Одна треть проклятья. Возвращение к началу начал

Последний удар в стену доказал Берсеркеру, что ему не удастся проломить барьер, отделяющий его от свободы, если нынешнее положений дел можно было назвать свободой. Так же никому из собравшихся не удавалось телепортироваться, а командные заклинания Мастера просто не достигали этого места. Потому что оно отделилось от мира, в котором Сейбер и Берсеркер вели свою грязную охоту на Ассасина. Но никто не мог понять, кто был виновником в сложившейся ситуации. Сначала Сейбер предположил, что в эту ловушку их загнал Ассасин, но когда тот умер от неожиданного дождя из десятка копий и топоров, эта версия отпала. Раны Сейбер открылись вновь, он терял энергию, не в силах больше стоять на ногах. Лечебная магия быстро испарилась, отделённая от своего источника. - Это ты, - прохрипел Сейбер, отказываясь снимать шлем, скрывающий его лицо. – Ты лишил меня руки в прошлый раз. Ты… сделал это, чтобы насмехаться надо мной… Ты… послал тот топор… Ты сделал это, чтобы лишить меня возможности использовать мой благородный фантазм… Но я здесь… - Такой же бесполезный, как и всегда, - Гильгамеш не обратил внимания на это озарение, которое посетило чужого Слугу. Царь собирался довести дело до конца, чтобы более ничто не отвлекало его от другого развлечения, которым он был полностью поглощён в последние дни. Война за Грааль теряла своё великолепие радости и опасности. В мире оказалось куда больше интересных и захватывающих секретов. - Всего две жалкие крысы, - оценил царь, обводя взглядом прекрасно сформированное с точки зрения абсолютной магии пространство. Золотые чертоги царя были клеткой без окон и дверей. И свет не проникал сюда, пока того не позволял король. – Неужели из этого мусора может возродиться Грааль? Хотя, вполне достойно подделки. - Ты Слуга, - внезапно проговорил Берсеркер, раненный в грудь и ноги. Ему нужно было время, чтобы восстановится. На это он был способен и без магии Мастера. – Но как? Нас должно быть семеро. Кто ты такой? Гильгамеш не собирался отвечать на вопросы тех, кого не считал достойными, чтобы услышать их. Он стоял на одном из возвышений в закрытом помещении, облачённый в свою обычную будничную одежду. Весь его вид говорил о том, что он не собирается принимать участие в драке, потому что никакой драки не намечалось. Более того, царь выражал своё полное пренебрежение к происходящему и собравшимся. Сейчас здесь должна была произойти кровавая бойня. «Наряжаться» ради этого смысла не было. И вместо ответов на свои вопросы Берсеркер, единственный Слуга в этой войне так и не раскрывший свою личность, получил лишь летящие с невероятной скоростью в его тело мечи. Возможно, он предполагал, что его способность к регенерации останется незаметной. Но только не в случае, когда его убийцей решил стать сам Гильгамеш. - Что за грязный трюк! – взвыл Берсеркер, призывая себе в помощь свои силы. Ему надоела эта неизвестность. Эта боль. Эта безысходность. Это отчаянье. Он не желал больше терпеть! Ярость застилала глаза. Разум желал лишь мести, отмщения и расправы! - Нет! – закричал Сейбер, пытаясь остановить глупца от опасной затеи. Но было поздно. Сейбер знал, что благородный фантазм Берсеркера был невероятно огромен. Но в своём состоянии Берсеркер не мог сделать его достаточно мощным, чтобы разорвать клетку, если это вообще было возможно. И что бы было, если бы эти стены исчезли? Никто не знал, что находится за ними. Никто, кроме Иов. А Королева Проклятых редко подавала приятные сюрпризы, после которых кто-то оставался в живых. Крик Сейбер утонул в лязге оружия, которое пытался отбить разъярённый Слуга, а затем была яркая вспышка чего-то, что прервало благородный фантазм Берсеркера. Резко и жестоко. Ждать больше было нельзя. - Своим мечом, мечом Реконкисты я остановлю тебя! – Сейбер опасно приближался к Королю Героев, несмотря на свои тяжёлые ранения. Мужчина понимал, что умрёт в любом случае. Но он не мог себе позволить пасть от руки кого-то, кто был так жесток и бесчестен. – Во имя моей короны! Во имя моей страны! Ради спасения моего сына! Я верну его! Верну к жизни! Даже если я стану забвеньем! Гильшамеш неподвижно стоял дальше, засунув одну руку в карман штанов. Из за того, что Берсеркер снова из последних сил и отчаянья пытался вызвать благородный фантазм, понимая, что Сейбер не добьётся успеха, золотистые белокурые