Дышать легко.

       Очередной, один в один похожий на многие предыдущие день подходил к концу. Но не так стремительно, как хотелось бы. Лимб. Или День сурка, если угодно. Прям как в том странном зарубежном фильме о закольцованном отрезке времени, из которого нет выхода. Что сделал главный герой, чтобы выбраться из необычной западни, Ирука не помнил. Стоило пересмотреть ради этого. Если подумать, то это не день, а неделя сурка. С понедельника по воскресенье. Только омега сбился, которая по счету.        Он не спеша шел по протоптанным диагоналями через дворы тропинкам к многоэтажной новостройке, ставшей в последние годы для него и Юки домом. На самом деле квартира в таком месте была омеге не по карману, но очень повезло с работодателем, предоставившим жилье молодому специалисту. Еще два-три десятка сотен лет и можно будет выкупить его, став полноправным хозяином. Под рассохшейся подошвой скользила и хлюпала грязь вперемешку с разноцветными листьями. Виной такой сырости стал растаявший снег, что выпадал уже третью ночь подряд. Ирука поежился от очередного порыва ветра и повыше подтянул ворот старенькой куртки. Сентябрь выдался на удивление холодным, сырым и ветренным.        Расстояние от клиники было всего пара остановок и пешие прогулки на черезчур свежем воздухе стали для омеги предпочтительнее толкотни в переполненном с завершением рабочего дня общественном транспорте. На улицах людей всегда было мало, чему он был очень даже рад — дышалось от этого однозначно легче. Чуткий нюх и полученное нелегким трудом душевное равновесие лишний раз тревожить не хотелось.        Завернув за угол он зашел в местный продуктовый, ломая голову над своей ежедневной проблемой — что приготовить для Юки? Самому есть как обычно не хотелось, но вот угодить маленькому альфе всегда было делом не простым. И если размышлять глобально — наверно всем альфам угодить нелегко. Ирука исхитрялся как мог, вооружаясь самой невероятной фантазией и наработанными за последние годы кулинарными финтами.        Его сын родился в начале октября. В тот день рано утром осень преподнесла неожиданный сюрприз, украсив закрытый тяжелыми серыми облаками рассвет легкими пушинками снега. Они медленно падали с неба, как перья раскачиваясь из стороны в сторону, и, казалось, таяли прямо в воздухе не успевая касаться земли. Вымотанный тяжелыми родами, которые длились почти сутки, Ирука наблюдал это волшебство природы через окно палаты, а к груди прижимал три с лишним килограмма самого настоящего чуда. Завернутый в белоснежные пеленки новорожденный малыш сыто посапывал во сне, забавно причмокивая пухлыми губками. Чистый, невинный и такой же спокойный, как и этот первый снег. И имя напросилось само собой.        Юки досталась внешность альфа-отца: светлая кожа и пепельные волосы. Собственно, как Ирука того и хотел… Но сейчас это уже не имело никакого значения. Потому что альфы больше не было и единственным свидетельством того, что тот когда-то был в жизни Ируки, стал Юки.        — Я дома! — крикнул омега в пустоту коридора, едва переступив порог.        — Папа? Папа! — маленький беловолосый ураган выскочил в прихожую, но сразу же ломанулся обратно в комнату, чтобы через секунду вывалиться вновь со странным бумажным недошаром всевозможных цветов в руках. — Па, смотри! А мы почти собрали кудусаму!!!        — Чего-чего? — было невозможно сдержать улыбку от этой белиберды, выкрикнутой с невероятной гордостью и важностью.        — Ку-су-да-ма, Юки. — по слогам поправил звонкий голос вышедшей навстречу зеленоглазой беты. — Здравствуйте, Ирука-сан.        — Привет. — поставив обувь на положенное место Ирука взял будущее шарообразное нечто в одну руку. Другой стал вытаскивать разноцветные обрезки из волос сына и его няни, резюмируя. — Красота!        Сакура была горазда на всякие выдумки, способные занять внимание неугомонного маленького альфы и направить фонтанирующую через край энергию в мирное русло. Конечно, искусство оригами для пятилетнего малыша было еще сложным для освоения, зато сложение простых модулей и склейка их между собой давалась на ура.        — Сакура, помоги… да, на кухню. — он не успел озвучить мысль полностью, как Юки с няней похватали тяжелые пакеты и уволокли, кто как мог. Хрупкая на вид девушка бодро унесла по одному в каждой руке. Упертый Юки пыхтя закинул самый большой с виду себе на спину. Благо внутри была туалетная бумага да бумажные полотенца. На всякий случай Ирука незаметно, дабы не задеть зачатки мужской гордости, приподнял ношу с другого конца. — Не надорвись, альфач.        Мальчишка же упрямо выпрямившись двинулся вперед, за няней.        Прошло уже больше года, как Сакура взялась за чисто символическую плату ("Ну что вы, Ирука-сан! Я не возьму с вас денег!") работу няньки: забрать из садика, если Умино-сан задерживался или побыть с мальчиком ночью, если случались дежурства или экстренные вызовы. Со временем девушка превратилась в самого настоящего спасителя для отца-одиночки, за что тот был ей бескрайне благодарен, и даже больше - она стала для Юки почти как сестра.        