету. Влад, не спрашивая, выхватил пачку из его рук, прикурил от молча предложенного огонька зажигалки. Положил голову Славику на плечо. — Вот бля, — вздохнул тот, — надо было не звать никого нахуй. Закрыться с тобой в комнате и всё. Чё я такой даун? — Успеем ещё всё. У нас уйма времени впереди. Они молча курили. Славик думал о чём-то своём, а Влад — о том, какой же он всё-таки идиот. Надумал сам себе чёрт знает чего: что не нужен, что не вписывается, что и следа от былых чувств не осталось. И совсем забыл, что Славик — ещё больший дурак, запутавшийся сам в себе. Что нужно было не зажиматься и выдумывать всякую хрень, а просто спросить раньше. — Я вот ещё что решил, — подал голос Славик чуть позже. Дёрнул плечом, заставляя Влада поднять голову, посмотрел на него: — Ты ж в матёше там шаришь? В литературе? — Ну… немного, а что? — Учиться пойду. В следующем году хочу экзамены сдать. ЕГЭ или как его там. Поступлю куда-нибудь в вышку, на заочку. Надо же из всего этого говна выбираться, да? — Да. Молодец, Слав. — Влад погладил его по спине, поймав себя на мысли, что обычно гладит так Бобика, приговаривая, какой он хороший мальчик. — Хочешь, чтобы я тебя подтянул? — Ну да, ты ж умник. В универе учишься типа. Влад хотел было сказать, что у него недостаточно знаний, чтобы быть репетитором, но решил не отказывать Славику сразу. В конце концов, какую-нибудь начальную программу и правда можно потянуть и по интернету, а там — нанять нормальных репетиторов. — На какую специальность хочешь? Славик фыркнул: — Ебу ли я? Вот ты мне и поможешь выбрать. Влад неопределённо хмыкнул. — Но ты же понимаешь, что подготовка к экзаменам — это непросто, придётся намного меньше бухать с пацанами и шляться где попало. Нужно будет учить всякое, каждый день заниматься… — Угу, — уныло протянул Славик. — Для этого у меня и есть персональный умник. И зануда. Влад посмотрел на него, прищурившись: — Вот так уж и персональный? — Ну да, — уверенно ответил Славик. — Мой. Собственный. Влад фыркнул: — То есть такой был твой коварный план: ты охмурил меня для этого, да? Славик заржал. — Нет, всё наоборот. Это ты, умник, соблазнил меня, чтобы я за голову взялся. Влад поцокал языком. — Ой-ой, больно надо мне какого-то глупого гопника уму-разуму учить. — Слышь! Ты этому глупому гопнику жизнь сломал. Неси ответственность! — Чем это я тебе её сломал? — Тем, что влюбил меня в себя. — Эй! — Влад пихнул его локтём в бок. — Ты сам в меня влюбился. А Славик внезапно и отрицать не стал. — Ладно, сам. Влюбился. Пиздец как сильно. Влад улыбнулся. — Тогда ты мне жизнь таким же образом сломал. Мы квиты.