Одна треть проклятья. Возвращение к началу начал

- Карма? – немного встревоженно проговорил Гильгамеш, ощущая тело сына в своих руках. - Я в порядке, Отец. Я не ранен, - тут же отозвался мальчик. - Что ты здесь делаешь, Отец? - Я достаточно долго наблюдал. Твоя мать беспокоилась за тебя. Ты заставил её уйти. Это был повод, чтобы волноваться. - Ассасин напугала Квелле. Я должен был разобраться с этим. Но… у меня не вышло. Прости, - Карума быстро отходил от полученного шока. Отец не раз спасал его от смерти. Однако сегодня ребёнок испытывал некоторый стыд за проигранный раунд битвы. - У тебя и не могло получиться. Ты дал гневу овладеть тобой. Твой слуга нуждается в исцелении. И это меньшее из зол, сын, - Король Героев обвёл взглядом разрушенные стены и перевёл взор на своего врага. Карума обернулся, чтобы посмотреть Дзингу. Как и говорил Гильгамеш, та была в плачевном состоянии. Сейчас, защищённая магией барьера, она едва держалась на ногах, а её меч слегка светился из-за того, что сильно нагрелся под действием магического пламени. Видимых ран не было, но даже слепой бы заметил, насколько сильно страдает от боли тело этой женщины. Пламя вокруг лизало невидимое препятствие, медленно отступая назад. Радо кривился от боли. Одно его крыло пробило толстое копьём, а в груди у парня нагло торчал остроконечный клинок. Вампир не мог пошевелиться, потому что его ноги пронзали насквозь острые наконечники золотых цепей, которые брали своё начало в широко распахнутых вратах Вавилона. - Ты используешь своих детей! Ты чудовище, а не отец! – крикнул Радо в сердцах. – Этот мальчик верит тебе! И ты используешь это! Ты просто кидаешь его в жар битвы, как кусок мяса! И всё ради… забавы! Радо покачал головой, пытаясь перетерпеть боль. Никакого волшебного шока не случилось, он чувствовал всё. И перед его глазами вдобавок проносились воспоминания детства, в которых он и Селла сражались против чудовищ, призванных их отцом на потеху. Старый дурак желал сделать из своих детей идеальных воинов, поэтому тренировал их и днём, и ночью, заставляя каждый день преодолевать непосильные ни для человека ни для вампира препятствия. Радо и Селла никогда не воспринимали это как нечто весёлое. И отец всегда наказывал их, если они не справлялись с заданиями. Ему было абсолютно неважно, дети они или взрослые. Он требовал, чтобы они использовали свой потенциал, свои знания и умения, которых в их возрасте ещё было маловато. И теперь Радо видел в Каруме себя. Одно лишь не сходилось. Мальчик любил своего отца. Да и этот мужчина не торопился с наказаниями за такой грандиозный провал посреди разгара войны. «Слепец», - горько подумал вампир, отчего ему стало ещё больнее. Гильгамеш пересадил сына на одну руку, а другой направил немного магии Дзингу. Женщина тут же ощутила прилив сил, но отреагировала на него без благодарности, видя в происходящем иную драму. - Использую его? – Гильгамеш снял защитный барьер и теперь подходил ближе к незваному гостю. – Я использую всё, что необходимо, поэтому я царь, и я не на твоём месте. - Ты верно это заметил, - откашлялся Радо, чувствуя вкус собственной крови как-то иначе, чем всю ту кровь, которую он вкушал на пару с сестрой. – Но в этом мало чести. Дзингу медленно встала чуть поодаль от Гильгамеша и Карумы. Ей становилось всё лучше и лучше, совсем скоро она была готова пойти в атаку. Оставалось дождаться приказа. - Если сражение плечо к плечу со своим сыном не является честью для тебя, то лишь потому, что ты никогда не был отцом. Достойным отцом, - уточнил царь, видя презрение и ненависть в глазах оппонента. – Лишь достойный отец способен воспитать в своих детях союзников, единомышленников, с честью идущих по стопам своего родителя. Лишь наследники моей плоти и крови достойны разделить мои взгляды, цели и идеи. Нет лучшего соратника, чем твои преданные отпрыски. Дзингу едва сдержалась, чтобы не начать противоречить этим словам. Остановило её лишь то, что где-то внутри себя она понимала, почему ей не удалось стать со своим сыном союзниками. Дзингу просто не была ему достойной матерью. Она была воином. - А если они поймут, что ты не прав?! – вскрикнул Радо, отказываясь верить, что дело в достоинстве и воспитании. Его не растили в любви, поэтому он мало знало том, о чём ему говорил царь. И теперь у Радо не