Одна треть проклятья. Возвращение к началу начал

Пробуждение Иов было сладостным, как сахарная нега. Женщина потягивалась, нежась в тонких, но плотных парчовых простынях. Чувствуя себя полностью отдохнувшей, она открыла свои кроваво-красные глаза, утратившие голубой оттенок, нанесённый магией, и огляделась вокруг. Те же изменения, что и с цветом глаз, в ту же секунду произошли и с её волосами, ставшими чёрными за время сна. Но стоило Иов сесть на кровати, как и волосы, и глаза приобрели новые цвета. Голубой и золотистый. Как чистые небеса и доброе ржаное поле. Иов никому бы не стала рассказывать о своей страсти к этим цветам, но, к счастью, никто и не спрашивал. Свесив стройные ноги с высокого ложа, она ещё раз рассеянно осмотрелась, видя вокруг себя всё те же золотые своды и резные колонны, обтянутые крупнолистовыми лианами. Одёрнув лёгкое ночное прозрачное платье, украшенное чёрным кружевом, пленница дотронулась стопами до холодного пола, чтобы встать во весь рост. Иов чувствовала себя превосходно, хотя помнила, как совсем недавно её тело пронзило клинками в нескольких местах. Да только к моменту пробуждения от этих ранений не осталось и следа. Подобные игрушки не могли ни убить, ни серьёзно ранить Королеву Проклятых. Тело Иов боялось лишь магии, да и то далеко не всей. Лишь той, с которой всё начиналось. Пройдя пару шагов, Иов достигла круглобокой золотой напольной вазы, наполненной цветами без запаха. Потому что они тоже были золотыми, как и всё здесь. Это не могло показаться странным тому, кто видел Короля Героев в его золотом доспехе, потому что после такого зрелища создавалось впечатление, что царя имеет право окружать лишь золото. И Иов на секунду поддалась этому обманчивому впечатлению, но затем всё же заподозрила некую иррациональность. Золота было слишком много, а другое будто не существовало. Однако подумать об этом она решила позже. Например, до тех пор, пока ей на обед не подали бы золото. Где-то неподалёку журчала вода, что заставило Иов сменить направление своего движения. За лёгкими парчовыми занавесками со спиралевидными рисунками располагалась купальня. Несколько женских статуй держали кувшины с длинными тонкими горлышками, из которых струилась вода. Мелодичное созвучие струй создавало иллюзию райского сада. Но вокруг были лишь золотые растения. Комната казалась мёртвой, Иов это не смущало. Она и себя не считала чем-то живым. А хозяина этого места сразу же нарекла мертвецом. Пока что загадочная мозаика казалась логичной и понятной. И только то, кто жил уже больше трёх жизней, никогда бы не поверил в такую «понятность». Оставив прозрачное кружевное платье на плиточном полу, Иов скользнула в воду. Окунувшись в неё до груди, женщина поводила по поверхности руками несколько раз, словно рисовала шёлковые линии. После двух мягких движений по воде разошлись кроваво-красные круги, а через несколько мгновений вокруг была лишь алая жидкость. - Проблемный дворец, - прошептала Иов. – Даже при всём моём искусстве я не могу открыть портал. Может, тут и удобно, да дома всегда лучше. «Только дом мой в руинах, - додумала она про себя. – Что же это за клетка? Что же это за мир? Как могла я проглядеть золотое яблоко на древе миров? Сколько же ещё загадок ждёт меня в моём путешествии?» Ответом ей было лишь глухое эхо. Этого Иов было достаточно. Такой собеседник всегда был ей приятен. Блаженно прикрыв глаза, она наслаждалась тёплой жидкостью. Но через некоторое время Иов пришлось покинуть своё самодельное кровавое озеро. Она почувствовала, что кто-то уже ожидает её. Он снова желал интересного разговора, едва ли согласившись на отдых. Ступив на пол, женщина накинула на себя свои нехитрые одежды, усилием воли превращая их в более плотное платье со шлейфом. Иов нравилось, когда что-то волочилось за ней. Будь то кровавый след или же чёрный туман. А, может, надоедливый ухажёр. Женщина не знала, куда ведут двери, распахнувшиеся