Время моей любви

      Война была скучной.       Вот к чему Криган быстро пришёл за последние несколько недель. Конечно, были секунды, наполненные смертью и ужасом, насилием и кровью, но не было тех сражений, о которых пели в песнях и рассказывали шёпотом. Не то чтобы он хотел броситься в бой, рискуя жизнью, поскольку возможность никогда больше не увидеть свою мать, сестру и Кассану леденила его душу. Пара голубых глаз заменила бы ему все прелести военной славы.       Ему казалось, что он просто сидит на одном месте, с переменным успехом, совершая что-либо. Война была совсем не такой, как ему говорили. Для него это было откровением, разоблачением лжи, которая господствовала над ним всю жизнь. Война не была какой-то славной песней, наполненной героическими битвами и романтическими дуэлями, она убивала и калечила, выжидала и планировала, предавала и ничего не меняла.       Война казалась не столько сражением, сколько просто выживанием. Терпеть болезнь, которая будет незаметно проноситься по вашему лагерю, пока не станет слишком поздно, терпеть истощение запасов продовольствия, терпеть плохое настроение среди солдат, которые хотят вернуться домой. Война заключалась в том, чтобы переносить трудности, сохраняя при этом силу и дисциплину, чтобы нанести следующий удар по врагу. Криган не хотел войны. Он не был дураком. Он хотел снова прижать к себе кого-то, кого любил.       Криган наблюдал, как еще одна стрела попала в окно комнаты замка, ему было трудно закрыть глаза, чтобы уснуть, когда примерно двадцать тысяч разгневанных северян встали под стенами замка. И хоть в осаде участия он не принимал, кажется, каждая выпущенная стрела, болью отдавалась в его сердце. Он смотрел как сердце Речных Земель загорается после каждой стрелы, как кто-то тут же тушит пожар, Криган видел старого лорда Хостера на самой высокой башне, тот безучастно смотрел в даль.       Преследования начались, когда Хостер отдал приказ поднять подъемный мост без присутствия своих сюзеренов. Конечно, его лорды не стали бы просто оставаться внутри, не сообщив людям, как идут переговоры. Но ведь переговоров и не было. Они напали среди ночи, не дав половине гарнизона замка и натянуть штанов.       Риверран был очень защищенным замком, ров прекрасно защищал замок, окружив его водой с каждой стороны и, следовательно, превращал его в остров, что делало осадные орудия совершенно бесполезными. Он также обеспечивал большой обзор для лучников внутри, и дом Талли мог подтвердить, что он никогда раньше не сдавал свой дом. Только когда кто-то изнутри сдавался, сдавался и замок. Но замок никогда не осаждала такая большая армия, как эта, и Криган представлял себе сценарии, в которых замок будет сдан без жертв. Будь ты проклят, Брандон Старк! Ты и твои чертовы гребаные амбиции! Ты собираешься убить своего свёкра… в его собственном замке… — Криган… — позвал его один из солдатов, что пришел с ним из Долины. Он был моложе Кригана, с очень напуганным лицом. — Я не могу уснуть… — Ты не единственный, — признался Криган. — Они пробьют стены? — спросил его Рон, когда они увидели множество огней в близлежащих полях. Риверран был полностью окружён. — Думаю, к рассвету замок будет взят, — заключил Старк.       На этом разговор был окончен и молодой человек вернулся обратно в палатку. Кажется, он был доволен и успокоен услышанным, потому что когда Криган вернулся в свой шатёр, мальчишка крепко спал. — Криган, — позвал его лорд Дастин, поднимая полог палатки. — Разбуди этого и вперед. Кажется в стенах замка было пару предателей, будь готов атаковать. — Хорошо, — сказал Криган, не веря услышанному.       