Отражение

Непогода бушевала до самого вечера, и они все это время просидели в заброшенном маяке. Барнс периодически грел воду для чая, грея им Себастьяна, чтобы тот не заболел, грел своим теплом, обнимая. Одежда медленно, но подсыхала и была уже не такая мерзкая, но все равно холодная и влажная. Когда Барнсу показалось, что на улице все стихло, он отпер дверь и выглянул наружу. Ветер больше не рвал все на своем пути, а дождь совсем прекратился. Тяжелые черные тучи медленно уплывали за горизонт. — Если хочешь, я сбегаю в дом, посмотрю, что там, и если все плохо, притащу сюда то, что осталось сухим? А ты меня тут подождешь, — предложил Барнс. Он не хотел, чтобы Себастьян зря таскался туда-сюда, а он один мог действительно быстро сбегать. — Нет, Баки, пойдем вдвоем, — покачал головой Себастьян. — Если дом смыло, вернемся сюда вместе. Если не смыло, поправим его тоже вместе. К вечеру облака стали выше и бледнее, но солнца все еще не было. Спорить Барнс не стал, да это и было бы бессмысленной тратой времени, потому что Себастьян умел настоять на своем. А ссориться из-за пустяка просто не хотелось. Влезать во влажную холодную одежду было противно, но ничего не оставалось. Правда, Барнс, натянув штаны, пренебрег футболкой, уложил обратно в рюкзак вещи и накинул его на плечи. — Пойдем? — спросил он у Себастьяна. Себастьян обнял его за голые плечи, поцеловал в колючую щеку и кивнул: — Пойдем. Обратно идти было гораздо проще, чем к маяку через ураган, но все равно не так просто, как хотелось бы. Земля была влажной, осклизлой, кое-где валялась мелкая рыбешка, на которой можно было поскользнуться. Барнс то и дело оборачивался на идущего позади Себастьяна, но тот вполне себе топал сам и в помощи не нуждался. Время от времени дорогу боком перебегали встревоженные крабы. Откуда-то сбоку жалобно крикнула лишившаяся гнезда птица. Себастьян шел за Баки, стараясь ступать след в след. Когда сквозь полуободранные пальмы пробились косые, почти горизонтальные солнечные лучи, Себастьян глянул на запад. Там и правда показалось солнце — узкой полоской между туч и морем. Ураган ушел. — Бедный домик! — воскликнул Себастьян, когда они вышли к своему пляжу, забросанному вынесенными на берег водорослями, мусором, дохлой рыбой. — Вроде не смертельно, — оглядел Барнс покосившееся несчастное строение. — Может быть, даже внутри сухо, как думаешь? И правда, все ставни были на месте, крыша тоже была почти цела, конструкция покосилась, но не казалась шаткой. — Давай проверим, — предложил Себастьян. — Знаешь, это такое приключение… в хорошем смысле. Немного адреналина, щепотка лишений, но в целом безопасно. Только лодку жалко. — Наловлю я тебе рыбы и без лодки, если хочешь, — пообещал Барнс, открывая дверь в дом. Там оказалось на удивление сухо, только под окнами были лужи воды, а в остальном только попадавшие с горизонтальных поверхностей плохо лежащие вещи, когда дом слегка накренило. — Давай поправим конструкцию и переоденемся, раз нам повезло, и крыша выдержала, — предложил Барнс, скидывая рюкзак. — Или сразу завалимся спать в уютной постельке. Всяко лучше, чем у бетонной стены на рюкзаке. — Сначала переоденемся, — сказал Себастьян. — Потом поправим дом и поужинаем. А уже потом спать. — Переодевайся, я пока схожу, гляну, что с генератором, — сказал Барнс, который не видел смысла терять время на переодевание. Себастьян быстро переоделся в сухое, повесил единственные джинсы сушиться на покосившиеся перила крыльца, проверил запасы еды. Холодильник уже начал размораживаться, под ним натекла лужа, но еда в морозилке размерзлась только по