Я хочу

Жизнь не казалась Чеду простой. Никогда с тех пор как он случайно встретил на своем пути одного симпатичного омегу. Тяжелый наркотик со звучным именем Брайан. Рядом с ним всегда наступала эйфория и после, непременно сменялась отходняком во время которого все в мире казалось просто невыносимым. Да, с Брайаном бывало хорошо. И бывало плохо. Реально плохо. Но без него все вмиг меркло и исчезало. Существование отдельно от мужа вообще не виделось Чеду возможным, особенно без точной информации относительно его здоровья и личного благополучия. Возможно, он и смог бы найти в себе силы отпустить прошлое и двигаться дальше, зная, что где-то там его Брайан, может в одиночестве, а может и с кем-то другим - не важно - доволен и счастлив. Но с видением бледного, полумертвого существа, неподвижно замершего на простынях реанимационной палаты, было не смириться никак. Чед ни разу не задумывался о том, что Брайан действительно может умереть. Возможно, когда-нибудь, в глубокой старости или не в глубокой... но не сейчас! Не сегодня! Не так! На протяжении последних месяцев его нередко посещали страхи, что не выживет ребенок. Думать об этом было неправильно, но причины и предпосылки на то имелись. Брайан же... это Брайан. Как всегда удивил. Хотелось счесть все бредовым ночным кошмаром - зажмуриться покрепче, открыть глаза, повертеться и с облегчением обнаружить ненаглядного омегу сопящим на твоем плече - такого теплого, уютного, беззаботно улыбающегося сквозь сон. Нет, потерять его Чед готов не был совсем. Слишком быстро и страшно все произошло. А главное, что спустя пару дней даже врачи перестали давать прогнозы - и утешительные, и любые другие. Джо, от которой до конца ничего уже было не скрыть, начала часто хныкать, говоря, что скучает по папе и хочет к нему. Чед с трудом борол в себе желание присоединиться. Спустя неделю он последовал примеру врачей и перестал убеждать дочь в чем бы то ни было. Сам не знал чего ждать. Закончилось тем, что он позволил девочке не ходить в школу и вместо этого "помогать" с работой по конюшне. Другого способа как не свести с ума ребенка и не свихнуться самому, Чед не придумал, как ни старался. Присутствие Келли тоже немного спасало - вдвоем дети все-таки могли отвлечься от страхов и дурных мыслей. А Кен и Итан по неясной причине даже не совались к ним в те дни. - Не могу и не хочу там находиться, - мрачно отвечал Чед на предложения посещать мужа почаще, - моего Брайана там нет, там его бессознательное тело, в которое он не торопится возвращаться. А к сыну все равно не пускают - лежит в инкубаторе весь в проводах, замученный и несчастный... не могу. Серьезно. Оба тяжелые, оба нестабильные. Первый плохо перенес вообще все - и преждевременные роды, и последовавшую за ними срочную операцию по удалению матки - единственный способ остановить открывшееся кровотечение, и сам наркоз. Организм не то восстанавливался от перенесенного с огромным трудом, не то бездействовал вообще. Брайан просто не приходил в сознание, а жизненные показатели опасно скакали вверх-вниз, чего вообще не должно было быть. Второй худо-бедно начал дышать, но даже температуру тела отказывался поддерживать наотрез, не говоря уже о более сложных задачах... Как-то утром позвонил Дерек. Он был привычно серьезен и краток. В последнее время разговоры с ним не приносили ничего хорошего, но конкретно этот стал отправной точкой. - Куда намылился в такую рань? - сонно поинтересовался Джеффри, когда Харрингтон с немалой скоростью прошествовал через кухню к холодильнику. - Бак научился есть, - откликнулся Чед, сгорбившись за открытой дверцей, - и температура уже несколько дней не скачет. Надо хоть глянуть на него по-нормальному... - Бак? - удивленно переспросил омега. - Должно же у моего сына быть имя, - фыркнул Чед и, не обнаружив чего-то искомого, с досадой порылся в подвесных шкафчиках. - А конкретный пол знаешь? - Джеффри улыбнулся все еще немного растерянно. - Альфа, - мужчина отвернулся и от шкафчиков, попутно изобразив что-то похожее на ответную улыбку, но когда получилось не ахти, добавил: - сказать бы Брайану... Видеть Бака приложенным к груди чужой женщины было неприятно. Да и как-то неправильно - лишь еще