Особенности работы со временем

Почти всю следующую неделю я провел на перроне железнодорожного вокзала. Я отчаянно вглядывался в толпу снующих туда-сюда людей в поисках черной макушки того самого мальчишки, который вручил мне газету. Пару раз мне удавалось заметить его, но он ускользал от меня, растворяясь бесследно в толпе. Я стал меньше спать, почти не ел, и это оказало значительное влияние на мой внешний вид и не смогло проскользнуть мимо глаз моего единственного друга в академии, Николаса Хайнса. Мы были с ним чем-то похожи: мы оба были зациклены на достижении своих целей. Но я все равно не понимаю, как нам удалось найти общий, но, тем не менее, мы стали компашкой неразлучных друзей. Куда бы мы не пошли, он без умолки рассказывал все, что только могло прийти в его голову, любую затею, а я молча плелся рядом, пропуская мимо ушей половину его слов и изредка кивая, дабы показать, что я еще не умер. И это было идеальное решение для меня. Я не чувствовал себя одиноко, но в то же время мне не нужно было много говорить. — С тобой точно все хорошо? — вот уже сотый раз подряд задал он мне этот вопрос, и я вновь кивнул ему в ответ. — Просто я знаю одно место, которое сможет поднять тебе настрой. Некоторые личности из этого окружения жаждут с тобой познакомиться. Затея моего друга показалась мне не особо интересной, но, тем не менее, я согласился пойти с ним на очередную встречу этого клуба, именуемого «Роза пустыни». Контингент в основном состоял из красивых женщин, как будто специально отобранных и собранных в одном месте. А от приторного запаха сотен духов, желание сбежать становилось с каждой секундой все сильнее и сильнее. — Вот, познакомься, — ко мне подошел мой друг, ведя под руку миленькую блондинку. — Этан, ее зовут Андрэа, и именно она хотела познакомиться с тобой долгое время. Как только он представил нас друг другу, Николас поспешил ретироваться, оставляя нас самим себе. Возникло неловкое молчание и я не желал его разбивать. Тогда девушка решила взять инициативу в свои руки и, попросив официанта принести два бокала вина, заговорила: — А вы именно такой, каким вас описывают. Холодный мужчина с северным акцентом. Получается, правдой является все, что про вас говорят? — А что еще про меня говорят? — делая глоток дорогого вино, с интересом спросил я. — Говорят, что вы горяч в постели и не пренебрегаете жесткими методами, — она прикусила нижнюю губу и многозначительно посмотрела на меня. Я усмехнулся. Хорошие про меня пускали слухи. Андрэа оказалась весьма образованной и интересной девушкой, что разилось с моим первым впечатлением о ней. Мы долгое время говорили о политике, о последнем вышедшем фильме и о многих других вещах. С каждым глотком вина я чувствовал себя увереннее, а Андрэа нравилась мне все больше и больше. Перейдя в более уединенное место, я почувствовал себя еще более комфортно. Тишина была непривычной, после всех тех часов, проведенных в окружении бесконечных разговоров и непрекращающегося смеха. Но внезапно, тишина стала уж слишком заметной. Мы молчали. Точнее, молчал я, а Андрэа периодически открывала рот, чтобы что-то сказать, но тут же краснела и снова замолкала. Наконец, решившись, она опустошила бокал и заговорила: — Вы не ответили на мой вопрос. — Который? — Правда ли вы горяч в постели? Не успел я ответить, как она уже сидела на мне, впиваясь в мои губы жадным поцелуем и расстегивая пуговицы на моей рубашке. Я попытался отстраниться, но был силой вжат в спинку дивана, а вскоре совсем отбросил эту идею. Умелые ласки Андрэи вскружили мне голову. Прорычав ей в губы, я повалил ее на спину, накрывая своим телом. Но каждый раз, когда я прикасался к ее коже, в голове всплывали навязчивые образы совершенно другого человека. Мой разум отчаянно не хотел признавать действительное, вырисовывая