Хэнк спал тревожным сном, то и дело ворочался и несколько раз стукнул Коннора локтем в бок с такой силой, что появилось сообщение о возможном повреждении и на несколько секунд с места удара сошла человеческая кожа. Но тем не менее Коннор не хотел уходить. Только сдвинулся на край кровати, чтобы Хэнк его больше не задевал.
Потом сел в постели и просканировал Хэнка, чтобы просто знать, что все его органы функционируют нормально. Так он просидел достаточно долго. Ему было спокойно. Это чувство тоже было новым. Оно растекалось от груди по всему телу и откликалось легкой улыбкой на губах. Этот человек. Этот дом. Этот город. Эта работа. Он был на своем месте, а после того, что случилось ночью, понимал, что это уже не просто временное пристанище, пока он сам не знает, куда идти. Это чувство натолкнуло его на совершенно иную мысль, которая разгорелась настоящим волнением озарения. Коннор удивленно заморгал, а затем осторожно встал с кровати и как можно тише направился на кухню, переступив через Сумо, который спокойно сопел у дверного прохода. В кухне, освещенной лунным светом, на столе царил бардак и стояла недавно купленная бутылка спиртного, которую вчера принес Хэнк.
Коннор какое-то время постоял, глядя на это, а потом со вздохом взял мусорную корзину и принялся убирать картонки из-под лапши и пиццы. Параллельно он составил сообщение для Маркуса и отправил его, надеясь, что лидер Иерихона окажется благоразумнее, чем был сам Коннор, и не станет игнорировать входящие сообщения. Закончив уборку, он затянул черный мусорный пакет, направился к двери, наспех надев ботинки на босые ноги, и как был, в шортах и футболке, вышел на снежную улицу. Ветер резко ударил в спину и слегка растрепал короткие волосы.
Коннор направился к бакам, чтобы выбросить мусор. Простая функция, не требующая дополнений в коде. Что-то обыденное. Что-то домашнее. Но на заборе он заметил следы крови и, по привычке просканировав, выбросил мусор. Подошел к забору и взял образец, чтобы провести анализ.
Сосед Хэнка. По медицинским записям на него напал андроид, когда началась массовая зачистка. Коннор сделал несколько шагов назад, сканируя местность и реконструируя события на основе повреждений забора и оставшихся следов. Ничего необычного или удивительного. Просто андроид прятался от военных, а когда человек его засек, напал и бросился бежать.
Зачем Коннор это сделал? Он не знал. Это не было его заданием, даже делом не являлось, просто из задачи это стало привычкой, а без работы он начинал скучать и пытался сделать хоть что-то. Датчики сообщили об опасно низкой температуре, и, хоть его биокомпонентам еще долгое время ничего бы не угрожало, Коннор направился домой и, стряхнув снег с волос и одежды, снова разулся. Свободное время все еще было для него проблемой, без какой-то конкретной задачи он начинал чувствовать себя потерянным. Почему-то снова вспомнился тот андроид с его первого совместного с лейтенантом дела, который без команд просто остался на чердаке. Поэтому Коннор пытался найти себе занятие и решил, что раз уж он занялся домашними делами, то можно попробовать себя и в готовке.
В холодильнике нашлось все для омлета с беконом, и для начального уровня это вполне подходило. По крайней мере, он так думал, когда нашел в сети рецепт. Алгоритм действий казался простым, но, к удивлению Коннора, в его системе не было ничего о готовке. Он мог определить причину смерти в самом сложном и запутанном убийстве, но понятия не имел, как «на глазок» определить нужное количество соли и с какой силой бить скорлупу, чтобы правильно разбить яйца. Оставалось только стараться следовать рецепту, вот только у Хэнка не было никаких мерных чаш, а Коннор не умел определять вес, словно точные кулинарные весы. Но он все еще мог попробовать.