сильнее заставляло сомневаться в существовании Брайана. Будь он в сознании, не позволил бы кормить своего сына никому другому. Впрочем, теперь оно ему и без того не светило - как минимум придется ждать пока кровь освободится от посторонних медикаментов, а как максимум - лактация закончится раньше. Чеду позволили войти в палату, и бета осторожно приблизился, не без удивления заметив, что своим появлением никого не смущает. Наоборот - женщина улыбнулась и коротко кивнула, не отвлекаясь от ответственного занятия, а стоящий рядом с ней мужчина - видимо, муж - дружелюбно протянул руку. Вся неприязнь куда-то испарилась. Чед вдруг понял, что ему помогают от всей души, и ощутил бесконечную благодарность за это. Бак был почти вдвое меньше других, доношенных детей. Слабенький, весь сморщенный, со всех сторон обклеенный пластырем, с посиневшими от постоянных уколов пятками - в то, что это существо когда-нибудь превратится в могучего альфу, не верилось вообще. Врачи с первых дней, понижая голос, предупреждали, что если он и выживет, то сверстников в развитии догонит не скоро - как в физическом, так возможно и в умственном, а правой рукой пользоваться не сможет совсем, и никакие, даже самые дорогостоящие операции, проблему не решат. Чед и не спрашивал ни о каких операциях - знал, что не помогут. Просто радовался, что на месте руки не оказалась ни голова, ни нога. - Две руки - это фора, - зачем-то сказал он спящему сыну, - ты справишься и без нее, я точно знаю. Ты уже боец каких поискать. А потом впервые увидел как Бак открывает глаза, узнал, что они черные и что взгляд у них абсолютно Брайановский... Как бы Чеду ни было невыносимо смотреть на неодушевленные черты мужа, не зайти к нему в палату, волей случая находящуюся каким-то этажом ниже, он просто не мог. Омега по-прежнему халтурил - лежал и бездействовал, в странной и, похоже, теперь не такой уж наивной надежде сойти с середины дистанции. Сбежать, отказаться, откосить от всего того, что приготовила жизнь за следующим поворотом. Как же это трусливо и глупо. Брайан, ты ведь не такой. Брайан, я думал мы друзья. Брайан, пожалуйста… *** Брайан увидел над собой не слишком знакомый потолок и, каких-то людей. Живот и поврежденные мышцы малого таза буквально разрывались от боли. Кажется еще секунду назад он закрыл глаза в родильной палате, но ощущение, что эта боль пришла намного раньше сознания было очень правдоподобным. Сколько времени уже прошло? Несколько часов? Сутки? - Что с ним? - нервно выдохнул омега, мгновенно теряя остатки сна, - что с моим ребенком? Где он?! Я хочу его видеть! Живым или мертвым! Дайте мне его! - он был не вполне в себе. Страх за судьбу последнего, такого желанного и уже всем сердцем любимого сына (это был сын, Брайан мог поклясться!) сразу взял верх над всем остальным, - сейчас же! - заорал Брайан во всю глотку, не узнавая собственный голос. - Принесите его мне! Он попытался вскочить на постели, и вдруг оказался в грубых объятиях Чеда, насквозь провонявшего табаком и вряд ли вообще соображавшего хоть немного лучше. Наступила такая тишина, что стало слышно, как гудят электронные часы на стене. А потом Чед вдруг шумно втянул ртом воздух и сорвался на всхлипы, спрятав лицо в спутанных, склеившихся от грязи волосах мужа... Брайан вспоминал тот момент до самой смерти - не смог бы забыть, даже если бы захотел. Он видел Чеда плачущим всего дважды. Второй раз был еще страшнее. Тот ясный солнечный денек на конюшне, мелкая, бытовая супружеская ссора за завтраком, переросшая в несколько минут злобных пререканий с глазу на глаз. Эверест, или сокращенно - Эвик, испугавшийся резко вспорхнувшей птицы, вставший на свечку, по неопытности не удержавшийся на ней, и Чед - по опытности удержавшийся. Валясь назад они проломили ограду манежа. Эвик вскочил и удрал, а Чед остался лежать между обломками досок не подавая никаких признаков жизни. Брайан многое повидал, и мало чем после этого мог впечатлиться, но так не боялся еще никогда. Даже за новорожденного Бака. Потому что рядом был муж. А теперь лишь дети - такие же напуганные и растерянные как и он, как и все остальные. Чед первые недели вообще отказывался их видеть, говорил - не хочу, чтобы они смотрели