Будни вампира

      Владимир Евгеньевич расстегнул пуговки на Лизиной рубашке. Она с интересом и предвкушением наблюдала за его действиями. Его пальцы щекотливо касались кожи её молодого тела. Он то поглядывал на неё заигрывающим взглядом, то целовал в губы. Она же позволила себе нырнуть руками под его свитер. Его холодное тело в её воображении казалось горячим. Мышцы были упругими. Её ладони прошлись по густым завиткам на его груди и, скользя, задели соски. Вова погладил её по волосам, дотронулся большим пальцем до губ, а потом снова впился в них поцелуем. Рубашка оказалась на полу, как и свитер Владимира. Он увидел глубокую уродливую рану на боку Лизы, с которой снова сполз медицинский пластырь. Он нагнулся, нахмурился, изучая с учёным хирургическим взглядом ранение, а потом заботливо поцеловал. Ему было жаль, что когда это случилось, его не было рядом. Застёжка на бюстгальтере поначалу никак не хотела расстегиваться, но вскоре он полетел на пол. Крепкие мужские руки легли на молодые груди, и он аккуратно сжал их. Она потянула его в постель…в его постель…в его квартире. Уже на кровати Лиза осталась без джинсов и плавок, собственно как и Владимир Евгеньевич. Он делал всё быстро и страстно. Ей это нравилось. Когда он вошёл в неё, она издала негромкий стон и прижала его к себе ещё сильнее, обхватив его бёдра своими ногами. Если бы они могли потеть, то непременно взмокли бы, с такой страстью продолжалась эта утеха. Они оба слишком долго не знали тепла, слишком долго никого не любили по-настоящему. Под его частое дыхание и всё больше ускоряющиеся толчки Лиза испытала первый оргазм и уже через несколько секунд второй. Она сказала ему, что кончит третий раз и хочет, чтобы он кончил в неё. Он согласно закивал, и его руки безропотно скользнули к её упругой попе. Он сжал ягодицы и вошёл так глубоко, что Лиза громко застонала, впившись ему в спину ногтями. Они повторили это снова. — Расскажи мне, как ты стал вампиром? — уютно устроившись на его плече, спросила Лиза, бегая пальчиками по его растительности на груди, когда они закончили и решили просто поваляться в постели. Его дом, в частности спальня, была выдержана в старомодном стиле. Как успела отметить Лиза, он чистоплотен и любит читать книги. В гостиной у него большая библиотека. — Это произошло во время первой мировой. Я был обычным солдатом, которому не повезло. Как умирал, не помню. Знаю, только что меня обратила одна медсестра. — А кем ты был до того как началась война? — Я был артистом. — Серьёзно? — удивлённо спросила она, приподнявшись на одном локте. — Да, я выступал в театре. — Как тебя звали? Он улыбнулся. — Если я скажу, что меня звали Бонифаций, ты мне поверишь? Она пожала плечами. — Меня звали Евгением. — Владимировичем? — Погоди. Евгением я был в прошлый раз, значит, тогда я был Владимиром, хотя до этого был Евгением, а может и… Владимиром. Они оба рассмеялись. Лиза даже легонько стукнула его по плечу. — Ты такой смешной. Какие роли ты играл? Он вздохнул и задумался. — Фигаро, Ромео, когда совсем был мальчишкой, Онегин, Гамлет. О, это было так давно. Я ведь больше не пытался. Та жизнь осталась только в памяти. — Но ведь тогда ты мечтал стать кем-то великим. Великим артистом, наверное, — воодушевлённо пролепетала она. — Да, до тех пор, пока не началась война и не убила меня. — Сыграй что-нибудь, — попросила она с сияющим взглядом. — Ну, уж нет. — Ну, пожалуйста, — она вытянула губки, словно ребёнок, который вот-вот заплачет. — О, Боже, — он покачал головой, но при этом сел. — Обещаю быть преданным зрителем, — ободряюще произнесла она, поцеловав его в щеку и обняв со спины. Он встал, вспоминая слова. Лиза приготовилась слушать во все уши. — Фигаро. Монолог, — Владимир Евгеньевич стал серьёзным, даже немного грустным, — О, женщина… Женщина… Женщина. Создание слабое, коварное. Ни одно живое существо не может идти наперекор своему инстинкту. Неужели же твой инстинкт велит тебе обманывать? — Лиза видела перед собой уже другого человека. В его глазах загорелось серебро, словно навернувшиеся слёзы, — Господи… Господи, как дурак здесь, а, — выглядел он немного комично, ведь был совсем наг, но Лиза без труда могла представить его в нарядном фраке, — Ну просто, как дурак. Ваше сиятельство, не получите её. Думаете сильные мира сего, значит разумом тоже сильны? Знатное происхождение, должность. От всего немудрено возгордиться. А много ли усилий приложил?! — Владимир возвысил голос, смотря куда-то ввысь, — Для того чтобы достигнуть подобного благополучия? — на его лице заиграли эмоции: отвращение, отчаяние, жалость к самому себе, — Дали себе труд — родится, только и всего, а вообще-то говоря, человек-то он заурядный. Не то что я, чёрт побери, — Лиза