волосы царя развевались на пламенном ветру, заставляя Иов любоваться его образом издалека. Королева Проклятых наблюдала за тем, как совершаются последние приготовления для рождения Грааля. За спиной Короля Героев всё шире и шире открывались врата Вавилона, выпуская наружу несметное число божественных сокровищ, помнивших смерть всех, кто собрался здесь сейчас. В одно мгновенье на месте Сейбер остались лишь кости да кровь, а затем сверкающий поток искр. Через секунду разгневанный Берсеркер был тоже мёртв, как и Мастер Сейбера, тихо лежавшего в тёмном углу. Девушка была убита самой первой. И сейчас в её теле начинал своё рождение Грааль. Усопшая воспарила над полом, будто не имела веса или же была легче воздуха. Её плоть превратилась в яркое сияние, спешно собирающееся в плотный шар, из которого должна была появиться чаша. На месте, где только что была стена, стояла Иов, изучавшая процесс рождения некой сущности более открыто. Теперь ей не надо было оставаться в безопасном месте, как настаивал на этом король. Врагов не осталось. Иов внимательно смотрела за тем, что происходит, мысленно вызывая образ того, чем должен был быть проход через миры. Чаша была лишь иллюзией, в которую надо было поверить, чтобы глаза увидели Грааль, чтобы сознание смогло воспринять его. Однако Иов не видела чашу, её зрение было куда шире, чем у обычных магов. Но и прохода Королева Проклятых тоже не видела. И это её насторожило. Гильгамеш уже был рядом, почему-то хмурясь. - Что-то не так. Его сущность не проявляется, - проговорила Иов. – Это… - Он неполноценен, - прервал её Гильгамеш, стараясь не выражать гнев своей досады. – Они не поместили в тело мага малый Грааль. Что за убогие крысы, - на последнем слове король сделал особенно ударение, подчёркивающее его раздражение глупостью магов. Он и раньше считал их обделёнными по большей части умом, но теперь давал им мысленно ещё менее лестные оценки. Король Героев прекрасно понимал цель этого быстрого сражения, которое оповестило конец войны за Грааль. Гильгамеш желал одарить Иов подарком, достойным её. Но эта недоделанная чашка не могла быть тем, что царь мог возложить к ногам своей царицы. Это было смехотворно и раздражающе. Это вызывало гнев. Гильгамеш протянул руку к тому, что никак не ассоциировалось с подарком королеве. Мужчина хотел взять в ладонь эту убогость и раздавить её своим гневом. И он знал, как это сделать. В течение последних десятков лет царю не раз открывался секрет того, как обратить призыв в ничто. Не раз царь был тем, кто уничтожал Грааль на глазах у того, кто наивно полагал, что выиграл его. Но намерения Короля Героев остановила Иов, обхватившая ладонями его руку, только что сжавшую некую тёмную материю. - Эта вещь может быть полезна, - спокойно произнесла Иов, не выдавая голосом досады, накинувшейся на её сердце. Женщина уже мысленно откидывала свои сожаления о том, что ничего не выйдет. Ведь она искала путь к своему брату множество веков, и какая-то неудача не могла ввергнуть её в отчаянье. «Десяток лет – лишь иллюзия в сравнении с тем, как я стара», - сказала самой себе мысленно Иов. - В Граале собрана магия, мы воспользуемся ею, - королева уверенно посмотрела на короля, видя его гнев. - Нет, - уверенно отказался Гильгамеш. – Эта мерзость не является моим даром тебе, - его кроваво-красные глаза впились в бледное лицо Иов. – Тебе придётся проявить терпение, моя царица, - голос короля был на удивление серьёзным и спокойным, хотя внутри мужчины всё кипело. – Для твоей вечности это ожидание будет лишь моментом. Иов, однако, руки Гильгамеша не отпустила. - Тогда я просто хочу попасть туда, где раньше был мой дом, - проговорила женщина, уверенно направляя в тёмную материю часть своей силы. – И ты отведёшь меня туда, ведь так? В тот же момент то, что было недоделанным Граалем, распалось, превратившись в исчезающую золотую пыль. Золотое облако поднялось над головой короля и королевы, собираясь в плотную массу, становящуюся жидкостью, парящей под потолком. Иов самодовольно улыбнулась. Глаза её коварно сверкнули, а в жидком золоте проявились очертания пентаграммы. - Этой магии недостаточно, чтобы обрести Ключ от прохода к Истоку. Но на один раз хватит, чтобы отворить врата Вавилона так, чтобы они стали входом, - сказала женщина, отрываясь от пола. – Войдём же в них, мой царь. Её рука уверенно тянула Гильгамеша за