на меня такого. Каким же беспомощным он был - лежал и из-за сильнейших обезболивающих не чувствовал ничего ниже шеи. Шевелиться самостоятельно начал месяца через два - когда позвоночнику все-таки удалось срастись. Как же он ненавидел себя... Брайан понимал и не понимал одновременно. Он не один день проторчал под дверью палаты просто потому, что многоуважаемый господин Харрингтон, видите ли, не желал его ни видеть, ни слышать, ни знать. - Нам нужно расстаться, - были первые его слова после возвращения в сознание, - ты не обязан и не должен возиться с беспомощным инвалидом... не возражай, это нелегко. Развлечение на всю жизнь. А я не хочу и не собираюсь смотреть, как ты мучаешься из года в год и потихоньку начинаешь меня ненавидеть. - Глаза себе выколи, - сгоряча посоветовал Брайан и убежал, хлопнув дверью. - Что мне его теперь, на помойку выкинуть? - причитал он на груди у Гарри несколькими часами позже. - Зачем на помойку? - равнодушно откликнулся Чед на попытку схожей тирады, - есть дома для инвалидов. Совершенно бесплатное избавление. Можешь навещать меня иногда, я не буду против, только не слишком часто. - Вот значит как? - спросил Брайан, не до конца веря своим ушам, - вот что бы ты сделал со мной, поменяйся мы ролями, да? - Брайан, я... я не это хотел сказать... - Чед старался оправдаться, но от испуга не мог подобрать слова. Обычно в таких ситуациях он хватал мужа за плечи и держал до достижения полного взаимопонимания, а теперь не мог, и это неожиданное озарение его окончательно добило. Он разревелся как маленький мальчик, у которого кончились аргументы. Он не мог ударить стену, он не мог гневно смерить комнату шагами. Он мог только плакать и жалеть себя, не имея даже возможности скрыться. Брайан решил эту проблему, скрывшись самостоятельно. Так он оказался в коридорчике у палаты, где провел почти четверо суток, отходя только до уборной или в курилку (Чед уже давно не был против данного пристрастия, полностью его разделив). Редко и ненадолго засыпал на маленьком диванчике, просыпался и снова сидел, обхватив голову руками, пытаясь понять как им жить дальше и проклиная врачей самыми черными словами за то что они не пускали его к мужу так долго, оставив Чеда наедине с его новым недугом на целых несколько часов... Поначалу все без исключения работники клиники ругались, но потом, осознав бесполезность этого занятия, как-то смирились. Некоторые медсестры даже прониклись сочувствием: пытались подкармливать, предлагали выспаться в пустой палате, что, в общем-то, не было разрешено правилами. Один раз омега привычно проснулся на диванчике и внезапно обнаружил себя заботливо укрытым пледом. Это было мило и ужасно одновременно. Именно тогда Брайан понял, что засиделся. - Ты чего снова пришел? - хмуро поинтересовался Чед на звук вошедшего посетителя - по шагам угадал, не иначе. - Я и не уходил, - в тон откликнулся омега. Он так вымотался, что ни терпения, ни ласки не осталось и в помине. Внешний вид же как нельзя лучше подтверждал правдивость слов. - И не уйду вообще-то, пока не проясню одну вещь, - Брайан не показал виду, но ему было невыносимо приятно увидеть в лице мужа ошалелую смесь удивления и вины. - Брайан, ну что же ты творишь, - тихо застонал Чед, закатывая глаза, - ты спятил! Серьезно! Почему ты никак не успокоишься... - Потому что "в горе и радости, в болезни и здравии", - с короткой запинкой перебил омега, - и только у смерти есть право разлучить нас... просто... знаешь что? Вернись ко мне таким, каким был. И замнем эту тему. Не будем даже начинать. Походка в конце концов - не лучшее что в тебе есть... *** Джош быстро чмокнул в щеку Гарри, а потом и Чеда, за что почему-то схлопотал неодобрительный взгляд Брайана. - Что? - удивленно фыркнул он, - это мой брат вообще-то! Иди поцелуй Питера и будем квиты! - Нужен он мне, - отмахнулся Брайан, с коротким смешком покосившись на кузена, как раз отвлекшегося на звук своего имени. - Да брось, дружище, никто твоего муженечка не уведет, - ехидно ввернул Гарри, - это, как минимум, технически затруднительно. Чед перегнулся через подлокотник кресла и толкнул мулата в плечо с такой силой, что тот был вынужден схватиться за край столешницы, чтобы