Мелкий, ты меня убиваешь

POV Тони: Приступ паники отпустил меня, только когда я оказался на полу собственной спальни. Я лежал, уткнувшись лицом в пол, и обеими руками закрывал грудь, пока Пеппер стояла рядом со мной на коленях и гладила по волосам. - Ты в безопасности, Тони, в безопасности, - бормотала она успокаивающе, - ты дома, в Малибу, и мы в нашей спальне. Ты сейчас со мной, Пеппер, и ты в полной безопасности, - продолжила она, и я не смог сдержать больше похожий на плач вздох облегчения. - Ох, Тони, - ласково проворковала Пеппер, и я устроился головой на ее коленях, когда она потянулась ко мне, чтобы обнять. Я так хотел обнять ее в ответ, но я был настолько измотан, что просто не мог заставить себя оторвать ладони от груди. Хватка Пеппер была настолько решительной и успокаивающей, что я волей-неволей начал потихоньку расслабляться. Мое дрожащее дыхание приходило в норму, и, в конечном итоге, я нашел в себе силы поднять на нее взгляд. - Привет, красавчик, - поприветствовала она меня с очаровательной улыбкой, после чего наклонилась и невесомо поцеловала меня в лоб. Я поводил носом по ее щеке, но через какое-то время она прошептала, что нам нужно переодеться в сухую одежду. Я что-то неразборчиво проворчал, и она приняла это за согласие и заставила меня подняться. Мои ноги тряслись и подкашивались, поэтому я позволил Пеппер поддержать меня, когда мы вошли в ванную. Мы сбросили мокрую одежду и обтерлись полотенцами. Прямо сейчас даже мысль о том, чтобы принять душ, вызывала у меня тошноту, так что, натягивая шорты, я решил, что лучше уж пусть от меня пахнет хлоркой. Одной рукой я все еще цеплялся за то место, где раньше был мой реактор, потому что мне необходимо было постоянное подтверждение, что со мной все в порядке; по этой же причине я не стал надевать футболку. Я был измотан, так что я не стал дожидаться подсказок или просьб, и просто доковылял до кровати и рухнул на нее. Стоило мне устроиться поудобнее, я улыбнулся, когда Пеппер опустилась на кровать рядом со мной и снова начала мягко поглаживать меня по волосам. Я был очень рад, что она не заставляет меня говорить или что-либо объяснять. Она просто знала. Она все понимала, и за это я любил ее еще больше. Я дрейфовал где-то между сном и явью, когда Пятница тихо сообщила нам, что ребенок неловко топчется за нашей дверью. Пеппер немедленно вскочила на ноги и кинулась к двери. Я не особо расслышал, о чем они говорили, но в какой-то момент я понял, что кто-то пристально смотрит на меня, так что я, не открывая глаз, пробормотал: - Эй, парень, может, прекратишь сверлить меня взглядом, ты меня пугаешь. Ответа не последовало, но, поскольку, я все еще чувствовал на себе его взгляд, я заставил себя сесть на кровати, и, издав усталый стон, провел рукой по лицу. Открыв, наконец, глаза, я встретился взглядом с оцепеневшими мальчиком, в чьих глазах было слишком много беспокойства, и я просто вынужден был добавить: - Я повторю, Пит, твой пристальный взгляд меня пугает. Я не болен и не умираю, так что, прекрати, пожалуйста, смотреть на меня так, будто я вот-вот развалюсь на части. «Поверь в меня хоть немного, - хотелось добавить мне, - я не стеклянный». Мои слова, казалось, расстроили его еще больше, потому что он резко перевел взгляд в пол и, заикаясь, пробормотал: - Прости. Я просто… я хотел знать… должен был увидеть… я рад, что ты в порядке. Мм, я..