оставалось времени, чтобы узнать что-то новое для себя. Момент смерти неотвратимо приближался. Карума с презрением смотрел на вампира, спокойно перенося вид его истерзанного тела, истекающего кровью. - Прав я или нет, это всё относительные понятия. Будь ты на моей стороне, ты бы сказал, что я прав, - теперь Король Героев насмехался. Радо стиснул зубы: - Неужели ты не понимаешь! Карма! – обратился он в отчаянье к мальчику. – Твой отец использует эту войну, как арену, чтобы выдрессировать тебя! Он не может призывать Слуг, поэтому их призываешь ты! Мы все для него лишь игрушки! В прошлой войне он потешался над великими воинами. Теперь потешается и над тобой, и надо мной! Мы все лишь… - Карма, сын мой, ответь же презренному мусору. А то он никак не поймёт, в чём ошибается, - отец взглянул на сына. Мальчик гордо смотрел на Радо, сидя на руке Гильгамеша. Сейчас Карума снова чувствовал, как к нему возвращается уверенность в победе, а страх постепенно отступает. Ведь он действительно испугался, когда понял, что может умереть. Ведь он на самом деле поверил в то, что может проиграть. - Вы все лишь хотите войти в чертоги Истока, разрушив его. Всё, чего вы касаетесь, вы разрушаете, потому что ваша жадность бесконечна, - проговорил ребёнок. – И этот мир тому доказательство с его бедами и горестями. Голод, перенаселение, войны, болезни, преступления. Всё это вы принесёте в колыбель магии и отравите все существующие миры своим проклятьем. Эта война – испытание моей силы. И если я выдержу его, то я смогу с достоинством войти в чертоги Истока и узреть то, как всё встаёт на круги свои. Этим миром правят презренные. И я могу помочь моему Отцу защитить начало начал, чтобы такие крысы, как вы, могли жить дальше в прекрасных садах его. Радо удивлённо слушал слова ребёнка. Он знал, что Карума прав, но не хотел этого признавать. Вампиры желали добраться до Истока, чтобы испить его силу, чтобы стать теми, кто будет править этим миром. Потому что его населили презренные. Маги и церковники, не знающие границ. Люди, одолеваемые жадностью и апатией. В этом мире не осталось проблем, которые хотя бы кто-то на самом деле желал решить. - Ты слышал его слова. Надеюсь, что после них, у тебя ещё осталось желание сражаться. Мой сын хотел бы преподать тебе урок уважения, - Гильгамеш жестом дал сигнал Дзингу. Женщина охотно приняла боевую стойку, чтобы нанести последний удар и освободить пленника от объятий жизни. Ей порядком надоедали эти разговоры, в которых у неё не было права голоса. - Тебе легко насмехаться над нами, - неожиданно парень выпрямился. – Тебе не нужен Грааль или ещё что! В твоих руках Королева Мёртвых, а ей не ведомы запреты перехода между мирами! В твоих руках та, которая знает о сотворении магии, о том… - Заткнись! – не выдержал Карума, резко перебивая своего врага. – Закрой свой грязный рот, плебей. И не смей говорить о моей матери! Не смей даже думать о моей матери! - Тише-тише, Карма. Он не достоин твоего гнева, - успокоил Гильгамеш сына. – Надеюсь, теперь ты понял, что мои дети мои союзники? – царь посмотрел на вампира. – Однако сейчас умрёшь ты не по этой причине. Я не давал тебе права говорить о моей супруге! - Король Героев становился серьёзнее. – Никто из вас не смеет марать её имя своей гнилью! И в этот миг раздвинулись небеса, и врата Вавилона открылись шире, выпуская наружу нестерпимое бело-золотое зарево. Дзингу с ужасом обернулась, понимая, что ничего подобного не видела никогда в жизни. Ни полчища врагов, ни стаи зверей, ни даже сын, идущий убивать свою мать – ничто не могло сравниться с этим выжигающим всё вокруг ужасом. Радо посмотрел вверх, выпуская последнюю магию, заготовленную на сегодня. Но от неё был лишь свет, ударившийся в магический барьер, защищающий царя и его ребёнка. Священные оружия сорвались с небес и ударили точно в цель, переливаясь белым золотом в сиянии смерти. *** - Так вот, кто призвал эту неприятную особу, - проговорила Иов, созерцая у своих ног девушку, лежащую в небольшом магическом кругу. Заклинательные знаки внутри него слабо мерцали, выветриваясь. Камни, разложенные вокруг, забирали силу девушки и уносили куда-то далеко. Селла сильно ослабла, поэтому вяло среагировала на появление гостей. Она лишь немного приподняла голову, чтобы узреть ту, которую так желала увидеть. - Великая