перед ней, но за неимением выбора вошла в них, чтобы преодолеть золотой коридор и войти в тронный зал царя, окутанный светом и блеском. - Поразительное тело, - проговорил Гильгамеш, снисходительно смотря на вошедшую в его покои Иов. - Это достаточно наивно, оставлять мои руки несвязанными, - подходя ближе, она смотрела в кроваво-красные глаза мужчины, всё больше и больше считая их прекрасными. Иов видела, что эти глаза были красными с самого рождения Короля Героев, что её отчасти удивляло. Боги даже не пытались скрыть своих замыслов, рожая это существо. И они не знали, как давно она желала заглянуть в эти алые омуты. - Думаю, ты уже поняла, что здесь тебе будет сложно применять магию, как ты привыкла. А вот мне стоит лишь пожелать, и твоё прекрасное тело снова пострадает. И ты, возможно, попробуешь ещё раз открыть портал или создать оружие, но в этот момент что-нибудь острое опять пронзит тебя. Лучшего объяснения ситуации Иов не требовалось. - Стены этой обители настроились на контуры моей магии, - изящно она обвела рукой пространство по левую сторону от себя. – Стоит мне преодолеть некий предел, как каждый миллиметр этого дворца станет мне врагом. - Ты видишь любую магию? – чуть подавшись вперёд на своём золотом троне, возвышавшемся над залом в конце череды ступеней, спросил Гильгамеш. - Всю магию, - поправила его слова Иов, отвечая на вопрос. Такой ответ царь забавным не нашёл. Он не понимал до конца того, сколько важна и крупна пойманная в его сети рыба. Но прекрасно осознавал всю степень опасности, таившейся в этом прекрасном существе перед ним. Гордая, величественная и пленительно прекрасная женщина. И последнее особенно должно было заставлять насторожиться. Но именно это царь оценил как наименьшую проблему. - Сегодня ты расскажешь мне больше о себе, - губы мужчины тронула улыбка, не предвещающая ничего хорошего. Такая усмешка могла означать и жизнь, и смерть, и вечные страдания. Мимика Гильгамеша редко выдавала его истинные намерения. – И ответишь на мой вопрос, - напомнил он, не говоря о том, что его терпение имеет свой конец. Иов это понимала, поэтому не собиралась отмалчиваться. Ей предстояло лишь выбрать, какую часть правды о себе она может поведать. И стоит ли умалчивать о своей силе, если упоминание о ней может быть достаточной для запугивания слушателя. - Как вижу, благородный муж желает лишь беседы со мной, - Иов решительно пошла вперёд, ступая на первую ступень, ведущую к трону Короля Героев. Но едва ощутив холод золота под своей стопой, Королева Проклятых воспарила в воздухе, ровняясь с Гильгамешем. Надменно закинув ногу на ногу, она воссела так, словно позади неё существовал невидимый трон. Теперь августовские персоны сидели напротив друг друга, чувствуя себя равными друг другу. Это нравилось Гильгамешу. Он ненавидел тех, кто намеревался поставить себя вровень с ним, но быстро сходил с этого пути. Возможно, ему редко доводилось иметь дело с истинными правителями, ведь он был лучшим. Царь выглядел чем-то очень довольным, поэтому после короткого движения пальцев его левой руки из открывшегося пространства появились не острые цепи, а кувшины с напитками и блюда с яствами. Поддерживаемые магией, основанной на его воле, они выстроились по правую сторону от него и Иов. Завтрак царя был подан, а учтивый жест руки приглашал отведать прекрасную пищу, в которой не было ни капли золота. Королева Проклятых отблагодарила кивков головы и взяла кубок с чистой водой. Царь предпочёл вино. Мерзкий привкус во рту не покидал ни на минуту уже очень много лет. И вода не могла скрасить его. Лишь вино. - В своё время Эмия Кирицуго был прозван Убийцей Магов, – внезапно вспомнил давно забытую персону царь, пользуясь тем, что гостья мало что знает о войнах за святой Грааль. – Он уничтожал их весьма не магическими способами. Перекрёстная стрельба, снайперские винтовки, взрывы в общественных местах, отравление. И даже сбил когда-то