я пойду, – выпалил он, после чего стремительно развернулся и побежал к двери. - Эй! – позвал я, - малыш, постой, не уходи! – крикнул я ему вслед, но он выскочил за дверь до того, как я успел закончить. «Проклятье, Старк, - бранил я сам себя, - отличная работа». Я скатился с кровати и, игнорируя неприятную боль в мышцах, поспешил за ним. Наткнувшись на закрытую дверь, я немедленно постучал и попросил разрешения войти, но ответа не было. Я попытался открыть дверь, но она оказалась заперта. Чертыхнувшись, я спросил у Пятницы, там ли еще Питер, но она сообщила мне, что он выбрался через люк в потолке. Я обессиленно вздохнул, с силой вцепившись рукой в волосы. Что мне теперь делать? Последовать за ним? Дать ему немного времени? Он должно быть чувствует вину за то, что произошло; но я знал, что он не имел в виду ничего плохого. Он же просто ребенок, который хотел немного повеселиться. Он понятия не имел, что я так отреагирую. Я должен сказать ему, что не злюсь на него, но должен ли я для этого пойти за ним? - Пятница, у него телефон с собой? – спросил я, и она ответила утвердительно. Я почувствовал, что какая-то часть беспокойства отпустила меня, и поспешил вернуться в комнату за своим телефоном. Питер, я в порядке. Я не виню тебя в произошедшем. Это был несчастный случай, не кори себя. Я знаю, что ты вышел, просто будь осторожен, и, пожалуйста, вернись домой через несколько часов. Я отправил сообщение и снова тяжело вздохнул, ненавидя себя за то, что моя дурацкая паническая атака испортила такой потрясающий день. Боже, я не могу побороть охватившее меня смущение. Афганистан был так давно, а я все еще чувствую его отголоски. По правде говоря, не то, чтобы я пытался с этим что-то сделать, но я думал, что смогу самостоятельно перебороть и худшее дерьмо, чем это. Полет в червоточину с ядерной ракетой тоже нельзя назвать прогулкой по пляжу. Мой телефон звякнул, и, хотя, это не был ответ от парнишки, по крайней мере это было уведомление, что он прочитал сообщение. Я просто должен продолжать верить в то, что он сам вернется через несколько часов. Если он не вернется к утру, тогда я пойду его искать; но я понимал его желание побыть в одиночестве. Я только надеялся, что это не приведет к тому, что он еще больше погрузится в бездну самобичевания, как это сделал бы на его месте я. В этот момент вернулась Пеппер, на лице которой явственно читалось облегчение от того, что я встал, но ее выражение немедленно сменилось на озабоченность, когда она увидела мои глаза. Я рассказал ей о том, что случилось с Питером, и теперь уже она выглядела обеспокоенной; но я поспешил заверить ее, что с ним все будет хорошо. - Дай ему пару часов, и он вернется, - убеждал я ее, и она только кивнула. - Ребята очень переживают за тебя, так что, если ты готов, может все же встретишься с ними сегодня, или ты хочешь подождать до завтра? – спросила она, и я застонал, откидываясь на кровать. - А они могут просто притвориться, что ничего не было? – спросил я риторически. Я тяжело вздохнул и, поднявшись с кровати, целеустремленно зашагал из комнаты в сопровождении Пеппер. Я зашел в общую комнату с высоко поднятой головой, с удовольствием отметив, что все они находились тут, так что мне не придется повторяться. - Послушайте, дамы, - обратился я к присутствующим и прищурился, глядя на их обеспокоенные лица. – Не особо большой фанат воды. Я запаниковал, все закончилось. Сейчас все хорошо, так что не надо ходить вокруг меня на цыпочках, или я заставлю вас пожалеть об этом. Наташа немедленно вскочила на ноги и с выражением чистейшей ярости начала надвигаться на меня. Я настороженно следил за ней, поморщившись, когда она треснула меня по затылку сильнее, чем я того заслужил. - Больше не смей так пугать меня, - приказала она и, когда я кивнул в ответ, взъерошила мои волосы и направилась