Отражение

Барнс, когда Стэн ушел, схватил с полки какую-то книгу и принялся читать, просто чтобы убить время, но не мог не прислушиваться к разговору, который был хорошо слышен. Стэн отвечал на вопросы, много смеялся, ведя диалог с какой-то женщиной, но Барнс не прислушивался к словам, он слушал мягкие интонации Стэна, от которых почему-то становилось тепло где-то внутри. На книге у него сосредоточиться не получилось, и он отложил ее, принявшись обдумывать план действий по добыванию денег и документов, нынешний перечень которых он себе представлял слабо, но прикидывал, что ему нужно все. Путь быстро добыть денег был простой — ограбить кого-нибудь. Но ни банки, ни прохожие для этого просто не подходили. Банки — слишком сложно, да и в одиночку не провернуть, а прохожие — слишком мало, да и зачем обижать ни в чем не повинных людей? Прикинув все за и против, он остановился на грабеже подпольного казино, где можно было быстро поднять достаточное количество денег, чтобы и на оружие, и на документы хватило. И полиция его не будет особо искать, если что. А если и будет, то явно не известного актера и тем более не Барнса. Потом оставалось только найти торговца всем и вся, который выведет на нужного человека. Навскидку все казалось просто, оставалось провернуть этот хитрый план в самом криминальном районе города. Раньше таким был Бронкс, и Барнс думал, что особо ничего не изменилось. Прикинув план, он понял, что готовиться-то особо не к чему: оружия нет, связей нет, контактов нет, ничего нет. Но как будто он не начинал с нуля. Да еще с хорошо прожаренными мозгами. Барнс понимал, что для ограбления казино оружие все равно понадобится, и собирался этой ночью плодотворно погулять. Когда Стэн освободился, Барнс подошел к нему. — Мне нужен костюм этой ночью, — озвучил он свою просьбу. — Деньги на такси и пустой бумажник. — Я хочу знать, куда ты собираешься? — вопросил Себастьян в пространство. Подумал и помотал головой: — Не хочу. Костюмы в гардеробной, слева есть пара от Тома Форда, которые мне шили сразу после «Гражданской войны». Рубашки там же, и галстуки. Ботинки сам подберешь. Бумажники были в кладовке. Наличку наскребу. Барнс кивнул, подтверждая, что понял, что где взять. Ему показалось, что он расстраивает Стэна своими планами на вечер, даже с учетом того, что тот их не знал и знать не хотел. С другой стороны, он согласился с тем, чтобы Барнс сам купил себе документы на собственноручно добытые деньги, так что не видел причины как-то на него обижаться по этому поводу. — Не волнуйся, — сказал он Стэну, — я тебя не подставлю. Я умею. Себастьян похлопал его по плечу. — Я больше о тебе беспокоюсь, — признался он и отправился проверять карманы. Обычно Себастьян не носил с собой наличку, но пятьдесят долларов наскреб — в пределах города на такси хватит. — А обо мне-то чего? — искренне удивился Барнс. Он вообще не понимал беспокойства по его поводу, он уже большой мальчик, сам может о себе позаботиться. Он снова отправился перебирать вещи, теперь уже подбирая костюм. Он вспомнил, как так же придирчиво выбирал из трех рубашек более новую, чтобы пойти на танцы. Сейчас он остановил свой выбор на синем костюме в тонкую светло-серую полоску, порылся в галстуках, выбрав три: просто синий в тон костюма, синий в широкую серую полоску и серый. Он внезапно поймал себя на мысли, что процесс ему нравится, даже успокаивает и навевает что-то давно забытое. Он вынес к Стэну костюм и галстуки. — Какой лучше? — поинтересовался Барнс. — Синий строже, серый стильнее, — экспертно отозвался Себастьян. — И серый я ни разу не надевал. — Спасибо, — подумав, Барнс выбрал себе серый галстук, потому что хотел выглядеть разудалым франтом, забредшим не в тот квартал. До вечера было далеко, но костюм он решил примерить сейчас, чтобы быть уверенным, что он сходу не треснет. — Ну как? — спросил Барнс у Стэна минут двадцать спустя, когда смог, наконец, надеть костюм и повязать галстук. Эту хитрую науку он вспоминал минут пятнадцать из тех двадцати, что одевался. Себастьян показал ему большой палец, протянул пару тонких черных перчаток, но заметил: — Волосы надо уложить. — Волосы? — брови Барнса взлетели вверх. — Я не на свидание собираюсь же. — Не знаю, чем ты там собираешься заняться, но образ должен быть законченным. На тебе костюм за пять тысяч и туфли за тысячу двести, значит, и волосы должны соответствовать. Барнс глянул на себя