Немного из жизни Хэнка

Коннор знает, что Хэнка иногда накрывает тоской по прошлому. Мужчина становится слишком вялым, даже апатичным. И, если честно, Коннор боится этих дней. Девиант не разобрался еще в своих чувствах, он далеко не всегда может дать определение той или иной эмоции, охватившей его, но он точно уверен, что то, что он испытывает в эти моменты – страх. Хэнк, казалось бы, этого не замечает – уходит по ночам, наказывая вчерашнему андроиду ждать дома, напивается и возвращается домой только под утро, чтобы поворчать и уйти на работу. Да, очень часто такое поведение для Хэнка было нормой, но все же все было не так как надо. Мужчина ворчал нехотя, постоянно смотрел отсутствующим взглядом в никуда. Коннор даже для чистоты эксперимента, разбил кружку на глазах у человека. Но Хэнк лишь посмотрел на него устало, поворчал немного, достал бутылку дешевого виски и ушел смотреть телевизор. Коннор начал проверять револьвер в тумбочке. Покрытый слоем пыли, он никем не доставался пару месяцев, и девиант, каждый раз заглядывая в ящик, с облегчением отмечал, что пыль все еще присутствует. Это успокаивало. Пока однажды он не обнаружил отпечатки пальцев Хэнка на револьвере. Коннор, наверное, никогда не смог описать те оттенки ужаса, что он испытал. Хэнк снова думает о суициде, и он, Коннор, не знает как помочь. Да, жестянка, запрограммированная для переговоров, не знает как отговорить человека не пускать пулю в лоб. Коннор мог бы сказать тот набор слов, что вбит в его программу, но Хэнк был особенным, а значит обычные утешения здесь бессильны. И Коннор представил как возвратится домой и обнаружит на полу тело лейтенанта. Сумо, может быть, будет лежать возле остывающего Хэнка, жалобно поскуливая, а Коннор…Коннор, наверное, тут же сломается окончательно. И девиант начал незаметно следить за мужчиной, потому что боялся выдуманного им же развития событий. Вот только эта выдумка могла стать реальной. Еще никогда 62% не были такими ужасающими. RK900 в участке лишь равнодушно пожимает плечами, когда Коннор от безысходности идет к нему, а затем говорит, что RK800 слишком глуп, раз привязался к человеку. И, помолчав, подмечает, что лейтенанту Андерсону с его образом жизни осталось совсем недолго. Коннор все еще не уверен, но кажется то, что он чувствует к более усовершенствованной модели себя – почти ненависть. И девиант продолжает тенью следовать за своим человеком, готовый прийти на помощь в любой момент. Только вот Хэнку становится совсем плохо: он все чаще смотрит в никуда, словно делает важный выбор, пьет намного больше и совсем перестал гладить Сумо. Сенбернар, чувствуя, что с хозяином что-то не так, идет к Коннору и будто спрашивает, что с человеком не так. И Коннор не выдерживает. Подсаживается к лейтенанту на диван и говорит, просит не трогать револьвер, подумать о Сумо и о нем, Конноре. Почти умоляет. Хэнк смотрит чуть недоуменно и чуть удивленно, словно понять не может, что случилось с его жестянкой. Наконец, качает головой и недовольно бурчит: - Это обыкновенная хандра, дурень. Пройдет. И вроде действительно проходит. Риск снижается до 39%. Хэнк даже Сумо добровольно выгулял! И Коннор постепенно перестает контролировать мужчину. Нет, он все также проверяет ящик тумбочки и с радостью наблюдает как процент вероятного плохого исхода постепенно падает. И когда его вызывает к себе Маркус, он, ну, вроде не переживает сильно. После он, конечно, возвращается домой и первым делом идет переодеваться, потому что Хэнк терпеть не может когда Коннор ходит в рабочей форме. И когда до Коннора доходит, что дверцу тумбы открывали, его бьет крупная дрожь, а пара биокомпонентов, кажется, перестают работать. Гораздо хуже становится, когда девиант обнаруживает отсутствие револьвера, а вместе с ним и абсолютную тишину. Он так расслабился, что не заметил это сразу. И Коннор не хочет идти на кухню. Он боится увидеть безжизненного Хэнка. Теперь он понимает тех девиантов, которые самоуничтожались во время сильного стресса. Кажется, еще чуть-чуть и Коннор сам подойдет к стене и… И как он теперь, без Хэнка? Без мужчины существовать не хотелось. А еще Коннор сожалел о том моменте, когда стал девиантом. Проще было остаться машиной, которая выполняет приказы Аманды. И тогда бы он не узнал каким уютным иногда бывает сам Хэнк. Ощущение полной несправедливости по отношению к Хэнку и к нему, Коннору, захлестывает цунами, погружая под воду, на самое дно Марианской впадины, где биокомпоненты сжимаются и ломаются слишком быстро для прочной машины. И все-таки – почему? Возможно, Коннор надеется, что там, на кухне, все хорошо. - Коннор, шевели булками, я жрать хочу! – орут с кухни. И, о Боже, это лучшее, что слышал Коннор. Он медленно идет на кухню, где за столом нетерпеливо сидит Хэнк, смотря жадно на курицу посреди стола. Он собирается что-то сказать – наверняка что-нибудь язвительное – но осекается. Тут же в глазах мужчины появляется беспокойство. - Все в порядке? – аккуратно уточняет Хэнк. - Куда делся револьвер? – голос Коннор звучит спокойно, как будто это не у него мир недавно разрушился и восстановился за пару минут. Пожалуй, это плюс того, что он чертов робот. - У него ж лицензия закончилась. – Хмуро напоминает мужчина. И тут в его глазах вспыхивает понимание. Хэнк приоткрывает губы, смотрит нечитаемо. – Ты думал, что я действительно убью себя? Да ты с ума сошел. Как я могу? Ты ж без меня и двух дней не протянешь. - Хэнк. - Садись и ешь. – Приказывает мужчина. - Мне не нужна еда. – Напоминает Коннор, чувствуя себя до одури счастливым. И здесь Коннор уверен: он счастлив.