Время моей любви

      Снаружи дул сильный ветер, Рейнис посильнее закуталась в плащ, закрывая глаза и вслушиваясь в бурю за окном. Она глубоко вдохнула холодный ночной воздух, чувствуя его каждой клеточкой своего тела. Всю свою жизнь Рейнис провела в Королевской Гавани, где не было и намека на непогоду. Сейчас же, в сердце Речных Земель, она как никогда осознала, что девиз Старков не пустые слова.       Долгое лето подошло к концу и зима не заставит себя долго ждать. Она близка, и сейчас Таргариен был также к ней небывало близок.       Принцесса подошла к зеркалу и бросила взгляд на свое отражение в нем. Таргариен. Но ни лицом, ни духом и ни сердцем. Рейнис была рождена для опасных приключений, для отчаянных морских плаваний, для полетов. Но она родилась, когда драконы были мертвы, а память о них стала лишь данью истории. Рейнис была дорнийкой, в отличие от своей тезки, и отражение в зеркале неустанно напоминало ей об этом. Рейнис с детства наблюдала взгляды, обращенные в сторону Дейенерис, восхищенные взгляды, те которые ей не удавалось поймать на себе. Ей говорили о том как она похожа на свою мать-королеву, но это было отнюдь не комплиментом. Принцесса бы многое отдала, чтобы получить хоть сотую часть красоты истинных валирийцев.       Похоже уснуть ей все же не удастся, она почти не спала последнюю ночь и эта тоже не стремилась принести ей забвение. Ее гложила вина, которая разъедала принцессу изнутри, не давая сомкнуть глаз. В ее глазах все еще стоял ужас увиденного, картина, которая как могла поклясться принцесса останется с ней на всю оставшуюся жизнь. Ей нужны были ответы, и единственный человек который мог их дать находился в опасной близости к ней. Она не разговаривала с Артуром с того момента как Робб Старк покинул ристалище на его руках. Ужас. Гнев. Страх. Ярость. Она готова была выплеснуть всю накопившуюся тревогу, но так и не нашла для нее адресата. Поэтому накинув капюшон, она медленно покинула свои покои, идти пришлось недалеко, рыцари Королевской Гвардии делили один этаж с членами королевской семьи.       Едва открыв дверь, она почувствовала сладковатый запах вина. Артур стоял на балконе, повернувшись к ней спиной, его бокал был пуст, и принцесса была уверена, что он был не первый. Она медленно приблизилась к нему, кладя свою руку на плечо рыцарю. Он не отвечает на ее жест и тогда принцесса просто уткнулась своим лицом в его спину. Они стояли так несколько минут, прежде чем рыцарь прерывал молчание: — Он будет жить, — Рейнис слышит облегченный выдох, и только потом понимает, что он принадлежит ей.       И вновь воцаряется молчание, гнетущее, но столь необходимое каждому из них. Принцесса и гвардеец думают каждый о своем, но вероятно сейчас их мысли совпадают как никогда прежде. Рейнис надеется, что он вновь начнет говорить первым, но когда этого не происходит, она обходит его, чтобы заглянуть в глаза. — В случившемся нет твоей вины, — она мягко проводит ладонью по его лицу. Он вероятно не брился с того дня, и щетина на лице рыцаря неприятно колет ее руку. — Это был поединок, никто не мог предугадать его последствия. Роббу следовало лучше оценивать соперника, а не строить из себя героя на потеху девушкам с трибун. — Ты ведь знаешь как я не люблю, когда ты говоришь ложь, — он аккуратно снимает ее руку, возвращая в привычное положение. — Меня к нему не пустили. — Ты ходила к нему? — Артур не выглядит удивленным, вероятно он уже знает об этом, и просто решил услышать вторую версию от принцессы. — Прошлым утром. Он был окружен мейстером и своей матерью, она сказала, что не хотела бы видеть меня здесь. Я принцесса, могла ей приказать…но… Глаза матери полные горя. Я видела его сестру когда шла обратно, но вот его отца, — Рейнис путается в словах, и прячет свое лицо в ладонях. — Мейстер сказал, что лечение будет долгим, он не встанет с постели около месяца, но жить он будет. — Мой отец послал ворона в Королевскую Гавань, думаю к нам прибудет еще один мейстер. — Я убивал раньше, я убиваю и сейчас, эти руки унесли сотни жизней, но я впервые чувствую это. Вина, вот что это за чувство. На секунду я представил, что убил его… — Не надо, — она обрывает его слова. — Ты ведь так и не спросила: случайность ли это? Может я намеренно хотел убить твоего женишка? — на его лице появляется бледная тень улыбки. — Я знаю тебя всю свою жизнь, человек которого я люблю никогда бы так не поступил, мне незачем спрашивать тебя, я знаю наверняка.       Ей все же удается уснуть в ту ночь, ей снятся голубые глаза и белый снег.       