***
После возвращения в Хогвартс, мне было чем заняться. Участились тренировки по квиддичу, учителя стали задавать больше домашней работы, Перси от них не отставал, заваливая меня делами. Я читала книги из списка, выданного мне портретами, и продолжала тренировки. А еще я решила, что настало время вернуть Карту Мародеров законному владельцу, то есть мне. Для этого ночью под мантией невидимкой я зашла в спальню третьего курса, где жили близнецы Уизли. Наложила на всех учеников на всякий случай Сонные чары. Они пусть и получились слабыми, но мне много и не надо. А потом просто дело техники. — Акцио, Карта Мародеров! Вот и все, пять минут, и теперь у меня есть очень полезная вещь. Главное, не спалиться, что это я ее украла, а то мне близнецы жить не дадут. Так что нельзя вызывать даже тень подозрения. Питер, кстати, на карте присутствовал, и прямо в постели Рона. Вот ни за что не поверю, что близнецы этого не видели! Они точно в сговоре с этой крысой. Не думаю, что Дамблдор тут замешан, однако стоит быть настороже. С Картой я стала ночами гулять по школе, на выходных, разумеется, а то я и так не высыпаюсь. И в одну из таких ночных прогулок я наткнулась на зеркало Еиналеж.***
Потертого вида зеркало в позолоченной оправе, с которой клочьями свисала паутина, стояло в одном из пыльных заброшенных классов. Я еще раз проверила Карту, не обнаружила поблизости никого, и скинула мантию. В зеркале я увидела себя. Так непривычно, видеть в зеркале свои родные черты. Русые волосы, голубые глаза, чуть вздернутый нос и насмешливая улыбка. Неужели, мое заветное желание — снова стать собой? Простой школьницей Анной Июньцевой, которой не нужно беспокоиться ни о чем, кроме учебы. Никаких убийств, интриг, тайных миссий… Я прислонила руку к зеркалу. Нет! Это ложь! Это не мое желание! Я хотела вернуться только ради моей семьи, ведь они наверняка очень расстроены моей смертью. Я хотела лишь вновь увидеть родные лица, обнять их, поговорить…. Но это не возможно, и я это знаю. Мне остается только смириться с этим, и продолжать жить. Я не могу сейчас расстроиться, и не могу подвести Ликорис. Теперь мое желание — выполнить обещание, данное мною Поттер, и продолжать жить в этом мире, не забывая о своей прежней семье и прежней жизни, сохраняя это не как просто воспоминания, а как неотъемлемую часть себя. Я не должна видеть в этом зеркале Аню, ведь я она и есть, и не важно, что лицо у меня теперь другое. Это зеркало врет, ведь я не изменилась, лишь только условия жизни у меня теперь другие. Так что я ни о чем не жалею, и буду продолжать идти вперед. Ради Ликорис, оставаясь прежней Аней. Как только я об этом подумала, отражение в зеркале подернулось рябью, фальшивое лицо исчезло, и теперь я увидела в зеркальной глади прежнюю Ликорис, нет себя, теперь точно себя! — Итак, ты, как и сотни других до тебя, обнаружила источник наслаждения, скрытый в зеркале Еиналеж. — раздался сзади голос. От неожиданности я подпрыгнула, попутно обернувшись. Позади меня на парте сидел Дамблдор. Очки — половинки сверкали в лунном свете, а салатового цвета мантия с мерцающими синими звездам придавала происходящему сюрреалистичности. — Профессор Дамблдор, я вас не заметила, — кто же так пугает — то, я тут чуть кирпичный завод не отложила. — Странно, каким близоруким делает человека невидимость, — произнес Дамблдор с улыбкой, отчего мне стало немного жутко. Очки зловеще замерцали. У него там что, специальные чары на них наложены? Не может свет так жутко отражаться. Хотя, не спорю, выглядит эффектно. — Скажи мне, Ликорис, — продолжил директор, спрыгнув с парты и подойдя ко мне, — ты уже знаешь, что показывает это зеркало? Фух, так он про зеркало. А я уже тут надумала, что меня вычислили, как попаданца, или это из — за покушения, и сейчас будут поить меня зельями и память стирать. Хотя Дамблдору — то это зачем? Ну, а на этот вопрос я могу ответить, пусть и утаив часть правды. — Я не знаю, профессор, — я оглянулась на зеркало, — тут написано, что оно показывает самое заветное желание, но не думаю, что это так. Стоило мне подумать, что изображение в зеркале вовсе не моя заветная мечта, как оно тут же пропало, и