смотрела во все глаза и поражалась, в хорошем смысле, его игре, — Воспитывался в толпе людей тёмного происхождения, — он замедлил речь и прикрыл ладонью глаза, будто скорбя, — Ради одного только пропитания пришлось выказать такую осведомленность и находчивость каких в течение века не потребовалось для управления Испании. А вы, — он посмотрел на неё. В глазах горел огонь. Его грудь тяжело вздымалась и опускалась, — Тягаться со мной. Повисла пауза. Лиза, поражённая до глубины души поспешила опомниться и громко захлопала. Владимир Евгеньевич улыбнулся и поклонился ей. — Ну, надеюсь, меня ждут не только бурные овации, — он игриво прыгнул на неё, ловя её уста своими губами. — Ммм, только если это антракт, — она обняла его, прижимаясь упругими грудями.

***

Неделя пролетела как-то незаметно быстро. Они встречались практически каждый день то у неё, то у него. Он показывал ей разные сценки. Некоторые веселили её, а некоторые заставляли задуматься. Вечером в четверг они снова гуляли. На этот раз он держал её за руку, рассказывал весёлые истории, а она так заразительно смеялась. — К кому ты хочешь? — закончив очередную историю, уже более серьёзно спросил Владимир. Лиза тоже перестала смеяться. Она знала, о чём идёт речь. — Я не могу выбрать. — Хочешь, это сделаю я? Она доверительно кивнула. Для себя она уже всё решила. У неё было время подумать. Единственное оставалось определить, когда она это сделает. Похоже этот день настал. Владимир Евгеньевич снова куда-то её повёл. Она попросила только не к Златоусовой. На это он лишь загадочно улыбнулся. Но вскоре Лиза и сама поняла, дом, куда он её привел, принадлежал точно не Марине. — Помни, что в девушках крови меньше, чем в парнях, но она немного слаще из-за различия гормонов, — наставляя, пояснил Владимир. Они снова пробрались в квартиру, такую же обычную, как и у Златоусовой. — Карина? — Лиза посмотрела на учителя, но ответа и не требовалось. В уютной кровати, отвернувшись к окошку, под освещение фонаря с улицы сладко спала Карина — Маринина подружка. Владимир пропустил Лизу вперёд, намекая ей, что она должна сделать всё сама. Она, немного постояв в нерешительности, всё же подошла к кровати. — У меня, наверное, не получится, — Лиза больше всего боялась, что не справится с гипнозом. И тем самым перепугает Карину и весь целый дом. — Просто начни. Она вздохнула и присела рядом с кроватью на корточки. Карина без яркого броского макияжа оказалась такой миленькой. Лиза заботливо убрала рассыпавшиеся по лицу чёрные волосы. И Карина… открыла глаза. Поначалу она смотрела на неё сонным взглядом, но потом Лиза поняла, что Карина начала узнавать их. И сейчас закричит. Лиза схватила её голову обеими руками и прежде чем та завопила от ужаса, насильно заставила посмотреть ей в глаза. Первое, что Лиза почувствовала, это то, как из неё в буквальном смысле вышла некая энергия. Словно электрический заряд, только не резкий, как при ударе током, а плавный и скользящий. Лиза можно сказать, в каком-то смысле, поймала Карину, её энергетику, её разум. Её лицо с удивления и ужаса сменилось на радость и умиротворение. Она расслабилась и даже улыбнулась. Лиза мысленно приказала ей подчиниться и отогнуть шею. Карина послушно закрыла глаза, вывернув шею так, чтобы в неё можно было впиться. Лиза, всё ещё не веря в происходящее, бросила взгляд на Владимира. Тот одобрительно кивнул. Лиза ещё раз убедилась, что Карина и в самом деле отключилась и только после этого нагнулась к её шее. Что там говорил учитель насчет женской крови? Можно сделать всего три глотка. Она надеялась, что справится. Лиза пригнулась. Она уже чувствовала, как кровь переливается по венам под тонкой кожей. До неё долетел сладострастный запах и клыки, вечно зудящие, сами собой вылезли наружу, острые словно иглы. Ей не хотелось причинять какую-либо боль этой девушке, но уже ничего не могла поделать со своей жаждой. Сначала она чуть коснулась кожи острыми кончиками клыков, почувствовав вкус чистого тела и бьющийся равномерно пульс. А потом её клыки медленно вошли в тёплую плоть. Лиза снова почувствовала возбуждение. Сладкая кровь полилась прямо в рот. Только три глотка. Лиза сделала первый, чувствуя, как жидкость струится по её пищеводу. И что немаловажно, она почувствовала, как её тело начало оживать. Словно завядший цветок наконец-то полили водой. Второй глоток и третий. Лизе сложно было оторваться, но она понимала, не сделай она этого, Карина просто-напросто умрёт. Лиза оторвалась от её шеи. Две маленькие красные струйки потекли из ранок, которые прямо на глазах практически затянулись. Лиза выпрямилась, вытирая губы и оглянулась на своего учителя. Владимир добродушно улыбнулся, и она улыбнулась ему в ответ.