У них не было проблем с проникновением в замок и перемещением внутри, по пути они захватили несколько охранников и слуг. Он послал леди Мормонт проверить комнаты прислуги, на случай, если в замке окажутся женщины, которым потребуется защита. Остальные северяне достали свои луки и зажгли стрелы с помощью огненных ламп замка. Затем темное небо было покрыто пылающими стрелами, сигналом опустить подъемный мост, чтобы можно было начать захват. — Подъемный мост падает! — провозгласил лорд Амбер, когда звук достиг их ушей. — Достаньте оружие, — приказал Брандон. — Нам не нужны пленные.       Брандон и северяне вошли в замок, как вандалы и насильники, убивая и круша все на своем пути. Говорят, что убийства и кровь опьяняют, к Кригану подступала только тошнота. Когда нетронутой осталась только комната Хостера, появились лорд Амбер и лорд Дастин с большим отрядом людей позади себя. — Мы здесь, рыба, — сказал лорд Амбер, подходя к ним. — С пятью тысячами человек. — В септе и на территории замка тоже полно солдат, — добавлен лорд Дастин. — Хорошо, — Брандон одобрительно кивнул. — Пойдем в комнату Хостера и покончим с этим. — Да, — почти шёпотом произнёс Криган Старк.       Их лорд начал подниматься по винтовой лестнице, ведущей к солярию Хостера, Джон Амбер, каким бы нетерпеливым он ни был, разрубил дверь пополам, вошел и застал там Хостера. Лорд Талли уже ждал, сидя за своим столом и пристально глядя на слова, написанные на листе пергамента. Криган не знал лорда Риверрана, но он легко мог сказать, что этот человек обладал проницательным политическим умом. Он был честолюбив и жестко вел домашнее хозяйство, чем мало напоминал собственного отца Кригана. — Во имя Семерых! — Хостер закричал, когда его без особых усилий схватил лорд Амбер, у которого теперь была широкая улыбка на лице. Старик выглядел в сотни раз слабее лорда Амбера, но уважения вызывал куда больше. — Теперь я поймал тебя, чертова рыба! — весело провозгласил лорд Амбер. — Что это означает? — слишком спокойно спросил Хостер. — Как ты попал в мой замок? — А имеет ли это значение? — ответил ему Брандон Старк, все также крепко удерживая рукоять меча. — Ты предатель, — лишь спокойно констатировал Хостер Талли. — Так спокойно предавший эту семью. — Нет, я спас эту семью от ее заблуждений, — сказал Бринден. — От разрушений, которые вы причинили бы из-за своих глупых амбиций и эгоизма. — Ты последний человек, который может учить меня. Уж об эгоизме и амбициях ты бы молчал. — Заткнись! — взревел лорд Амбер. — У меня есть руки, чтобы убить тебя здесь, ты, неблагодарный человек.       Лорд Хостер был похож на маленького ребенка среди взрослых людей. На нем была только рубашка и брюки, на Брандоне Старке брони было больше. Криган к своему страху пришёл к выводу, что этого старичка сейчас защищает не военная броня, а человеческая честь и достоинство. И, по мнению юного Старка, это стоило больше, чем все люди за его спиной. Криган не верил в Семерых, но видел как им молится Кассана, кажется вера южан не всегда ошибочка, особенно когда речь заходит о верности принципам и своим словам. Было в этом человеке что-то, что напоминало Кригану о холодных, неумолимых бурях Севера, особенно когда тот поднимал на него свои голубые глаза. Раньше Старк был уверен, что глаза Талли напоминают о ясном небе, но нет, они как лед, холодные и скользкие.       Остальные северяне спустились в подземелья, единственное место в замке, где еще не было солдат. Тюремщик быстро подчинился им и провел в камеры, где содержались заключенные. В камере сидело несколько северных лордов, которые были схвачены в битве пару недель назад. Криган плохо видел в темноте, но на груди одного из мужчин отчётливо заметил коня Рисвеллов. Они сидели с опущенными головами и без света, но когда столько шума и света заполнили коридоры подземелий, их взгляды обратились на них.       