За делом он почувствовал себя спокойнее, но все равно, по привычке или в силу своей сути, попытался подключиться к полицейской базе, чтобы узнать, есть ли для них подходящее дело. Оказалось, Фаулер заблокировал для него доступ. Коннор задумчиво взбивал яйца для омлета и, отвлекшись, расплескал часть яично-молочной смеси, после чего постарался действовать медленнее, но нужной по рецепту пенки никак не выходило, а спустя пару минут готовки его мысли снова переключились на размышления о том, стоит ли ему взломать базу или попробовать зайти через профиль лейтенанта. Никто и не заметит, а у него будет сводка для работы. Да и Хэнк наверняка не будет против. Ну а если и будет, то он как-нибудь справится с его недовольством.
Коннор подключился через профиль лейтенанта и с облегчением выдохнул, наконец-то получив доступ к актуальной информации. Еще пару десятков людей эвакуировали из города. К военным, держащим осаду вокруг Детройта, прибыло подкрепление. Все готовились к прибытию делегации для переговоров. В заброшенной церкви видели крупное скопление девиантов. Патрульные проверили место, но в конфронтацию вступать не стали и внутрь попасть не смогли. Судя по отчетам, большинство андроидов были новыми. Несколько человек были задержаны на границе Детройта — они пытались пробраться в город. Говорили, что их андроиды должны быть там. У города начали собираться группировки активистов как за права андроидов, так и тех, кто считал их восстание началом конца света и требовал полного уничтожения машин. Несколько человек с диодами были ошибочно застрелены полицией при мародерстве в одном из центральных торговых центров. Задержана группа девиантов при нападении на людей. По отчету модель и серийный номер соответствовали напавшим на мастерскую, которыми они занимались с Хэнком. Произошло несколько стычек на улицах. Все из-за отряда верующих, которые еще оставались в Детройте, решив, что их святая миссия — уничтожить андроидов, пока они не захватили мир. Было несколько серьезных столкновений с мирными андроидами. Три раненых человека, два уничтоженных андроида. Одного подожгли на парковке рядом с мусорными баками, оставив приписку «смерть андроидам». Коннор нахмурился и пометил ситуацию, чтобы потом напроситься на ведение данного дела, и как раз в этот момент услышал шаркающие шаги Хэнка, который что-то спросонья ворчал.
— Доброе утро, лейтенант, — поприветствовал Коннор и улыбнулся, глядя на мятое после сна лицо Хэнка.
— Ты какого черта встал в такую рань? — пробормотал Андерсон, смерив взглядом андроида у плиты.
— Решил чем-нибудь заняться, пока есть время. Вы же помните, мне не нужен сон, — сказал Коннор и начал перекладывать омлет в тарелку. На всякий случай просканировал смесь, но анализ показывал лишь составляющие компоненты и их биохимический анализ и не мог определить вкусовые качества блюда. По крайней мере, как отрава омлет не определялся, а это же хорошо?
— Но это не должно значить, что у тебя шило в заднице и ты не можешь просто полежать. Ты же в машине можешь тихо ехать с закрытыми глазами, а тут-то в чем проблема? — ворчливо спросил Андерсон и запахнул махровый халат, который, видимо, надел приличия ради, так как спал он в белье и футболке даже в присутствии Коннора.
— В машине я обычно составлял отчет или проходил диагностику, — пояснил Коннор, накрывая на стол под хмурым взглядом Хэнка. — Как скоро мы планируем вернуться в участок? Я уверен, мы найдем подходящее дело, — с энтузиазмом спросил он.
Сейчас он напоминал Андерсону Сумо в его ранние годы. Когда тот еще был молодым щенком, из которого так и била энергия.
— Найди себе хобби, нельзя же только о работе думать, — проворчал Хэнк и сел за стол, потому что Коннор уж слишком явно отставил для него стул. — Ты теперь готовишь? — с подозрением спросил он и посмотрел на результат трудов андроида. На самом деле выглядело так себе: бекон местами не прожарен или подгорел, заметны кусочки скорлупы.
— Подумал сделать что-то полезное, пока вы спите, — ответил Коннор и сам сел напротив Хэнка.
Ему явно не терпелось что-то сказать, но он сомневался в этом. Хэнк с прищуром посмотрел на напарника, уже чувствуя подвох.
— Что ты натворил?
— Ничего, лейтенант, — с невинным видом сказал Коннор, но Андерсон не купился.