самолёт. Его не вела какая-то ненависть к магам. Он просто делал свою работу во имя лучшего мира, - Гильгамеш негромко хохотнул, находя эту идею весьма забавной. Ведь он успел повидать достаточно глупцов, которые вынашивали идеи создания гармоничного мира в его садах. – Таких, как он, называли экзекуторами, но он им всё же не был, потому что еретики его не интересовали, как и работа на церковь. Он просто охотился на магов. Возможно даже, видел в них зло этому миру. Это уже неважно. Рядом с ним были и другие, которые надевали любые личины, только бы увидеть каким бывает хаос. И им было всё равно кого убивать, как и почему. За что только не берутся люди, чтобы достичь чего-то весьма сомнительного. А как же ты? Какая ненависть движет Королевой Проклятых? - Ненависть ли это? – Иов задавала этот вопрос больше самой себе. – Даже мне трудно дать название этому чувству. - Не всё в мире требует имени. А почему-то даже у мусора есть имена. Называя что-то, ты даёшь этому некое значение. Но значит ли оно что-нибудь на самом деле? – в руке царя блестел круглобокий кубок, унизанный камнями. Внутри искрилось доброе вино. - Хм, и верно, - сузив глаза, согласилась Иов. - Если это не ненависть, чем же это могло быть? Она задумалась. - Возможно, мне трудно назвать эти чувства верно, ведь я никогда не имела возможности рассказать о них кому-то, - Иов провела кончиками пальцев правой руки по своему колену, видя, как царь следит за этим движением. – Сегодня у меня впервые появился слушатель. - Как царь я всё получаю первым, – задумчиво проговорил Гильгамеш. - Только царю я и могу это поведать. Иные уши недостойны слушать мой рассказ, - Иов улыбалась, говоря это, поэтому её собеседник не почувствовал ничего странного в её словах. А чтобы это так и осталось, она начала своё повествование: – Когда-то давно первые маги моего мира заточили меня в теле бессмертного гиганта, демона, обвинив в предательстве, с чем никто не мог быть согласен, ведь предательство мне не по силам. Однако они сделали это, потому что так было нужно в их целях. Я знала все их секреты, которые легли в основу магии, ибо создавала многие из них, помогая магам развивать свои навыки. Они боялись, что я знаю слишком много. - Могу их понять. Ты могла доставить им неудобства, пойди они против твоей воли, - оценил Гильгамеш план магов, как нечто разумное. Понимала это и Иов, да только была она в этом плане на невыгодной для себя стороне. По сути её превзошли числом. И не более того. - Именно этого они и боялись, решившись предать меня, - согласилась она. – Пока я прибывала в вечном сне в теле демона, они, движимые алчностью и жаждой власти, разграбили мою сокровищницу знаний и магии, объявив себя её хозяевами. Насытившись моими секретами и секретами моего возлюбленного брата, маги оборвали гармоничный баланс сил моего мира, сделав магию главенствующей, - голос Иов не выражал особых эмоций, да только внутри неё они бушевали подобно алчному урагану, готовому сожрать любую степень самообладания. Иов не желала предаваться воспоминаниями, но всё же некоторые из них вспыхнули в её сознании. В этих картинах были люди, которых делали рабами, потому что у них не было магических способностей. Над ними издевались, карая их не палками или железом. Их мучали, вызывая внутри них магией противоестественные человеческим телам волнения, из-за которых смерть наступала мучительно и долго, а тело менялось до неузнаваемого. Позже эти калеки были наречены чудовищами и скинуты в пропасть, где выжившие пожирали мёртвых. А потом настал тот час, когда чудовища решили вернуться к людям. Но там их ждала магия. Так начался Хаос. - Сначала был Хаос, затем пришёл порядок, - вспоминала Королева Проклятых. – Настало плодотворное время, чтобы углубить искусство магии. Именно тогда были найдены свитки переходов по ветвям мирового древа, которые я создала. Эти алчные воры покидали мой мир, чтобы разнести мои секреты по