краям. Взрыкнул и заработал генератор, замигали и вспыхнули лампы под потолком. — Работает! — крикнул Себастьян Баки. — Отлично, — обрадовался вернувшийся Барнс. — Ну что, пойдем поправим этот курятник? Они вместе навалились на западную стену, выправляя жалобно заскрипевший дом. С крыши Себастьяну на спину свалился забравшийся туда крабик, пробежал по плечу и свалился на землю. — Есть! — заявил Себастьян. — У нас должно быть что-то, что не надо готовить. Барнс порылся в запасах еды, выудив пару банок консервов, проверил плитку и, подогрев их, выдал одну из банок Себастьяну. — Приятного аппетита, — улыбнулся он, наконец стягивая влажные штаны, надевая на себя цветастые шорты и футболку. — Ну что, наприключался, или еще хочешь чего-нибудь такого? — Одного раза, пожалуй, хватит, — Себастьян дернул за язычок, открывая консервы. — О, паштет! У нас есть что-то вроде хлеба? Но знаешь, мне понравилось. Что-то в этом такое есть, если не превращать подобное в образ жизни. Барнс порылся в своем рюкзаке и кинул Себастьяну пачку галет. — Держи, ничего другого нет, — он открыл свою банку и принялся за еду. — Да, мне тоже больше нравится жить в городе со всеми удобствами. — Мы с тобою горожане, — Себастьян начал есть, намазывая паштет на галеты и запивая их минералкой. — До мозга костей. Я уже начинаю скучать по Нью-Йорку. Вдобавок, наверное, завтра еще нельзя будет купаться, и пляж замусорен. — Ну, выжить-то я могу в любых условиях, вопрос комфорта, — пожал плечами Барнс. Это не было бахвальством, это была констатация факта — его учили выживать. И он был рад, что выживать не приходилось Себастьяну. — А я не скучаю. Хотя не могу сказать, что хотел бы тут остаться еще на пару недель. — В любом случае, послезавтра за нами придет лодка. Поставишь рацию заряжаться? Надо сообщить на большую землю, что с нами все в порядке. — Уже, — отозвался Барнс. — В Нью-Йорке мне будет не хватать той вседозволенности, которая у меня есть здесь. — Что ответили с материка? — поинтересовался Себастьян. — Порадовались за нас, — усмехнулся Барнс. — А что они могли еще сказать? Интересовались, нужна ли нам какая-нибудь помощь. Я их заверил, что все в порядке. Пойду плед поищу, ночью еще может быть прохладно. Себастьян кинул в мешок для мусора пустую банку из-под паштета, огляделся. В маленьком бунгало, потрепанном ураганом, с помигивающей лампой под потолком, вокруг которой кружились насекомые, было неожиданно уютно. — Плед — это здорово, — согласился Себастьян. — Давай завтра попробуем отыскать лодку? Вдруг ее просто выбросило на берег? — Хорошо, поищем, действительно, вдруг повезет, — согласился Барнс и пошел искать плед. Его поиски увенчались успехом, он нашел большой пушистый плед, который явно давно никто не использовал, и раскинул его на кровати. — Ты пойдешь со мной в кроватку? — подошел Барнс к Себастьяну и обнял со спины, целуя в шею. — Или предлагаешь мне там валяться одному? — Пойду. Пресной воды, чтобы вымыться, у нас, наверное, нет? — Себастьян закинул руку назад и положил Баки на затылок. — Тогда просто спать. — Я могу тебя просто вылизать, — предложил Барнс, стаскивая с Себастьяна одежду. — Ты всегда был такой ненасытный? — Себастьян прогнулся, позволяя стащить с себя футболку. — Я не мылся с позавчера и плохо пахну. — Дело не в сексе, — объяснил Барнс, — просто я хочу быть с тобой. И чтобы тебе со мной было хорошо. — Тогда просто пойдем в постель, — согласился Себастьян. — А завтра я выкупаюсь, даже если вода будет холодная. Забравшись в кровать, Барнс подгреб под себя Себастьяна, устроив голову у него на плече. Рядом с ним