Vitium

Солнечные лучи, впервые за неделю, показались из-за туч. Однако Чонгук этого не видит из-за отсутствия окон, критическим взглядом обводя свою новую комнату, в которой провёл свою первую ночь в компании комаров, не смыкая глаз. Даже сейчас слышится надоедливое жужжание мелкого насекомого, выводя из себя. Хочется сжечь это помещение к чертям, однако его предупредили, что если сломает хоть что-нибудь — следующей комнатой будет темница. Потому Чон успокаивает себя, накрываясь одеялом с головой, и благодарит Его Величество за предоставленные покои. — Его Величество, — выходит как оскорбление, после которого следует кривая ухмылка. Непонятно какие планы монарх имеет на парня, но раз предоставил хоть какую-то комнату, то, стоит полагать, дорогостоящий подарок убивать не собираются. Хоть что-то радует. Дверь практически бесшумно открывается, впуская в комнату лучи утреннего солнца, что буквально режут плотную темноту. Грех, явно удивленный, садится в кровати, смотря на незваную гостью, из-за солнечного света казавшейся неким божеством. На деле ею оказалась служанка. — Я принесла ваши вещи, за вами скоро придут, — буквально на одном дыхании протараторила девушка, параллельно вешая новый костюм на рядом стоящий стул. Она даже неловко поклонилась королевскому подарку в лице Чона, за считанные секунды исчезая из поля зрения. И парень вновь остался один. Дверь открыта, пропуская свежий воздух, не давая задохнуться в этом затхлом пространстве. Однако хорошего понемногу. Не хотелось бы, чтобы каждый любопытный прохожий заглядывал к нему. А он уверен, что так и будет. Всё же встав на ноги, Чон закрывает дверь, под светом немногочисленных свечей смотря на костюм. Хотя бы галстука нет. Итак чувствует на себе душащую фантомную удавку, что змеёй обернулась вокруг шеи, пугая, ведь может в любой момент перекрыть кислород. Гук осознаёт, как начинает зависеть от короля, своего хозяина, как бы низко это не звучало. Черноволосый знаком с ним не более 24-х часов, но уже успел почувствовать всю власть в изящных руках Кима, что буквально в тисках держал всех вокруг. Не удивительно, что в королевстве с его приходом стало чище. Этот отпрыск голубых кровей явно достоин своего титула. Чонгук в этом ещё не раз убедится. Скинув свои вещи на пол, парень надевает костюм, замечая в самом низу перчатки. Он аккуратно берёт их в руки, разглядывая: чёрного цвета, лёгкие, кожаные, приятные на ощупь и мягкие внутри. Чон не совсем понимает зачем они нужны. Для красоты? Для дополнения образа? Ещё бы рубашку чёрную дали вместо белой, и вышел бы Гук жнецом. Перчатки для него не более чем женский аксессуар, однако он всё же надевает. Вряд ли их просто так принесли. Не успевает парень и шага сделать, как дверь с размаху открывается, и Гук радуется, что не успел дойти до того места. Перед ним стоит сам король в костюме, обшитым серебряными нитями, а глаза всё с тем же холодом смотрят на подарок. Неужели соизволил сам явиться? И не противно ему? Не страшно? Грех усилием воли сдерживает ухмылку и ядовитые слова, опустив взгляд. — Неужели я первым должен поклониться? — в голосе слышится усмешка, и Чон сжимает зубы. — Рад вас видеть, Ваше Величество, — грех послушно кланяется, сверля глазами чужие ноги. — Не сомневаюсь, — снова этот тон. — Понравились покои? Конечно, света не хватает, но было бы к чему привыкать, м-м? — похоже, он издевается, и даже не скрывает этого. Когда парень поднимает глаза, встречаясь со взглядом Кима, то видит лишь эту кривую улыбку на пухлых губах, что доводит до безумия, ведь этот чёрт знает, что имеет власть, искусно