***
Домой Соня, довольная как маленький слонёнок, вернулась ближе к полуночи. Аркаша, услышав, как в двери завозили ключом, тут же с громким лаем стартовал в коридор. Следом за ним вышел уже готовящийся ко сну Константин. — Нет, Егорова, что бы ты там не говорила про то, что Аркаша хороший, шума от него сли-и-ишком много, — вместо приветствия сказал мужчина, помогая затем девушке избавиться от куртки. — «Я тебя подожду». Подождала, ага. Спасибо. И вот скажи мне, неужели нельзя было позвонить? — Телефон сел, — развела руками Соня, присаживаясь, чтобы погладить пёсика. — И вообще, Гецати, это что, ревность? — хихикнула. — Нет. Вообще нет. Ужин на столе, разогреешь сама. А я спать. Спокойной ночи. — Спокойной ночи, — Егорова закатила глаза. Понятно, обиделся.***
— Са-аш, — протянула Соня, мирно попивая свой утренний кофеёк, — а ты с Похабовым знаком? — Шепс аж яичницей подавился. Слышать фамилию этого человека в своём доме ему очень и очень не хотелось. Ведь именно Алексей «забрал» у него его любимую эстонскую лисичку Мэрилин, замену которой медиум всё ещё пытался найти. Сашке рыжая теперь звонила только по праздникам. Хотя он бы на её месте, осознавая, что натворил, когда упрямая Керро решила идти на 16 сезон и когда он просто выставил её чемоданы на лестничную клетку со словами «Без руки можешь не возвращаться!»*, даже с днём рождения себя бы не поздравлял. Не то, что с Новым годом, днём друзей (который отмечали в Эстонии в день влюблённых), днём защитника отечества и днём Солнца. Просто Мэри слишком добрая. И никогда не помнит обид. Живёт себе счастливо с Похабовым в ближайшем Подмосковье, да дочку его под сердцем носит. А он, Шепс, у разбитого корыта остался со своей этой больной любовью к рыжей ведьмочке. А Соня ведь на неё похожа чем-то. Неуловимо как-то, но всё же. Наверное, именно поэтому она уже довольно давно не появлялась дома дольше, чем на несколько часов, живя у Шепса. А ещё верила всему тому, что он ей говорил, готовила ему омлет по утрам (не пересаливая, как это обычно делала Мэрилин) и жалась к нему ночью, впуская в свои сны. И не пускала Бэт в спальню — чтобы не мешала. — Саш, ты чего? — тёплая ладонь девушки коснулась мужского плеча. — Нет, ничего, — тряхнул головой Шепс, отгоняя навязчивые видения. — Конечно, мы знакомы. А почему ты спрашиваешь? — Да вчера на его книги наткнулась, пока в книжном была. Прочла пару страниц, заинтересовало. Вот и решила у тебя спросить, вдруг познакомишь. И Шепсу пришлось переступать через себя и знакомить Соню с Похабовым. Но он ещё не знал, чем для него это обернётся. Соня довольно быстро нашла с Алексеем общий язык. Молодые люди сходились во многом — во взглядах на жизнь, экстрасенсорику, отношения с людьми. Девушка начала часто бывать в «Аркануме», да и просто ходить с Лёшей вместе пить кофе. Мужчина научил её справляться с той силой, которая в ней была и как можно быстрее восстанавливаться после больших энергетических потерь. А ещё предупредил кое о чём. Но Егорова значения этому не придала. А зря.***