всем уголкам древа. На это ушли века. И в ходе времени все забыли о моей могиле, ведь я больше не представляла собой какой-то интерес. Так моя усыпальница превратилась в место, которое маги закрыли от всех, используя только в своих целях, как хранилище их новых знаний. Странно, что сначала они опустошили всё, а затем принесли новое, - Иов озвучила то, что и Гильгамеш нашёл странным. – В мире, в котором когда-то томилась моя плоть, до сих пор разбросаны несметные сокровища, за которыми маги иногда отправляются, чтобы отыскать себе пару уникальных кристражей. Пусть я и спала столетиями, но зрение моё от этого не ухудшилось, – казалось, что она об этом сожалела. – Поэтому я видела всё, что они творили. Они черпали слишком много, принося обратно лишь крупицы. Энергия покидала мой мир. Земля более не рожала, став камнем. Люди давно умерли, но их тела так и не смогли поддаться разложению, потому что в том мире больше ничего не шло по законам природы. Это всё привело к тому, что за мной закрылся последний проход в первородный мир, когда я покинула его. Никто не может более войти в него, - она сощурила глаза, давая понять, что не всегда правила бывают нерушимыми. – Но очень давно, до того, как маги уничтожили пути к моему дому, в одном из миров были построены великие врата, а ключ от них стал частью живого существа. Иов смотрела на царя, видя, как хмурится его лицо. Он явно начинал понимать, о ком рассказывалась эта история. Но не знал, как судьба могла свести их. Сокровище и его хранителя. А ровный голос Иов нещадно продолжал: - Но боги просчитались, не поняв величия рождённого ими человека с божественным началом. Они не знали, что он будет единственным во всех мирах. Они даровали ему все сокровища и самую великую сокровищницу с самым редким… сокровищем, - женщина выговорила последнее слово особенно чётко, чувствуя некое напряжение внутри себя, когда сравнивала себя с даром богов кому-то. – И он отправился на поиск новых сокровищ, пополняя мою могилу вещами, обладающими невероятной силой. Но были ли эти боги богами? Или же это были первые маги, вкусившие магию из самой Акаши, после того, как обманули Алхимиков и их Последователей? – её взгляд был пронзающим, а голос налит металлом. – Я узнала тебя. И я знаю твой секрет, Король Героев. Скорее всего, сейчас есть те, кто ищут ключи от Врат Вавилона, чтобы попасть в то место, где покоится твоё тело. Где когда-то я спала своим глубоким вековым сном. Ведь там можно отыскать несметное количество великих кристражей или, как они говорят, артефактов. И эти вещи способны призвать самих богов, сделав их Последователями, - губы женщины растянулись в улыбке. – Но ключа они не найдут. Потому что ты здесь. - Откуда тебе это известно? – его рука крепче сжимала тяжёлый золотой кубок. История больше не была ни забавной, ни познавательной. О самом себе Гильгамеш знал всё. По крайней мере, он так думал всю свою жизнь. Оказалось, что это не так. Ставить под сомнение богов, что стали участниками его рождения, он никогда не пытался. Ведь это было так нелогично. Но не теперь. - Тот мир являлся моей темницей и моим домом, я знаю о нём всё, - она спокойно смотрела в глаза собеседнику. - Мой тюремщик умер, не в силах больше терпеть свою участь. Этот демон был одним из великих Алхимиков. Видеть то, как погибают его братья, как он не может это остановить, он решил умереть и дать мне свободу. С надеждой, что я смогу что-то сделать. Жаль, что это было так поздно, когда ничего нельзя исправить. А когда умер ты, врата Вавилона закрылись навсегда. Ведь ты тоже не можешь более попасть в свою сокровищницу? Гильгамеш не желал отвечать на этот вопрос. Он ненавидел признавать, что есть что-то ему не по силам. - Мне нет надобности в неё входить, - немного монотонно ответил мужчина. – Всё, что я пожелаю достать из неё, придёт на мой зов. - Это верно, - кивнула Иов. – Царю нет надобности спускаться в тёмные подвалы, даже