Vitium

Проснувшись вместе с первыми лучами солнца, Чонгук по обыкновению прошёл через тронный зал в королевскую столовую, но не обнаружил там монарха. Стол так же не был накрыт. Подозвав слугу, парень ещё раз оглядел пустое помещение и спросил о Киме. — Его Величество ещё не выходил из опочивальни и не давал никаких указаний, — было ответом на вопрос, после которого брюнет почувствовал себя неловко в такой непривычно холодной комнате. — Проведи меня на кухню, — парень напротив сделал удивлённое выражение лица, но через мгновение взял себя в руки, кивнув. — Следуйте за мной, — Чону вновь пришлось пересекать тронный зал. Он казался ему непозволительно большим и жутким. Тут король правит, сидя на троне, вселяет страх и уважение всем своим подданным; с величием и превосходством смотрит на всех; голубыми глазами порождая трепет внутри. И это место первой их встречи. Грех рукой сжимает костюм, под которым гулко бьётся сердце, хмурясь. Ему здесь не нравится. Эхом раздающийся звук их шагов заставляет его нервничать, порождая желание поскорее выбраться отсюда. Этот зал — второе место по мрачности во всём замке после подземелья. Такое чувство, будто он попал в замок большого людоеда, от которого бежать некуда, ведь он найдёт, измучает, а потом убьёт, вдоволь наигравшись. Хотя сейчас он к нему благосклонен, но эти всплески хорошего настроения не успокаивают Гука, а лишь ещё больше пугают. В кухне всё кипит, шкварчит и варится. Только войдя в помещение, Чон почувствовал весь жар и пар, что ударил ему в лицо. Все повара и несколько слуг при виде греха замерли, не решаясь даже вдохнуть, не говоря уже о разговорах. Такая реакция веселила мальчишку. Вначале ему это не нравилось. Ему не хотелось, чтобы его боялись, ведь он такой же обычный человек, как и все. Ну, не совсем обычный, однако все они - уроженцы одного королевства и относятся к одному низшему классу. Чон старался разговаривать с ними, проявлял доброту, однако на него не переставали смотреть, как на монстра. В конечном итоге, парень просто перестал предпринимать какие-либо попытки по сближению с окружающими людьми, обращаясь к ним лишь тогда, когда что-то было нужно. То есть редко. — Здесь есть место, где я мог бы позавтракать? — все всё ещё молчали, неуверенно переглядываясь: можно ли такому человеку предоставить место трапезы, словно слуге? Не накажут ли их? Не разгневают ли они короля? Но ведь он сам сюда пришёл. — Проходите к заднему выходу, — подал голос один из поваров, пугая всех своим решением позволить греху позавтракать тут. — Там есть несколько столов, садитесь за любой понравившийся. — Благодарю, — он коротко кивнул, проходя около плит, с интересом взглянув на блестящую посуду. — Н-не обожгитесь, — пролепетал маленький поварёнок, и Гук ухмыляется, взглянув на него. — Я сам кого хочешь обожгу. Через некоторое время в жаркую кухню входит один из слуг, подбегая к греху, своим растрёпанным видом взволновав брюнета. — Прошу прощения, что прервал, но вас вызывает к себе Его Величество. — Прямо сейчас? Что-то серьёзное? — Я-я не знаю. Я вас проведу, — Чонгук был рад этому, ведь за время пребывания он всё ещё не запомнил расположение комнат. Только свою. По коридорам они вышли в восточное крыло, где Чон однажды уже бывал, после чего попал в подземелье. И сейчас, подходя к той самой злополучной комнате, парень ощущал себя весьма скверно. Почему он здесь? — Почему мы здесь? — вслух произнёс грех, останавливаясь в нерешительности. — Король ведь… — брюнет остановился на полуслове. Сознание упрямо не хотело думать о том, что здесь делает Ким, потому, со стороны, вопросы, что он задавал, казались глупыми. Он повернулся к слуге, что молчал, но его не оказалось рядом. Когда он успел уйти? Решившись, Чон легко стучит в деревянную дверь, слыша приглушённый бас по ту сторону, разрешающий войти. Король действительно тут. Помедлив ещё мгновение, юноша входит внутрь. Шторы до сих пор были задёрнуты, не впуская солнечный свет, создавая полумрак в комнате; на кровати, что была застелена богатыми шелковыми простынями, нежилась девушка, всё ещё находясь в царстве Морфея, а рядом стоял Тэхён, успевший накинуть халат. — Чон? Не думал, что ты явишься так быстро, — он безмятежно продолжал говорить, пока у младшего в горле ком образовался. — Надеюсь, ты не завтракал без меня? Чон молчал, сжимая кулаки, до боли впиваясь ногтями в ладони. Он не мог выдавить и слова, потому что боялся, как бы его голос не дрогнул от напряжения. Глаза необычно щипало, а живот кололо, вызывая неприятные ощущения. Но самое омерзительное — перед глазами всё начало плыть из-за слёз. — Чонгук, ты куда? — крикнул Ким вслед убегающему мальчишке, чувствуя чужую руку на плече и змеиное шипение о ненадобности греха. Гук отчаянно пытался стереть слёзы, но казалось, будто они нескончаемы. Из-за этого он злился, подпаливая новый костюм. Ноги сами несли его, он сам не понял, как оказался в неизведанном им подземном крыле. Из-за внутреннего напряжения и отсутствия силы, чтобы выплеснуть весь гнев, голова начала кружиться, а одежда продолжала загораться то тут, то там. За очередной дверью послышалось журчание. Войдя внутрь, он понял, что находится в королевской прачечной, сейчас пустой. У стены был широкий желоб, по которому текла вода. Туда он и подошёл, ведром зачерпнув воду и облил себя. Все мысли тут же разлетелись, словно стая птиц, оставляя голову пустой, а тело - мокрым и слабым. Но не бесчувственным. Эти чувства, что он ощущал, были для него новы, и он не понимал их природу, не знал причину их возникновения. Чонгук знал одно — видеть его короля с кем-то было до скрежета зубов, до пламени в глазах неприятно. Из-за спазмов, парня вырвало в то самое ведро, после чего горло начало драть. Он стал совсем слабым за время проведенное здесь. Чона держат словно девушку, только вот не притрагиваются, ничего абсолютно не делают, и не позволяют делать. А ведь Чонгук — воин, он обучался этому делу у лучшего в деревне солдата. Он - мужчина и не позволит делать из него тряпичную, слабую куклу. Иначе он сожжет и себя, и всех, кто будет рядом. Если бежать не получится, то Чон станет сильнее, чтобы в случае опасности быть готовым.