собой, воспарившего вместе с Иов, будто тело его не имело веса. - Ты гневишь меня, - предупредил он, не отпуская её ладони. - Это всего лишь прогулка, - её губы сложились в лёгкой улыбке. – Здесь слишком воняет кровью омерзительных магов. Затем Иов отвернулась, устремляя свой взор куда-то вперёд. Миры соприкоснулись, и король с королевой вошли во врата. *** Первое время Иов молчала, стоя у входа в каменную гробницу. Женщина рассматривала старый камень, превращённый искусным каменщиком в изящное кружево. Но не камень и его структура привлекали Иов, она всматривались в мотивы, вложенные мастером в своё творение. Сонм богов древнего Урука возвышался над кудрявыми небесами и витиеватыми деревьями, под которыми мирно паслись серны и работали люди. Местами виднелась река с крутыми порогами, в которой плескалась огромная рыба и играли дети. Меж деревьев сновали охотники и дикие животные, которых Иов уже и не помнила. Каменные поля дарили зерно в изобилии, а на лугах цвели цветы. Величавый дворец царя был серединой между небом и землёй. Каменный и высокий, он привлекал внимание, указывая на то, что лишь царь способен объединить всё под облаками на плодородной земле. Вся поднебесная начиналась с царя, как символа единения сущего и духовного. - Я так давно не видела мира, - тихо сказала Иов, проводя рукой над шероховатым камнем, застывшим в изображении дороги. – Мира, где все на своих местах, а потому в нём нет войны и разногласий. Наша страна Шисана утрачена навсегда, как и Книга Мудрых, законы которой мы почитали. - Я не приходил сюда с самой своей смерти, - проговорил Гильгамеш. – В моей памяти не осталось очертаний этого места. Боги перенесли моё тело, и я покинул свою гробницу, как только отделился от него окончательно. Царь дотронулся ладонью до нескольких мест на каменной картине. Что-то глухо застучало в ответ на его прикосновения, и перекрывающая проход плита медленно поползла в сторону, приглашая войти внутрь, где было сыро и темно. Иов уверенно шагнула в темноту. Она словно не заметила резкой смены температуры воздуха. Здесь внутри было намного холоднее. - Часть суши, что ушла под воду, через некоторое время снова стала частью материка, когда маги, изучающие силы водных стихий осушили океан, - проговорила она тихо. – Оголённое дно сначала отпугнуло людей, ибо было небезопасно. Однако продлилось это недолго. В итоге они дошли до моей могилы, так и не узнав, что в ней была я. Маги открыли вход в подземелье, залитое водой, и, вероятно, подумали, что это остатки океана, превратившиеся в голубое тихое озеро без магии и каких-либо других чудес. Но это являлось лишь иллюзией озера. Она более волшебное, чем пишут в сказках. Гильгамеш снова тронул какую-то стену рукой, и под каменными сводами ожили столетиями спящие магические фамильяры. Они засветились золотистыми светом, освещая путникам дорогу вниз. К голубому озеру, так давно не видевшего света. Вода его была монохромной, мутной и яркой, словно краска. Скопление магических частиц было настолько плотным, что казалось, будто по воде можно ходить. И Иов тут же доказала, что это правда, уверенно вступив на водную поверхность. Однако царь не был уверен, что ему стоит поступать так же. И оказался прав. Иов дошла до середины озера и остановилась. Края её кружевного платья во время передвижения по водной глади приобрели голубые оттенки, отразившиеся неестественным светом в кровавых глазах королевы. Но королева осталась спокойной. Гильгамеш же не знал, какой секрет проведёт их дальше к их цели. Он просто его не помнил. Иов же знала о нём очень хорошо, потому что сама создала его. Теперь она открывала дорогу для себя и своего спутника. Женщина изящно взмахнула рукой, и водная гладь слегка дрогнула. Мелкие волны разошлись от середины и звонко ударились о каменные края. Обратная волна оказалась больше и быстрее. Но она не достигла ног Иов, взмыв вверх рядом с ней подобно столбу. Голубая жидкость потянулась вверх по указанному ей пути. Края озера мельчали, показывалось дно, а за ним резные ступени с очертаниями ракушек, ведущие вниз. Иов вышла из поднимающегося вверх водоворота, легко идя по воздуху. Гильгамеш подал ей руку, и они пошли вниз. В абсолютную темноту, в которой один за другим начинали мерцать фамильяры, устремившиеся в неё. Капли голубой воды падали сверху, звонко ударялись о сырой камень, и улетали куда-то