теперь я вижу в нем только себя. — Хм, — Дамблдор усмехнулся в усы, — не многие смогли это вовремя понять. Зеркало действительно показывает лишь то, о чем ты больше всего думаешь, однако, может и ошибаться. Я рад, что тебе хватило ума понять это, — он усмехнулся. Это был намек на то, что я оказалась умнее, чем он думал? Обидно вообще — то! — Профессор Дамблдор, если это конечно не секрет, что видите в зеркале Вы? — с самого начала хотела узнать, что он мне скажет. — Я? — переспросил профессор. — Я вижу себя, держащего в руке пару толстых шерстяных носков. На мой скептический взгляд Дамблдор пояснил: — У человека не может быть слишком много носков. Вот прошло еще одно Рождество, а я не получил в подарок ни одной пары. Люди почему-то дарят мне только книги. Уже лежа в своей кровати, я тихо прошептала: — Ставлю сотку, он видит там Грин–де-Вальда!***
Канон подкрался незаметно, и вот уже я смотрю на начинающее трескаться яйцо дракона в Хагридовом камине. Да, Пасхальные каникулы я теперь точно надолго запомню. Сначала Гермиона хотела заставить меня все свободное время повторять программу первого курса, и не успокоилась, даже когда я сказала, что для повторения мне хватит и недели, потому как я и так все знаю, а свободное время мне самой нужно для других целей. Вообще до экзаменов еще целых десять недель, куча времени. Я вот в школе к контрольным за десятиминутную перемену готовилась, и ничего, писала же. Но Гермиона мне не вняла, и устроила мне опрос почти по всем темам, устно и практически, перескакивая с предмета на предмет. Но до опроса, устроенного мне портретами на Рождество, ей было далеко. После этого она отстала от меня, и переключилась на Невилла и Рона. Конечно, в это время я не прохлаждалась, а читала книги из списка. Все они были в обычной секции библиотеки, так что я могла их все совершенно законно взять. Но в гостиной старалась все равно не читать, как — то странно видеть первокурсницу, которая читает «Великие ритуалисты средневековья». Кстати, интересная книжка, там куча кровавых подробностей. Ну, средневековье же! А еще Хагрид все — таки сдался и рассказал подробнее про защиту Философского камня, так что теперь Рон и Гермиона считали, что сохранность камня зависит только от Квиррелла. Ха- ха три раза. За этим хотя бы было забавно наблюдать. А вот за драконом — совсем нет. Пока Рон и Гермиона уговаривали Хагрида отдать дракона в заповедник и спорили о том, известно ли происходящее младшему Малфою, я решила не париться, и легким способом избавиться от Норберта. Вот еще, ночью на башню я с этим чудовищем не пойду. Поэтому я стояла теперь перед горгульей, охраняющей вход в кабинет Дамблдора. А что, он тут вроде вполне канонный, Хагриду доверяет, вот пусть сам и разбирается с ситуацией. Вот как бы еще теперь пароль узнать? Тут горгулья отъехала в сторону, явив мне жутко злого Снейпа. — Поттер! — крикнул он, глядя мне в глаза. А он настырный, несмотря на кучу моих защитных амулетов все равно каждый урок пытается мои мысли читать. Это даже забавно, наблюдать за его потугами. — Что вы здесь делаете? — Мне нужно поговорить с профессором Дамблдором, профессор Снейп, — и мило улыбаемся, это всех раздражает. — По какому вопросу? — Северус, прекрати допрос, мисс Поттер, проходите, — из дверного проема показался директор. Снейп раздраженно хмыкнул, и ушел, на последок взмахнув полами мантии. Я зашла в кабинет директора и села на кресло напротив стола. Фоукс приветственно курлыкнул мне со своего насеста. — Итак, Ликорис, — Дамблдор сел напротив меня за стол и соединил кончики пальцев, — что же привело Вас ко мне? — Профессор Дамблдор, Хагрид говорил, что вы очень хорошо к нему относитесь, так что я надеюсь, вы не откажитесь мне помочь, — я посмотрела на директора, чье лицо приобрело сосредоточенное выражение, — дело в том, что Хагрид завел себе дракона! Дракона переправили в заповедник без нашего участия, и история закончилась благополучно. Так почему же я теперь стою у опушки Запретного Леса вместе с Роном, Гермионой, Малфоем и Невиллом, готовясь искать ночью убийцу единорогов? Похоже, от канона мне в любом случае не отделаться. Вот как это случилось…