***
— Ну и выдала ты, Галка! — воскликнул Майский, входя в палату. — Как сама-то? — Жива, как видишь, — Рогозина улыбнулась несуразному виду майора в халате с шапочкой на голове. — Присаживайся! Майский не изменял своей манере, поэтому развернул стул другой стороной и сел, положив локти на деревянную спинку. — Серёж, мне Тихонов такое рассказывал, жуть просто. Может просветишь? Мужчина в задумчивости почесал голову и призадумался: что мог наплести Ванька? Наверное, про задержание. Не мог поберечь нервы начальницы! Будь неладен этот Тихонов! — Галь, да не я это! Я был нежен и аккуратен, как влюблённый парень на первом свидании! А кто ногу этому Сергееву прострелил, я не знаю! Он сам, наверное, чтобы меня подставить! Рогозина несколько секунд хлопала глазами, затем поднялась на локтях и воскликнула: — Майский?! Ты о чём вообще?! Какой Сергеев?! Как подстрелил?! — Упс, ошибочка вышла… Не переживай, Галь, не переживай! Женщина обессилено упала на подушку и закрыла глаза. Совсем без неё распустились! Мало Тихонова и взорванной лаборатории, так тут ещё и Майский со своими методами задержания! Как дети малые, нельзя даже на пару дней их оставить! — А, понял, Галь! Ты про Иванова и его сотрясение! Так это не я, это Котов! — Что за Иванов? Сергей понял, что снова прокололся, но на автомате ответил: — Так на него пистолет упал из окна! Костя — криворучка наш — выронил, а Иванов мимо проходил, и вот, с третьего этажа, прямо на макушечку ему ПМка приземлилась. Но мы замяли дело! Правда! У него никаких претензий к нам нет! Он вообще с нами никаких дел не хочет иметь! — Майский! Вы меня в могилу сведёте! Приборы запищали чуть громче, а майор успокаивающе поднял руки. Полковник снова поняла, что без неё сотрудники совсем не могут работать. Вот как их оставить можно без своего присмотра на пару дней?! А что будет, когда она в отпуск уйдёт?! Что от ФЭС останется-то? — Галь, ну прости-прости! Не переживай, хорошо? Давай ты сама скажешь, что мы натворили, а я подробно расскажу! — Майский. Что. Вы. Ещё. Натворили?! — Труп тоже не мы потеряли! Это санитары! — Майский! — обречённо произнесла Рогозина. — Надеюсь, это всё. Иначе тебе непоздоровится! — Галь, я старый больной человек! Меня даже Белая избивает, ну как так то?! Вот, смотри! — майор приподнял футболку и показал лиловые синяки на рёбрах. — Дал же Круглов напарницу, Рогозиной на неё нет, — пробормотал мужчина. — Майский! Я тут вообще-то! — Извини, Галь... — Что с лабораторией? Она цела? Но Майский, дабы уйти от ответа, решил уйти по настоящему, и спасти себя и свою годовую премию от сердитого взгляда начальницы. — Выздоравливай, Галь! — Сергей!!!***
Оксана с Таней решили пойти вдвоем, а перед этим Белая сердито взглянула на Майского, ещё раз пихнула его локтём, а Амелина пообещала Тихонову рассказать про все его косяки. — Проходите, девочки, — слабо улыбнулась Рогозина, порядком уставшая от предыдущих посещений и волнений за имущество ФЭС. — Соскучились? — Лежите, лежите! Вам нельзя вставать! — засуетились девушки, присев на кровать. Амелина помогла начальнице устроиться поудобней на множестве подушек, а Таня подоткнула белое одеяло так, чтобы у Рогозиной не замёрзли ноги. — Может вы расскажете, что у вас происходит? — внимательно посмотрела на них Рогозина. — А то ни Тихонов, ни Майский не могут толком рассказать. — Да все как всегда, Галина Николаевна, — затараторила Таня. - Иван играет в компьютерные игры, Сергей орет на задержанных, Котов на меня ворчит, — она ойкнула, почувствовав, как Амелина своей острой шпилькой несильно наступила ей на носок туфли. — Всё хорошо, Галина Николаевна! — Да все у нас хорошо, — улыбнулась Оксана. — Ну, ссоримся иногда. Так мы же за вас переживаем! Рогозина улыбнулась: ну хоть с кем-то ей повезло. Она никогда не могла подумать, что две совершенно разные по характеру девушки смогут подружиться. Только теперь они вместе строили козни против Тихонова и сплетничали про новую пассию Майского. В общем, тишь да гладь. Белая и Амелина были ей почти как дочери, две самые любимые, пусть и не родные, но дочери. — А что у вас с лабораторией приключилось? — как бы невзначай протянула Рогозина. И все же, лаборатория не выходила у неё из головы. Мимолётом брошенные фразы Тихонова и Майского, а так же их бесконечные отговорки, совершенно не успокаивали. Женщина уже нарисовала у себя в голове обугленное помещение и программиста, совершающего очередной безумный опыт. — Галина Николаевна, это всё Ваня виноват! — воскликнула Таня. — Это всё твой Майский виноват! — ответила ей Амелина. — Ходил, крутился, напыщенный, как петух. Не удивительно, что он кофейник уронил на удлинитель! — Это твой Ваня на рабочем месте кофе пил! И вообще, у него там во все ячейки были воткнуты