не упасть. - С инвалидами не дерусь. - Значит, у меня преимущество, - Чед хмыкнул и, выудив откуда-то сигарету, закурил. Брайан, сидевший у мужа на коленях, откинулся на него словно на мягкую мебельную спинку и улыбнулся. Потом забрал сигарету и тоже сделал пару затяжек. Массовые семейные сборища с годами становились все веселее. - Да у тебя во всем теперь преимущества, - весело откликнулся Гарри, вынуждая омегу устало закатить глаза в преддверии намечающихся шуточек, - и в росте, и в весе... как он, кстати? Перевалил за сто десять? Бета безнадежно мотнул головой. - Мальчик впервые за сорок лет открыл для себя существование спортзала, пару раз сходил и теперь задр... - Чед запоздало покосился на детей, расположившихся неподалеку, - ...не может налюбоваться. - Конечно-конечно, Мистер Атлантический Тюлень, - охотно согласился Гарри, - кстати, хорошее имя для вождя, ты не думал? - Гарри, уймись, а? Еще слово и я сам тебя стукну, - на плечи альфы мягко опустились изящные ладони. - За что? - он задрал голову, с самым наглым видом уставившись на Барни - единственного и неповторимого омегу, отношения с которым был вынужден оперативно узаконить каких-то семь месяцев назад, впрочем, после счастливого четырехлетнего сожительства. - Для профилактики, чтоб неповадно было, - Барни примирительно пожал плечами, - если Чед - жирный, какой же тогда я? - на самом деле он был красив просто до неприличия - голубоглазый, светловолосый, высокий и хрупкий, с аристократичными чертами лица и точеной фигуркой, к которой не так давно прибавился округлый живот. - Твой хозяин дело говорит, - Чед ухмыльнулся, - не оскорбляй тюленей, у них тоже есть чувства. - А оскорблю еще разок и хозяин накажет меня, - Гарри прикусил губу и поиграл бровями, не сводя с мужа взгляда, полного обожания, - правда, хозяин? - Брайан, как ты только терпишь это? - Барни обреченно застонал, ища поддержки, - серьезно, как? - Вот так, - омега глубоко затянулся и, фигурными клубами выпустив дым, потушил окурок, чтобы не отравлять воздух будущему родителю. - А что? - спокойно продолжил он, - между прочим, это протоптанная тропинка колониста. Хотя везде, конечно, свои тонкости. Вот, например, на территории моей конюшни, существует индейская резервация, где у мужа полномочия безграничны, а во всем остальном - строгость, контроль и доминирование бледнолицых. - И как эта резервация называется? - хмыкнул Барни, сдаваясь, и осторожно присаживаясь на колени к своему альфе, - спальня? - Пф, - насмешливо отмахнулся Брайан, - кухня. Вдруг боковым зрением он заметил Итана и невольно вытянувшись, проследил как тот быстрым шагом скрывается за левадами. Это было уже не в первый раз и невольно навевало кое-какие подозрения. - Что случилось? – на всякий случай поинтересовался Чед, заметив оживление со стороны мужа. - Ничего, - отвлеченно заверил Брайан и все-таки поднялся, - не убивай пока брата, не оставляй племянников без отца, - и, коротко, но очень многообещающе чмокнув мужа в щеку, бодрым шагом удалился в конюшню. По пути быстро заглянул через плечо Джо, уткнувшейся в телефон, и ущипнул ее за бок, получив вслед возмущенное «Паааааап!» У денников стояли Эндрю и Майкл о чем-то переговариваясь. - Ты куда это так шпаришь? – сразу переключился последний. - Я? – Брайан фыркнул и замедлил шаг, - собственно никуда… а вы чего здесь одни? Снаружи веселье… просто неописуемое. - Да вот, склоняю папашу прокатиться на лошадке, - откликнулся Эндрю. - Куда ему, из него уже вот, целая песочница насыпалась, - конец фразы дался омеге с некоторым надрывом, ибо параллельно пришлось уворачиваться от шутливого подзатыльника со стороны брата, - ладно, делайте что хотите, уже не маленькие. - Ну спасибо, - неожиданно хором откликнулись младший и старший Блэки. Мужчина улыбнулся им, но тут же посерьезнел, сворачивая в узкий проходик между денниками, ведущий на улицу, как раз за левады. Итан стоял там. Завидев Брайана он дернулся и едва не выронил сигарету, потом попытался спрятать и выкинуть, но по встречному взгляду понял, что это уже бесполезно. Омега цокнул языком, прикрыл дверь в конюшню и привалился к ней спиной. - Затянись, - потребовал он, - давай-давай, покажи мне. Итан, не