в сторону своей комнаты. Очевидно, ее удовлетворила информация о том, что я в порядке. Вижн только кивнул мне, так же испытывая облегчение от того, что со мной все нормально. - Я рад видеть, что вам уже лучше, мистер Старк, - сказал он тепло, и я улыбнулся ему. Роуди, на лице которого так же застыл гнев, кое-как доковылял до меня и с силой ударил кулаком в плечо. - Ай! – пожаловался я, потирая место удара, на что он только сказал: - Ты заслужил и чего-нибудь похуже за то, что до смерти меня напугал, идиот! В следующий раз просто поговори со мной, пока ты меня до сердечного приступа не довел, идет? - Я понял, - ответил я с робкой улыбкой. Он покачал головой, и, пробормотав «проклятый идиот», тоже направился в свою комнату. В зале остался только Хэппи, который теперь смотрел на меня с облегчением и досадой. - Ты нас неплохо напугал. Я согласен с Роудсом. Ты должен предупреждать нас о подобной херне, чтобы мы могли избежать этого в будущем. Ребенок страшно накрутил себя из-за всего, что произошло. Я понимающе кивнул и рассказал ему о том, что Питер сбежал. Он только вздохнул, после чего спросил, должен ли он отправиться на его поиски. Я покачал головой, посоветовав ему отправиться спать. - Если он не вернется до рассвета - я сам пойду за ним. Телефон у него с собой, так что я без проблем найду его. - Если он его не разобьет, - заметил он недовольно, но я только покачал головой. - Поверь, он этого не сделает, - ответил я, и он только еще разок покачал головой, после чего пожелал нам спокойной ночи. Я посмотрел на Пеппер со счастливой улыбкой, и, раскинув руки, воскликнул: - Вуаля! У нее вырвался легкий смешок, но я видел, что она все еще волнуется за Питера. - Почему ты не хочешь пойти за ним сейчас? – надавила она, и я ответил: - Я хочу дать ему некоторую свободу. Он может позаботиться о себе, и я не хочу, чтобы он думал, что мы ему не доверяем. - Но он явно очень расстроен, а в подобном состоянии он принимает опрометчивые решения, - настойчиво возразила она, и я не мог отрицать тот факт, что в ее словах был смысл. - Пятница, дай мне всю информацию о местоположении парнишки до настоящего момента, - приказал я, и она приступила к выполнению. Буквально через секунду мой телефон звякнул, и я увидел текущее расположение Питера на пляже в десяти милях отсюда. - Проверяю историю передвижений, - сообщила Пятница, - похоже, мистер Паркер просто бродит по пляжу. Я поблагодарил ее и перевел взгляд на Пеппер. Но она все еще не выглядела удовлетворенной, поэтому я вздохнул и предложил компромисс: - Ладно, я найду его и послежу за ним издалека. - Ты уверен, что готов к этому? – уточнила Пеппер, и я улыбнулся. - Со мной все нормально, Пеп, правда. Ты очень помогла мне. Она обхватила меня руками за шею и опустила голову мне на плечо. Я обнял ее в ответ и, легонько поцеловав в шею, отпустил. Я натянул первые попавшиеся кроссовки и запрыгнул в машину, решив, что лучше отправлюсь за ребенком своим ходом, чем в костюме. Я знал, что с ним все хорошо, но проверить не помешает. Загрузив координаты мальчишки в телефон, я доехал прямо до пляжа, припарковался и пошел дольше пешком, пока не смог увидеть его, при этом оставаясь незамеченным им. Казалось, он просто развалился на песке, уставившись на звезды над головой. Я поежился, внезапно осознав, что даже не надел рубашку перед отъездом. Моя рука автоматически потянулась к сердцу, и я, опустившись на землю, вздохнул, поскольку мой мозг снова подкинул мне воспоминания о том, что я пережил во время панической атаки. Боже, прошли уже годы с последнего приступа, вызванного водой; и, по