вверх, создавая необычный круговорот звуков и искр. Каменная лестница была гладкой и влажной, но Гильгамеш уверенно держал руку Иов, не давая ей соскользнуть вниз. Фамильяры хлопали крыльями, проводя застоявшийся плотный воздух в движение. Так донеслись первые ароматы цветов, мирно покоящихся в густом синеватом мхе, который покрывал собой помещение под озером, куда уже множество столетий не проникала вода. В круглом зале тихо роняли пыльцу громадные сиреневые лилии, а над ними нервно кружили белые крохотные насекомые, напуганные новыми источниками света. В углах виднелись бледные грибы и толстые корни растений, оплетающих каменные выступы и образующие полукруглую арку. В нише под аркой возвышалась громадная статуя женщины с закрытыми глазами и разведёнными в сторону руками, чуть согнутыми в локтях. Женщина словно что-то давала или же ждала, когда кто-нибудь положить в её каменные ладони дары, достойные её. Длинные волосы статуи расходились подобно нимбу над её головой, спускаясь плетьми к полу каменной усыпальницы. Складки просторной одежды мягко сливались с камнем, словно слегка развеваясь на невидимом ветру. У подножья каменной статуи покоился прах короля, который этим прахом так и не стал, несмотря на пролетевшие мимо века. В великолепной гробнице из белого камня с золотыми прожилками, в окружении шести ледяных глыб, ставших могилой для тел последних великих Алхимиков этого мира, мирным сном спал Король Героев. И данное зрелище пленило царя. Редко когда ему выпадала возможность увидеть самого себя. Магия богов сохранила его тело в молодости и силе. Казалось, что на каменном ложе среди явно ядовитых цветов лежит вовсе не человек, а бог. Впрочем, Гильгамеш никогда не был человеком до конца. Он был богом на две трети. - Когда я покидала это место, я невольно любовалась красотой этого мужчины, - вспомнила Иов, подходя ближе к мёртвому. – Мои воспоминания померкли с того дня, поэтому я не признала его, когда встретила вновь. Женщина поднялась по трём ступенькам, ведущим к возвышению, на котором спал своим вечным сном Король Героев. Иов мечтательно села на каменный край и дотронулась до оголённого участка руки мертвеца. Гильгамеш невольно ощутил это нежное прикосновение, и тело его пробрало дрожью. Так ярко, так сильно и так сладостно оно было. Подобного его плоть не испытывала уже множество веков. Пусть у царя была плоть, дарованная ему Граалем, но это не шло ни в какое сравнение с телом, которого касалась сейчас Иов. Ощущения были… Настоящими. - В тот момент я подумала о том, что хотела бы взять его с собой. Моей силы достаточно, чтобы призвать его из мёртвых и сделать своим. Пусть бы он даже утратил свою суть, свой разум и самого себя, оставив мне лишь эту оболочку. Я так желала его, - женщина слегка прикрыла глаза. – Но его сон так прекрасен, что я сама чуть не осталась подле него, чувствуя нечто удивительное внутри него. Но оставаться было нельзя. И я ушла, не потревожив тебя, - она обернулась, чтобы посмотреть на приблизившегося к ней Гильгамеша. – Желаешь ли ты, мой царь, получить сей дар? «И стать моим», - невольно подумала Иов, ощущая то прежнее, что кольнуло её сердце болью. То самое, что заставило её сожалеть ещё некоторое время, что она оставила этого мужчину здесь, не сделав своим спутником в столетиях одиночества. Король Героев неслышно сглотнул. Ведь он желал. Желал настолько сильно, что был готов на всё, только бы получить это. Но Гильгамеш был бы кем-то другим, если бы не умел контролировать свои желания. Или же: получать всё. - Сначала я получу тебя, - сказал он чётко. Иов была готова к такому ответу. - Тогда знай, что я желаю, - она поднялась, чтобы посмотреть Гильгамешу в глаза. – Я желаю, чтобы меня заполучил он, - её рука указала на мёртвого царя. – Тот, кто стал последней каплей терпения моего тюремщика. Тот, чья сила открыла замки, запирающие мою свободу. Тот, который привёл меня сюда вновь. Поэтому мы ходим по замкнутому кругу, - подытожила Иов, отворачиваясь и забираясь на каменный край ложа Кроля Героев. Женщина уверенно наступила на цветы, придавив их, и легла рядом с мужчиной, затуманенным взглядом рассматривая его умиротворённое чуть строгое лицо. – Первые два дня я лежала рядом с ним, не в силах встать и уйти. Мне до сих пор неведомо, что же пленило меня тогда. И я не знаю, что заставило меня забыть этот короткий миг. Иов блаженно