Криган все еще был удивлен всем, что произошло, пока он был в камерах… Хостер был скован цепью и теперь был представлен им в Большом зале Риверрана, чтобы они могли высказать свое мнение. Северяне внимательно наблюдали за происходящим. Вряд ли это было сражение или осада, достойная победа. Даже самый талантливый бард не смог бы сочинить из него захватывающую историю.       Криган думал обо всех тех историях, которые пытался усвоить, когда рос в Долине, желая узнать о победах и поражениях прославленных воинов. — Лорд Хостер из дома Талли. — начал Брандон, председательствуя на суде, когда Хостер посмотрел на него гневными глазами. — Ваши действия по отношению к дому Старк, Тирелл, Таргариен и Баратеон — не имеют под собой никакой основы, кроме вашей собственной жадности и отсутствия умения предвидеть ситуацию. — Я сделал то, что считал правильным для своего дома, — спокойно сказал лорд Хостер. — Вы не можете винить меня за это, вы бы сделали то же самое для себя. Я давал ту же клятву, что и вы, однако, эта клятва привела нас по разные стороны. — Конечно, — Брандон кивнул. — Я верю в дело своего племянника. — Я сказал бы, что ты больше веришь в грубую силу, оружие и дикарские методы ведения переговоров, — возразил Хостер, тряхнув своими руками в кандалах. — Ты в стенах моего дома, и я тебя сюда не звал. — Однако у меня хватило сил сюда прийти, — грубо бросил ему прямо в лицо Старк. — А ты едва ли можешь поднять свой зад с кресла, дорогой тесть.       Хостер отвел взгляд в пол. — Лорд Талли, мы решили, что это более чем справедливое наказание, если вы будете приговорены к пожизненной службе в рядах Ночного Дозора.       Хостер выпучил глаза от слов Брандона: — Это невозможно! — Милорд, считайте себя счастливчиком, — вмешался Нед Старк. — Если бы вы не были нашим родственником, то вы бы оказались на пике. Ночной Дозор — почетное учреждение, и ему очень нужны люди с военной подготовкой, такие как вы. — Ты не можешь сделать это со мной! — закричал Хостер, начиная впадать в отчаяние. — Я Верховный лорд Речных земель, и это мой замок! — Я только что это сделал, — заключил Брандон. — Отведите его в Черный Замок с эскортом из десяти человек и пошлите ворона лорду-командующему, чтобы сообщить ему о том, что здесь произошло, и о его новобранце.       На мгновение в воздухе повисла тишина. — Криган, ты вообще слышишь меня? — обратился к нему его дядя. — Да, — спохватился молодой человек. — Я сейчас же отправлю письмо в Ночной Дозор. — ТЫ НЕ МОЖЕШЬ СДЕЛАТЬ ЭТО СО МНОЙ!!! — Хостер продолжал настаивать, пока его вытаскивали из комнаты. Последнее, что видел Криган, выходя из комнаты, это безумную улыбку на лице своего дяди.

***

      Криган был измучен, но это ничего сейчас не значило. Он был солдатом, а солдаты не спят, когда идет война. Это была роскошь, которую ему не позволяли, несмотря на то, что его происхождение добавляло веса его словам и желаниям. Он спрятал лицо в ладони, виски гудели, а глаза болели. Говорят, что война не имеет возраста и пола, к сожалению Криган так не считал, он думал, что слишком молод для подобного. Он видел войну как очередную королевскую забаву, которая не стоила ничего, но настигала каждого. За два месяца Криган составил свое мнение о ситуации, которая сложилась в Вестеросе и, как большинство, пришёл к выводу о бессмысленности и бесполезности происходящего. Какой смысл определять победителя? Даже если один из претендентов умрёт, сторонники второго не сложат оружие, слишком много на кону, слишком много семей во всем замешано. Один король должен убить другого, чтобы обезопасить свое правление и правление своих детей.       Криган не уверен, согласен ли он с решением дяди. Когда он смотрит на далекий образ армии из знаменосцев Старков, ему становится холодно. Почему-то именно об этом они с Джоном всегда мечтали с тех пор, как были мальчишками. Уйти на войну, чтобы сражаться за свой дом, за свое имя и свою семью. Но Криган пришёл сюда не для этого, он не приносит себе славы или чести, он грабит и уничтожает. Битвы и войны казались такими захватывающими тогда, когда они были детьми, и их мир был немногим больше, чем все, что находится в серых стенах отцовского замка.       