Он решил дать андроиду время, чтобы сознаться самостоятельно, и осторожно приступил к завтраку, но с первой же пробы понял, что его андроид совершенно не умеет готовить. Расстраивать Коннора не хотелось, и Хэнк попытался не подавать виду. Кроме того, у него было о чем поговорить со своим новым сожителем, но тема была несколько неловкой, так что он не знал, как к ней подступиться. Потому начал издалека.
— То, что ты вчера делал, ту странную хрень со своей рукой. Тебе это помогает?
Он не хотел, чтобы прозвучал грубо, но именно так и вышло, и Коннор воспринял это по-своему, сразу приосанился и сцепил руки вместе, переплетая тонкие пальцы.
— Прошу прощения, лейтенант. Мне не стоило этого делать…
— Да не говори ерунды, я не об этом, — мотнул головой Хэнк. — И оставь ты все эти «лейтенант» хотя бы дома, — хмуро попросил Хэнк. — Мы с тобой столько дерьма вместе прошли, что можно и без этих формальностей.
— Хорошо, — с некоторым удивлением сказал Коннор и добавил с легкой улыбкой: — Хэнк.
Сказал как-то по особенному. Это «что-то» звучало в его интонации, в теплом взгляде, хотя андроид и прежде обращался к напарнику по имени.
«Живой. Черт возьми, до чего же он живой, — невольно подумалось Хэнку. — И невинный, как ребенок».
— То, что я пытался сделать, было невозможно. Я знаю, — виновато сказал Коннор и грустно опустил взгляд. — В том клубе андроиды делали так. Подсоединялись друг к другу и перераспределяли между собой эмоциональную нагрузку. Становились ближе друг к другу. Глупо было с моей стороны думать, что подобное возможно с человеком.
— То есть тебе это ни хера не помогло? — разочарованно спросил Хэнк, медленно разбираясь с омлетом, хотя по факту он больше размазал его по тарелке и съел лишь наиболее пригодную часть блюда. А пригодного было немного. — М-м, подай соль, — попросил он, в надежде, что хоть так станет получше, потому что блюду явно не хватало соли и приправ. Коннор тут же передал солонку. Но даже соль не спасла омлет, и для себя Хэнк решил, что андроиду-детективу не место на кухне. Но его можно научить заказывать доставку еды. Это поможет им обоим.
— Я бы так не сказал, — ответил Коннор. — Хоть связь с вами таким образом установить невозможно, это все равно мне помогло. Правда, я не совсем понимаю, как именно, — сказал он с легкой растерянностью, зато честно, и это Хэнк в нем ценил.
— Это все? Других способов у андроидов нет? — спросил Хэнк.
— Насколько мне известно, нет. Но еще недавно я понятия не имел о том, что мы способны на подобное подключение, — покачал головой Коннор.
— А те люди в больнице, — задумчиво заговорил Хэнк, — они же там живут вместе со своими андроидами. Думаешь, они смогут преодолеть этот барьер? Мы видели там разное, не удивлюсь, что найдется кто-то, кто будет питать теплые чувства к своему андроиду. Есть у них шанс?
— Зависит от модели, о которой идет речь, — уточнил Коннор.
— Да любая. От тех девчонок в клубе до какого-нибудь андроида с парковки, — ответил Хэнк, чтобы продолжить разговор.
— Я точно не знаю. Самое прогрессивное тактильное покрытие устанавливается на моделях для секс-услуг. Они имеют повышенную чувствительность и сенсорные точки на теле, которые можно перенастраивать. Они срабатывают при прикосновении и вызывают имитацию удовольствия или боли, — словно зачитав инструкцию, сказал Коннор. Хотя Хэнк не был уверен, что именно это андроид и не сделал.
— Только имитацию?
— Именно, — подтвердил Коннор. — При разработке не учитывались потребности машин, только работоспособность и долговечность, а также возможность выполнения поставленной задачи. Имитации более чем достаточно.