переставая настороженно коситься исподлобья, неуверенно поднес сигарету к губам и вдохнул. - Не умеешь, - насмешливо заключил Брайан и, без труда забрав сигарету из пальцев юного альфы, осмотрел. – Взрослую жизнь начинаешь? – он фыркнул, затянулся сам, и флегматично сплюнул на траву. Итан, которому нечего было ответить, лишь продолжал с некоторым сожалением смотреть на изъятую сигарету. - Напивался уже? Парень все еще молчал. - Омежки были? - Издеваешься? – почти в тон ответил Итан и, внезапно осмелев, добавил: - и не надо со мной так разговаривать! - Джо сказала, что Келли опять просидел у тебя всю ночь, - не обратив на него внимания, сообщил Брайан. - И что? – снова с некоторым вызовом откликнулся парень. - Ит, ты знаешь, что такое течка? - Опять издеваешься? – окончательно взвился Итан – переходный возраст, чтоб его, - мне не пять лет! Давай обойдемся без уроков полового воспитания! - И чем же она опасна? – Брайан принципиально не менял тему. Юный альфа закатил глаза и зарычал. - Ну началось! Мне отцы этим каждый день мозги промывают, а теперь еще и ты! Залететь в течку можно! Доволен? - Вполне удовлетворен, - невозмутимо кивнул мужчина, совершенно не собираясь срываться в ответ, - я всего лишь хочу напомнить: у Келли она началась сильно раньше положенного, и это легкое отклонение совсем не означает, что его организм уже готов вынашивать детей. Физически. - И поэтому до шестнадцати, а лучше до восемнадцати - никакого секса. Потому что «мы не идиоты, но от случайностей не застрахованы!», - самостоятельно закончил Итан уже знакомую лекцию, продолжая закатывать глаза. - При идеальном раскладе, - Брайан лишь тяжело вздохнул, в душе ни на секунду не веря в то, что на самом деле так и будет. - А при неидеальном? – снова вспыхнул парень, - найти постарше кого-нибудь? Проходили, не катит! Я люблю Келли и мне вообще наплевать, сколько придется ждать! Да и разве это, блин, главное?! Я вас не понимаю! - Нет. Ты абсолютно прав. К тому же, в твоем чувстве и благоразумии я сомневаюсь меньше всего. - Что тогда? - Могу я быть с тобой откровенен? - Нет, пожалуйста, лги мне, - попросил Итан со всем сарказмом, на который был способен. Брайан фыркнул, пряча смешок. - Проблема только в Келли. Он слишком много об этом знает. Ему скоро станет интересно… да что там, ему уже интересно. Боюсь, он вот-вот начнет тебе намекать… - от мужчины не ускользнуло напряжение, постепенно появившееся в лице альфы, - надеюсь, не уже? – на всякий случай уточнил он. - Нет, но здесь ты может и прав, - на удивление мрачно откликнулся парень, - что с этим делать-то? - Твое решение, - честно признался Брайан, - но только сто раз подумай, чем это обернется, если закончится абортом. В частности для вас с Келли. - Я подумаю, - пообещал Итан, поднимая на омегу полностью осознанный взгляд. - Ну, значит, умный мальчик, - заключил Брайан, сочтя разговор вполне успешным, - а теперь отдай, не страдай фигней, - и требовательно протянул руку. Парень с тяжелым вздохом вложил в нее почти полную пачку сигарет. *** Брайан неторопливо вернулся во внутренний двор конюшни, где сейчас в ряд стояли три длинных самодельных стола. Только так удалось сообразить место для всех Блэков и Оуэнсов, решивших собраться вместе. Кроме них здесь были только ребята-конюхи, впрочем, намного более заинтересованные в собственных делах, и некоторые друзья. Брайан смотрел на это и мысленно рыдал от предстоящего количества уборки, которую скорее всего свалят полностью на него, но даже так повидаться со всей семьей было ему ностальгически приятно. Все сильно изменились – кто-то вырос, кто-то заматерел, а кто-то и постарел, хотя, определенно, не душой. Порой Брайан и сам с трудом верил, что ему сорок три, а ведь он был младшим из пятерых детей… Гарри и Чед снова о чем-то спорили, но вроде уже без вреда для жизни и здоровья. Омега еще думал, присоединиться к ним или не мешать, как вдруг до его слуха долетело разглагольствование, заставившее со стыдливой тоской провести ладонью по лицу. - Я говорю вам! Лучшие пляжи в мире! Песочек там белый как первый снежок и мягкий как жопка младенца! Вы когда-нибудь трогали жопку младенца? - Конечно, когда наш Никки родился, мы только и делали