Любовь — мой моральный грех

Наступил следующий день. Занавески были закрыты, поэтому лучи солнца не тревожили сладкие сны. Маринетт и Лука проснулись от грохота в зале. Первая воспряла от сна голубоглазая и поняла, что находится в объятиях своего «друга». Девушка зажмурила глаза и прямо перед ними всплыла картинка вчерашнего вечера. «— Божечки, как стыдно! Мари, успокойся, все нормально, нужно просто это обсудить. Он твой лучший друг. — Ага, друг. Все так целуются только с друзьями!» — терзала себя мыслями синеволосая. Она убрала руку парня с себя, и как только это было сделано, в комнату влетели родители. — Что здесь происходит?! — вспылила мать. — Боже мой! От криков очнулся Куффен и сразу же подскочил, сев на край кровати. — Мисс Дюпен-Чен, успокойтесь. Ничего не было, мы с вашей дочерью друзья. Вы меня не первый год знаете, — начал проповедь парень. Сабин немного успокоилась, но сразу стала наседать. — Это ладно, я доверяю тебе, но какого черта в мусорке находится бутылка вина?! Распивать алкоголь?! В таком раннем возрасте? — возмущалась, себя не жалея, мама. — Успокойся, дорогая. Они взрослые люди. Пошли, отдохнем, мы целых двое суток пахали, — вывел Сабин из спальни Том. — Вы переговорите все вчерашнее и расходитесь. Скоро учебный год, надо готовиться и тем более отдыхать, — произнес свои слова старший Дюпен-Чен и вышел, закрыв за собой дверь. Лука выдохнул и снова лег на кровать. Голубоглазая держалась на локтях и наконец смогла опуститься на спину, дабы расслабиться. Нависла тишина, которая стала понемногу угнетать. — Лука, я понимаю…как сказать…ну-у, как бы… Мне кажется, мы вчера сильно поддались спиртному и произошло…— перебил Куффен голубоглазую, перевернувшись на бок и к ней лицом. — Мы поцеловались. Не стыдись этих слов. Я понимаю, тебе неудобно после этого, но в этом и есть фишка поцелуев. Их не надо обсуждать, — выразил свою мысль парень. — Я просто хочу, чтобы ты знал, что это ни на что не повлияет, — выдохнула Мари, посмотрев на Луку. — Поговорили? — поинтересовался он. — Да, — ответила синеволосая, голубоглазый ухмыльнулся и коснулся лица девушки, резко приблизив к себе, поцеловав. Маринетт была в шоке и не могла понять, что его сподвигло ее поцеловать. Тем временем Куффен не терял ни секунды и интенсивней продолжал ласкать уста синеволосой. Мари хотела ощущать этот трепет, поэтому поддалась ощущениям, обхватив шею парня, поддаваясь губам. Нежность сменилась безрассудством. Куффен медленно стал тянуться к ней ближе, лишь бы не спугнуть. Разум голубоглазой включился, и Мари прервала поцелуй, спуская руки на грудь парня, а сама вжалась спиной в кровать. Дыхание обоих касалось друг друга. — Что ты делаешь? — задала вопрос девушка, только бы понять к чему все эти действия. Не дождавшись ответа, синеволосая выползла из-под парня и встала перед кроватью, задрав волосы рукой назад. — Если не заметила, мы опять…— перебила голубоглазая Луку. — Не паясничай, я прекрасно знаю, что сейчас произошло. Просто не понимаю, зачем ты пытаешься все это сделать? Мы друзья, при чем лучшие. Ты знаешь обо все, как и я о тебе. Это неправильно. Просто это…—перебил теперь он Маринетт, встав с кровати и начиная подходить к ней. — Мы что-то большее, чем друзья, и ты это видишь. Это правильно, просто не сейчас, — произнес самодовольной и с искоркой в глазах Куффен, а после отошел от нее, подняв футболку с пола и надев. Он еще раз посмотрел на девушку и вышел из комнаты, оставив одну. Дюпен-Чен выдохнула и свалилась на кровать, не зная, как выкинуть тупые мысли из головы.

