***
В воздухе витал запах сырости и мокрого асфальта: недавно прошёл дождь. В лужах на дороге отражалось пасмурное небо. Впереди уже виднелась застава «Долга», которую в любом случае придётся обойти стороной. Мы свернули с дороги на заросшую тропинку, что вела к депо. Скорее всего, Дербник собирался пройти обратно по этому же пути, однако я для себя решила, что ни при каких обстоятельствах не поведу ветерана и новичков этой тропой: по своим следам возвращаться нельзя. Впрочем, заранее озвучивать это не стоит, ведь ещё неизвестно, как всё повернётся. Может, и не выживет никто в этой ходке, даром, что окраины — в Зоне бывает всё. А закон подлости никто не отменял. Но ещё один вопрос не давал покоя. — Ну, через Периметр-то мы пройдём. А дальше что? Если сунемся в Предбанник — вояки скрутят и на крытую отправят. Или выведут обратно за КПП и расстреляют. Им же премия за каждого нарушителя полагается... Как блокпост проходить собираешься? — Начнём с того, что среди вояк у нас есть свои люди. А если на посту будет кто-то «левый», деньги решат все проблемы. Через Периметр нам лезть не придётся, на блокпосту пропустят. Если не знаешь, мы с военными работаем. А там недалеко есть деревня, в которой живёт агент Синдиката. Он должен был уже раздобыть гражданскую одежду и документы. Но оружие придётся оставить в схроне, с собой берём только то, что можно спрятать. Обыска не будет, если всё пройдёт гладко. Слишком всё складно выглядело. А если подстава? Или военные дежурить будут не «свои»? Хотя Дербник говорил так уверенно, будто уже неоднократно проворачивал подобное. Может, так оно и было. Волкодав кого попало за новобранцами не пошлёт... да и «кто попало» в Синдикате надолго не задерживается. Или изгоняются, или — расстрел. Впереди едва заметно, как от лёгкого дуновения ветерка, шелохнулись кусты. Может, я бы не обратила на это внимания, но ветра не было, как и признаков гравитационной аномалии. А значит, там или мутант, или засада. Остановившись, вскинула руку со сжатой в кулак ладонью. Дербник сделал пару шагов в сторону, присел и взял наизготовку оружие. Сняв «лерку» с предохранителя, я сошла с тропы и притаилась за грудой мусора — обломков железа, старых покрышек. Скрывшийся где-то на другой стороне тропинки, наёмник громко сказал: — Выходите, не то гранату кину! Ответ последовал не сразу: видимо, человек размышлял, стоит ли отзываться или нет. — Не стреляйте! Я сталкер-новичок! — кусты затрещали и на открытое пространство вышел парень в джинсах и камуфляжной куртке. На его плечах висел тощий рюкзак. В руках одиночка сжимал потрёпанный ПМ. Мы почти синхронно вышли из-за укрытий. Как оказалось, Дербник схоронился за одинокорастущим деревом. — Ствол на землю! — прорычал мужчина. Незнакомец разжал пальцы, и пистолет упал ему под ноги. Возможно, будь он чуть опытнее, попытался бы или удрать через аномальное поле, что находилось в нескольких метрах за холмом и теми самыми кустами, в которых он сидел; или сразу атаковал. Но человек, впервые оказавшийся на прицеле у людей из незнакомой группировки, — скорее всего, о Синдикате паренёк знал ровно столько же, сколько и все остальные одиночки, то есть почти ничего, — от которых не знаешь, чего ждать, с большой вероятностью струсит. Сопротивление в ситуации, когда бежать толком некуда, и в любой момент могут застрелить или подорвать гранатой, бесполезно. — Что здесь делаешь, почему сидел в кустах, кого ждал? Быстро! — всем своим видом «синий» давал понять, что церемониться не намерен. — Я, как и все, хабар собираю. На Свалку за артефактами пошёл. Бандитам не попался, только издалека их видел. Хотел дальше по тропе пройти, а тут слышу — идёт кто-то. Решил спрятаться, а рядом только эти кусты, — выпалил новичок. — Отпустите, пожалуйста! Дербник