было хорошо и спокойно, сладко-умиротворенно. Барнса даже не мучали кошмары все то время, которое они были вместе, хотя раньше они были частыми гостями его одиноких ночей. — Спокойной ночи, — шепнул Барнс на ухо Себастьяну и поцеловал в небритую щеку. С утра, даже до завтрака, Себастьян вышел на пляж. Осторожно пробрался между выброшенным на песок мусором и посмотрел на воду. Вода была мутноватой, но ничего гадкого в ней не плавало. Себастьян тронул ее ногой. Теплая. Он вошел в море и поплыл. Это было хорошо — плыть с утра вместо душа и бритья, чувствовать запах моря вместо всяких парфюмированных ароматов. Барнс с радостным воплем влетел в воду где-то рядом, тут же нырнул и скрылся из виду минут на пять, вынырнул ярдах в пятидесяти от берега и снова ушел под воду. С самого утра его охватило какое-то странное веселье, которое не давало даже толком сидеть на месте, и он почти час нырял и плескался, развлекаясь разными стилями плавания. Стоило действительно поискать лодку, но Барнс предполагал, что ее просто разнесло об известняковые скалы, которые составляли большую часть береговой линии острова. Себастьян наплавался и выбрался на берег. Он стоял, подставляя спину и грудь лучам утреннего солнца. В Нью-Йорке он будет щеголять настоящим карибским загаром. — Баки! — крикнул он. — Вылезай и давай завтракать! Барнс, явно понтуясь, доплыл до берега дельфином и вышел из воды весь мокрый, мощный и совершенно обнаженный. Блики солнца играли в каплях воды на его бионической руке. Но не успел Себастьян насладиться зрелищем, как Барнс подбежал к нему, подхватил на руки и закружил. Себастьян рассмеялся. — Отпусти меня, — попросил он. — Ты голодный? Как там рыба, видна? — Видна, — Барнс поставил Себастьяна обратно на песок. — Я попозже тебе поймаю, если хочешь. Что-то мне кажется, что лодку мы не найдем. Завтрак? — Завтрак, — Себастьян поцеловал его. — Пойдем. И да, хочу. Нам уезжать завтра, так что хочу наесться здешней рыбы напоследок. Последний день на острове они провели практически так же, как и все предыдущие. Купались, валялись на пляже, занимались любовью. Вечером, сидя у костра на пляже, они смотрели на стремительный экваториальный закат. Барнсу казалось, что он слышит шипение, с которым солнце погружалось в море, но это всего лишь волны с тихим шелестом лизали песок. Завтра они должны были вернуться на большую землю, в обитаемый мир, где кроме них было полно народу, от которого Барнс успел отвыкнуть за эти десять дней. Он откинулся на песок, глядя на россыпь звезд над головой. Пузатая желтая луна медленно поднималась над горизонтом. Себастьян сидел рядом с Баки и смотрел на море. — Завтра возвращаться, — вздохнул он. — И хочется, и не хочется. Не знаешь, когда за нами завтра приплывут? — Часов в десять, я думаю, — предположил Барнс, уверенный, что не раньше. — Утром собираться будем, или сегодня? — Утром. У нас не так много вещей, — сказал Себастьян. — Может, даже успеем выкупаться с утра. Пойдем спать? — Конечно, успеем, — уверенно сказал Барнс. — Разбужу тебя пораньше и отправлю купаться. А сам дальше буду спать, — он засмеялся. — Иди, я скоро к тебе приду. Барнс задержался на пляже, лежал на песке и смотрел в небо, ни о чем не думая, просто наслаждаясь темным куполом с яркими звездами над головой. В городе такого не было. Минут через пятнадцать он ушел с пляжа, засыпав костер песком. — Еще не спишь? — тихо спросил он у Себастьяна, забираясь в кровать. — Отвык засыпать без тебя, — признался Себастьян. — Обними меня. Барнс, тут же оказавшись рядом, прижал к себе Себастьяна, целуя. — Засыпай, — шепнул он.