какой-то причине, этот оказался хуже, чем когда-либо. Воспоминания об Инсене обрушились на меня, и мое сердце болезненно заныло от затопившей меня вины и тоски. Он сказал мне не потратить мою жизнь напрасно, и я задумался о том, что я успел сделать за все это время, включая и собственные ошибки. Обдумав все это, я почувствовал, что, в целом, я выполнил его просьбу. Я бы что угодно отдал за возможность поговорить с этим человеком. Он больше, чем единожды, спас мою жизнь, и я в неоплатном долгу перед ним. Я решил дать Питеру столько времени, сколько ему нужно, поэтому я поудобнее устроился в небольшой скалистой пещерке, погрузившись в собственные мысли. Я жутко замерз, из-за чего не смог заснуть, хотя и чувствовал себя вымотанным. Но это хорошо, я бы не хотел случайно отрубиться и пропустить тот момент, когда мой паучонок решит перебраться на другое место. Когда на часах было уже три часа утра, я поднялся на ноги, чтобы убедиться, что Питер еще здесь. Луна, к счастью, отлично освещала все вокруг, и я увидел, что он никуда не делся. Я решил подойти чуть-чуть поближе, чтобы проверить, чем он сейчас занимается. Когда я приблизился к нему, он все так же оставался неподвижен, и я задался вопросом, уж не заснул ли он. «Ну, разумеется, заснул», - вздохнул я, присаживаясь рядом с ним. - Эй, паучок, - позвал я, легонько щелкнув подростка по лбу. Он резко вскинул руку и хлопнул себя по лицу, к моему веселью и своей досаде. Я подавился смешком, заметив, что он сердито впился в меня взглядом. - Думаю, дома тебе спать будет удобнее, - заметил я буднично. Он сел, рассеянно потерев лоб, но вдруг застыл и протяжно застонал, из чего я сделал вывод, что он, наконец, вспомнил о произошедшем. - О боже, о боже, о боже, - как заведенный затараторил он, уткнувшись лицом в ладони. «Ох, ребенок, - подумал я, испытывая одновременно печаль и раздражение, - ты действительно накрутил себя». Лучше мне поскорее вмешаться, пока он не впал в панику и не начал без конца извиняться. - Тони, прости меня, - забормотал Питер, и я только закатил глаза. Ну вот, начинается. Я был совсем не в настроении разбираться с его истерикой, так что я только отвесил ему подзатыльник, аналогичный тому, что получил от Наташи чуть ранее. Подросток немедленно замолчал и, потирая затылок (хотя я знал, что удар ни капельки ему не навредил), недоуменно посмотрел на меня. - У меня была паническая атака, малыш, - откровенно признал я, - но это не конец света. Да, это было не очень приятно, и мне очень жаль, что ты увидел это, но я не виню тебя, - заявил я решительно, мягко сжимая заднюю часть его шеи. - Не винишь? – прошептал он так печально, что мое сердце снова заныло. - Нет, паучонок, ни капельки, - ответил я мягко, – и все эти часы ты только об этом думал? – уточнил я раздраженно. - Ты думал, что я обвиняю тебя, или что я злюсь на тебя? Питер медленно кивнул, и я, сдержав расстроенный вздох, обхватил его рукой и притянул к себе, так что теперь его голова покоилась у меня на плече. - Ты не сделал ничего плохого, Питер. Это был несчастный случай, ты даже понятия не имел, что подобное может произойти. Если ты настаиваешь на прощении, то да, ребенок, я тебя прощаю. Я правда в полном порядке, окей? - Кей, - пробормотал он, вплотную придвинувшись ко мне. - Когда в следующий раз ты будешь чем-то расстроен, пожалуйста, не надо с головой закапываться в страдания, это тебе не поможет, - посоветовал я, чувствуя себя жалким лицемером, потому что сам постоянно делаю то же самое. Ну, хотя бы я говорю это по собственному опыту, – тебя окружают люди, которые всегда готовы прийти на