* * *
Им обоим нужно в участок. Лейтенанту Андерсону — на встречу с капитаном Фоулером, а Коннору — чтобы получить оставшуюся полагающуюся ему экипировку: табельный пистолет, новую форменную куртку (а старую сдать), наручники, шокер и портупею из искусственной кожи. Лейтенант Андерсон выходит минут через десять. В песочном плаще вместо куртки Бегущего, и все такой же хромой, как и вчера. Подлатали его, может, и хорошо, но заживёт нога ещё не скоро. Он чертыхается, спускаясь по лестнице. — Я больше не лейтенант, — начал он, подходя к машине. — Вернее, звание-то мне оставили, но я официально теперь в преподавательском составе. — Так вы теперь профессор Андерсон? — Что-то вроде, — Лейтенант Андерсон — нет, Хэнк, пора привыкнуть его называть так — постепенно обходит машину. — И что вы будете преподавать? — Предмет «Как поймать беглого девианта так, чтобы он не откусил тебе жопу» одному глупому мальчишке. — А, — Коннор едва сдерживает улыбку. Разворачивается, открывает дверь и садится в машину. Хэнк тяжело опускается следом. — Кстати, оружие мне больше по правилам не полагается, — Хэнк пристёгивается. — Но мой револьвер всегда со мной. — Вы мне настолько не доверяете, Хэнк? — Я настолько хочу, чтобы твоя жопа всегда была прикрыта, Коннор. Гони уже давай, пока там последние улики не присыпало пылью. Коннор кивает и трогает машину с места.* * *
Квартира Карла Манфреда — конечно же — расположена в самом дорогом районе города и стоит целое состояние. Она занимает два последних этажа пирамиды «Аполлон», и последние пять лет пустует. «Аполлон» — это маленький город внутри города. За прозрачными дверями разбит целый парк с аккуратно подстриженными деревьями, кустами и пронзительно-зелёной травой. Тропинка ко входу в жилой комплекс выложена красной галькой, которая хрустит под ногами, на деревьях поют самые настоящие птицы, а в земле копаются настоящие лесные звери, каждый из которых ценнее, наверное, всего остального города. И небо — здесь есть небо. Вся пирамида закрыта от внешнего мира экранами, транслирующими круглосуточно картинку — голубой небосвод в белых кудрявых облаках днём и темно-синий, испещрённый звёздами, ночью. Воздух здесь свежий. Не такой, как лесной воздух во снах Коннора, но намного чище городского, и кажется, что пока им дышишь, становишься счастливее. Коннор, не стесняясь, осматривается по сторонам, внимательно читает всплывающие подсказки. Хэнк наоборот, похоже, не заинтересован в малиновках и белках. — Ты как маленький ребёнок, — замечает он. — Я вдруг понял, что я ни разу тут не был. Ни просто так, ни на инфильтрации. А вы, Хэнк? — Я был. Ещё когда был Искателем. У одного парня, который тогда на Камски работал и проектировал глаза для андроидов, был нелегальный секс-андроид. Он её прятал в потайном отделении в шкафу и выпускал, когда жены не было. Лупил её и трахал, трахал и лупил. Видимо, стресс копился, выплеснуть его, учитывая, что она в коробке все время сидела, было некуда. И она задушила хозяина. Испугалась того, что сделала, спряталась в свою коробку, — Хэнк прокашливается, когда Коннор притормаживает, чтобы посмотреть на искусственный водопад. — Труп нашла жена. Она позвонила в полицию, полиция не обнаружила следов присутствия человека. — И они обратились в Департамент. Значит, вы её искали? — Искал. И нашёл. И ты даже представить себе не можешь, как мне хотелось её отпустить. Я тогда был даже младше, чем ты сейчас. Коннор переводит взгляд на Хэнка, задумчиво рассматривая его лицо. Замечает, как сведены его брови — уголки