закрыла глаза, кладя голову на грудь мёртвого Гильгамеша. - Вот я и вернулась сюда, - прошептала она. – Будто мне надо начать всё сначала. Вспомнить о боли и сожалениях. Увидеть всех их снова. Сейчас мне так горько, как никогда. И он будто понимает меня. Гильгамеш сидел на краю своей могилы, наблюдая со стороны за тем, как женщина, которую он желал, обнимает его самого. Но в то же время кого-то другого. - Я понимаю, - проговорил он, поддаваясь своим собственным воспоминаниям. Они причиняли много боли, напоминая об ошибках и страданиях, перенесённых в долгом жизненном пути. Гильгамеш думал о том, кого так любил, но потерял. И сейчас стало ясно, что его друг не вернётся к нему. «Были ли то боги, что создали тебя? Или это были маги?» - прозвучали в его голове слова Иов. - Останься со мной, - он мягко коснулся её оголённой ноги. – Тогда я буду с тобой. Я… желаю этого. Королева открыла глаза, наполненные слезами. Она медленно села, смотря на царя, ожидающего ответа от неё. По щекам Иов потекли слёзы, причин которым она не могла объяснить. Просто какое-то внутреннее понимание ещё не достигло её, но уже причинило боль. - Эта статуя за моей спиной, это я, - проговорила Иов, внезапно ощущая дрожь в теле. – И сейчас мне страшно подумать, кто задумал всё это с тобой и со мной. Были ли то боги или маги. Может, это были мои братья и сёстры, которые желали, чтобы мир вернулся к прежней гармонии. Может, это были другие Алхимики, которых я не знала. Могли это быть и Судьи, и Жрецы, которых я поглотила. Я не знаю. Но кто-то переместил в мою усыпальницу тело царя, который является ключом к одним из самых великих врат в мире. Мужчины, пленившим мой взор. В итоге, через множество столетий пленивший саму меня. И вот мы снова здесь. Мы снова в той точке, с которой что-то началось. Бытие прошло свой оборот по спирали, и мы вернулись иными в это место, чтобы снова что-то начать. Тебе не страшно от этого, Гильгамеш? Его имя сорвалось с её губ подобно капле росы с ночного цветка. Гильгамеш замер, забывая, как надо дышать. Столь сладко было ему сидеть и просто смотреть на Иов, так доверчиво взирающую на его лик. Впервые она была так открыта и нежна с ним. Так близка. - Чтобы меня напугать, этого должно быть как минимум в два раза больше, - он чуть склонил голову на бок. Его рука потянулась к лицу Иов, чтобы легко смахнуть слезу с её щеки. – Сей дар я приму, но сделка наша на этом не заканчивается, Иов. Ты станешь моей. Навсегда. Сверху хлынула вода, а лепестки цветов оторвались от бутонов и устремились вверх. Иов держала за руку мёртвого и живого Гильгамеша, а каменная статуя позади неё плавно оживала, протягивая громадные ладони к каменному ложу царя. Её глаза светились странным светом, ярким и немного пугающим. Хладный лёд звенел во тьме. Гильгамеш не помнил того, что произошло дальше, потому что сознание его отделилось от него, впав в какое-то неописуемое удивление. Иов же исполняла магический обряд, пользуясь не только своей силой, но и магией Алхимиков, чьи тела окружали гробницу Короля Героев. Голубая вода была их манной, а тела знаниями, которые Алхимики желали передать Иов после своей смерти. Послушно женщина вобрала в себя приготовленные ей дары, для каждого из которых она открыла проходы в неведомые никому миры. Энергия нахлынула громадной волной, утопив в себе всё вокруг. Память и разум стёрли свои грани, спирали Судьбы закрутились вновь. *** Когда ритуал был завершён, Королева Проклятых умиротворённо лежала рядом с Королём Героев, устало закрывшим глаза. Его тело одолевали миллионы прежде забытых ощущений, многие из которых были весьма приятны. Ими хотелось наслаждаться, просто оставаясь неподвижным. - Они говорили с тобой, - не стал он скрывать того, что кое-что из произошедшего здесь достигло его сознания и осталось в памяти. - Да, - подтвердила Иов. - Они сказали, почему их шестеро? – дальше, однако, его воспоминания обращались тьмой. - Да, - снова сказала она. – Их пришло сюда семеро. Как и полагается для совершения ритуала. Но почему-то они не встретились с Первым Алхимиком при жизни. Они отыскали его здесь, когда его дух уже оставил мир. Первый Алхимик, который так же, как и я был обделён Судьбой и лишён своего Последователя. Он не знал о своих братьях и сёстрах, поэтому не ждал их и не искал. - А Энди… забудь, - прервал себя король. – Это просто было глупой надеждой.