помощь, так что прежде, чем изолироваться от нас, подумай о том, чтобы поговорить с кем-нибудь, - продолжил я, утешающе поглаживая его по плечу. Он ничего не ответил, но по судорожным вздохам я понял, что он меня услышал. - Ты правда не злишься? – спросил он, и я, едва сдержав тяжелый вздох, просто ответил: - Правда. Я увидел, как его губы дрогнули, и на лице расплылась слабая улыбка. Мы сидели в уютной тишине, наслаждаясь видом океана и звуками волн, запахом и легкими брызгами воды. - Что такое «удушение водой»? – спросил внезапно Питер чрезвычайно взволнованно и неуверенно. Его вопрос застал меня врасплох, и я не смог сдержать дрожь. - Где ты это услышал? – выплюнул я, не в состоянии скрыть оборонительную ярость в голосе. Теперь уже вздрогнул Питер и поспешил ответить: - Наташа упомянула эти слова, когда сказала, что у тебя была паническая атака, и все, кроме меня, казалось, поняли, о чем речь, и, прости, ты можешь не отвечать… «Наташа», - немного разгневанно подумал я. Понятно, что она пыталась помочь, но не следует выкладывать всю информацию, особенно при ребенке! - Расслабься, Питер, - сказал я мягко, пытаясь немного его успокоить. – Я не злюсь на тебя. Я просто не ожидал этого, и, если честно, мне хотелось бы, чтобы ты никогда в своей жизни не слышал это выражение. - Ты не должен мне ничего объяснять, - ответил он, но я только покачал головой. Теперь, когда он уже узнал так много, я не мог просто отмахнуться от него, особенно учитывая, что он легко может погуглить эту чертову фразу. - Я… просто слушай, маленький паучок, - сказал я, притягивая его к себе, - ты знаешь, что в Афганистане я был похищен, и они хотели, чтобы я построил для них ракету, так? – начал я, и Питер кивнул, – что ж, когда они спросили меня об этом в первый раз – я ответил «нет»; и, ну, им это не очень понравилось. - Тебя пытали? – спросил он, повернувшись ко мне и глядя на меня полными ужаса глазами. «Ох, малыш, - мысленно вздохнул я. - Я даже еще не начал ничего рассказывать, а ты уже в ужасе. Ты не должен знать о таких вещах. Ты никогда не должен узнать, на что похожи пытки; но ты живешь в жестоком мире. Ты – супергерой, и пока ты растешь, ты столкнешься с ужасными вещами. Все, что я могу, это приложить все усилия, чтобы защитить тебя от этого». - Да, пытали, - в конечном счете ответил я. - Удушение водой, - ну или что-то очень похожее на это, но не совсем, - в общем, это было их любимое развлечение. Обычно во время этой пытки человек чувствует, что тонет, снова и снова. - Мышцы Питера напряглись, когда он резко втянул ртом воздух, но, к счастью, он ничего не сказал. - После Афганистана я был, можно сказать, сломлен, - ну, полагаю, я до сих пор не в лучшей форме, но тогда я даже душ не мог принять, - признался я мрачно, - но обычно я не реагировал так плохо, как сегодня, - я поморщился, но мне больше нечего было добавить. - Мне так жаль, что это случилось с тобой, Тони, - со всей искренностью произнёс Питер. - Я не могу даже представить, через что ты прошел, и прости пожалуйста, что из-за меня на тебя снова нахлынули плохие воспоминания. Чувствуя невероятное тепло в груди, я повернулся к ребенку и поцеловал его в висок. - Я прощаю тебя. А теперь, поехали уже домой, а то я весь зад себе отморозил. Он рассмеялся, и, чересчур непринужденно, на мой взгляд, вскочив на ноги, потянул меня за собой. Он улыбнулся, глядя на меня глазами, в которых было слишком много обожания. «Я все еще его герой», - с изумлением понял я. Этот молодой человек просто невероятен. Он уникален, и я не могу поверить, что он является частью моей жизни. Я отвел его к