Время моей любви

      Ее свадьба выходит скомканной, совсем не присущей будущей королеве. В Королевской Гавани практически нет приглашенных гостей, её клятвы в любви слышат лишь немногие знатные лорды и леди. Но это и к лучшему, ведь клясться перед глазами Семерых во лжи — преступно. Она никогда не была маленькой девочкой, верящей в любовь до конца своих дней. Да и племянник не был тем человеком, способным любить ее столь долго. Порой юной принцессе казалось, что никто не способен ее любить, ведь всю жизнь к ней никто не проявлял должного внимания.       Она всегда была младшей дочерью, младшей сестрой, тётей будущего короля, кем угодно, но только не личностью. Каждый раз при обращении она слышала свой титул, ведь она была принцессой Вестероса. Вот только в меньшей степени, чем Рейнис. Да и вообще каково это быть принцессой? Дейенерис так давно не чувствовала себя принцессой, что забыла каково это. Самое интересное, что это и не волновало ее до дня свадьбы. Но что теперь будет? Она же теперь жена племянника и будущего короля. Теперь ее жизнь должна сложиться иначе. Хотя как иначе? Она будет продолжать жить в Красном замке, улыбаться брату и его жене, обладать все тем же титулом.       Септа Бейлора казалась ей сегодня особенно ужасной. Она клялась в любви мужчине, которого никогда не полюбит как мужчину, он навсегда останется для неё племянником и сыном брата, но не более того. Сумеет ли она когда-нибудь его полюбить? Полюбить так, как требует того ее нынешний долг? Возможно, ведь в этом мире происходят чудесные вещи. Почему не произойти чему-то по-настоящему прекрасному? Но почему-то юная принцесса не верила в это. Могло ли что-то стоящее произойти именно с ней? Той, чья жизнь была полна тоски и печали.       Ее мать погибла, давая жизнь ей, ее отец скончался и того раньше, так и не успев увидеть своей дочери, своей единственной дочери. Рейгар никогда не проявлял к ней должного интереса, для Визериса она была девочкой, которую можно запугать. Даже с Рейнис отношения принцессы не сложились. Девушки, казалось, были противопоставлены друг другу во всём. Нежная и мечтательная Дейенерис, и властная, приземленная Рейнис, были явными антиподами. Теперь же судьба заставила их стать ещё и соперницами. Но когда она стала называть судьбой своего брата?       Она вошла в септу Бейлора в платье цвета морской волны, ее волосы свободно струились, их серебро не могло не впечатлить других людей. И как же комично наверняка со стороны смотрелся момент, когда ее племянник снял с ее плеч плащ с гербом с тремя драконами, и вновь обернул ее в плащ с таким же символом. Небольшая сложность для семьи, в которой близкородственные браки были нормой. Интересно, как Эйгон Завоеватель брал своих сестёр в жены? Одновременно прикрывая своим плащом их обеих? Или он выбрал из них ту, что станет его женой первой? А может и вовсе, тогда 300 лет назад, браки заключались иначе?       В любом случае ее предок вписал свое имя в историю, посадя своих потомков управлять огромной страной. Знал ли он тогда каким временем это может обернуться? Знал, он ведь Эйгон Завоеватель, он не мог что-то не знать. Он мог лишь закрывать глаза на то, что не желал знать.       Дейенерис помнила как среди толпы присутствующих на свадьбе, пыталась найти взгляд одних единственных синих глаз, но найдя их она в очередной раз убедилась в неправильности своих поступков. Но ведь не ей было решать? Но так почему же она чувствует себя виноватой? Она ничего не обещала этому мужчине, так почему она чувствует себя обязанной ему? Принцесса жена другого, он жених другой. На этом история любви окончена, в ней нет больше смысла. — Тебе налить вина? — Эйгон посмотрел на неё, указывая рукой на графин с напитком.       