смотрят не вниз, а вверх. Не злость, а печаль. — Я себя убедил, что если её не инфильтрировать, она попадёт к кому похуже. И будет страдать. — И убеждаете себя в этом каждый раз. — Больше не нужно, не правда ли? — Хэнк ухмыляется и закидывает голову. — Теперь только о прошлом остаётся сожалеть. Жилой комплекс сияет — стекло тонированное, и снаружи невозможно увидеть ничего, кроме отражения парка и нарисованного экранного неба, а металлическая конструкция выкрашена золотой краской. К дверям в комплекс ведёт длинная лестница. — Люди раньше такое будущее представляли, — говорит Коннор. — Замкнутые города на обломках старого мира. — Было такое, — соглашается Хэнк. — Похоже, не так уж они и ошиблись. — Все равно всё было как-то… — Романтизированно. Я знаю. Они поднимаются по лестнице — с перерывами — через разъезжающиеся двери попадают внутрь, и Коннор удивлённо выгибает брови. Обстановка поражает роскошью — дерево и бархат на стенах, мрамор и ковры на полу, переливающийся хрусталь на потолке. — Одна эта люстра стоит столько, что можно было бы в загрязнённом квартале наладить воздухоочистку, — замечает Коннор. — Да. Но кому эту люстру продавать? У Коннора нет ответа. Эту люстру можно было бы продать разве что тем, кто и так ей владеет. Коннор моргает. Диод у него на виске меняет цвет с голубого на жёлтый, и холл заполняется подсказками — что за дерево, откуда привезён хрусталь, имена и информация о приводах в полицию проходящих людей. Подсвечивается стойка консьержа и прямо на нем вырастает надпись: Запросить ключ от квартиры Карла Манфреда. Коннор снимает с пояса значок и идёт к стойке первым. Нависает над ней, встречается взглядом с андроидом за стойкой. Андроид модели ST300. Коннор смахивает подсказку, будто бы упавшую на лоб прядку поправляет. Улыбается и протягивает значок: — Коннор Декард, Департамент охоты на девиантов. Мы получили информацию, что на ваших камерах слежения был замечен девиант, который находится в розыске. — Обрабатываю ваш запрос, — улыбается консьерж. Взгляд её стекленеет, она замирает на мгновение, а потом вновь поднимает глаза на Коннора: — Начальник службы безопасности сейчас подойдёт. Можете присесть. Она указывает на кожаные диваны, на которых, вытянув больную ногу и растирая её, уже сидит Хэнк. — Благодарю. Коннор возвращается к Хэнку, садится рядом и задумчиво смотрит на андроида за стойкой. — Столько средств потрачено на это место, а для мелкой работы все равно используют андроидов. — Никто не захочет получать зарплату кусочками хрусталя с люстры, ты так не считаешь, Коннор? — Хэнк вскидывает брови, убирает руки с бедра и берётся за трость. Перекидывает её из ладони в ладонь. Коннор наблюдает за этим пару секунд, а потом подхватывает — достаёт монетку, чтобы сосредоточиться. Калибровка, — отзывается диод. — Начните упражнение. Коннор удивлённо выгибает брови. Внешний диод никогда не реагировал на фокусы с монеткой, и он их делал скорее для себя. А вот это было чем-то новым. — О нет, ты опять за своё? — протягивает Хэнк. Первую пару месяцев совместной работы Коннор его раздражал этой привычкой — хвататься за монетку в любую свободную минуту, но со временем он смог привыкнуть. — Я провожу калибровку диода, — отзывается Коннор и понимает, что не может сдержать улыбку. Он не смотрит на лицо Хэнка, сосредоточившись на игре, но легко может представить себе, как он выгибает брови и кривит губы в гримасе удивления. — Я так понимаю, ты всю жизнь этот диод ждал. — Я так же удивлён, как и вы, Хэнк. Монетка летает из руки в