машине и указал на пассажирское сиденье, дав ребенку понять, что он не будет водить эту машину. Он беззлобно фыркнул, запрыгивая внутрь. Я поспешил включить печку, потирая закоченевшие руки. До этого момента я даже не понимал, насколько замерз. - Как долго ты сидел там? – спросил Питер, обеспокоенно глядя на меня. - Несколько часов, - ответил я, кратко улыбнувшись. - Я хотел дать тебе больше времени, но Пеппер уговорила меня проверить тебя. Я ждал, что ты сам вернешься домой, но в итоге мне надоело ждать, и я решил подойти к тебе. Я был рад, что мои слова не разозлили его, а, скорее, развеселили. Я бы не воспринял подобную информацию так добродушно. Как же хорошо, что у этого ребенка нет моей ДНК. Как только я почувствовал, что достаточно согрелся, я начал двигаться к дому. Ребенок продолжал кидать на меня полные любопытства взгляды, пока, наконец, не решился спросить, почему я без рубашки. Я задумчиво прикусил щеку, но потом, все же, решил просто сказать правду. - Когда у меня случился приступ, я подумал, что мое сердце все еще повреждено, а электромагнит, который не давал шрапнели добраться до него, пропал, - сообщил я и, сделав небольшую паузу, добавил: - Это, своего рода, привычка, от которой я не могу избавиться, когда становлюсь особенно уязвим. Дуговой реактор был тем, что долгое время поддерживало во мне жизнь, поэтому мой первый инстинкт – защитить его. Я не хотел надевать рубашку, потому что хотел, чтобы у меня была возможность в любой момент посмотреть на грудь и увидеть, что его больше нет, и он мне совсем не нужен. Не меньше минуты Питер смотрел на меня с нечитаемым выражением лица, после чего задумчиво кивнул. Должен признать, этот взгляд меня немного нервировал, потому что я понятия не имел, о чем он думает. - О чем ты только что подумал? – надавил я, не считая нужным скрывать свое любопытство. - Ты будешь смеяться, - пробормотал он в ответ, внезапно смутившись. Я удивленно улыбнулся, и поспешил заверить его, что не буду. - Обещаешь? – совсем как маленький ребенок уточнил он, и я еще раз повторил, что не буду смеяться над тем, что он мне скажет. - В общем, ты был Железным человеком с тех пор, как я был ребенком, - начал он, и я выгнул бровь, на что он только закатил глаза и поспешил исправить предыдущее заявление, – в смысле, маленьким ребенком. В любом случае, я обычно следил за тобой в новостях и прочее, и я всегда думал, что ты реально классный, - добавил он, смущенно уставившись на руки. - Ты был, вроде как, самым любимым моим супергероем, и я уговорил тетю и дядю сводить меня на Старк Экспо. Мы, ох, мы были там, когда был представлен Воитель, а потом вдруг появился ты, а затем все те роботы вышли из-под контроля. Помнишь? У меня вырвался тихий стон, но я промолчал. Ну, разумеется, этот ребенок оказался там именно в тот день, когда заварилась эта каша. Я кивнул Питеру, отвечая на его вопрос, и он продолжил: - Ну, во всей этой суматохе и хаосе, я потерял тетю и дядю, - пересказывал он, - я бегал вокруг, пытался найти их, а те роботы стреляли по людям и зданиям, и вдруг один из них приземлился прямо передо мной! – он кинул на меня быстрый взгляд, и я заметил, что он, как будто, ждет чего-то. Однако я не мог понять, чего именно. - На мне была эта игрушечная маска Железного человека и перчатки и все такое, - он застенчиво рассмеялся, - и когда эта штука приземлилась передо мной, вместо того, чтобы убежать, я просто остался на месте и поднял руку, - он снова рассмеялся, но я нахмурился, внезапно начиная что-то припоминать. - Я был напуган, но я приказал себе быть храбрым, как Железный человек. Так