приборы! Вот поэтому лаборатория и загорелась! Рогозина округлила глаза, слушая перепалку двух подруг. Действительно, их нельзя оставлять даже на пару дней. Да что там дней! Даже на пару часов! — Что. С. Лабораторией? — Не волнуйтесь, Галина Николаевна! Один стол сгорел... Ну, и центрифуга тоже, пару реагентов взорвались... — Ну, Иван, получит он от меня! — заметив довольный взгляд Белой, Рогозина поспешила добавить. — И Майский тоже! Обоих премии лишу! Пожизненно! Девушки печально вздохнули, но больше не спорили — было воцарено перемирие. Тишину решила прервать Таня: — И все же вы счастливая, —вздохнула она. — Игорек за вас и в огонь, и в воду. А я ... - она всхлипнула. — А я скоро замуж за работу выйду! — А ты разберись в своих мужиках сначала, — посоветовала Оксана. — А то Сереге мозги пудришь, Котова бедного измучила. Скоро и второго Костика захомутаешь, — подмигнула она. — Надо выбирать кого-то одного, а то они передерутся, и не будет у тебя вообще никого! Уйдут они вместе в закат, а ты так и останешься незамужней! Рогозина улыбнулась. Где же её годы? Помнится, в молодости у неё тоже была куча кавалеров, и всех она отшивала. А сейчас лишь внимание одного нужно. Скоро и Таня это поймёт, как поняла когда-то Оксана. — Ой, вот Лисицына не надо! —выставила ладонь Таня. — Я жить еще хочу, спасибо, — не выдержав, девушка улыбнулась, заставив тихо хмыкнуть и Рогозину. — Я ж не виновата, что мне и Котов, и Майский нравятся. — Эх, Татьяна... — полковник покачала головой. — Мне бы твои проблемы. Так, девочки, будете с Валей главными. Чтобы больше никаких беспорядков не было, ценное оборудование поберегите! — Конечно, Галина Николаевна! — одновременно произнесли подруги. — И позовите-ка ко мне Круглова. Хочу поговорить с ним про пистолеты, падающие из окна на прохожих!***
— Галя, как ты себя чувствуешь? Всё хорошо? — У меня всё просто отлично, чего не могу сказать о тебе. Что за театр вы устроили в ФЭС?! — О чём ты, Галь? — Круглов сделал вид, что он не причём. — Спроси у Майского, у Тихонова и у других. — Чёрт! Просил же молчать! — воскликнул майор. — Ну я им устрою! Трепло! Круглов собрался подтвердить свои слова делом, но начальница не дала ему так просто уйти. — Скажи мне, мой дорогой заместитель! Вас нельзя оставить даже на пару дней? Что за беспорядки вы устроили? Почему работа стоит?! — Галь... — Ладно, с этим потом разберёмся. Что с Бирюковым? Вы передали дело в прокуратуру? Мужчина отвернулся, уходя от ответа. Полковник печально вздохнула: абсолютно ничего не могут без неё! — Там такое дело, Галь... Бирюков был убит при задержании. — Круглов! Как убит? Кто убил? Почему ты говоришь мне об этом только сейчас?! Почему дело до сих пор не в прокуратуре?! Почему вы не вышли на убийц Копланского?! Пока Рогозина разразилась грозной тирадой, мужчина подскочил и попятился к выходу. — Круглов! — Галь, давай поговорим позже! Ты немного не адекватная сейчас! Я тебя боюсь! — Круглов! — Галина поднялась с кровати и направилась вслед за замом. — Мы не договорили! Вернись сейчас же! Коля!!! Мышцы, отвыкшие от такой нагрузки, не справлялись. Ноги подкашивались. Женщина схватилась за штатив с капельницей и попыталась догнать зама, исчезнувшего за дверью. — Ну, Круглов! Уволю! Вернись сейчас же! Рогозина резко распахнула дверь и от этого у неё закружилась голова. Всё вокруг пошло кувырком, все люди, которые были в коридоре, смешались в кучу. Она даже не слышала, кто и что говорил, не видела практически никого. В голове всё перемешалось - пистолет, падающий из окна на центрифугу, взрывающиеся рёбра Майского, пролитый на голову прохожего кофе. — Круглов! Выговор! Строгий, с занесением! На неё с удивлением смотрели все эксперты, а Валя даже выронила стаканчик с кофе. С лавок вскочили спящие Лисицын, Котов и Шустов. — Галь, ну вот что ты подскочила? Тебе лежать надо! — Игорь тут же оказался рядом с женщиной. — Я убью Круглова! Круглов! Быстро ко мне в кабинет! Тьфу ты, в палату! — Я сам убью Круглова, а тебе надо лежать! Галина почувствовала, что падает, но в последний момент сильные руки подхватили ее. — Игорь, отпусти меня! Я тяжелая! — Эх, Галя-Галя! Иногда ты говоришь такие глупости! Вот как может быть любимая женщина тяжёлой?! Рогозина в удивлении распахнула глаза и застыла не мигая. Игорь Шустов смотрел встревоженно, но, в то же время, нежно, любяще. — Только не говори, что не слышала мое признание! Ни за что не поверю! И больше тебя не отпущу! Игорь уложил её на кровать, накрыл одеялом и присел на краешек, взяв женскую ладонь в свои.. Мгновенно все проблемы отошли на задний план. Рогозиной захотелось побыть просто женщиной, слабой и беззащитной. — Галь, ты мне нужна, понимаешь? Побереги себя, хорошо? Ты обязана выздороветь! Обязана!