ненадолго задумался. Я заступаться за новичка не собиралась, хотя и смерти ему не желала. Да и вряд ли наёмник меня послушает. Скорее всё равно сделает по-своему. — Отпустим, — великодушно согласился он, но не успел одиночка обрадоваться, как мужчина добавил: — Но не за так. Что ценного с собой есть? Выкладывай. — Я в этом не участвую... — я отошла в сторону, впрочем, продолжая следить за сталкером. Принципы принципами, а если он что-нибудь выкинет, придётся его пристрелить. Парень торопливо вытащил из нагрудного кармана деньги, а из контейнера для артефактов — «Медузу», и всё это передал наёмнику. Жить ему хотелось, а никакие бумажки вкупе с хабаром не стоят жизни. В том, что в случае неподчинения Дербник его убьёт, сомнений не возникало. — Пистолет можешь себе оставить. Разряди — и шуруй на все четыре стороны. И только попробуй выстрелить... — последнюю фразу «синий» произнёс угрожающе. Подняв пистолет, вытащив из его рукояти и убрав оружие в кобуру, новичок чуть ли не бегом бросился к дороге, удаляясь на юг. Убедившись, что он ушёл, я обратилась к напарнику: — Ну и зачем ты это сделал? Мы ж не бандиты какие. — А почему бы и нет? — криво ухмыльнулся Дербник. — Это Зона. Здесь можно делать, что хочешь, и ведь без последствий. Да, этот пацан может рассказать своим в лагере, что в этом месте его ограбили, но он, наверное, принял нас за бандитов. А если нет — какая разница? Пусть радуется, что жив остался. — А ты в прошлом не был одним из этих... братков? — Нет. Я наёмник с самого начала. С основания Синдиката. «Так значит, один из основателей?» — промелькнула мысль. Дербник выглядел лет на тридцать, максимум — тридцать три. Но на самом деле, похоже, разменял десяток так четвёртый. Несмотря на его возраст, в коротких тёмных волосах уже была видна седина. Нет, не от старости — Зона довела.***
Проливной дождь умывал землю, смешивая грязь с кровью и потом. В лохматых серых тучах гремел гром. Время стремительно утекало вдаль, как дождевая вода по трещинам в дороге. Свалка осталась далеко позади. Мы приближались к мосту, под которым располагался КПП военных. Дербник рассчитывал договориться с ними, конечно, не просто просьбой пропустить, а кругленькой суммой. Создавалось впечатление, что он совершенно не экономит. Впрочем, так оно и было: наёмник разбрасывался деньгами направо и налево. И что только держало его в Зоне? Он мог бы уже давно уйти на Большую Землю, ещё несколько лет назад, и жить, что называется, ни в чём себе не отказывая. Стоило этой мысли прийти в голову, как мне стало интересно, что держит здесь Дербника. На соответствующий вопрос он ответил просто: «Зона не отпускает, пробовал. Это навсегда». Получается, он уже однажды ушёл за Периметр, но не смог забыть прежнюю жизнь, и потому вернулся в Синдикат?.. Завидев нас, военные ощерились автоматами, но огонь не открыли — и на том спасибо. — Стоять! — гаркнул появившийся из-за вагона командир блокпоста. Он был единственным, кто не целился. — Кто такие и по какому делу? — Нам пройти надо. Заплатим, сколько скажешь, — проигнорировав первый вопрос, сообщил наёмник. Но ответить солдат не успел. Раздался звук выстрела, и снайперская пуля мгновенно его обезглавила. Товарищи погибшего открыли огонь во всё, что движется. Мы бросились в разные стороны, хватаясь за винтовки. Работал не наш снайпер, но воякам этого теперь не объяснишь. Так что оставался один вариант — перебить военных и, возможно, найти снайпера. Никогда не знаешь, кто он, а врага за спиной оставлять нельзя. Пиликнул КПК, принимая входящее голосовое сообщение: «Ржавая, найди этого урода. С солдатиками я сам разберусь». В профессионализме Дербника я не сомневалась, но на его месте не стала бы в одиночку идти на пятерых военных, пусть это и не спецназ, а самые