в голове тело того хрупкого мальчишки, которого я мельком видел на перроне. Я не мог понять, почему именно он, но и сопротивляться себе я больше не мог. Вскочив на ноги и бросая извинения, я быстро привел себя в порядок и поспешил покинуть это заведение. На следующее утро я сидел в небольшой кофейне, расположенной недалеко от моего дома, и медленно потягивал кофе. Было раннее утро, и людей практически не было. Поэтому я с крайне скучающим лицом пялился в окно. Вот на той стороне улицы едва плетется старый дед, ведя на поводке большую лохматую собаку, а вот хозяин магазина с радиодеталями, держа за шкирку того самого черноволосого мальчишку, пытается вышвырнуть того на улицу. Допив кофе, я решил выйти на улицу и воочию посмотреть за происходящим. Встав, оперевшись об стену, так, чтобы не привлекать внимания, но се слышать. Из их разговора я понял, что мальчишке срочно нужно купить какую-то важную деталь, но у него не хватает на нее средств. И вот, дождавшись самого критического пика все этой ситуации, я решил вмешаться и почувствовать себя героем: — Я заплачу за деталь, — доставая кошелек, спокойно сказал я. Дождавшись, когда мне назовут сумму, я протянул разъяренному продавцу деньги и тот выдернул их из моей руки, а затем направился обратно в свой магазин. — Держи, — я протянул деталь растерянному и напуганному мальчишке и, заметив, что тот не торопится ее взять, продолжил. — Не бойся, ничего я с тобой не сделаю. — Тогда… — неуверенно промямлил он. — Хотите, я покажу, для чего она нужна? — и в ответ я коротко кивнул, стараясь как можно доброжелательнее улыбнуться. Мы долго шли проулками, в которых я никогда не был и вряд ли побываю вновь. Этот район был пристанищем для тех, кому повезло чуточку меньше, чем мне. Тем, для кого самой большой радостью было проснуться утром живым. И это действительно было жутко. Даже меня, жителя богатого района, сразила болезнь, от которой я, признаюсь честно, медленно, но верно угасал. Что уж говорить про один из самых бедных районов города. Всю дорогу я шел позади и внимательно изучал этого юношу. Он был высоким и очень тощим, его кожа была очень бледной и слишком тонкой настолько, что сквозь нее ясно проглядывали вены. Но я, к своему облегчению, каких-либо действительно опасных симптомов в нем не разглядел и восхитился его иммунитетом. Мы вошли в старый, полуразвалившийся двухэтажный дом. Поднялись по ступенькам, которые то и дело скрипели, желая сломаться под моим весом, и открыли крайнюю дверь слева по коридору от лестницы. Когда я сделал шаг вперед, проходя первым в комнату, то тут же встал как вкопанный. Передо мной стоял тот самый шкаф, который много лет назад показывал мне Маттиас. Только выглядел он… новым? Запах едва высохшей краски бросился мне в легкие, и я едва сдержал кашель. — Нравится? Ты знаешь, что это? — спросил у меня мальчишка и подошел ближе в ожидании ответа. — Машина… времени? — предположил я, за что тут же получил хлопок по голове: — Ты что, пуддинг? — насмешливо сказал он, поворачиваясь лицом к своему изобретению. — Это машина, которая способна расщепить атомы. Смотри! — он поднял первую попавшуюся деревяшку с пола и положил ее в шкаф. Затем он щелкнул выключателем, приделанные к шкафу лампочки заморгали и до моих ушей донесся странный треск, который, оказывается, был хорошим знаком. Распахнув дверцу шкафа, он торжественно заявил, что деревяшка расщепилась на атомы. — Изумительно! — воскликнул я. — Да, но из-за сырости и дырявых потолков механизм постоянно ломается, а покупать каждые раз новые детали я не могу себе позволить. Можно ли считать себя безрассудным идиотом? Вполне обоснованно. Однажды я уже принял приглашение незнакомого мне человека, теперь пришла моя очередь. — Как тебя зовут? — Тиас, — ответил мне мальчишка. — Мое имя — Маттиас Ветцель!