руку, диод у Коннора на виске мерцает жёлтым. Калибровка завершена на 60%. — Тебе это странным не кажется? — Честно говоря… кажется, — Коннор подкидывает монетку щелчком и ловит, раз, другой. Калибровка завершена на 90%. — Но если встроенный диод подстраивается под меня и реагирует на мои мысли и желания, почему бы ему не сделать это и с привычками? Хэнк ворчит что-то себе под нос, но потом соглашается: — Логично, черт тебя дери. — Ага. Калибровка завершена. Коннор сжимает монетку в кулаке, убирает её в куртку и смотрит на Хэнка. Профессор Андерсон, Хэнк. Возраст: 53 года. Рост: 6.2 фута. Вес: 209 фунтов. Уровень сахара в крови: 6.1 — Ого, — вслух замечает Коннор. — Надо было раньше заняться калибровкой, — он поворачивается к Хэнку. — Возможно, вам стоит перестать налегать на сахар и алкоголь, Хэнк. Хэнк фыркает и отворачивается, едва заметно поднимая руку и показывая Коннору средний палец. Коннор в ответ смеётся. Состояние раны на ноге удовлетворительное. Процесс заживления стабильный. — Добрый день. Это вы из Департамента? Коннор оборачивается на голос и видит мужчину лет пятидесяти, невысокого и немного грузного. Майерс, Дерек. Начальник службы безопасности «Аполлона». — Меня зовут Коннор Декард, я — Бегущий, — Коннор снова достаёт значок. — Могли бы и побыстрее приехать, — отзывается в ответ Майерс. Смотрит на Хэнка: — Он с вами? — Профессор Хэнк Андерсон, — Хэнк поднимается. — Я его лакей. — Без разницы, — протягивает Майерс. — Идёмте.* * *
Запись длится тридцать секунд. Двери в квартиру Манфреда открываются и оттуда выходит Маркус. Он направляется прямо к камере, становится напротив и смотрит в объектив. — Он хотел, чтобы о его присутствии знали, — Хэнк опирается на трость и не сводит глаз с экрана. — Что вы сделали, когда поняли, что он в здании? — Мы заметили это достаточно поздно. Андроид, который тогда дежурил, разрядился. — Разрядился? — Коннор переводит взгляд с экрана на Майерса. — И часто у вас так бывает? — Первый раз. — Что вы сделали с андроидом? — Зарядили. Подали заявку в сервис, ждём, когда за ним приедут. — Он в сознании? — Пока в спящем режиме. — Нужно будет его допросить. Хэнк скрещивает руки и коротко кивает, поддерживая решение Коннора. — Так что вы сделали, когда поняли, что он здесь? — Я пересмотрел запись… позавчера ночью. На перемотке. Это прописано в правилах. Заметил что-то странное, пересмотрел и сразу же обратился в департамент. Маркуса-то я могу узнать, он же столько лет с Манфредом тут жил. Я сразу в департамент позвонил, попросил прислать кого-нибудь. Мне сказали ничего не трогать и ждать. Хэнк раздражённо качает головой. Коннор сует руки в карманы и хватается за монетку. Снова перебирает её в пальцах, и в этот момент перед глазами всплывает очередной список дел. 1. Обыскать квартиру Карла Манфреда. 2. Допросить андроида. — Как он вообще сюда попал? Через холл? На камерах это есть? — Нет, — Майерс разводит руками. — У нас есть только эта запись. Так-то, видимо, он попал сюда как-то ещё. — Через крышу мог? — предполагает Хэнк. — Только если он совсем псих. Коннор с Хэнком переглядываются. — Такой вероятности я бы не исключал, — говорит Коннор. — Начнём с квартиры, пожалуй? — Выбор за тобой, дорогой протеже, — отзывается Хэнк. Майерс задумчиво кивает, потом с лязгом открывает высокий металлический шкаф, просматривает ключи-карты на крючках, пока не находит нужную. Протягивает её Коннору: — Надеюсь, он там не собрал грязную бомбу, пока вы ехали. — Это было бы весьма непрактично с его стороны, — Коннор забирает карточку — темно-красный кусок пластика с золотым силуэтом пирамиды с одной стороны и номером квартиры с другой. — Я подключу электричество, чтобы у вас был свет. Когда вернётесь, подготовим к допросу андроида. — Хорошо. Хэнк выходит в холл первым, Коннор спешит следом. Не произнося ни слова, они доходят до лифтов, и так же молча поднимается наверх. В лифте играет музыка. Густав Малер. Симфония №1, Титан. Вторая часть.* * *