обычные рядовые без каких-то особых навыков. Снова раздался сухой выстрел. На мосту мелькнул тёмный силуэт в плаще, с длинной винтовкой в руках. Я приникла к прицелу, ожидая, когда загадочный снайпер снова покажется. И он совершил ошибку, поднявшись на железную дорогу. Короткая очередь сбила его с ног, он скатился по склону насыпи и неподвижно замер на сырой земле. Попала? Вроде как, но это надо проверить. Скрываясь за растительностью, я осторожно двинулась к то ли раненому, то ли убитому человеку. Попутно бросила взгляд в сторону КПП. С возвышенности было отлично видно, как Дербник подкрадывается к кому-то. Похоже, военных осталось всего двое, и один из них, высунувшись из-за железного контейнера, целился в спину наёмнику. Я выстрелила в солдата, ненадолго отвлёкшись от снайпера. А развернувшись, заметила, как он скрылся на ферме. Выходит, не убила, а если ранила — то легко, раз он так резво умчался. Покончив с последним военным, Дербник показался на другом краю КПП. Я нагнала его и снова зашагала вперёд, периодически бросая болты и сверяясь с показаниями детектора. На Кордоне аномалий всегда было мало. — Через КПП теперь не пройдём, — подал голос помрачневший мужчина. — Придётся через Периметр лезть. Выйдем через Болота, в той части патрулей меньше всего. — Хорошо. Потом покажешь на карте, как туда пройти. Это не очень далеко от деревни? — Несколько километров пройти. А потом уже на автобусе в город поедем, там в баре заберём новобранцев — и назад через Периметр рванём. — С неопытными новичками? — усомнилась я. — Там только двое неопытных. Остальные — бывалые бойцы. Но для условий Зоны неподготовлен никто. Мы свернули с дороги в сторону Болот. «Если начались неудачи, значит, так и будет дальше. Ничто не пойдёт гладко. Да ещё и этот снайпер в живых остался... Кто знает, не идёт ли он сейчас по нашим следам? И пойдёт ли через Периметр?» — размышляла я, не отвлекаясь от проверки пути болтами и детектором. Совершенно ясно было, что к вечеру в лучшем случае доберёмся до Периметра. А ночная Зона — место непредсказуемое и опасное. Такие твари иногда вылезают, каких днём не встретишь...***
Аскер сплюнул на грязный пол. Зашипел от боли, перетягивая бинтом рану чуть выше локтя. Пуля прошла навылет, но боль была неимоверной. Повязка быстро пропиталась кровью. Ему повезло, что лишь одна пуля попала в цель, да и та — в руку. Если бы эта тварь-наёмница стреляла с чуть меньшего расстояния, а он не ушёл в сторону — лежал бы сейчас с несколькими дырками в теле. А ведь хорошо, что она отвлеклась на вояк, тем самым позволив неудачливому киллеру, чьей целью был солдат, сбежать. Но кто ж мог знать, что «синие» его заметят? По его расчётам, он не должен был попасться им на глаза. Однако где-то Аскер просчитался... И его видели. Значит, очень скоро за ним могут прийти, ведь теперь он — ненужный свидетель. И задерживаться здесь не стоит. Натянув на голову капюшон и закинув СВД за спину, сталкер покинул территорию фермы.***
Мы вышли из дома, где жил агент Синдиката, подготовивший гражданскую одежду, паспорта и пропуска. На мгновение нахлынули воспоминания о прошлом, когда можно было вот так свободно ходить, куда угодно, не боясь попасться милиции. Но поддельные документы в брезентовом рюкзаке, болтающемся на одном плече, служили напоминанием о содеянном и последствиях, которые повлекли за собой всё то, что мне довелось пережить в Зоне. В небе мерцали звёзды. На землю смотрела полная луна, заливающая округу мертвенным светом. В Зоне увидеть чистое ночное небо и полнолуние — очень большая редкость. — А я уж и забыл, какие ночи на Большой Земле, — тихо проронил Дербник. — Красиво... И всё равно, сколько бы ни уходил, буду раз за разом возвращаться домой. «Домой»... А что дом для сталкера? Это ли равнодушное свинцовое небо? Это ли мёртвые многоэтажки Припяти? Это ли база родной группировки? Это ли постоянная опасность, постоянная возможность погибнуть?.. ...