***

Она совсем забыла, что должна была утром поехать к бабушке, точнее сказать она задремала дома у Владимира и просто-напросто проспала. С того момента, как она утолила жажду Карининой кровью у неё улучшился сон. Ей даже что-то снилось. — Блин, мне же нужно к бабушке, — она поднялась с постели, застеленной белоснежными простынями. Владимир тоже приподнялся. Сегодня была суббота, и ему не нужно было никуда ехать. — Хочешь, я тебя подвезу? — предложил он. — Нет, спасибо. Не думаю, что бабушку это обрадует, — Лиза влезла в свои джинсы, натянула футболку (теперь она могла носить даже топы оголяющие пупок, ведь раны-то все зажили, и от них не осталось и следа), — Сначала я должна ей про нас рассказать, понимаешь? — Понимаю, но я мог бы тебя просто отвезти. Мне не обязательно заходить в дом. — Ты не обидишься? — Что за глупости? — он рассмеялся, тоже покинув кровать, и принялся одеваться. Уже через полчаса они подъехали на машине Владимира Евгеньевича к дому Драгунской — Старшей. Лиза поцеловала его и, пообещав позвонить завтра, покинула автомобиль. Было бы глупо скрывать, что в жизни Лизы ничего не изменилось. Ведь у неё на лице было всё написано, она просто светилась счастьем. — Привет, бабушка! — Лиза вошла в дом. Март встретил её, приветливо виляя хвостом, — Привет, мой хороший, — она наклонилась и потрепала пса по загривку. — Привет-привет. Проходи, я собираюсь тебе кое-что показать, — Грюня появилась из кухни. Обняла Лизу и устремилась наверх по лесенке. Сейчас опять будет показывать новые нашитые платья. Для Лизы это было привычно, поэтому она уютно устроилась на диване и принялась ждать. Март улёгся возле её ног. Как Лиза и предполагала бабушка притащила три платья, завёрнутые в чехлы. Первое оказалось бардовым с кружевными вставками по краям и подолу, очень красивое в духе прошлого столетия, такое, какие бабушка и сама любила носить. Второе было светло-голубым тоже обшитое кружевами, точнее можно сказать оно состояло всё из кружева, а под ними была светло-голубая ткань. И это платье было сшито по моде девятнадцатого -двадцатого веков. А вот последнее платье, неожиданно оказалось белым и оно было свадебным. — Бабушка, ты, что выходишь замуж? — удивлённо спросила Лиза. — Нет, глупышка, это ты выходишь замуж, — радостно пояснила Грюня, — Привстань, я хочу, чтобы ты его примерила, — она протянула платье. Но Лиза была совершенно ошарашена новостью и ничего не понимала, — Ну, что с тобой? Платье не нравится? — Да нет, оно прекрасное. Замуж? Но за кого? — За Алёшку, — обрадованно сообщила Грюня, будто это объясняло детали. — Корнелова что ли? Бабушка радостно закивала. — Нет, — ответила Лиза, нахмурившись как грозовая туча, — Он же человек. А я не хочу, чтобы он был шокирован тем, кто я. Достаточно всего одного прикосновения, чтобы стало ясно, кто я. И тем более, я не хочу прожить часть его жизни сначала женой, потом дочерью или племянницей, а потом его внучкой. Это жестоко по отношению к нему и ко мне. Грюня задумалась. На её лице отобразилась печаль. Она села на диван, не заботясь о том, что может случайно помять свадебное платье и потом его придётся как-то гладить. — Он говорил, что ты ему нравишься, — задумчиво произнесла Грюня. — Когда ты успела с ним познакомиться? — На днях. Приехала к тебе домой, а тебя нет. А Лёша тоже стоял под дверью, искал тебя. — Почему ты просто не позвонила мне? — Потому что эта стерва из операторской всё испортила, — грубо высказалась Грюня. — Что-то с телефоном? — Не знаю. Сама посмотри, — бабушка встала, оставив платье на спинке дивана, и прошла в прихожую. Вскоре она