С семьей Харуно Ирука подружился почти сразу, как переехал. В день их знакомства маленький шумный Юки подозрительно затих, стоило ему увидеть девушку. Виной всему оказались длинные волосы нежно-розового цвета, переливавшиеся волшебным перламутровым блеском на солнце. Тогда Сакура разрешила потрогать их еще маленькому застенчивому альфочке. Жаль, что по поступлении в медколледж она их все таки отрезала.        — Умино-сан, я знаю, что Саске-кун был у вас сегодня… — робко начала девушка, расладывая продукты по полкам.        — Ммм? — Ирука задумался, подбирая слова. Все же, как бы он хорошо не относился к ребятам, много сказать и рассказать не мог. — Да, он заходил.        — Как… как у него дела?        — Все хорошо, Сакура. Тебе не о чем волноваться. — заверил омега девушку, а вспомнив одного настырного и неугомонного альфу, добавил: — К тому же, насколько я понял, за ним всегда теперь есть присмотр.        — Ааа… это вы про Наруто. Ему и цветок комнатный доверять нельзя, не то что…        — Не суди пока что его так строго. Что-то мне подсказывает, что из него выйдет достойный альфа. И даже глава триады. — он лукаво подмигнул девушке.        — Пфф… С трудом верится. — Сакура иронично фыркнула, показывая, что не разделяет его оптимизма, но Ирука все же заметил, как покраснели ее уши.        — Со временем, конечно же.        — Па, а что такое «ти-ра-да»? — по слогам протянул Юки, дергая омегу за край футболки. Сакура полностью залилась краской, не зная, куда себя деть. Ирука нервно вздохнул. Что ж, рано или поздно ребенок все равно бы про это прознал. К тому же в последнее время таких семей становилось все больше и больше.        — Триада? Ну… сынок, есть такие семьи… где не двое взрослых, а трое. — мягко начал объяснять омега. — Это из-за того что бет, таких как твоя няня, в последнее время стало мало и… им трудно найти себе пару. А альфы достаточно сильны, чтобы позаботиться и о своем омеге, и о бете. Такая семья как маленькая стая… Как-то так…        Ирука не был уверен, понял ли его Юки. Однако мальчик, выслушав молча, задумчиво уставился на няню. Усиленно над чем-то размышляя он нахмурился, а затем уверенно заявил:        — Няня будет в моей стае!        Вот так новость. Омега округлившимися в изумлении глазами уставился на Сакуру, а она на него. Оба всеми силами старались не засмеяться.        — Эм… Юки… тут как бы… понимаешь… это… — первым, к кому вернулся дар спокойной речи стал Ирука. Спокойной — да, содержательной — это вряд ли.        — Я вырасту и буду заботится о Сакуре. Я же альфа! И у нас будет «тирада».        — Но ты же еще не встретил своего омегу. — хитро начала девушка. Было похоже на то, что у нее появилась какая-то идея. — А без омеги триады быть не может. Давай договоримся так: если к тому времени, как ты найдешь своего омегу, обо мне никто не захочет позаботиться, то я вступлю в твою стаю. Идет?        — Идет! — маленький альфа засиял от радости, улыбаясь во весь рот с поредевшим набором молочных зубов. — Па, а почему у нас нет стаи?        Ирука каждый раз со страхом реагировал на такие вопросы. Вот и сейчас сердце болезненно сжалось и упало куда-то вниз. Руки дрогнули и вода из чайника, который омега собрался поставить на огонь, выплеснулась на плиту. Душевных сил хватило лишь на тихий лепет.        — Потому что… я… я не знаю.        — Эм… Умино-сан, мне пожалуй пора. — засуетилась девушка, явно тоже почувствовав себя неловко. — Я закрою своим ключом, не провожайте. До завтра, Юки. — чмокнув мальчишку в обе щеки, она быстро убежала.        Умино не знал, что ответить сыну. До сих пор не знал. Каждый раз размышляя о том, что ему ответить на вопросы про альфа-отца, он заходил в тупик. Тупик этот заключался в том, что правду сказать нельзя, а врать тем более. Правда ужасна и омерзительна. Правда может разбить вдребезги уже сложившиеся представления мальчика о том, каким должен быть настоящий альфа. Правда может исказить стремление мальчика расти и становиться достойным своего статуса. Его правда и альфа несовместимы.        Злые слезы начали жечь глаза и в желании смахнуть их руки невольно коснулись застарелого рубца на лице. Триада. Какие слова найти и объяснить сыну, что его горе-папа не то что стаи, но даже нормальной семьи больше создать не способен. Какому альфе теперь захочется смотреть на это лицо? Какому альфе понравится тусклый запах использованного омеги? Какому альфе интересно воспитывать чужого щенка?        — Па? - спрашивает Юки очень тихо, словно чувствует забитую боль своего родителя, и подныривает головой под безвольно висящую вдоль тела руку омеги. - Ты плачешь? Ты не плачь!        Это заставляет взять себя в руки. Ну что он в самом деле, как подросток, дал волю ненужным чувствам, еще и ребенка расстроил. Ирука смаргивает оставшуюся на глазах влагу, стараясь не показать этого сыну, и нежно приглаживает растрепанные белые вихры.        — Нет. Нет, малыш. Просто что-то в глаз попало…