Да. — Разве не хочешь вернуться к родственникам? — спросила я, пока мы брели по неосвещённой просёлочной дороге к автобусной остановке. — Нет никого здесь. Не осталось, — ровным тоном проговорил Дербник, и всё же при должном внимании можно было расслышать отголоски грусти. Многие из тех, кто идёт в Зону, потеряли кого-то близкого — ведь иначе ради родных не станешь рисковать жизнью, если не полный эгоист. На остановке, продуваемой всеми ветрами, людей было мало. Только пожилая женщина в цветастом платье, с двумя большими сумками, да растрёпанный мальчишка лет двенадцати и его разговаривающая по телефону мать. Вскоре со стороны деревни сверкнули фары. Рассеивающийся свет озарял дорогу и высокую траву, колышущуюся в такт лёгкому ветру. В отдалении темнел лес, выделяющийся на фоне ночного неба. Подъехав к остановке, автобус затормозил. Как только распахнулись двери, немногочисленные «местные» потянулись в салон. Мы с напарником разместились на задних сидениях. Людей было мало: помимо тех, кто только что зашёл, в машине находился лишь парень лет девятнадцати, слушающий музыку в наушниках. Подобрав припозднившихся пассажиров, последний на сегодня автобус поехал дальше по грунтовке, подпрыгивая на всех неровностях. Вскоре просёлочная дорога сменилась асфальтированной трассой, по которой то и дело мчались машины. Ехать пришлось не долго. Очень скоро машина остановилась на КПП. Пока один военный проверял права водителя, второй вошёл в салон. — Приготовьте документы, граждане, — скучающим тоном бросил он и медленно двинулся вдоль рядов, просматривая паспорта и пропуска на территорию военного городка. Удостоверившись, что всё нормально, и с подозрением взглянув на Дербника — тот и правда выглядел так, будто только что вернулся из долгого пешего похода, что, впрочем, так и было, — вояка покинул автобус. «Проезжайте», — раздалось снаружи. Шлагбаум подняли, и машина направилась в город. Мы вышли на первой же остановке. По прикидкам, нужный бар находился недалеко. — Через сорок минут комендантский час. Времени в обрез, — мрачно сообщил наёмник, бросив взгляд на наручные часы. Я развернула карту города, на которой было отмечено место встречи с новичками. Пройти предстояло всего пару улиц, не больше. Проблема будет, если новобранцев там не окажется, а где ещё их искать в незнакомом городе — неизвестно. Да, раньше я тоже жила недалеко от Зоны — примерно в паре часов езды напрямую от Периметра, в небольшом городке, за которым находился дом родителей. Но в этом городе мне бывать не доводилось: не было ни причины, ни желания приезжать сюда, учитывая, что отдыхать можно в более интересных местах вроде Египта или Америки. В полутёмном помещении было полно народу. Танцевальная музыка резала по ушам. Между столами, за которыми расположились люди, сновали официантки. Кто-то, кажется, отплясывал на небольшой сцене — это я заметила краем глаза, направляясь прямиком к барной стойке, за которой сидел Шип. — Мы от Волкодава, — Дербник передал бармену «символическую» плату. — Ваши там, — тот указал на стол, за которым расположились пятеро человек. Двое из них, совсем «зелёные» парни, были братьями-близнецами. Третий оказался здоровенным амбалом с уродливым шрамом на глазу. В четвёртом, который держался настороженно, окидывая холодным расчётливым взглядом находящихся в баре людей, угадывался опытный убийца. Пятый вальяжно развалился за столом, потягивая из стакана какой-то напиток, судя по стоящей на столе бутылке — коньяк, но чувствовалось, что эта расслабленность показная; внутренне он подобрался, когда мы подсели к этой компании. — Вы знаете, куда