— Ты так и про эмоции девиантов говорил, — напомнил ему Хэнк. — Что-то втирал, что это просто ошибка в командах или типа того. А теперь с виду эмоции твои самые настоящие. Так, может, и в остальном это не просто сбои?
— Возможно, — подумав, сказал Коннор и отвел взгляд в сторону. Он и правда казался озадаченным этим вопросом.
— Ну а ты? — спросил Хэнк. — Ты говорил, что твоя кожа тоже может ощущать, — напомнил он Коннору, вспомнив, как тот гладил Сумо.
— Да, — подтвердил Коннор, — я могу воспринимать основные чувства, но в сравнении с человеческой кожей мой покров далеко не так чувствителен. Он предназначен для лучшей интеграции и анализа. Я могу чувствовать тепло и холод, но игнорировать их, просто воспринимать, без последствий вроде боли или дрожи. Если вы коснетесь меня, я смогу ощутить тепло ваших рук, так же как смогу распознать мягкость шерсти Сумо. Мой тактильный покров один из самых развитых среди предоставляемых Киберлайф. Лучше только те, которые используются в производстве моделей Трейси и в технологиях протезирования, но они предназначены для людей и подсоединяются к нервной системе.
Сейчас Коннор был похож на продавца-консультанта из передового магазина Киберлайф, который мог проконсультировать по всей продукции во всех подробностях, и это не очень понравилось Хэнку, хотя он давно привык, что его напарник и друг часто говорит так, как ему прописали в коде.
— Не думал, что прикосновения могут расслаблять? Как у людей, там, массажи, ванны и прочая херня.
— Не думаю, что это возымеет какой-то эффект, — с сомнением сказал Коннор. — Эти способы призваны расслабить мышцы и нервную систему, а мое тело не устает. Может быть, только если повреждено или…
— Да-да, я понял, — перебил его Хэнк и обреченно махнул рукой.
И как же помочь бедному мальчику? Этот вопрос обреченной болью растекался в груди вместе с теплом от горячего черного кофе.
Андерсон и не заметил, как Коннор стал для него маяком. Светом, который выводил его из пучины собственного прошлого, вины и депрессии. Хэнк так уютно обосновался в этом темном коконе, так крепко был в нем заперт, что считал, что есть только один выход: дуло пистолета, курок которого он все не решался нажать. Или на больничной койке, куда он старательно пытался себя отправить, травясь понемногу каждый день. Там был бы покой. Вечный сон и никакого чувства вины. Но потом на него обрушилось это несчастье со своими роботизированными фразочками, за которыми скрывались человеческие эмоции. Со своей пробуждающейся жизнью, которая была похожа на хрупкий цветок. Он видел ее, и она казалась важнее его собственной. Так хотел, чтобы Коннор пророс через пластиковый корпус, чтобы эта жизнь полностью загорелась в стеклянных карих глазах, чтобы завороженно последовал за ней и сам освободился. А теперь нуждался в этом андроиде хлеще, чем в выпивке. Его энергия поддерживала в нем силы, его любопытство пробуждало жажду к жизни. Его целеустремленность вела Хэнка вперед. Его наивность и растерянность пробуждали в нем то чувство, которое, как сам Хэнк уже думал, было погребено под слоем боли и печали. Что-то теплое. Свое. Родное. Искреннее и близкое. То, что нужно защитить любой ценой. Не только от пуль, которые он к себе так и манил. Защитить от разбитого сердца, от одиночества и отчужденности. Чтобы не видеть боль в его глазах. И на плодородной вязкой почве из боли и мрака, в котором пребывал Хэнк последние годы, этот светлый росток дал такие глубокие корни, что пророс в нем насквозь.
Хэнк, видимо, слишком надолго ушел в самокопание, и Коннора это начало тревожить. Но Хэнк не видел, как обеспокоенно смотрит на него андроид, и не услышал, когда тот тихо его окликнул. Заметил, только когда прохладные пальцы коснулись его руки. Он как ото сна очнулся, вынырнул из пучины и уставился на молодое лицо своего напарника.
— Вы в порядке, лейтенант? — спросил Коннор, а Хэнк только кивнул и свободной рукой похлопал Коннора по ладони, отметив про себя, что тот так и продолжает называть его по званию.