что я поднял руку, как идиот, будто думал, что смогу каким-то образом взорвать его. Робот, в свою очередь, тоже нацелился на меня, и я был на сто процентов уверен, что он сейчас взорвет меня, но вдруг внезапно появился ты и разнес его вдребезги! «Сукин сын», - вспыхнуло у меня в голове, и под визг колес я резко тормознул на обочине. Питер удивленно посмотрел на меня, когда я воскликнул: - Так это был ты? – теперь я вспомнил этот момент очень отчетливо. - Ага, - подтвердил он, робко улыбаясь, - ты уничтожил робота и сказал мне: «Отличная работа, малыш», и затем улетел. Я прислонился лбом к рулю, задаваясь вопросом, уж не из-за меня ли этот парень стал таким сорванцом. - Это был один из самых крутых моментов в моей жизни, - восхищенно воскликнул Питер. - Я был окрылен: сам Железный человек сказал, что я отлично поработал. Я чувствовал себя супергероем, и по-настоящему желал стать таким, как ты, спасать людей. Все еще опираясь лбом на руль, я повернул голову и пристально посмотрел на паучонка. - А потом, когда мне было четырнадцать и я получил эти способности, - продолжил он уже немного тише, - я был напуган. Я понятия не имел, почему это произошло со мной, и что мне теперь делать. Но затем я вспомнил тебя, и ту ночь на Старк Экспо, вспомнил о своей детской мечте стать супергероем, и понял, что теперь действительно могу стать, как ты. Это был не сон, а реальность. В моем распоряжении были несколько очень убедительных слов, сказанных моим дядей, а также почти целая жизнь, в течение которой я боготворил тебя и твою супергеройскую деятельность. Так что я собрался с духом и вышел на улицы помогать людям. Я не мог поверить в то, что сейчас услышал, и у меня действительно не было слов. Все мое внимание было сконцентрировано на нем, в то время как он был мыслями где-то далеко. - И вот однажды я возвращаюсь домой и бам! Ты у меня дома! Ты у меня дома, и ты знаешь меня, и ты просишь меня помочь тебе! – он буквально прокричал это с недоумением в голосе. - Это было так странно, так нереально, но и так чертовски удивительно! Понимаю, я сейчас похож на фаната, но ты был моим кумиром так много лет, а затем вдруг - вот он ты, просишь меня помочь, проектируешь мне суперкрутой костюм, и-и-и, мой мозг просто взорвался! Весь мой мир буквально перевернулся в этот момент! Я был очарован его взглядом на произошедшее. Я знаю, что люди восторгаются мной. Знаю, что детишки боготворят меня, но я понятия не имел, какое сильное влияние я оказываю на их жизни, а особенно, какое влияние я оказал на жизнь этого мальчика. - Мы вернулись из Германии, и затем случилась та передряга с Тумсом, и ты забрал костюм, и мое сердце словно разбилось, потому что я думал, что подвел тебя, и что ты ненавидишь меня и больше никогда не будешь мне доверять, - продолжил он. - А потом я задал ему жару, и ты пригласил меня присоединиться к Мстителям, и это было так, словно сбылась моя мечта! Но я отказался, потому что понял, что в тот момент еще не был готов к высшей лиге. Я подумал, что после этого ты умоешь руки, но я был, вроде как, готов к этому. В смысле, ну, я бы, конечно, расстроился, но в то же время я был бы благодарен за все то, что ты дал мне. Ты показал, что верил в меня и в то, чем я занимался, и это самая классная вещь, что со мной происходила за всю мою жизнь, – он замолчал, пробежавшись рукой по волосам, после чего, наконец, снова посмотрел на меня. - За последние несколько месяцев столько всего изменилось. Ты все еще мой герой, но теперь для меня ты еще и намного больше, - признался он, и теперь уже я отвел взгляд, не уверенный, что хочу услышать