В квартире Карла Манфреда пыльно и холодно. Свет включается, как только Коннор и Хэнк переступают порог. Некоторые лампы вспыхивают и тут же с щелчком гаснут, парочка мигает, потрескивая, но оставшихся хватает. Помещений так много и они такого размера, что Коннор начинает сомневаться, что они управятся за день. В одной прихожей можно устроить вечеринку, и никому не будет тесно. Беглого девианта здесь найти вообще невозможно. — Столько места. У меня голова кружится, — замечает Коннор. — Не знал, что у тебя агорафобия, Коннор, — смеётся в ответ Хэнк. — С чего хочешь начать? — Наверное… пойду туда, откуда дует ветер, — Коннор ёжится, осматривается и замечает покачивающуюся на ветру занавеску — тронь её что-то погрубее лёгкого ветра, и она рассыплется в пыль. — Почему? — Думаю, так мы узнаем, как они сюда попали. — Или как ушли, да? — Или и то, и другое. И ушли ли они отсюда вообще. Коннор пересекает прихожу, сканируя её на ходу. Замирает у клетки с птицами — две канарейки двигаются, но не поют. Заводные. — Он завёл канареек, — говорит Коннор, открывает клетку и берет одну из канареек — из-за работающего в ней механизма кажется, что она трепещет у него в руках. — Смотри-ка. Она в тириуме, — Хэнк наклоняется к нему, рассматривая птицу. Игрушка и правда вымазана в чем-то синем, и скорее всего Хэнк прав насчёт тириума — синюю кровь андроидов сложно с чем-то спутать. — Или в краске. Это же дом художника, все-таки. Тириум. Необходимо провести анализ для подтверждения личности. Коннор трёт искусственные пёрышки, собирает на пальцы немного вещества, а потом, недолго думая, слизывает. Хэнк реагирует быстрее, чем срабатывает диод. — Ты, блять, что только что сделал? Коннор отнимает палец от губ, смотрит на Хэнка, а видит только надпись: Анализирую. — Коннор! — повышает голос Хэнк. — Тебе вроде не пять лет? — Простите, Хэнк, — Коннор смаргивает надпись и смотрит на Хэнка. — Нужно было предупредить. Диод… расширяет возможности. — Ты только что слизнул тириум, который, вообще-то, часть наркотического вещества, с птицы, которая тут пылилась лет пять. Ты совсем рехнулся? — Я… — начинает Коннор и замолкает. Образец тириума принадлежит девианту «Маркус», был оставлен 43 часа назад. — Это его тириум. Маркуса, — Коннор забывает, что Хэнк его только что отчитывал. — Птиц он завёл 43 часа назад. — Как ты… Коннор, так и отравиться можно, вообще-то! — Я… запрошу об этом справку попозже, — Коннор неловко жмёт плечами, потом разворачивается на пятках и идёт дальше, в гостиную. Гостиная разделена на несколько зон — библиотека, музыкальная комната, столовая, зона отдыха с креслами, шахматами и выпивкой. Тут и там лежат и стоят чучела животных: жираф, шкура снежного барса, орлы. Диод выдаёт справку о каждом животном, добавляя, сколько оно стоило, пока не вымерло, и Коннор морщится. — Кажется, я догадываюсь, кому принадлежала люстра в холле, — говорит Хэнк, хромая за Коннором. Он останавливается и запрокидывает голову. Присвистывает. Коннор оборачивается на звук, следит за его взглядом и видит под потолком скелет дельфина. — Как он не упал ещё оттуда? — Так