что целовали его… Брайана аж слегка передернуло. Но Питер и Обри определенно друг друга нашли: - Да! Стоит их рожать хотя бы для того, чтобы целовать эту чудесную мягонькую жопку! Никогда не встречал ничего более нежного! Омега так завис, что не сразу понял, что его дергают за штанину. - Пап, ты тоже меня рожал с целью поцеловать в зад? - Нет, конечно, нет! – мужчина, с трудом сдерживая смех, подхватил сынишку на руки. - Фух, судьба благосклонна… - с облегчением выдохнул Бак и обнял отца за шею, что в принципе делал крайне редко, обычно предпочитая яростно рваться на волю. Тут же омегу подергали за другую штанину. - Это ведь негигиенично! – заметил тоненький голосок. - Да нет, санитарным нормам соответствует, - не без иронии откликнулся Брайан, с легкостью поднимая и Эрика – ребенка Барни от первого брака и по совместительству единственного ровесника, присутствие которого Бак выносил без пренебрежения и даже с радостью. – И откуда вы все таких слов нахватались, а? - Фу, от тебя сигаретой пахнет, - сразу же переключился Эрик, не слишком уловив суть предпоследней фразы. - Ты что, куришь? – ужаснулся Обри. - И тебе советую, - фыркнул омега и, сделав пару шагов, вместе с детьми завалился на кипу сена, чтобы было удобнее их тискать. - А вам нет, - строго добавил он на всякий случай. - Очень-то им надо всякую дрянь в рот совать, - со знанием дела отмахнулся Питер, - от этого зубы желтеют между прочим… да, Джошуа, и тебя это тоже касается! - Ничего не хочу слышать, - отрезал Джош, до того молча куривший рядом, - у меня шикарные зубы. - Ладно, люблю твои зубы, - примирительно заключил Питер и, притянув супруга поближе, немедленно поцеловал. - А он его не съест? – тихонько поинтересовался Эрик. - Нет, только слюней наглотается, - вполголоса откликнулся Бак. - А вы вообще не смотрите! – Брайан прикрыл обоим глаза. Раздалось детское хныканье и к Обри подбежал пухленький мальчик, показывая что-то у себя на ладошке. - Ничего себе, какая заноза! – мгновенно запаниковал омежка, - маленький мой, иди я тебя пожалею! Очень больно? Мальчик закивал, продолжая хныкать и рассматривать занозу. - Срочно звоните в скорую, - не выдержал Ройс, сидящий в паре метров, обрывая свой воодушевленный спор с сестрой. - Просите реанимацию, - добавил Брайан и усмехнулся, поймав ехидный взгляд брата. - Мальчики, прикусите свои поганые языки, а!? – осадила обоих Рэйчел, - как будто у вас собственных детей нет! Мэтью, стоявший в сторонке и наблюдавший за лошадью в леваде, вернулся услышав переполох, присел рядом с мужем и, устроив сынишку у себя на коленях, начал доставать ту самую занозу, тихонько бормоча что-то успокаивающее. - Когда что-то происходит с моей рукой, громко орет только папа, - хладнокровно сообщил Бак. - Это не делает тебя лучше Никки, - тоном, не терпящим комментариев, ответил Брайан. - Мой любимый суровый племяш от моего любимого сурового братца, даже добавить нечего, - Ройс примирительно поднял раскрытые ладони. - Смотри, божья коровка! – восторженно прошептал Эрик, боясь спугнуть букашку, прилетевшую ему на майку. - Где? - Бак сразу потянулся смотреть, хотя, Брайан готов был поклясться, заинтересовался ею не больше чем занозой Никки. Эрик творил с характером его сына удивительные вещи… - Хочешь, покажу тебе дохлую бабочку? – предложил Бак, когда божья коровка все-таки не выдержала двух пристальных взглядов и упорхнула, - специально для тебя сохранил. - Серьезно? – мгновенно воспрял сникший, было, Эрик. - Надо мне врать… - пробормотал маленький альфа, едва не смутившись. Дети закопошились, выбираясь из сена. - Забегаешься и покалечишься – по-ко-ло-чу, - строго предупредил Брайан, в последний момент удержав сына за футболку, и «заправил» правую недействующую руку ему в карман. - Эрик, следи, я на тебя рассчитываю. Эрик со всей серьезностью кивнул, Бак злобно посмотрел исподлобья, и мальчишки удрали. - Вот уж парочка юных натуралистов, - умилилась Рэйчел. - По-моему они поженятся, - подал голос Питер, наконец отклеившись от Джоша, - Эрик же омежка, я его ни с кем не путаю? - Омежка, - согласился Брайан, - ну, должен стать, во всяком случае, - ему совершенно не хотелось рассуждать, во что все это может перерасти