то, что он скажет затем. - Ты стал моим наставником и… отцом, - продолжил он с трепетом в голосе, - в смысле, боже, ты по-настоящему усыновил меня! Мы столько всего пережили за этот год, и ты так часто помогал мне. Я знаю, ты не очень хорошо умеешь проявлять привязанность или разговаривать об эмоциях – хотя за последнее время ты стал в этом намного лучше – но я должен сказать тебе, что я люблю тебя, Тони. Каждый день, каждый раз, когда я узнаю что-то новое о тебе, я начинаю заботиться о тебе еще больше. Я начинаю восхищаться тобой еще больше! Я не наивный и не слепой. Я видел и читал о том, что СМИ писали о тебе, и почти всегда они только критикуют тебя, но меня это никогда не волновало. Иногда я думал, что отношусь к этому пристрастно, потому что слишком сильно забочусь о тебе, но это не так. СМИ ошибаются на твой счет. Ты замечательный человек и самый лучший супергерой. На несколько секунд повисла тишина, после чего он, наконец, сказал: - Я закончил. Прости за всю эту эмоциональную чепуху. Как я уже сказал, я знаю, что ты не очень… Я прервал этот его взволнованный треп резко обернувшись и притянув мальчишку в объятия. Он явно не ожидал этого, но в отличие от меня, он немедленно отреагировал, крепко обнимая меня в ответ. Я был смущен тем, что внезапно стал так эмоционален; но его слова растрогали меня сильнее, чем я когда-либо ожидал. Я люблю этого ребенка. Я очень, очень сильно люблю его; и сейчас самое время собрать волю в кулак и сказать ему об этом. - Я люблю тебя, Питер, - сказал я ему растроганно, – спасибо тебе, - добавил я и, еще раз, так нетипично, для меня, поцеловав его в висок, отпустил. Лицо Питера засияло, на нем застыло выражение бесконечного счастья, и он ярко мне улыбнулся. - Поехали домой, мой сумасбродный паучок, у меня нет сил, - признался я, выруливая на дорогу. Остаток поездки мы провели в молчании, но это было уютное молчание. Когда мы приехали, в доме царила тишина, поскольку все уже спали. Едва мы зашли в наше крыло, я совсем не удивился, когда Пеппер выбежала из своей комнаты и, смерив нас обоих полным беспокойства взглядом, кинулась в первую очередь обнимать Питера. Как только она отпустила его, в ту же секунду обхватила руками и меня. - Вы в порядке? – спросила она, и мы оба обнадеживающе улыбнулись ей. На ее лице настолько открыто читалось облегчение, что я почувствовал некоторую вину за то, что не написал ей о происходящем. Я бросил на нее извиняющийся взгляд, на что она просто закатила глаза. - Иди, поспи, дорогой, - приказала она паучку, - я прослежу, чтобы никто тебя не побеспокоил. Спи сколько захочешь. Он кивнул, после чего неожиданно еще разок порывисто обнял меня со спины и кинулся в свою комнату, случайно по пути сломав дверную ручку, поскольку забыл, что запер дверь. - Упс, - пробормотал он, обернувшись и бросив на нас извиняющийся взгляд. Мои плечи затряслись от беззвучного хохота, и я поспешил уткнуться головой в плечо Пеппер. - Мы завтра это починим, - заверила она ребенка, и он, в последний раз улыбнувшись, скрылся за дверью. - А тебе, мистер, тоже пора поспать, - заявила Пеппер, и я не стал спорить, поскольку уже давненько не чувствовал себя настолько уставшим. Однако, должен признать, что давненько не чувствовал себя и таким счастливым и удовлетворенным. Я так хотел прямо сейчас рассказать Пеппер обо всем, что поведал мне Питер, но она только шикнула на меня, буквально силком уложила в кровать и укрыла одеялом. Я улыбнулся, когда она легла рядом со мной и, обхватив меня руками, приказала закрыть глаза. Я подчинился, и, буквально через несколько минут, провалился в сон.