Сегодня утром Саша уехал по делам в свою «Мастерскую магии», а Соня решила вернуться домой, чтобы морально и физически подготовиться к предстоящей съёмке готического зала. Пользуясь тем, что Константина в квартире не было, девушка притащила и зажгла свечи, набрала себе полную ванну воды с солью и пеной и, не зажигая свет и даже не выставляя в коридор вантуз (думала, успеет до возвращения мужчины), погрузилась в тёплое. Расслабившись, Соня мурлыкала себе что-то под нос и даже не услышала, как входная дверь открылась, и в прихожую вошёл Костя, гулявший с Аркашей. Вытряхнув пёсика из комбинезончика, мужчина скомандовал: — Аркадий, купаться, — и приоткрыл для него дверь в ванную комнату. Егорова, лежащая с закрытыми глазами, стука собачьих когтей по плитке не услышала и за закрытой шторкой даже не заметила, что в ванной зажёгся свет. В себя Соня пришла только когда шторка распахнулась и Гецати, увидевший её обнажённую в остатках пены, чуть не уронил Аркашу в ванну, выдав при этом: — Твою мать, Егорова, ты что тут делаешь?! Ответом ему послужил лишь дикий визг и полетевшая в него тяжёлая банка с маской для волос, попавшая точно в цель. Девушка подтянула колени к груди и, пытаясь закрыть шторку обратно, просто сорвала её вместе с карнизом. — Выйди отсюда быстро!!! — видя, что Константин всё ещё находится в помещении, закричала Егорова, пытаясь выпутаться, не засветив при этом интимных частей тела. И Костя вышел, споткнувшись об тот самый вантуз, а ещё ударившись лбом об дверь, получив какой-то довольно увесистой баночкой между лопаток и всё-таки выпустив из рук Аркашу. — Ты чего приехала-то? — делая вид, что ничего не произошло, помешивая при этом что-то вкусно пахнущее в сковородке, спросил у вошедшей в кухню Сони Константин. — Шепс достал? Или у него горячую воду, может, отключили? — Очень смешно, — фыркнула Егорова, приземляясь на табуретку. Желание извиниться перед мужчиной за летающие предметы как корова языком слизнула. — Мне что, нельзя уже домой приехать, чтобы нормально к готзалу подготовиться? — девушка протянула руку, желая погладить крутящегося около стола пёсика, но тот зарычал на неё и поспешил спрятаться за Костю. — Аркаш, ну ты-то чего? — как-то обиженно спросила она. — Тоже на меня обиделся, да? Ну и ладно, обижайтесь дальше оба, — фыркнула, поднимаясь. — И Гецати, карниз в ванной повесь на место. А ещё лучше дверь поменяй.***
Константин лежал на диване и, чувствуя, как где-то в ногах возится, устраиваясь, привыкший за время отсутствия Сони спать с ним Аркаша, смотрел в потолок. Спать абсолютно не хотелось. Мыслей в голове было такое множество, что они просто не давали спокойно закрыть глаза, проявляясь в сознании настойчивыми образами. Мужчина всё чаще ловил себя на мысли, что ему не хватает присутствия Егоровой дома. Её раскиданных по всей квартире вещей, утреннего мата, пения Земфиры в душе (петь девушка абсолютно не умела, но очень любила). А ещё её насмешливого «Что, Гецати, опять хату захотел спалить?» в адрес его кулинарных «талантов» (готовить Костя умел примерно так же хорошо, как Соня петь) и вечного «винстон ментоловый тонкий мне купи» в спину, когда он уходил гулять с Аркашей по вечерам. А ещё было как-то обидно, что ли, что она предпочла ему другого. Ну и что, что он — победитель «Битвы»? Может, вон, Гецати будущий её победитель. Кто знает, как всё сложится. Костя прекрасно понимал, что Александр скоро наиграется и просто выбросит Егорову как ненужную вещь — ведь она, по сути, была для него просто заменой Мэрилин. Об этом же девушку предупреждал Похабов (правда, Костя этого не знал). Понять мужчина не мог только одного — какого чёрта он ревнует Соню. Её личное дело с кем жить, с кем спать и всё такое. И он не имеет никакого права лезть в её жизнь. Ведь он просто её сосед.***