или не перерасти через пару лет. - Ай, больно! - возглас Никки разом перебил всех, кто еще хотел что-то сказать. - Терпи, ты же мужчина! – томно напутствовал Джош, отвлекаясь от страстного перешептывания с супругом, - беты вроде тебя – самые крутые и крепкие парни на планете, так что стремись и соответствуй. - Это ты чего это вдруг? – недовольно насупился Питер. - Не переживай, ты все равно лучший, - поспешил заверить омега и потерся макушкой о его плечо, - просто я раньше бет неудачниками считал, а потом увидел как мой брат дерется и понял, что жестоко ошибался. - Дааа, - протянул Ройс, - дерется твой брат классно. По всем статьям. И угадайте кто потом выгораживает его задницу в суде. - Ой, всего один раз было! – фыркнул Брайан, - он не убил никого и даже инвалидом не оставил – всех в итоге вылечили, стоило ли вообще раздувать такой скандал? - Кстати о лечении, - снова оживилась Рэйчел, наверное, заметив ужас на лице Харперов, который те вот-вот собирались выразить в вопросах. – Где там наш недооцененный номинант на нобелевскую премию мира? Кто-нибудь знает его точные координаты? - Дерек доклады читает о каких-то инновационных технологиях в нейрохирургии. На этой неделе по-моему в Лондоне. А на прошлой, вроде в Сиднее, я не пытал его на эту тему, если честно, - откликнулся Ройс, - на него вообще без слез не взглянешь после того как Джоэл с ним развелся. - Я не видела его уже несколько лет… даже не смогла приехать поддержать. Все сижу за своей работой, а жизнь мимо несется. - Он тоже, - откликнулся Брайан, - и вы оба в последнее время свою работу любите больше чем семью. - Это когда это я любила работу больше чем вас? – оскорбилась Рэйчел, - вот куплю себе яхту, возьму Дерека и уедем кругосветом от вас подальше, тогда будете знать! - Самая разумная мысль за последнее время, - омега пожал плечами и вылез из сена, - если это не шутка, я зауважаю тебя втройне. Он не стал дослушивать чем закончилось, решив что при случае выяснит у Ройса и, подойдя к Харперам, вполголоса предложил сводить Никки в дом, чтобы обработать ранку. - Спасибо, я, пожалуй, с вами, - сразу откликнулся Мэттью и тоже поднялся, - наш сыночек может испугаться, если защипет или кровь пойдет, мне лучше быть рядом, - пояснил он с немного виноватой улыбкой. Брайан окинул взглядом альфу, потом его мужа и сына, и заставил себя сдержать горестный вздох. Все-таки хорошо, что Чед, при всех своих недостатках, никогда не сюсюкался с детьми. *** Джоан по-прежнему сидела за столом, неуютно ежась от вечерней прохлады. Над ее головой кружила стайка голодных комаров, но девушка не обращала на них никакого внимания, увлеченная лишь экраном мобильника. С ней такого раньше не бывало - ее вообще редко можно было застать с каким-нибудь гаджетом в руках. Все изменилось как раз с появлением Патрика. Почти месяц прошел. А Джо совсем замкнулась в себе и своем телефоне. Брайан не знал плакать ему или смеяться. Он не считал себя вправе читать чужие сообщения, и потому лишь предполагал, что старая история делает крюк – в расчете не то исправиться, не то повториться. На противоположном конце стола высились миниатюрные Анды, сложенные из грязной посуды и навевали атмосфере дополнительную тоску. Омега накинул плед на плечи дочери и та слегка улыбнулась, бросив на мужчину короткий взгляд. - Мне Ларсон звонил, - заметил Брайан, все-таки собравшись с ней поговорить, и решительно присел рядом. - Что сказал? – Джо неохотно убрала телефон и подняла усталые глаза. - Сказал, что у тебя «C»* за годовой тест. *Аналогично тройке. - Ну, хоть не «D», - девушка равнодушно пожала плечами. - Тебе вообще-то в старшую школу переходить, - напомнил омега. - Отлично, - фыркнула Джо, - знакомых не будет, притворюсь серой мышью и пусть никто не задирает. А то надоело уже бить этих придурков из класса по истории и отсиживать после уроков. - В старшей школе после уроков не оставляют. - Меня оставят. Воцарилось неприятное молчание. - Джо, скажи, что с тобой происходит? – напрямую спросил Брайан и нервно прикусил губу. – О чем ты там переписываешься с Патриком целыми днями? У вас все в порядке? Девушка рассеянно кивнула, и, неожиданно отвернувшись, выдала: - Пап, кто такой Джон