Она плачет, когда ее отец объявляет, что она должна выйти замуж за старшего сына лорда Старка. Она не хочет иметь с ними ничего общего. Она не заботится о своей семье, черт их побери. Когда Рейнис была ещё ребёнком, она была уверена, что станет женой своего брата и впоследствии королевой, но Дейенерис украла у неё брата и корону. С годами Рейнис убедила себя в том, что она достойна большего, чем быть строкой в истории королевской семьи, ещё одной королевой, родившей наследника, а после забытой всеми, включая собственного мужа. Рейнис вообще любила убеждать себя в том, что считала правильным.       Ее мать сидит рядом с мужчиной, которого она вынуждена называть своим мужем, и она ни на секунду не выглядит довольной. Она слышит, как ее родители кричат ​​друг на друга поздно вечером, крича о тех кого зовут Хранителями Севера, о Старках из Винтерфелла. — Свадьба нашей дочери и Робба Старка не исправит ничего, Рейгар! — кричала Элия. Она была потрясена, поняв, какая сила исходит от ее матери. — Старки — это древняя и благородная семья, — отрезал Рейгар. — Они Хранители Севера и славятся своей силой и преданностью. — О, не произносите мне эту речь, Ваше Величество, — прервала его Элия. — Прибереги ее для Эйгона и Визериса, я знаю, что они так же сердиты на тебя, как и я. Мальчик на три года младше Рейнис, и она будет так далеко от Королевской Гавани, от своего дома. Ты отправишь свою дочь так далеко от дома, чтобы извиниться за то, что вы сделали с той северной, — королева прервала свои слова.       Рейнис никогда не слышала этого в присутствии своих родителей. Она знала об этой женщине, но не знала кем она была, принцесса понимала, что значила для Рейгара и Элии эта женщина, но никто не осмелился произнести ее имя в страхе перед королем, особенно перед королевой. Кем бы не была эта женщина, король умело скрывал её имя от посторонних ушей.       Несмотря на многочисленные протесты Элии, Рейнис все же отправляют на Север, где ей предстоит встретиться с людьми в чьих жилах течет лёд, а не кровь.       Она просыпается уже ближе к полудню, когда солнце высоко стоит над линией горизонта. Предстоит очередной турнирный день, последний перед финальной схваткой. Сегодня будет очередной пир в честь финалистов, должно быть лорд Уэнт потратил целое состояние, чтобы организовать этот турнир. Расточительно и глупо, он стремился показать богатство своего дома, но все казалось излишним и наигранным.       Рейнис не собиралась продолжать смотреть на то, как благородные лорды сбивают друг друга в грязь, она медленно встала, чтобы подозвать слуг. Две девушки моментально принялись разбирать ее кровать после сна, тогда как третья принялась стягивать с неё ночную рубашку. Она аккуратно погрузилась в заранее подготовленную воду, выплескивая ее за бортики ванны. Тёплая вода расслабляла мышцы, и Рейнис прикрыла глаза, ощущая как недавнее напряжение проходит. Ее тело натирают маслами, а волосы собирают в замысловатую причёску. Сегодня она надевает чёрное платье с гербом своего дома на груди. Она Таргариен по праву рождения, она от крови дракона и сегодня никто в этом не усомнится.

***

      Свечи, зажженные в комнате, придавали холлу освещенный вид. Звуки, отражающиеся от стен зала, доказывали, что праздник идёт полным ходом. Откинувшись на спинку стула, Рейнис провела глазами по коридору в попытке найти хоть одно приветливое лицо.       По другую сторону стола ее младший брат разговаривал с Эдмаром Талли, наследником Риверрана. Принцессе никогда не нравилась дружба Эйгона с сыном Хостера Талли, она считала его весьма недалеким человеком, хоть и не лишённым личного обаяния. Эдмар был одним из ее самых популярных ухажёров. Слева от Рейнис сидел ее отец, который, казалось, скоро выжжет взглядом дыру в спине ее дяди Оберина Мартелла. Красный Змей оживленно болтал с Уилласом Тиреллом, поколеченным по его вине.       У ее кузины Арианны была язвительная ухмылка на лице, столь сильно не красившая девушку ее положения. Рейнис было достаточно лет и она не была глупа, чтобы не понимать, что этот высокомерный взгляд и ядовитая улыбка не предвещают ровным счётом ничего хорошего. Свою супругу за руку держал принц Визерис, Рейнис сморщила нос при упоминании о нем. Может Робб Старк был и не худшим вариантом, по крайней мере теперь руки дяди никогда не посмеют ее коснуться.       За другим столом сидела семья, чьё появление не осталось незамеченным. Тиреллы не внушали страха, возможно это было упущением со стороны других городов. Лорд Мейс Тирелл остался в Хайгардене, но вместо себя он отправил своих детей и свою мать в Харренхолл. Рейнис встречала легендарную Королеву Шипов и раньше, ещё когда была совсем ребёнком, и уже тогда была очень впечатлена ею. Она была единственной женщиной, которая смогла обуздать Арианну и Песчаных Змеек с помощью всего лишь нескольких резких замечаний. Говорят, что старая женщина более остроумна, чем в молодости, с таким же острым языком.       