Криган сейчас совсем не взволнован, ни капельки. Все, что он чувствует, это страх и комок в горле, из-за которого ему трудно глотать.       Война — это не то, чего хочет Криган. Он провел десять лет своей жизни, слушая, от Джона Ройса, что война ничего не дает, кроме потери крови и разрушения жизней. Старый лорд Ройс затаил злобу на и пытался всеми силами избежать участия в ней, пока тётка Кригана не нашла способ втянуть его в нее. Старк смотрел на своего отца и осознавал, что никогда не встречал никого более напуганного перспективой войны, чем его собственный отец.       Всю дорогу он делил палатку со старшим братом Джоном и если бы ему дали возможность выбирать, то это был бы последний человек, которого бы он предпочёл видеть. Криган был честным человеком, настолько честным, что без труда признавал, что не испытывает большой любви к брату. Он не ненавидел его, нет. Криган его просто не знал, последний раз он видел брата десять лет назад и в его воспоминаниях сохранился лишь образ мальчика, а не взрослого мужчины, в которого превратился его брат.       Кажется Джон его не слушал: — Таргариены ослабели. У них нет ни драконов, ни настоящих союзников. Эйгон безумен, именно так говорит дядя. Если мы объединимся, мы сможем подавить их навсегда. На троне будет наш кузен, человек знающий о чести.       Боги добры, подумал Криган. Эти идеи не были идеями Джона. Неужели он так сильно изменился со времен их детских игр во дворе Каменного берега? Неужели Криган недооценил свою собственную семьи и их ненависть к правящей династии? — С кем ты общался об этом? — спросил брата Джон. — Это измена то, о чем ты говоришь. — Едва ли я могу это так назвать. — Это? — удивился Джон, а после глубоко вдохнул. — Пришло время защитить королевство от Таргариенов. — Таргариены построили это королевство, — ответил ему Криган.       Джон фыркнул на это: — Это не значит, что мы должны оставаться верными, когда что-то идет против нас. — Таргариены подарили нам двадцать лет мира и процветания. — Рейгар Таргариен подарил нам двадцать лет мира и процветания. Он же, сейчас спасает королевство, отдавая корону тому, кто ее достоин.       Опять это имя, Криган задумчиво посмотрел на брата. Он задавался вопросом, не знал ли его брат чего-то о последнем принце, что заставило его быть таким уверенным. Их дядя Брандон лил им в уши яд, и Джон, казалось, упивался им. Вот только сознание Кригана было свободно от идей и проповедей лорда Винтерфелла. — Таргариены ставят себя выше законов как богов, так и людей. Думаю, что пора поставить крест на их безраздельной власти. Если ты планируешь измену, дорогой брат, то тебе лучше не вмешивать в это имя Старка. Мы не предатели и клятвопреступники. — Чтобы быть клятвоприступником, нужно дать клятву, дорогой брат, — Криган встал. — А я не клялся. — Мы все делаем выбор. Правильный и нет, но мы выбираем то, что пойдет на благо нашей семьи. — Ты прав, — Криган тяжело вздохнул. — Этот выбор либо возвысит нашу семью как никогда прежде, либо окончательно похоронит ее под обломками двадцатилетнего мира. Возможно я не настолько азартный человек, чтобы ставить на кон будущее этого дома. — Историю всегда пишут победители. Если Орис сядет на трон, то мы станем героями, если он потерпит неудачу, то имя нашей семьи навсегда будет стерто из истории Вестероса, — заключил Джон. — В конце концов, история не помнит пролитой крови, история помнит лишь имена победителей. — Тогда вычёркни мое из этой истории, — уверенно сказал Криган Старк, покидая комнату и закрывая за собой дверь.