собираетесь? Знаете, на что подписываетесь? — Дербник говорил не напрямую, опасаясь, что это могут быть не те люди. — Знаем, — ответил за всех тот самый мужчина, который разглядывал посетителей. — Синдикат? — Это они, — удовлетворённо кивнул наёмник. — Собирайтесь. Времени вам — десять минут. Сразу запоминайте: мои приказы выполняются без пререканий. Если меня нет рядом, вы подчиняетесь Ржавой. А любого, кто ослушается, брошу безоружным где-нибудь недалеко от логова мутантов. — А не боишься, что тот, кого ты обрекаешь, выживет и придёт поквитаться? — нагло ухмыльнулся один из близнецов. — Ну, и что ты мне противопоставить можешь? — ветеран вёл себя слишком самоуверенно. Никогда не стоит недооценивать потенциального противника, но он в своих силах и опыте не сомневался. Хотя кто знает, как жизнь повернётся... Спустя десять минут мы вышли из бара и зашагали по дороге. Автобусов сегодня больше не будет, так что придётся идти пешком. А в Зону возвращаться только через блокпост, поскольку такой толпой через Периметр не перебраться. «Надеюсь, ты тоже это понимаешь и не потащишь нас с таким риском». Наше появление на КПП вызвало вполне ожидаемую реакцию со стороны военных. Подозрение, напряжение. — Когда в автобусе ехали, вас двое было, — прищурившись, протянул командир. — Кто эти товарищи? — он кивком головы оказал на пятерых новобранцев. — Друзья, — мгновенно нашёлся Дербник. — С какой целью покидаете город так поздно? — вояка искал, к чему придраться, но пока не за что было зацепиться. — В деревне живём, вот, ребята в гости приехали, но как найти наше село, не знали. Остановились в баре, мы их тут и подобрали. Только раньше не успели, — жизнерадостно подхватила я, натянуто улыбаясь. Сейчас серьёзный фейс ни к чему. — Складно излагаете, но... вы друг другу кто? — прикинув примерную разницу в возрасте, засомневался военный. — Товарищ... — наёмник взглянул на погоны, — товарищ капитан, так это сестра двоюродная моя. Вот уже год тут, в деревне живём. Вешать лапшу вояке на уши оказалось не лучшей затеей: он быстро смекнул, что, скорее всего, мы промышляем сталкерством, раз «живём в деревне» возле Периметра, как многие одиночки. И теперь искал доказательства, нестыковки. — А чем на жизнь зарабатываете? — вновь спросил военный. — Я в Чернобыле-4 таксист. Катя в баре официанткой работает, — без зазрения совести солгал Дербник. В поддельных паспортах были вписаны «левые» имена — Тарасова Екатерина Дмитриевна и Плющенко Кузьма Сергеевич. — А если я сейчас позвоню и узнаю, правда ли вы там работаете? Вот теперь дело плохо. Надо было заранее составить убедительную историю, но кто ж знал, что такая ситуация возникнет... По плану, мы должны были пройти через КПП и оказаться здесь на несколько часов раньше, затем выехать на следующем автобусе и уже из деревни направиться в Зону. Но чёртов снайпер всё испортил. Похоже, это провал. Сейчас военный убедится, что его пытались обвести вокруг пальца, и нас упекут за решётку... Можно было и в Зону не бежать с Большой Земли, не марать руки в крови, не пересекать Периметр незаконным способом... Что сделано, то сделано, и прошлого уже не вернуть. Случай решил всё. Из здания показался рядовой. — Товарищ капитан, вас срочно к телефону! — сообщил он. — Ждите здесь, — бросил мужчина и направился следом за подчинённым. — Их там четверо, — прошептал Дербник так, чтобы не услышали военные. — Вдвоём справимся. Ты берёшь двоих рядовых. С капитаном и третьим я разберусь. — Только давай без жертв, ладно? — попросила я. Лишний раз не хотелось убивать. — Не получится. Как минимум одного придётся убрать. Всё вооружение, кроме хорошо спрятанных ножей, мы оставили в схроне за Периметром. Но и холодным оружием можно при должном умении справиться с простой на первый