***
Следующим утром Хакс осторожно открывает дверь в конференц-зал чуть позже начала совещания. На нем привычный пиджак, вычурные брюки, оксфорды с незаметным шнурком — и водолазка. Черная. Под горло. Кайло сыто улыбается, разглядывая его недовольную мину. Они оба знают: через жалкие два-три часа их рандеву состоится вновь. И будет повторяться — снова и снова. Пока один не преклонит колено, но до этого еще очень далеко.enemies
24 февраля 2020 г. в 10:46
— Водолазка с высоким горлом надежно спрячет засос.
— Давайте обойдемся без них.
Хакс на него не смотрит: ни тогда, когда за ними закрываются двери лифта, ни тогда, когда Кайло припирает его собой к металлически блестящей стене. Он не поднимает своих бледных блядских глаз, даже когда Кайло добирается до ремня на пижонских брюках и выстукивает звонкую трель по начищенной до блеска бляшке.
— А если мне хочется?..
— Перебьетесь.
Хакс требовательно впивается в плечики черного пиджака, уверенно разводит его полы в стороны. Но дальше — не касается. Его холеные тонкие пальцы застывают там, где ткань достаточно плотна, чтобы не пропустить тепло кожи. Просто сжимают чуть крепче, массируют забитые мышцы в полной тишине. Злят своим бездействием.
Кайло знает: это тоже в правилах. В своде-табличке абсолютно ебанутых вещей, происхождения которых Армитиж Хакс никогда не допустит.
Не смотри.
Не прикасайся.
Не целуй.
И ни в коем случае не переходи на "ты".
Аминь.
Сука. Рыжая смазливая дрянь, занимающая место главного директора их организации. Кайло кусает тонкие губы, абсолютно глупо надеясь, что стальной привкус в собственном рту заставит Хакса испытать хоть что-то кроме ненависти. Они столько раз это проходили, на самом деле.
Столько раз — и всякий как по новой. Ни разу ни заново.
Бесит.
Хакс под его требовательными движениями практически не стонет. Только спокойно выжимает кнопку "стоп" на общей панели лифта, разворачивается в полоборота.
— Сегодня я хочу на весу.
Он самоуверенный до пизды и дальше, но Кайло совершенно без понятия, как с этим быть. Корона Хаксу не жмет, он в ней чуть ли не светится, и рыжие с отливом волосы полыхают огнем под полуденным солнцем при каждом удобном случае. Хакс — ледышка, бессердечная тварь. Он не стесняется марать руки о их политических противников, но вытащить собственный ремень из шлеек — что ты, упаси-господь-всемогущий.
Кайло с этим постоянно справляется сам.
И выполняет — рыча от гнева — поручения.
Словно собака на привязи. Словно цепной зверь. Самому интересно: чем и за что Хакс его держит?
Впрочем, сейчас ответ очевиден — ладонью за яйца. Худой, умелой, не двигающейся. Он просто держит и молчит, смотря при этом куда-то за голову Рена, в высокий потолок, отсутствующим взглядом.
Красивый. Аристократичный. С характером конченой сволочи.
Кайло чувствует только невероятную ярость по отношению к этому ухоженному лицу. Взять бы за прилизанные рыжие вихры и прямо с разгона — в панель. Так, чтобы следы-раны по высоким скулам и всей матово-белой коже. Чтобы хруст, крики и гомон. И в конце — остановившийся пульс и абсолютная свобода.
Но убивать Хакса — банально.
Выебать Хакса в попытке сломать — другое.
Кайло выхватывает узкие запястья с созвездиями выцветших родинок, заводит над головой. И сильной рукой прижимает волевой подбородок. Посмотри на меня. Посмотри.
У Хакса взгляд заплывший, зрачки будто скрыты за маревом, и ни единой лишней эмоции не прочитать по лицу. Он все еще смотрит куда-то в сторону. Кайло врывается в его рот языком слишком остро и поспешно, сметая на своем пути все предполагаемые преграды.
Ему плевать.
Плевать-плевать-плевать.
Вот — его правило: начхать на все правила Хакса.
Присвоить. И однажды прогнуть под себя. Развеять по ветру все, на что молится.
— Что вы себе позволяете?
У Хакса — растрепанная рыжая челка и слегка осоловевший вид. Не ожидал, правда? Ну, это лишь начало.
Кайло утробно взрыкивает, пробираясь в расстегнутую ширинку и накрывая эрегированный член. Он ложится в руку привычно, как надо. Щелочка на головке легко прослеживается подушечкой большого пальца. Хакс в шоке. Кайло ликует.
Еще кто кого, пафосная дрянь. Кто кого.
— Накажешь меня? — ревет он на обожженное дыханием маленькое ухо. — Накажешь?
Хакс вздрагивает. Прогибается в пояснице. Из-за изменения угла соприкосновения рука Кайло скользит по подтянутому животу, задевая блядскую дорожку волос, но быстро возвращается обратно. Набирает темп. Ягодицы Хакса прижимаются к его паху. Рен вгрызается в подставленный изгиб плеча, зубами ползет выше, к шее.
Хакс взбрыкивает, но оттолкнуть не может. Его кожа на вкус как персик и морозная свежесть. Потолок сверкает и плывет перед глазами.
— Н-нет.
— Да. Сейчас я нарушил одно твое правило. Чуть позже — прикончу остальные.
Слышишь, Армитиж? Я доберусь до каждого в твоем списке. А потом не останется ничего.
И ты добровольно уронишь корону к моим ногам. Обещаю.