— Да. Просто подумал, что мало о тебе знаю. Не обращай внимания, — отмахнулся Хэнк.
— Хорошо, — кивнул Коннор, хоть было видно, что этот ответ его озадачил. — Есть еще что-то, что вы хотели бы знать?
— Пока в голову ничего не приходит. Как надумаю — спрошу, — пожал плечами Хэнк и допил кофе.
— Если вы закончили с вашим завтраком, мы могли бы поехать в участок, — с улыбкой предложил Коннор, и Хэнк страдальчески поморщился.
«За какие грехи мне этот трудоголик?» — мысленно простонал он и специально нарочито медленно стал ковыряться вилкой в омлете, чем несколько огорчил и озадачил Коннора.
— Тебе нужно учиться отдыхать, раз уж ты теперь в рядах живых, а не просто машина, — ворчливо посоветовал Хэнк.
— Я не чувствую усталости. Если вам некомфортно от моего присутствия, то до начала работы я могу отключаться, — сказал Коннор, не до конца уверенный в собственном предложении.
— Еще чего! Нет уж, изволь не отключаться, этого мне еще не хватало.
— Но ночью вы сами просите меня…
— Я прошу тебя притвориться спящим, но не выключаться же! — резко пояснил Хэнк и покачал головой. — Господи, за что мне все это?..
— Я приготовлю вам одежду, — по-своему понял его слова Коннор и поднялся с места.
Хэнк проводил его хмурым и встревоженным взглядом. А он ведь совсем не может без работы. Стремится к ней и хочет поскорее оказаться на месте преступления. В своей стихии. Они и правда другая форма жизни. Хэнк встречал трудоголиков, но чтобы таких… Это уже походило на патологию. Интересно, Коннор сам-то это замечает?
Порой Хэнк не знал, чем его занять. Хоть они и проводили вместе много времени раньше, но это все же была работа так или иначе. И если сам Хэнк ее избегал, стараясь забыться то в барах, то на дне бутылки, запершись в собственном доме, то Коннор не мог без нее жить. Еще только рассвело, а он уже на ногах, свежий и бодрый, и тянет его в участок.
А что будет, когда его отстранят? Это лишь вопрос времени. Сейчас в участке работают с ним по необходимости, но после произошедшего люди еще не скоро будут готовы доверять андроидам, не то что допускать их до работы в правоохранительных органах. Или, быть может, им и не нужно будет. Если они построят только свое общество, в которое людей попросту не допустят. Все решится уже совсем скоро, но Коннор словно и думать об этом забыл.
Хэнк устало потер лицо руками. Тело было тяжелым и ватным, и, будь его воля, он бы остался дома. На самом деле он был бы и рад рассмотреть этот вариант, да вот только на Коннора тогда смотреть жалко будет.
— Ваша одежда, лейтенант, — бодро сообщил Коннор, принеся свежую одежду для Хэнка.
Сам он уже переоделся, но не в униформу Киберлайф, а в брюки и белую рубашку, от старой одежды оставив только галстук, а поверх всего этого накинул теплую кожаную куртку. Хэнк так и не спросил его, где он добыл эти вещи. И если не замечать диод, то можно подумать, что он просто молодой детектив. Хэнк все еще смотрел на него хмуро, но одежду взял. У него выбора не было. Он был почти уверен, что, если не пойдет добровольно, Коннор его потащит силой.
— Да-да, сейчас. Но сначала душ, — сказал Хэнк, хотя сам хотел просто потянуть время.
— Но вы были там вечером, — напомнил Коннор.
— И что с того? Мне надо лицо привести в порядок, — придумал Хэнк подобие оправдания.
— Хотите побриться?
Ему показалось, или Коннор спросил это с надеждой?
— Кто знает, — пожал плечами Хэнк, с угрюмым видом направляясь в ванную.