Утром Соня молча поставила перед Костей тарелку овсянки и забралась с ногами на широкий подоконник, отпивая затем немного кофе и поджигая сигарету. Девушка всё время строчила кому-то сообщения и, по блуждающей по её лицу глупой улыбке, Гецати понял, кому она их строчит. — Ты со мной на Басманную поедешь? — спросил мужчина у неё. — Или тебя Саша отвезёт? — Сама доберусь, — буркнула Егорова. — Саша занят, а с тобой рядом я находиться просто не хочу. — Тебе «Тройку» оставить? — решил позаботиться — всё равно без дела валяется в бумажнике. — У меня своя есть, — огрызнулась девушка, туша сигарету об блюдце, служащее ей пепельницей (а между прочим, хозяева просили не курить в квартире) и спрыгивая с подоконника. — И вообще, когда я ем — я глух и нем, Гецати. Аркаша, гулять! — удалилась в сопровождении пёсика. В чём и когда Соня уехала, Костя не видел. Но платье, в котором она заняла своё место слева от него в готзале, было суперкоротким. И стесняясь того, что все без исключения представители мужского пола пялятся на её ноги, Егорова то и дело его одёргивала. — Ты ещё покороче надеть могла? — тихо, но насмешливо спросил Гецати, получив в ответ ладонью по предплечью. — Гецати! — рявкнул режиссёр. — Отойди от Егоровой! Иначе вы подерётесь, а нам вас разнимать! Соня! Оставь в покое платье! От того, что ты его всё время тянешь вниз, оно длиннее не станет! Костя, пожав плечами, занял место рядом с Ириной Волковой, а Соня, снова одёрнув платье, поправила волосы, не удостоив смотрящего на неё Гецати даже взглядом. — Приготовились! Ведущий заходит! Константину, с его нынешней позиции, было очень удобно наблюдать за Софьей. И, глядя на неё, любуясь её точёной фигуркой, он даже не слушал того, что говорил Марат. Однако услышав фразу про белый конверт, мужчина отвёл-таки глаза от стройных ног девушки и заинтересованно посмотрел на ведущего. Тем более, на белый конверт сегодня претендовали двое — мужчина и женщина. — Соня, — раздалось откуда-то справа. — Я согласна, — прямо рядом с ухом. — А мне кажется, это Марина, — Никита. — А я думаю Соня, — Марина. — А что думает Соня? А Соня явно в этот момент не думала. Точнее, думала, но не о том. Немного злобно выплюнула: — Я думаю Костя, — и встретилась с ним взглядом, будто говоря «Только попробуй там не окажись». Мужские губы дрогнули в едва заметной улыбке — кажется, лёд начинал таять.***
Едва стоило Соне у всех на виду запрыгнуть в машину Шепса, как где-то на дне её сумки заорал телефон. По иронии судьбы, девушке звонил Похабов, желая пригласить её на завтрашний семинар в свой центр. На самом деле, персона Алексея была причиной нескольких конфликтов, возникших между медиумом и ведьмой. Соня, начав общаться с Лёшей, поменяла свой взгляд на многие вещи, перестала слушать порой требующего от неё подчинения Сашу и начала отстаивать свою точку зрения. Это мужчину, что естественно, не устраивало — он привык к тому, что женщины чаще всего смотрели ему в рот, ловя каждое слово и не спорили с ним от слова совсем. В общем, до дома Егорова добиралась на метро — слишком уж мило, по мнению Шепса, она с Похабовым разговаривала. Желаний, потому что было очень больно внутри от всего того, что в порыве гнева Саша ей наговорил, у Сони было всего два — напиться и перекрасить волосы. Или наоборот.***
Волосы Соня покрасила. А ещё пообещала себе, удаляя из списка контактов номер Шепса, что в ближайший месяц уж точно ни в кого не влюбится. Только напиться не успела — едва открыла бутылку вина, как пришёл Костя и позвонила мама. — Гецати, — едва поток красноречия Аллы Анатольевны иссяк и Соня смогла повесить трубку, обратилась девушка к мужчине, — мне нужна твоя помощь.