в зеркало, словно наяву увидев себя еще тогда, когда он был Баки. Набриолиненные волосы, идеально повязанный галстук, отглаженный костюм. Улыбнувшись самому себе, он крутанулся на каблуках вокруг себя. — Обязательно, чтобы я вернул его в том же виде, в котором взял? — спросил он. Себастьян хмыкнул. — Не обязательно. — Спасибо, — еще раз поблагодарил Барнс и ушел снова переодеться в домашнее, аккуратно повесив костюм на вешалку. А потом снова выловил Стэна в квартире — тот оказался на кухне, варил себе кофе. — Почему ты мне позволяешь делать то, что тебе не нравится? Почему-то это было важно для Барнса — ответ на этот вопрос, словно он мог ответить на массу других, еще не заданных, для которых даже еще и повода-то не было. — Потому что у тебя есть право распоряжаться собой и свобода воли. И если мне это не нравится — это мои проблемы, — объяснил Себастьян. — Я тебе не хозяин. А друзья не держат друг друга на поводке. Кофе будешь? — Буду, — кивнул Барнс и заметил: — Но мы и не друзья. — Но можем ими стать, — улыбнулся Себастьян и налил Баки кофе. — Можем попробовать, — уклончиво ответил Барнс, не зная, сможет ли он дружить хоть с кем-то, кроме Стива. — Научишь меня пользоваться этой штукой? — Без проблем, — кивнул Себастьян. — Кофейные зерна я храню в морозилке. И принялся объяснять, как пользоваться кофеваркой. Барнс внимательно слушал, схватывая новую информацию на лету, а потом опробовал приобретенные навыки на практике. Получилось с первого раза, что, в принципе, было нормально с учетом обучаемости Солдата, которая у Барнса никуда не делась. — Это было просто, — заключил он, приготовив кофе себе и Стэну. — А как получилось? Или тут искусство не важно? — Отлично получилось, — Себастьян отпил глоток. — Но главная хитрость в воде и качественных зернах. Люблю среднюю обжарку. А ты? — Представления не имею, — честно ответил Барнс, пожав плечами. — Во времена моей молодости было не до изысков, а потом про обжарку зерен у меня никто не спрашивал. И вообще я больше сладкое люблю. — И можешь себе позволить, с твоим-то метаболизмом. Знаешь, я лет в двенадцать был толстым мальчишкой, даже сейчас мой предел — одно пирожное в месяц. Хотя я тоже люблю сладкое. — Он помолчал. — Мне иногда кажется, что отсутствие в историях про Кэпа и Мстителей сцен с едой как-то дегуманизирует персонажей. В прокатной версии вырезали даже сцену со Стивом в уличном кафе. Она мне нравилась. Жаль. — Этакие всегда готовые болванчики? — уточнил свое видение ситуации Барнс. — Ну да, как-то так. Ничего нет о том, как ты перебрался после «Озарения» из Штатов в Европу, а это должно было быть очень непросто. Ничего о том, как Стив адаптировался к современности, только этот блокнотик дурацкий. Как будто список современных культурных кодов важнее, чем понимание минувших исторических процессов и умение пользоваться современной бытовой техникой. — Стив всегда был немного не от мира сего, — пожал плечами Барнс. — Он рассказывал, что ему было сложно понять время, в котором он оказался, но мало. А я сначала отходил на явочных квартирах, адреса которых были практически вбиты в подкорку, ждал дальнейшего приказа, что делать, куда явиться. Думал, меня заберут, хотя я был достаточно самостоятельный. Знаешь, было странно чувствовать, что тебя предали люди, которые использовали тебя, как машину. А мне поначалу так казалось. Я же верил в них, был уверен, что они не подведут. Но вышло, как вышло. Может, потом расскажу. Барнс не шибко хотел рассказывать, как скитался, приходя в себя. Как две недели просидел в трюме, периодически вылезая за едой и водой на камбуз. Как тяжело приходили воспоминания, и от него шарахались даже бездомные, в компании которых он искал пристанища. В кино образ Баки Барнса был хоть и не самым кругом положительным, но все равно романтизированным. В жизни все было иначе. И козы, и Ваканда, и Бухарест, и даже Гидра с русскими. Себастьян поставил чашку и ненадолго обнял Баки. Барнс коротко погладил Стэна по спине и, аккуратно разомкнув его объятия, отступил на шаг, грустно улыбнувшись. Чужое тепло опалило на мгновение, которое показалось безумно долгим, но он не хотел, чтобы его жалели. — Я правильно понимаю, что Бронкс до сих пор самый богатый на приключения район Нью-Йорка? — съехал Барнс с темы. — О да, — кивнул Себастьян. — Я там и не бываю никогда. Хочешь наведаться? — А для чего, думаешь, мне костюм? — усмехнулся Барнс.