***

      Мы все выполняем свой долг, когда за этим ничего не стоит. Как легко тогда кажется идти по пути чести, когда честный и правильный путь соответствует твоим интересам. У Кригана Старка было мало интересов, все они зациклились на мирной жизни в Долине, беседах с Кассаной и редких письмах матери и сестры. Весь его хрупкий мир был разрушен одним письмом, написанным дядей, одним мечом, поднятым Джейме Ланнистером, одной женщиной, забравшей сердце наследного принца. Как оказывается мало стоит мир и как дорого обходится его отсутствие.       Криган был вторым сыном второго сына, реальность, которую он усвоил в раннем детстве, и ни разу не завидовал старшему брату или более удачливому кузену за их положение. Напротив, Криган боготворил своих братьев до слепоты. Он играл с Роббом и Джоном еще ребёнком, он застал рождение Брана и лишь отдалённо знал о существовании Рикона. Но это никогда не мешало ему любить их, просто потому что они были Старками из Винтерфелла, а он был Старком из Каменного Берега.       Взросление немного открыло ему глаза, во многом это сделало и воспитание в Долине. Шли годы, и он мог сказать, что у его брата было множество недостатков, но Джон, будучи наследником их отца, всегда чувствовал себя правым, как будто сами боги никогда не могли смотреть на дело по-другому. Даже сейчас он делал себя правым в глазах остальных, вот почему Криган не сразу узнал своего брата. Из милого мальчика тот вырос в мужчину, который мало думал своей головой и все больше погружался в потоки ненависти и зависти.       Он улыбнулся абсурдности войны, но это, похоже, было нормой для остальных. Войну можно было описать очень коротко, не будучи певцом, Криган остановился бы на короткой записке. Это были длинные дни, наполненные внезапным насилием, смертью и разрушением. Они разрушили выстроенное годами, превращая это в ничто, а после оставляли за своими спинами это ничто. Когда не было боев, были марши. Когда не было боев, приходилось рыть уборные для солдат. Потом были приготовления припасов, вопросы о том, как накормить людей и лошадей, а не как использовать их в бою. Вот что больше всего угрожало их делу. Потеря армии не в бою, а от голода и дезертирства, если их нельзя будет накормить. Пару дней назад двое солдат подрались из-за лагерной шлюхи, один из них лишился руки, и Криган считал, что этот эпизод лучше всего демонстрирует то, как люди превращаются в зверей, когда им дают оружие и не ограничивают убийства. — Милорд, — Криган уже поднялся со своего места, чтобы поприветствовать посетителя, но тот остановил его жестом руки. — Мне очень не хочется отрывать вас от этих сообщений, — сказал солдат голосом, который, казалось, говорил, что на самом деле он ненавидит всё это, — но мы получили новости.       Криган оживился. Война часто шла по острию кинжала, и любые новости могли подтолкнуть их к краю. — Армия лорда Эдмара уже в пути. Он собрал верных людей. — Полагаю, он придет не поздравлять нас с победой и взятием замка.       Рон рассмеялся: — Нет, я так не думаю. — Жалко, — протянул Криган. — А как же наш отец? Есть новости? — спросил Рона Джон. — Он все еще осаждает Атранту Вэнсов, — ответил он, — но из последнего сообщения стало ясно, что твой отец надеялся захватить его в ближайшее время.       Похоже они были сами по себе. Криган не знал полной силы лорда Тирелла, но предположил, что она, вероятно, больше их. Тогда почему их самый могущественный сторонник до сих пор не сделал ровным счётом ничего. Северяне потратили несколько недель, чтобы добраться до Риверрана в обход замков вассалов Талли и периодически натыкаясь на небольшие отряды Ланнистеров.       Его отец взял людей и отправился в ближайший к Риверрану замок, надеясь, что именно там находятся Эдмар и Бринден Талли, но он ошибся. К нему добавлялись люди, Криган только и получал известия о том, что замок скоро будет отбит. Они не встретили сопротивления пока двигались к замку Талли, но куда-то же эти люди должны были деться? Только лорд Пайпер вышел им навстречу, и тот и с поддержкой Запада. — Мы удержим Риверран, — в голосе Джона была абсолютная уверенность. — Оборона готовится к их прибытию. Лорд Эдмар меня не беспокоит. — А его лорды? — Криган сам восхищался уверенностью своего брата и его верой в Ориса. Лорд Талли не был из тех лордов, которые вызывают беспокойство, но в его свите были компетентные люди. — Лорды Бракен и Пайпер, кажется, сопровождают его, — выражение лица Рона не выражало его мыслей по поводу этих деталей. Это хорошо, уж лучше ему вообще об этом не думать.       