если там храниться всё его золото. Но царь подвергся проклятью, в котором я мастер. Не знаю, что за сила наделила героическую душу плотью, да только крови в ней нет, лишь жажда. Как и у всех тех, кто восстал из могил, последовав за мной. Ты проклят, Король Героев. И я знаю способ, стать тебе прежним. И тогда они могут открыться снова и для тебя тоже. В этот момент Иов ожидала чего угодно, но только не смеха, которым залился царь. Но смущена она была недолго. - Ты полагаешь, что такой жизни тебе вполне достаточно, - проговорила женщина медленно. – Что ж, тогда мне нечего тебе предложить, мой царь. Гильгамеш перестал смеяться так же резко, как и начал. - Ты думала, что сможешь соблазнить меня желанием обрести вновь ту старую плоть? - Кровь, - уточнила она. Как только это заветное слово сорвалось с губ Иов, всё вокруг словно задрожало, а Гильгамеш почувствовал внутри себя нечто необъяснимое. То, что было внутри него, не принадлежало ни ему, ни, уж точно, Иов. Да только отзывалось оно на её голос. Женщина стояла в воздухе, доливая себе свежей воды из пузатого кувшина в золотой кубок. Он был полон, поэтому совсем скоро вода начала переливаться через край. Гильгамеш точно знал, что в кувшине была чистейшая вода, но почему-то видел перед собой лишь нечто алое, куда более густое, чем испитое им вино. Это была кровь. - Мой царь, ты испил нечто порочное несколько ночей назад. Примешь ли ты то, что по-настоящему утолит жажду твою из моих рук? - Ты дерзка, - проговорил Гильгамеш, не подавая вида, что его застали врасплох. Выглядел он так же свежо, как и несколько минут назад, но чувствовал себя отвратительно. Стоило Иов напомнить о той гадости, которую ему пришлось вкусить ради утоления жажды и пополнения энергии, как отвращение наполнило мысли и тело. Тошнота тут же подступила к горлу, будто в его рот снова попала та отрава. - Я мало знаю о войне за святой Грааль, который, вероятно сможет открыть любые врата. Но я помню, что не осталось Алхимиков и их Последователей, чтобы исполнить этот ритуал вновь. Есть только я, та, которая знает истину об Акаше. И есть ты, который существует лишь единожды во всех мирах великого древа, являющийся ключом к самым великим вратам, которые только создавали боги. Я знаю, каким путём надо идти, чтобы найти твою могилу. Я знаю, как вернуть тебе утраченное. Ведь это моё искусство воскрешать мёртвых. Но путь этот пролегает через Ад, где проклятые ждут часа, чтобы выбраться наружу и сожрать всех, кто здесь обитает. Ведь это я оставила их там. Я – Королева Проклятых. И я буду той, кто вернёт себе свои секреты, отобрав их у настоящих предателей. Поможешь ты мне пройти мимо Ада или нет, а это случится. Она стояла рядом с ним на золотой платформе, на которой возвышался его трон. В её руке был зажат золотой кубок, наполненный кровью, аромат которой щекотал ноздри великого царя. За все эти годы, проведённые во вновь возродившемся теле, он уже знал цену хорошей крови. И эта была отменная. - Если бы в этой подкрашенной воде было нечто противоестественное мне, ты бы уже давно была насажена на кол или проткнула мечом, - проговорил Гильгамеш, давая согласие принять подношение. Одним из его даров был тот, который помогал ему безошибочно разгадывать любой вид магии. И в этом кубке не было магии. Только кровь. - Я всего лишь пытаюсь достичь своей цели. Но отсутствие знаний и силы, подобной твоей, отдаляет меня от неё, - Иов осторожно поцеловала край кубка, подавая его Гильгамешу. Приняв кровь, он припал к кубку губами в том месте, где остался её поцелуй. И после первого глотка Король Героев ощутил снова нечто невероятное. Только в этот раз оно было приятным и на вкус, и по ощущениям. В тело словно ворвалось громадным гармоничным потоком нечто созидающее и насыщающее. - А теперь мне нужно узнать больше об этом ритуале. Насколько сильно он был искажён, - Иов села напротив Гильгамеша в появившееся за её спиной золотое кресло.