Мать, - прошептала Селла, чувствуя, что от её голоса практически ничего не осталось. Но она знала, что её услышали. – Ты пришла убить меня? - Да, дитя. Сегодня я заберу твою жизнь, - Иов подошла ближе, давая Селле разглядеть себя и свою дочь, притихшую у неё на руках. - Но почему? - Почему? – повторила вопрос Иов. – Всё просто. Вы вторглись в мой дом. Вы прервали мою беседу с сыном. Вы напугали мою дочь. Вы заставили моего сына сражаться с вами. Вы заставили моего мужа наблюдать это. Вы заставили меня покинуть мой дом и прийти сюда. Это достаточно большое количество неудобств, за которые я желаю наказать вас. Одно хочу узнать, прежде чем ты вернёшься к началу начал. Зачем ты желала увидеть меня? Квелле во все глаза рассматривала красноволосую девушку, тяжело приподнимающуюся на локтях, чтобы лучше разглядеть Королеву Проклятых. В этом не было смысла, потому что зрение покидало Селлу. - Мы с Радо хотели открыть путь к Истоку, - проговорила она слабо. – Мы хотели вобрать его первородную магию и принести её нашему народу. Твоим детям. Проклятым. Наша раса должна править этим миром. Люди разрушают его, игнорируя его законы и потребности. Они не замечают даже собственные потребности, увязая в материальном… Если так продолжится, этот мир падёт. И мы узреем конец времён. - Этот мир на грани своей жизни, - подтвердила Иов, легко кивнув в ответ. – И это его цикл. - Цикл? – недоумевала Селла. - Миров бесконечное множество. И все они проходят свой цикл. Хаос достигает своих границ, и миры уходят в небытие. Как плоды они падают к Истоку, чтобы когда-нибудь возродится вновь без памяти о горе и радости. Спасение этого или любого другого мира – это не выход, дитя. Это тупик. Ваше сознание отказалось от идеи путешествия по мировому древу. Вы заперли самих себя здесь и сейчас. В этом нет ничьей вины. Просто наступит необратимое. И никто не сможет этому помешать. - Зачем тебе тогда Грааль? Ты же можешь путешествовать сквозь миры. Мы знаем это точно, - Селла щурилась, но всё равно видела всё хуже и хуже. - Это правда, я могу, - подтвердила Иов, поглаживая дочь. – Однако Исток для меня закрыт. Потому что я проклята, как и все вы. Как и вся магия, которой вы пользуетесь незаслуженно. Все маги лишь воры. А воровство это такое же проклятье, как и изгнание. Исток никогда не впустит подобное в себя. - Значит, Радо был прав. У нас нет единой цели, - вздохнула Селла, чувствуя, как её брат только что вытянул из неё новую порцию силы. Это ослабило девушку ещё больше. Она легла ничком на пол, чувствуя, как сильно кружится её голова. – Мы не в силах понять тебя. Мы слепы. - Не думай об этом, дитя, - проговорила Иов, успокаивающим голосом. – Закрой глаза. Совсем скоро ты увидишь дивный сон. Она подошла чуть ближе, едва шурша тканью чёрного платья. Королева Проклятых провела ладонью над головой Селлы, отбирая у неё остатки разума. А за ними из тела девушки ушли последние капли её жизни. Селла едва осознала то, что её брата больше нет. Но Радо этой чести не досталось. Умирая, он чувствовал, как его сестра покидает этот мир. Квелле во все глаза разглядывала то, что делала её мать. Девочка внимательно следила за тем, как Иов переворачивает свободной рукой тело Селлы, заставляя ту лечь на спину. Женщина аккуратно поставила дочь на ноги чуть поодаль от трупа и склонилась над Селлой. Ладонь Иов снова заскользила над девушкой, но на этот раз прямо над её грудной клеткой. - Мама? – Квелле не могла разглядеть из-за плеча матери, что происходит. – Мама? – хотела она было подойти ближе. Но голос матери остановил её. - Стой на месте, - коротко сказала Иов, аккуратно вводя свою ладонь в раскрывающуюся из-за бушующей внутри крови грудь Селлы. Кожа лопнула, грудная пластина треснула, и рёбра раскрылись подобно шкатулке. Кровавые сгустки устремились наружу, не касаясь руки королевы. То, зачем она это всё проделала, медленно пульсировало светясь фиолетовыми прожилками магии. Иов аккуратно достала сердце Селлы и показала дочери: - Это малый Грааль, девочка. С ним тебе играть нельзя. Квелле завороженно смотрела на новую вещицу, испытывая желание изучить её поближе. Но в итоге согласно кивнула, хотя этот жест можно было воспринимать по-разному. Квелле была слишком мала, чтобы держать слово. Она могла лишь слепо следовать своим желаниям.