Лорд Бракен беспокоил Кригана, он был тем, на кого старый лорд Хостер рассчитывал более всего. Лорд Пайпер тоже. Он был человеком, который знал войну и то, как воевать, и уже доказал это с самого начала войны, когда с лёгкостью разбил северян, обратив их в бегство. — Оборона выдержит, и этот замок останется нашим, — блеск вспыхнул в глазах Джона, когда он повернулся к Кригану. — Или я должен сказать замком нашего короля.       Его улыбка была маленькой и искренней: — Когда эта война закончится, я хочу уменьшить влияние Западных Земель. Было бы неплохо получить часть их плодородных земель. Зерно не помешает Северу, тем более, что его можно было бы продавать. — Окуппировать землю, собрать урожай и продать его, — Криган улыбнулся. — Ну вот мы и вернулись к законам Железных островов. Грабь и разбойничай. — Ты говоришь об этом так, будто наши враги поступили бы иначе, — сказал ему Джон, рукой показывая Рону, чтобы тот ушел. — Я уже вообще не хочу ни о чем говорить, — Криган бросил в сторону брата письмо с гербом Старков. — Прочти.       Джон в течение кратчайших секунд пробежался глазами по строчкам письма и когда закончил его читать, смял лист бумаги, бросив его на пол. Он встал посреди комнаты и начал мерить ее шагами, периодически хватая себя за голову. — Там нет ни строчки про нашу мать или сестру, — крикнул он. — Этот калека не смог справиться даже с самым простым поручением. Все, что от него требовалось, — это сохранить Север, но даже этого он исполнить не смог. Наш дом разворован, женщины увезены на острова, а мужчины мертвы. — Конечно, Робб не покроет себя славой как мы, — саркастично произнёс Криган. — У нас двадцать тысяч северян, и мы взяли практически неохраняемый замок и захватили старика к плен. Робб, не имея людей, вернул пару замков. Уж ему до нас далеко. — Ты не смеешь так говорить. — Оглянись, брат. Мы грабим и уничтожаем, и нас считают героями, наш брат пытается спасти нашу мать и сестру, а мы называем его неудачником. Мы схватили его деда и держим заложником в замке, а он пришёл, чтобы защитить наш дом. Наш отец отказал ему в людях, если тебе интересно. Когда мы стали такими? Не притворяйся, что тебе все равно. Это тебе не подходит, это не ты.       Шум внезапно ворвался в диалог двух братьев, заставив Кригана отступить на несколько шагов, чтобы посмотреть, что происходит, как раз в тот момент, когда звук повторился.       Затрубил рог, громким и глубоким металлическим звуком, который на мгновение прорезал тишину, привлекая внимание всех к одному и тому же месту. В поле зрения виднелись серебристые форели на полях синего и красного цветов. Знамена танцевали на ветру, создавая впечатление, будто эти Талли, форели, плавающие в воздухе. Под сверкающими знаменами, раскинувшимися по обеим сторонам, словно прилив красного и синего, стояли всадники. Блестели доспехи, сверкала сталь, кричали люди, били барабаны, звучали рога, а потом кони ринулись в атаку. — Талли! — крикнул его брат, хватая меч. — Риверран! — слышалось где-то далеко.       Земля сотрясалась от грохота копыт, на них обрушивалась волна стали и мечей. Братья могли видеть это из окна. Джон уже выбежал во внутренний двор, когда до Кригана дошло, что происходит.       Проклятье, в те несколько ударов сердца, это было все, что он думал, наблюдая, как они приближаются, пока не услышал, что еще они кричали: — Король Эйгон!       Затем они прорвались через фланги Старков, рассекая войска, как горячий нож сквозь масло. Их люди паниковали и бежали, сея хаос и страх, в то время как речные жители ныряли сквозь них, пока они не прогнулись, а затем рухнули.       В своем отчаянии он так и не взял свой меч, продолжая следить за ситуацией из безопасного окна.