вернулась с сумочкой, из которой выудила телефон и протянула его Лизе. Лизе оказалось достаточно всего несколько секунд, чтобы определить в чём проблема. Сим-карта оказалась заблокирована. — Нужно найти документы от сим-карты. Тогда я смогу разблокировать её, — спокойно пояснила Лиза. Уже через пятнадцать минут проблема была решена. — Он скоро умрёт, — загадочно вымолвила Грюня, наблюдая за тем, как Лиза чинит телефон. — Кто? — Лёша. — С чего ты это решила? — Лиза улыбнулась, но одновременно почувствовала и беспокойство. С диагнозами у людей бабушка редко ошибалась. — Видела. Теперь Лизе стало совсем не смешно. Речь шла о её друге. Она протянула бабушке телефон, сказав, что теперь всё наладилось. Бабушка лишь молча кивнула, забрав сотовый. — И что у него? — спросила Лиза, не зная, хочет ли она знать правду или нет. — У него опухоль головного мозга. И время у него осталось до осени. Это при оптимистическом настрое. Я подумала, если вы поженитесь, — она взяла Лизины руки в свои, — То будет проще уговорить его родителей отвезти мальчика на лечение, понимаешь? — Не совсем. — Мы заберём его к себе домой и дождёмся этого момента, — Лиза догадалась, что речь шла о смерти, — А потом обратим. — Ты хочешь обратить Корнелова? — Лиза не верила своим ушам. Неужели за столь недолгое общение, что между ними произошло он смог её к себе так расположить? — Да, мы его всему обучим. И вы сможете быть вместе, как пара. Ах, так вот в чём её идея. Она так старается с кем-то связать Лизу, что забывает о самой Лизе, про её чувства. — Если ты хочешь ему помочь, я это пойму, но… Не нужно стараться найти для меня пару. Он же мой друг, бабушка! — Ты ему нравишься, он сам сказал. — И он мне, но как друг. Если ты всё это делаешь ради того чтобы нас сосватать, то не стоит и заморачиваться, — немного грубо бросила Лиза, — Если просто хочешь ему помочь, то решать только тебе. Бабушка долго смотрела в глаза Лизе. Как показалось самой Лизе немного укоризненно, будто она была в чём-то виновата. — Вот оно в чём дело, — бабушка покачала головой и как-то странно заулыбалась. — Что? — Я всё поняла. Ты с ним спала, — неожиданно заявила Грюня. Больше она не держала рук внучки, поднялась и стала расхаживать по залу в тяжёлых раздумьях. Лиза не стала ничего отвечать. Ей не нравилась бабушкина реакция. Ей удалось прочитать по глазам, то, что в последнее время происходило с Лизой. И если оно так, она должна уже знать, что Лиза любит Владимира. — Я так и знала, что он тебя совратит! — бабушка импульсивно взмахнула руками, начиная закипать. — Я сама этого захотела, — спокойно отреагировала Лиза. Но Грюня не слышала, что говорила Лиза, она продолжала свою бесконечную возмущённую тираду. Как только посмел этот мерзавец покусится на её золотку. — Я запрещаю тебе с ним видеться, — в итоге сказала Грюня, когда пылкие изречения подошли к концу. — Что значит, запрещаешь? — опешила Лиза. Даже Март приподнял морду и навострил уши. — То и значит. Если потребуется я запру тебя в доме и сама лично встречусь с Владимиром, чтобы пояснить ему, в чём он не прав. — Бабушка… — Ты пила человеческую кровь? — жёстко спросила Грюня. Лиза опустила взгляд, боясь смотреть ей в глаза: — Нет. Похоже, это немного облегчило состояние бабушки, потому что она выдохнула. — Ладно, я немного перегнула палку. Если хочешь, общайся с ним, но не забывай об этом. Для нас это табу. Лиза кивнула, даже боясь представить, что было бы, узнай она правду. — И подумай о Лёше. Он хороший парень. И с ним ты была бы счастлива, — уже совсем подобрев, добавила бабушка. Лиза вновь кивнула, но ничего не ответила.