ведь времени мало прошло, а ветер не сильный. — Действительно, — Коннор хмурится, отводит взгляд и снова осматривается. Одна из дверей покосилась и не закрыта до конца. Ветер дует именно оттуда. — А вид-то отсюда какой, одуреть, — говорит у него за спиной Хэнк. Стук его трости отдаляется. Коннор идёт к двери, заглядывает внутрь — в полумраке на стенах видно размытые лица и орнаменты. Мастерская. На самой двери синий отпечаток ладони — Коннор сканирует его, потом снова сковыривает образец и облизывает пальцы. Образец тириума принадлежит девианту «Маркус», был оставлен 44 часа назад. — Значит, ты порезался, когда забирался сюда, — говорит Коннор вслух. — Интересно. Он впервые задумывается, что Маркус мог остаться здесь и ждать, пока кого-нибудь пришлют. Что он захочет отправить Департаменту послание, прислав пару-тройку голов Бегущих в коробках. Мысль тревожная, и Коннор смотрит на Хэнка. Хэнк уже не молод, он ранен, а револьвер у него черт знает где. — Хэнк, — зовёт он, и когда тот оборачивается, достаёт из кобуры свой табельный пистолет. Больше ни слова не нужно говорить. Хэнк повторяет его движение и медленно идёт к нему. Коннор пытается отодвинуть дверь, но механизм заело. Тогда он бьёт по ней ногой раз, другой, третий, пока она не поддаётся и не падает с грохотом, подняв гору пыли. Если Маркус и Норт здесь, то лучше способа сообщить им о своём присутствии он придумать не мог… Хотя, вероятно, если они здесь, то они уже знают о чужом присутствии. Свет и разговоры выдали. Ветер становится сильнее, поднявшуюся пыль приносит Коннору в лицо. — Ты очень аккуратный, — саркастично замечает Хэнк и становится у него за спиной. Коннор делает шаг, наступает на дверь и сканирует помещение. Он видит разбитое окно, следы тириума на полу и скомканные простыни возле перевёрнутой коляски — следы чужого присутствия. Остальное — банки краски, грязные кисти, свёрнутые в рулоны холсты и полотна — выцветшие от времени и потемневшие от пыли — важным не кажется. Девианты не обнаружены. Изучить следы чужого присутствия: 1. Проверить тириум на разбитом окне. 2. Проверить спальное место. Коннор убирает пистолет обратно в кобуру и идёт дальше, к разводам тириума на полу. Садится на корточки. — О нет, — тут же реагирует Хэнк. — Фу, Коннор, прекрати! Да ты хуже Сумо, ты в курсе? Коннор оборачивается, смотрит на него через плечо и жмёт плечами. — Если тебе плохо станет, я тебе волосы держать не буду, пока тебя будет выворачивать, понял? — Понял, Хэнк, — Коннор поднимает вверх указательный палец и коротким, резким движением отводит его от себя в сторону Хэнка. А потом пробует тириум в третий раз. Образец тириума принадлежит девианту «Маркус», был оставлен 44 часа назад. — Да, это всё ещё он, — бормочет Коннор себе под нос, потом поднимается и подходит к открытому окну. Осматривается. Под окном стопка картин со смытой дождевой водой краской. Коннор проводит по их краям кончиками пальцев, осматривает раму окна, касается её и пытается закрыть — тщетно. Петли проржавели насквозь и, похоже, не первый месяц не двигаются ни в одну из сторон. Разбитое стекло рассыпано по полу. На нём тоже следы от тириума — смазанные. — Хм, — Коннор отступает. Реконструкция. Комната погружается в темноту и остаются только очертания важный предметов — и очертания двух девиантов. Коннор видит все как в перемотке: Маркус предплечьем проезжает по стеклу обратно к окну, на ходу разгруппировываясь, и вылетает обратно в окно, где повисает на верёвке. Норт повторяет его движения рядом, сумев разве