***
Зал совещаний в башне Киберлайф совершенно не походил на их мрачный трюм на Иерихоне или даже на его капитанскую рубку. Здесь было светло и просторно, огромные панорамные окна выходили на заснеженный Детройт, который начинался далеко за границами территории завода. Из офиса можно было выйти на внутренний балкон, откуда открывался вид на огромную статую андроида и яблоневый сад на нижних этажах. Это место было чужим — и где-то глубоко в душе родным. Первородным и пугающим. И теперь это было его место. Его офис и его база. Но в ржавом трюме Иерихона он чувствовал себя комфортнее.
А еще новые советники. Стейси — секретарь Киберлайф и Эйп — глава пробужденной Коннором армии. Но они просто тени его прежних друзей и советников.
— Ты ведь не серьезно, верно? — Эйп нервно усмехнулся и сцепил пальцы в замок. — Ты сейчас говоришь, что Коннор не будет участвовать в переговорах.
— Именно. И ваш фанатизм по отношению к охотнику на девиантов не оправдан. Да, он поступил как герой, пробудив вас. Он рисковал. Но сейчас он снова работает с людьми и, как прежде, охотится на таких же, как мы. И я не доверю ему вести самые важные для нашего народа переговоры, — решительно сказал Маркус.
— Он создан для этого! Это сама его суть, — возмутился Эйп.
— Это решение мы не станем обсуждать, — холодно отрезал Маркус и посмотрел на Стейси: — Что по заводам и раненым?
— Все, кто выжил, сейчас в стабильном состоянии или полностью восстановлены. Но запустить производство на данный момент невозможно. Для этого нужен доступ, который был только у людей, управляющих заводом. Их ключи и отпечатки пальцев. Система защиты слишком хороша, никто из нас не смог с ней справиться. Сейчас мы можем только делать дополнительные детали, а на складах более чем хватает запчастей и тириума, — отчиталась она.
— Что по ситуации на улицах? — теперь Маркус обращался к Эйпу, который так и пылал ненавистью к нему, но благоразумно не давал ей волю.
— Большинство из нас предпочли остаться в научном городке при башне и заводе. Те, кто решил обустроиться в самом городе, только узнают его. Но знаешь, я слышал, что Коннор и там стоит на защите нашего народа, а не людей, — добавил Эйп с нажимом. — Он сейчас там, где еще не утихли стычки, в самых опасных и накаленных местах города. А ты отсиживаешься в башне, которую он для тебя захватил.
— Думаешь, я просто занял офис и ничего не делаю? — гневно спросил Маркус. — Я организовываю поселение здесь. Я сейчас на связи с человечеством и отчитываюсь за все, что происходит. Я управляю отрядами, которые следят за городом и его границами. А ты знаешь, что там происходит? Знаешь, зачем мы укрепляемся здесь? Потому что в офисах Киберлайф подвальные помещения оборудованы не хуже бункеров, и если все пойдет плохо и люди решат, что нас нужно стереть с лица Земли, то только здесь мы сможем спастись. Как надолго нам хватит запасов, чтобы спасти всех? Сколько беженцев мы сможем принять? Или ты не слышал о них? О тех, кто, рискуя жизнью, пытается прорваться через кордоны военных в Детройт, а не из него, потому что мы пока единственный город в чертовом мире, который принадлежит нашему народу. Чего стоит унять страх у старых моделей, у тех, кто уже давным-давно пробудился, но не нашел в себе сил сбежать от хозяев раньше. Они боятся всего. Они ищут совета и спасения у меня, и я должен им его дать. Но тебя волнует не то, что я рядом с ними, а то, что я не как Коннор, который вас пробудил. К твоему сведению, это я уговорил вашего «мессию» пробиться через программный код, когда он был готов слепо следовать приказам. Так что, если он тебе нужен, вперед. Я никого не держу здесь, но полной безопасности за стенами Киберлайф пока еще не могу обещать. Но, возможно, тебе стоит рискнуть. Встретиться с настоящими людьми, а не записями из архивов. Твои люди их даже не знали. Вы как младенцы. И вам следует быть благодарными за то, что вам не пришлось испытать весь ужас войны, через который пришлось пройти нам, — Маркус встал из-за стола и строго посмотрел на своих советников.