взгляд задачей. Ну, правда, что сложного для профи в том, чтобы оглушить четвёрку вояк, трое из которых — срочники, пороху не нюхавшие? А вот капитан — это уже проблема. Командир блокпоста и двое солдат находились внутри здания, один стоял возле двери. Воспользовавшись эффектом неожиданности, наёмник метнул нож, тут же прыжком преодолев разделявшее их расстояние и подхватив тело. Он без отвращения забрал окровавленный клинок и двинулся в здание. Я проскользнула вслед за ним. Ещё один рядовой стоял у стены. Наше появление стало для него неожиданностью. — Какого?.. — только и успел вымолвить он, прежде чем я зажала ему рот рукой и вырубила ударом рукоятью ножа. Впрочем, одного слова было достаточно, чтобы всполошить оставшихся военных. В коридор выскочил ещё один боец, с пистолетом в руке. Выстрелить он не успел: я вытащила из кобуры пребывающего в бессознательном состоянии солдата «Форт-12» и, почти не целясь, спустила курок. Военному не повезло: первая для него пуля стала последней. Взяв второй пистолет, Дербник аккуратно заглянул в комнату, где находился капитан, но сразу отпрянул. Раздался пистолетный выстрел, пуля выбила кирпичную крошку из стены в месте, где только что находилась голова наёмника. Молниеносно высунув руку, он сделал несколько выстрелов наугад. Раздался крик, полный боли. Мы по-одному вошли в помещение, в котором находились стол со стулом, диван у окна и большая карта Украины на стене. Капитан лежал на полу возле дивана, судорожно пытаясь перевязать рану и остановить кровотечение. К слову, если бы он этого не сделал, то потерял много крови. Дербник поднял оружие, намереваясь добить раненого, но я покачала головой: — Не стоит. Мы не в Зоне. Уходим. — Ладно, живи, — бросил мужчина вояке, после чего, не поворачиваясь к тому спиной, мы покинули помещение и здание. Два трупа, один без сознания, другой серьёзно ранен. Не тот результат, который мне хотелось бы видеть. Но лучше уж так, чем четыре смерти. Мы вместе с новичками в спешке покинули город. Выстрелы наверняка услышали, так что задерживаться было нельзя. Оставляя позади КПП, на котором сегодня погибли двое ни в чём не повинных ребят, просто рванули по обочине дороги. Надо отдать должное, у пятёрки новеньких физическая подготовка оказалась на высоте. Вскоре город скрылся за деревьями. Вся компания перешла на быстрый шаг. Идти до деревни предстояло пешком. — Спасибо, — запоздало выдохнула я. — За что? — не понял Дербник. — За то, что пощадил того капитана. В мире и так мало хорошего, так что чуточку милосердия не повредит. — Милосердие? Не думаю. Если бы ты меня не остановила, я бы его пристрелил и совестью не мучился. За столько лет, проведённых в Зоне, я перестал чувствовать жалость. Знаю, это не есть хорошо, но мне бы это только мешало. Хотя, честно говоря, иногда жалею, что не смог сохранить человечность... — в его глазах промелькнуло нечто, похожее на сожаление или грусть, в ту же секунду сменившееся безразличием. — Если бы ты растерял всю человечность, то не стал бы сегодня меня слушать и добил военного. Ты ещё можешь измениться в лучшую сторону, поверь. Если сам захочешь. Совместные приключения, пусть и короткие, сближают, приводят к привязанности. Порой человек открывает душу тому, кого знает не так уж и долго, но кому может доверять, ведь доверие это — взаимно. За столь короткий промежуток времени, считая моменты, когда приходилось пересекаться в прошлом и даже пару часов просидеть у костра в хорошей компании, я уже воспринимала Дербника не как чужого человека, а скорее как друга. Верно говорят, что друзья познаются в беде. Ведь именно трудный путь, с риском для жизни, проделанный благодаря совместным усилиям, сближает быстрее, чем радость, смех или другие приятные эмоции в спокойной обстановке.