что избежать падения на стекло. — Они спустились с крыши. На верёвках, — говорит Коннор. Хэнк становится рядом и внимательно на него смотрит. — Окно было открыто все эти годы. Видимо, мастерскую проветривали перед смертью Карла, и когда его и Маркуса увозили, об окне никто не подумал. Сильным ветром выбило кусок стекла. Когда Маркус и Норт спустились, ей удалось запрыгнуть в мастерскую без единой царапины, а Маркус напоролся на осколки. — Это объясняет следы тириума. Коннор не отвечает. Уходит к свёрнутым простыням, рассматривает синие следы на них, потом хватает за края и проверяет каждую простыню, пока не находит искомое. — Оторван кусок. Руку перевязали. — Логично, — Хэнк не двигается с места. — Дальше? — Судя по временным меткам тириума… Потом он пошёл в прихожую. Завёл птичек. — Возвращаемся? — Да. Догоняйте. Коннор спешит. Он перескакивает упавшую дверь, быстро пересекает гостиную и возвращается к птичкам. Сканирует помещение, но тщетно. Кроме как на канарейках, тириума нигде нет. Коннор растерянно поджимает губы. Неужели они зашли в тупик? — Он… выходил из квартиры, чтобы показаться на камеры, — проговаривает он себе под нос. Медленно моргает, разворачивается к входной двери и замечает на ручке небольшое пятно. Скашивает взгляд и замечает, что ваза в углу немного сдвинута — пыльный след на полу больше, чем нужно. Синий потёк на ковре на лестнице. Реконструкция. Норт и Маркус спинами вперёд спускаются по лестнице. Норт останавливается у вазы, неловко сдвигает её на место, пока Маркус пятится к двери и исчезает за ней. — Наверх! — кричит Коннор и, не дожидаясь Хэнка, бежит по лестнице. Наверху двери только одни — они ведут на второй этаж гостиной, но там нет ничего, кроме книг и одной-единственной двери. Коннор снова берётся за пистолет, подбирается беззвучно к двери и толкает её рукой, прижавшись к стене. Дверь открывается со скрипом. Вспыхивает свет и снова воцаряется тишина. Коннор облизывает пересохшие губы и делает шаг в комнату, выставив вперёд пистолет. Замирает. Сканирует. Девианты не обнаружены. Это спальня Карла Манфреда, и все в ней перевёрнуто вверх дном. Сорваны простыни и покрывала с кровати, выброшены вещи и книги из шкафов, разрезаны картины, выпотрошены альбомы и записные книжки. Окно распахнуто настежь. Они ушли так же, как и пришли. Реконструкция. Он видит, вещи возвращаются на свои места, зарастают порезы на картинах. Картинка суетливая, происходит слишком много всего, Коннор не успевает рассмотреть, что происходит, так что прокручивает её снова и снова, в обе стороны, следуя за Маркусом по пятам. Пока не замечает, что перед тем, как раскидать альбомы, девиант выхватывает из стопки какой-то совсем крохотный, листает его и, вырвав страницу, отбрасывает в сторону. Альбом летит под кровать, и Коннор, тут же опустившись на колени, останавливает реконструкцию и тянется за ним. Это не альбом, а записная книжка, и одна из страниц в нём вырвана. — За пять лет я ни разу не видел, чтобы ты так резво куда-то убегал, знаешь ли, — Хэнк останавливается на пороге. — Ага, сбежали, значит. А что они искали? — Вот это, — Коннор поднимается и делает короткий взмах книжечкой. — Вернее, одну конкретную страницу. — Кого-то ищут, значит. Коннор прикусывает щеку и задумчиво кивает. Им ещё нужно допросить того андроида-охранника, но первая зацепка у них уже есть. — Я думаю, — говорит Коннор. — Что здесь были контакты Камски. Нужно будет попробовать их восстановить. В конце концов, кто не хочет увидеть своего создателя? А лучше — ему отомстить.