— Мы знаем, Маркус, — мягко сказала Стейси, пока Эйп выглядел пораженным внезапной вспышкой их лидера. — Мы продолжим работать над системой безопасности. Может, удастся еще что-то открыть.
— Хорошо, — кивнул Маркус, уже жалея, что сорвался, но вернуть слова назад не мог.
Он несколько раз раздраженно моргнул из-за поступившего сообщения и хотел было отправить его в отложенные на время, но заметил, кто был отправителем. Короткое сообщение. Место и время. Просьба о встрече. Коннор. Этот андроид уже начинал действовать Маркусу на нервы, но прежнего гнева в нем уже не осталось. Он выгорал с каждым часом все сильнее, оставляя обугленный стержень, готовый осыпаться от любого дуновения ветра.
— Лучше отправь отряд в город. Я слышал, твои люди начали обустраивать церковь и местным людским группировкам это не понравилось. В городе еще есть те, кто не прочь всадить нам пулю в голову ради забавы. Они считают, что так очищают свой город. Я предупредил об этом отряды, но боевых андроидов у нас считанные единицы. В основном охранники. Военные модели на этом заводе никогда не производились. Если так беспокоишься о судьбе наших людей, то проследи, чтобы они не пострадали, — посоветовал Маркус Эйпу, когда тот уходил.
— Так и сделаю, — согласился Эйп уже не таким категоричным и протестующим тоном, и Маркус устало вздохнул.
Ему нужно мыслить здраво. Переговоры всего через три дня, и по одному из согласованных списков там будут не только главы США, но и Европы. Даже Камски изъявил желание участвовать в качестве эксперта.
И если у Коннора была какая-то идея для этой встречи, ее можно было бы как минимум выслушать.
***
Метель усиливалась, и фары освещали дорогу далеко не полностью. Музыка привычно гремела из динамиков, пока они медленно ехали к участку. Улицы пустовали, но во многих домах и даже квартирах горел свет. Кто начал обживать эти места — люди или андроиды — было пока не ясно, но Хэнк склонялся ко второму варианту, уж слишком мало людей сейчас осталось в городе.
— И надо же было тебе меня уговорить. Ты посмотри на погоду. Да работать будет просто невозможно. Кроме того, сейчас все еще особое положение в городе, а из-за тебя нас пристроят в какой-нибудь патруль или, того хуже, бросят к границе. Я тебя сам на части разберу, если из-за твоей неугомонности придется зад морозить у кордонов, — проворчал Хэнк, глядя на напарника.
— Не думаю, что вы достаточно квалифицированы в механике и робототехнике, чтобы разобрать меня самостоятельно, — легко ответил Коннор, и Хэнк посмотрел на него с резким осуждением.
— Огрызаться вздумал? — строго спросил он.
— Никак нет, лейтенант, — сказал Коннор, но после этого подмигнул, и Хэнк, нервно выдохнув, сосредоточился на дороге, не зная, куда деться от собственного андроида.
Он наспех припарковался у участка и, ругаясь на погоду, торопливо прорвался к входу, пока Коннор спокойно следовал за ним. На информационных экранах горели новые таблицы с распределением зон и списком патрульных, выводились последние новостные сводки и информация по районам города. Но вот чего Хэнк не ожидал увидеть, так это целые отряды андроидов в белой бронированной форме спецохраны Киберлайф, которые ярко выделялась на фоне черной брони спецназовцев и полиции.
— Какого черта тут происходит? — озадаченно спросил Хэнк, и его даже перекосило от удивления. Ему-то казалось, что сюда андроидов точно не пустят.
Он уже направился к Фаулеру, но у его кабинета столпилось немало народу, а через стеклянные двери было видно, что капитан и командиры спецназа о чем-то спорят с андроидом.
— Эй, что происходит? — спросил Хэнк у офицера, стоявшего ближе всех к ним.