Первая брачная ночь. Вот чего так боятся юные леди. На удивление Дейенерис была исключением. Она не боялась, она лишь была пуста. — Да, пожалуйста, — она села на край кровати, уставившись на свои руки. — Всё это так глупо, верно? — С чего? — Ты и я здесь. Ты мой муж, а я твоя жена, но все как будто бы неправильно и не должно было быть так, — она не могла подобрать слов чтобы объяснить то, что чувствовала, поэтому когда Эйгон поднес ей бокал вина, она вцепилась в него видя в нем возможность не продолжать разговор. — А как? Но я соглашусь с тобой, это всё глупо. Мы должны были выбирать сами. Да, мы знали об этом браке заранее, но мне казалось, что все решится само собой, — он напряжённо выдохнул. — Я был глупцом. Прости. — Кого бы ты выбрал, если бы история сложилась иначе? — Не знаю. Но не стал бы обрекать нас с тобой на настолько несчастливую жизнь. — Кто сказал, что мне не будет счастья? — она встала, отдавая бокал племяннику. Или мужу, как ей теперь его называть? — Мы сделаем все, чтобы быть счастливыми, а сейчас сделаем то, что должны.       Было ли больно в ту ночь? Да. Но душевная рана была куда сильнее, нежели физическая. Наутро они приняли решение спать в отдельных спальнях. Так было правильней, ведь пока они казались абсолютно чужими друг другу людьми. Они и раньше не проявляли к друг другу признаков внимания, теперь же даже зародок хороших отношений сошёл на нет. Было уважение, и только.       Именно поэтому сейчас она спускается в комнату, находящуюся этажом ниже. В ней нет раскаяния и нет сожаления, лишь пустота, которая преследует ее в последнее время всё чаще. Мужчина уже ждал ее. Он был в бриджах и в обыкновенной белой рубахе, расстегнутой и позволяющей девушке увидеть чуть больше, чем того позволяло приличие. Но то, что она затеяла уже не входило в рамки приличия, поэтому ничто не помешало ей подойти к мужчине и избавить его от ненужной рубахи.       Им уже ничто не мешало, когда он весьма неумело стянул с неё платье, попутно целуя ее туда, куда только мог дотянуться. Дейенерис расслабилась, позволяя мужчине совершать все эти действия. Его руки бессовестно блуждали по ее телу, и казались были везде. Когда его рука накрыла ее грудь, комната услышала ее первый стон, но видит что-то свыше далеко не последний. Она выгнулась навстречу своему любовнику, а он сильнее сжал ее бедра, пытаясь приблизить ее к себе еще сильнее. Останутся синяки, но кто их увидит?       Она зарывается руками в его рыжеватые волосы. Он значительно подстриг их перед свадьбой, что вызывает у девушки недовольный возглас. Но щетина всё ещё при нём. Дейенерис улыбается сквозь поцелуй своим мыслям. Улыбается и старается не обращать внимание на то, что ее руки уже снимают с мужчины бриджи. Это делает не она, она не отвечает за свои поступки. Именно так она будет рассказывать брату, если ее поймают. Ее отправят на плаху, но она всё равно будет говорить что, не понимает что произошло с ней. Всё было неправильно но… Да нет, всё было правильно.       Когда он входит в нее, он разрывает поцелуй и утыкается носом в ее плечо. Принцесса же не может вынуть свои руки из его волос. Он подобно ей зарываться своими руками в серебро ее волос. В какой-то момент они одергивают руки, прикасаясь к щекам друг друга, взгляд, который она прочитала в его глазах стоил всего того, что происходило. Если раньше в ней была толика сомнения, то теперь она была убеждена, она влюбилась и пропала в глазах этого мужчины. Они уже лежали какое-то время, переводя дыхание, когда он спросил: — Ты бы помогла сбежать со мной? — Куда? — как будто бы это ее волнует? Она бы сбежала с ним хоть куда, только если бы этот мужчина попросил ее об этом. — Куда угодно, куда пожелаешь. Я бы забрал тебя, только попроси, — он ласково взяла ее за руку. — Я принцесса, ты лорд и наследник, хоть тысяча моих согласий не изменит ничего, как бы я этого не желала, — она отдернула свою руку, вставая с постели в попытках найти свое платье. — Уже уходишь? — Скоро взойдет солнце, мой муж будет меня искать. — Ты придешь следующей ночью? — он посмотрел на нее со взглядом полным надежды. — Кажется ты и так знаешь ответ, — она улыбнулась ему, поцеловав прежде чем уйти.