Прошло два дня

Маринетт стояла перед зеркалом, приводя себя в порядок, так как сегодня общешкольная линейка, а также три урока: французский, история и литература. Девушка надела черное, классическое платье в облипку и открытой спиной. Поняв, что застежку бюстгальтера видно, пришлось снять его и снова надеть платье. Сняв полотенце с головы, стала сушить волосы, а после расчесала и встряхнула ими для воздушности. Голубоглазая вышла из комнаты, не забыв взять телефон с собой. Вспомнив про сумку с учебниками и тетрадями, вернулась в комнату, а после подошла к столу, собрав все нужное, вышла. Мари увидела своих родителей, сидящих на диване и смотрящих телевизор. — Привет, — улыбнулась синеволосая, смотря на родителей. — Как же ты прекрасна, дочка! —восхитился отец. Мама стала скрывать свое восхищение, потому что была обижена на дочь за поведение двухдневной давности. Дюпен-Чен хмыкнула, посмотрев на мать, а после направилась на кухню за букетом белых роз для новой классной руководительницы. Подойдя к порогу школу, синеволосая увидела Алю. Моментально направилась к ней, улыбнувшись. — Привет, — улыбнулась она, оценивая внешний вид подруги. Сезер была одета в серых, утонченных брюках и белой блузке. — Привет, прекрасно выглядишь, Мари, — указала очевидный факт брюнетка. — Ты тоже. — Кому цветочки? — поинтересовалась кареглазая, направляясь с подругой в сторону спортивного поля. — Классухе, — ответила Маринетт, заметив Луку и Ната, стоящих рядом со шкафчиками. Мальчики моментально подошли к девчонкам. Дюпен-Чен пыталась скрыть свой стыд, лишь бы выглядеть, как обычно. — Доброе утро, красавицы, — поздоровались юноши, начиная пялиться на девушек. Особенно Куффен, который начал пожирать глазами Мари, прекрасно понимая ее смущенность после поцелуя, а точнее после поцелуев. — Привет. — Ладно, вы болтайте, а мне надо найти завуча, чтобы принести аппаратуру на улицу, — произнес Куртцеберг и поспешил к учительской. Сезер стала смотреть на этих двоих, понимая, что они даже не слушали своего друга. Голубоглазая очень сильно изучала лепестки цветков в букете, не обращая внимание на пронзительный взгляд Луки. — Что происходит тут? — задала Аля вопрос в лоб. Маринетт сразу подняла голову и удивленно посмотрела на подругу, а после мельком на «друга». — Мы поцеловались. Нам неловко, — ухмыльнулся Куффен, посмотрев на Сезер. Голубоглазая настолько открыла рот, насколько это возможно, быстро посмотрев на брюнетку, чтобы начать оправдываться. — Оу, понятно. Не буду мешать, — хмыкнула кареглазая, посмотрев на них обоих, уже понемногу сматываясь. — Аля! — попыталась Маринетт остановить подругу, делая шаги вперед. — Неа, ты никуда не пойдешь, дорогуша, — остановил Дюпен-Чен синеволосый за руку. Они столкнулись лоб в лоб и стали смотреть друг другу в глаза. Посреди школьного коридора стояли, забывая обо всем. Мари хотела противиться всем телом, но Лука коснулся ее щеки рукой. Кожа сразу же обожглась. — Кхм-кхм, молодые люди! — прервал мужской голос очень важный момент. Маринетт быстро отошла от Куффена и выдохнула, повернувшись лицом к объекту ее «спасения». — Вы вообще-то в учебном заведении! — добавил блондин. — Дебил недалекий, — разозлился Лука, скрестив руки на груди. Дюпен-Чен толкнула его локтем и наигранно улыбнулась. — Что-что?! — уточнил мужчина, так же сложив руки на груди от возмущения. — Это не то, что вы подумали. Просто он не выспался и несет всякую чушь. Иди, сейчас линейка начнется, — выпроводила голубоглазая юношу. Он повернулся к ней лицом снова и поцеловал тыльную сторону руки. — Еще увидимся… — Иди уже, — хмыкнула Мари на его действие, а после снова повернулась к мужчине лицом, как она уже поняла, это преподаватель. — Простите еще раз, — извинилась синеволосая. — Ничего страшного, просто мог заметить не я, а директор. В первый день получить, уф. Кстати, меня зовут Адриан Агрест, новый учитель истории в этой школе, — улыбнулся зеленоглазый, протянув руку для рукопожатия. — Тогда у нас сегодня у вас урок. Ой, приятно познакомиться. Меня зовут Маринетт Дюпен-Чен, — пожала руку девушка учителю. — У меня урок истории только в одиннадцатом классе. Получается, что ты из одиннадцатого? — спросил Агрест. — Да, выпускница, — ответила Мари. — Получается я ваш классный руководитель, — сделал вывод учитель. Надо было видеть лицо девушки. Скрытый шок под удивленностью. — С новым учебным годом, Мистер Агрест, — кое-как улыбнулась Дюпен-Чен и протянула розы. Блондин в шоке принял букет. Собираясь ей ответить, поднял голову, но уже смотрел вслед синеволосой, наблюдая изысканную походку и оголенную спину.