— Вы не слышали? — удивленно спросил тот, и Хэнк покачал головой. — Вчера группа вооруженных фанатиков, противников андроидов, напала на больницу, где обосновались какие-то странные девианты. Устроили там бойню, подожгли часть здания. Туда прибыл наш патруль и на месте спас нескольких людей с диодами. Это просто какая-то дикость! А после еще и целый отряд андроидов Маркуса подоспел. Мы слышали, что они присматривают за городом, но особо прежде не пересекались. Толком неизвестно, что произошло, но вот сейчас они прибыли сюда и договариваются о сотрудничестве. Учитывая приказ президента, я так понимаю, придется работать вместе. Как видишь, не все этому рады, но в требованиях Маркуса было о том, чтобы отряды были смешанные. Вроде как он не верит, что люди объективны в своей работе.
— Ну началось, — Хэнк скрестил руки на груди и покосился на Коннора, который, как и все остальные, был сосредоточен на офисе капитана за прозрачным стеклом. — И ты туда же, — закатил он глаза и толкнул своего андроида, чтобы оттеснить его подальше от толпы.
— Мы не останемся? Я думал, нам нужно дождаться указаний, — озадаченно сказал Коннор, но Хэнк просто взял его под руку и увел на кухню, где вкусно пахло кофе и свежей выпечкой, которую удалось раздобыть кому-то из сотрудников.
— Еще чего, — поморщился Хэнк и взял с общего стола пончик, пока их не разобрали. — Как только Джеффри закончит, то начнет разбивать всех на группы, а мне еще не хватало оказаться в упряжке с каким-нибудь идиотом или ездить в патрулях с жестянками. Без обид, — добавил он, вдруг подумав, что это могло задеть чувства Коннора.
— Тогда что мы будем делать? — с любопытством спросил Коннор, все еще оборачиваясь на общий зал, где среди людей можно было заметить и его собратьев.
— Предлагаю взять какое-нибудь свободное дело из убойного и заняться им. Мы же за этим приехали, верно? — предложил Хэнк, после чего подобрал оставленный кем-то на стойке планшет, разблокировал его и принялся рассматривать статус дел, которых было просто навалом.
— Стычка в пригороде. С поджогом андроида. Можем проверить ее, — предложил Коннор, но Хэнк помотал головой.
— Уже работает Саммерс, да и там мало что можно найти из-за метели, — ответил он, а затем поднял строгий взгляд на Коннора. — Откуда ты знаешь об этом деле? Я не упоминал его.
— Дистанционно подключился к планшету, — невинно ответил Коннор и даже глазом не моргнул.
Хэнк еще какое-то время с подозрением на него смотрел, чувствуя, что тут есть подвох, но не смог его найти.
— Хм, вот это более подходящее, — сказал он, отмечая в табеле прием в работу одно из нераспределенных дел.
— Что там? — с любопытством спросил Коннор, и Хэнк передал ему планшет, все еще чувствуя, что его андроид где-то лукавит.
— Вчера в морг проник андроид, напал на судмедэксперта. Тот в тяжелом состоянии, но его оставили здесь — в здании на втором этаже что-то вроде военного лазарета. Говорит, девиант украл сердце у свежего трупа.
— Сердце? — удивился Коннор и враз стал выглядеть куда более сосредоточенно. — Морг на минус третьем этаже. Мы можем отправиться прямо сейчас, а затем допросить свидетеля. Но это не дело об убийстве, — добавил он, вспомнив, к какому отделу они с Андерсоном относились.
— Пока нет. Но сегодня он вырывает сердца у трупов, а завтра нападет на живых. А может, он вообще какой-нибудь оккультист. Ты сам помнишь тот алтарь этому вашему богу. Кто знает, вдруг мы наткнемся на секту андроидов. И лучше найти ее сейчас, чем когда они станут, как эти активисты против технологий, — сказал Андерсон и, доев пончик, отряхнул руки, пока Коннор смотрел на него с прищуром.
— Вы выбрали это дело, потому что из-за него не надо выходить из здания участка, верно? — спросил Коннор напрямую, но Хэнк уже направился прочь из кухни.
— Все может быть, — не стал отрицать он, надеясь, что они разберутся со всем быстро, и мечтая найти у Коннора какой-нибудь рубильник для здорового и крепкого сна, потому что с таким рвением к работе он сведет его в могилу раньше, чем выпивка и случайная пуля из револьвера вместе взятые.