ей пользуясь. От этого в районе солнечного сплетения появляется знакомое покалывание, распространяясь по всему телу, вызывая жар, и буквально сжигая надетые перчатки. Глаза из привычно чёрных окрашиваются в кроваво-алый цвет, где танцуют языки пламени. — Ох, какая жалость, — Тэхён не позволяет себе выпятить губу, пряча огорчение, взглянув на обугленные останки перчаток. — Ты сжёг мой подарок. Но у меня, к счастью, есть ещё один, — он ловко вытаскивает атласную ленту нежно-красного цвета, и, не обращая внимания на состояние парня, завязывает ленту вокруг шеи собственноручно, блеснув голубыми глазами. Кончики пальцев невесомо касаются пылающей кожи, отчего грех вздрагивает, дыша через раз. После чего над ухом слышится шёпот. — Ты мне нравишься именно таким, Чонгук-и, — блондин буквально по слогам, смакуя, произносит имя. Чон теряется от такого заявления, и злость постепенно отступает: температура нормализуется, отчего тело пробирает мелкая дрожь, глаза вновь словно два чёрных омута смотрят растерянно. Увидев это, король разочарованно хмыкает, приказав следовать за ним. Ким быстро идёт по коридорам, несколько раз сворачивая, по дороге встречаясь с прислугой, что кланялась. И не только ему. Гук по-своему нынешнему титулу находится выше них, и, на удивление, считается не подарком, а полноценной личностью/ игрушкой. И это забавляет Его Величество. Чон тем временем не успевает осмотреться, следя за спиной монарха, идя нога в ногу. Сгорбленные кланяющиеся фигуры не вызывают в нём никаких эмоций. В голове крутятся мысли о недавнем инциденте, и он хмурится, пропуская момент, когда должен остановиться. Приходится рефлекторно вытянуть руки, чтобы не столкнуться с королём. Ким смотрит через плечо недовольно, но тут же меняется, когда перед ним встаёт высокий парень. — Ваше Величество, дипломат из восточных земель прибудет завтра к обеду, как и планировалось. Его покои будут готовы к вечеру. Желаете, чтобы я подготовил меню на совместный обед? — серые глаза смотрели с неким уважением на стоящего напротив. Стоит ли говорить, что они близки? Не друзья, однако он ближе остальных, не имея статус «враг» в списке Тэ. Неожиданно его правый глаз двигается в сторону Чона, в то время как левый всё ещё смотрит на короля. — Ким, перестань, — властно произносит блондин, и незнакомец тут же выпрямляется, возвращая глаз в нормальное состояние. — Это Ким Намджун — по идее советник, что порой позволяет себе слишком много, — знакомит монарх, смеряя взглядом высокого. — Прошу простить, — Намджун кланяется, а блондин проходит мимо, входя в помещение. Чонгук за ним. Они оказались в столовой. Длинный стол был накрыт лишь у края, где стоял единственный стул. Однако имелось два столовых прибора, из-за чего грех остановился в замешательстве. Не для него ли? — Не стой как вкопанный, — похоже, настроение короля вновь поднимается, если это вообще можно увидеть на его лице. — Садись. Брюнет не решается спросить куда, глазами бегая по комнате, замечая несколько картин. — Чон? — с нажимом окликает Тэхён, вынуждая парня приблизиться к уже сидящему за столом монарху. Он взглядом показывает вниз, приподняв уголок губ, и теперь Гуку без слов понятно, где его место. У ног. Как какая-то псина. — Я жду, — будь проклят этот Ким. Грех повинуется, садясь на колени, смотря снизу вверх с ненавистью своими вновь окрашенными в алый цвет глазами. — Хороший мальчик, — тонкие пальцы скользят по напряжённому лицу. Король, явно довольный такой реакцией, позволяет сверлить себя испепеляющим взглядом, завтракая, не забывая кормить свой любимый подарок.