Рыцарь цветов, сир Лорас Тирелл разговаривал со своим братом сиром Гарланом, который сидел рядом со своей женой. Их младшая сестра Маргери бросала скромные взгляды на Эйгона всякий раз, когда его глаза, казалось, смотрели на нее. Она быстро отвернулась бы, увидев его, пытаясь сойти за скромную и целомудренную деву, чего бы это ни стоило.       Лорд Элберт Аррен сидел рядом с Тиреллами, он мало был знаком с другими благородными семьями Вестероса, поэтому был весьма молчалив, лишь изредка лорд позволял себе бросать вполне скромные взгляды на темноволосую женщину, сидящую в конце стола. Артур сказал, что у Элберта дюжина бастардов, но сейчас смотря на этого человека, Рейнис не могла поверить в слова своего рыцаря.       Раскатистый смех Роберта Баратеона привлекает внимание принцессы, она была готова поклясться, что лорд Штормового Предела изрядно пьян, и удерживает его на ногах только поддержка младшего брата Ренли. Рядом с ним сидела женщина, которая выгодно выделялась на его фоне, своим спокойствием прежде всего. Северная волчица Лианна Старк, вот в чьих жилах течет не кровь, а сталь. Четверо сыновей лорда Роберта прибыли на турнир вместе с отцом и матерью. Наследник Баратеона юный Орис уже успел показать себя на ристанище, а ведь ему только недавно исполнилось шестнадцать. Он единственный из всех своих братьев унаследовал внешность матери: серые глаза, скорбное лицо и каштановые волосы — он был Старком из Винтерфелла.       Притворство, лесть и яд царят в зале Харенхолла. Ни одной искренней улыбки, ни одного честного ответа, только ложь, только маска скрывающая правду. Рейнис начинает подташнивать от духоты царящей в зале и решает покинуть праздник. В этой суматохе ей удаётся выйти из зала незамеченной, как того она и хотела. Позднее ноги сами приводят Рейнис к красной двери с золотой ручкой на втором этаже замка. Она медленно отворяет дверь, в голове ещё раздумывая о правильности этой затеи. В комнате пахнет травами и кровью, и хотя Рейнис никогда не видела смерть, она была уверена, что пахнет она именно так.       Принцесса не спеша преодолевает расстояние до постели, смотря на лежащего в ней мужчину какое-то время прежде чем присесть рядом. Рыжие волосы Робба Старка потускнели, стали более тёмными чем было привычно для Рейнис. Она сама не заметила как для неё видеть будущего лорда Винтерфелла стало привычным и обыденным. Пряди волос слиплись и прилипли к потному лбу, Рейнис аккуратно заправила прядь волос на ухо мужчины, попутно проводя ладонью по его щеке. Он красив и молод, но смерть все же оставила на нем свой страшный след, принцесса провела рукой от лица мужчины до повязки на груди, закрывающей рану. — Я был уверен, что вновь пришла моя мать, — Робб Старк говорил медленно, выдавливая из себя каждое слово. Она не отдернула руку даже когда он с удивлением посмотрел на неё. — Она не отходит от меня. — Это так, — Рейнис не знала как продолжить сложный и неловкий для неё диалог. — Я думаю вам лучше молчать, силы вам ещё пригодятся. — Лежать здесь и смотреть на то как женщины, которых я люблю льют надо мной слезы. Моя мать, Санса, даже тётя Лианна, — в глазах мужчины на секунду появились слезы. — Я хотел бы… — Нет, это я хотела бы многое сказать. Извиниться, мне давно следовало это сделать, — Рейнис взяла его за руку. — Вам не за что просить прощения, в этом нет вашей вины. — Я хотела извиниться за своё поведение, тогда в Красном замке. Мне жаль, я все своё недовольство выплескивала на вас, хотя вы как и я не могли сделать ровным счётом ничего, — Рейнис опустила глаза. — Это глупая зависть. — Чему? — он с удивлением посмотрел на неё. — Кому. Той девушке, что сейчас в вашем сердце, я никогда не хотела быть заменой кому-то, но отец делает меня ею, жалкой заменой женщины в вашем сердце. Той с кем мне никогда не сравниться, той, что будет настоящей когда я снова начну играть в свою игру, — слезы покатились по щекам принцессы. — Поверьте, вы лучшее, что могло случиться с любым мужчиной, и я дурак, если позволил вам считать иначе, — он крепко сжал ее руку.       Рейнис впервые позволяла себе плакать в присутствии кого-либо, раньше ее слезы видели лишь подушки в ее спальне, сейчас для неё так обыденно плакать, сжимая руку Робба Старка. Они сидят так какое-то время прежде, чем она просто встаёт и уходит, задержавшись лишь на секунду у дверей, чтобы сказать: — Однажды вы спросили меня смогу ли я быть вам другом, буду ли я вашей союзницей. Похоже нам действительно следует быть друзьями, потому что этот союз не знает себе равных.