Куинн? Брайан невольно вздрогнул, пусть вопрос обескуражил его намного меньше, чем мог бы. - Твой старший брат, - негромко ответил он, переведя опустевший взгляд куда-то к горизонту. - Наш с Патриком общий? – задушено уточнила девочка, наверное, не ожидав получить правду так легко, - и он умер, да? - Он никогда и не жил. Родился на шестом месяце и умер при родах. Почти двадцать лет назад, - мужчина тяжело вздохнул и с силой укусил внутреннюю сторону щеки. - А что до этого было? – конец фразы почти потерялся, и Джо досадливо кашлянула. Вот такого поворота Брайан уже совсем не ждал. - Я собирался выйти замуж за Роберта. Хорошо, что так и не собрался, - протянул он, стараясь на ходу сообразить, как вообще продолжать этот разговор. - Ты не хотел? – на удивление холодно уточнила девушка. - Я и детей тогда не хотел. Идиотом был по молодости. Брайан замолчал и стиснул зубами костяшку указательного пальца, опершись локтем о стол. Джо ждала. А спустя еще минуту болезненной тишины, поднялась чтобы уйти и спокойно заключила: - Ты ответил, спасибо. - Кто рассказал тебе о Джоне? – внезапно спросил Брайан, ловя ее за руку и легонько, но настойчиво заставляя сесть обратно, - Патрик? Джо молчала. - Ни за что не поверю, что Чед, - спокойно продолжил Брайан, - да и Роберту это не сдалось. Так кто? - Мы в амуничнике стояли, - резко и зло выпалила девушка, сразу попытавшись сбежать, но омега опять ее удержал. – И мы все слышали: и про вас с Робертом, и про выкидыши, и про Джона! И про матку твою тоже! Могли бы и рассказать! Что один, что второй! Тоже мне родители! Пусти! – она уже почти плакала, на каждую часть фразы, стараясь вырвать руку из отцовских пальцев. - Зачем я должен был это рассказывать? – спросил Брайан, стараясь не поддаваться внутренней панике, все сильнее овладевавшей разумом от попыток представить, что почувствовал бы сам, ни с того ни с сего наслушавшись таких вещей. - Чтоб было, - огрызнулась дочка и, скинув плед, все-таки сумела освободиться. - Джо! – Брайан подскочил следом и успел поймать ее в охапку еще до начала соревнований в беге. - Я почти четырнадцать лет с тобой живу и вдруг выясняю, что не знала о тебе ничего. Ты считаешь это нормальным? – откликнулась девушка и, дрожа от гнева и холода, обхватила себя руками. – Все мое детство вы мне врали и недоговаривали, я думала, что уже выросла из сказок, оказалось – нет! – Когда у тебя будут собственные дети, ты тоже расскажешь им не обо всем, что с тобой случилось до и после их рождения, - разумно заметил омега. – Где-то приврешь, что-то опустишь, потому что твоей главной целью будет – вырастить их хорошими людьми, со здоровыми понятиями о счастливой жизни. А не привить каких-то лишних страхов, не настроить против отца, или братьев-сестер или какого-то чужого мужика вроде Роберта, которого они даже никогда не видели. И знаешь что? - Что? – уже спокойнее откликнулась Джо. - Я считаю, что дети даже на родительском примере учиться не должны. Потому что судьба у всех складывается по-разному и ситуации тоже выходят разные. А слепое рвение вести себя подобно кому-то, не отдавая себе отчета в разнице между происходящим с ним и с тобой, неспособность подумать своей головой и принять собственное решение, заканчивается ошибками, порой роковыми. - Какими, например? – пробормотала девушка и покрепче прижалась к отцу, постепенно согреваясь. - Такими как Джон, - негромко ответил Брайан, - но с другой стороны, не пройди я через это – так и остался бы глупым омежкой, не знающим жизни… не познакомился бы с твоим папашей, у меня не появились бы вы с Баком… Келли тоже. Думаю, все в итоге получилось правильно… во всяком случае, сейчас я не жалею ни о чем. - Но ты как-нибудь расскажешь мне всю свою историю? - попросила Джо, немного отстранившись, чтобы заглянуть отцу в глаза. Ей не пришлось даже задирать голову – они действительно были почти одного роста. - Расскажу, если для тебя это важно, - с грустной улыбкой пообещал Брайан. - Ты все-таки лучший, пап, - Джо тоже улыбнулась и в следующий миг безмятежно обернулась на стук копыт по глинистой дороге. - Это вы удачно тут стоите, - порадовался Джеффри. Синичка под ним шагнула в последний раз и остановилась, решив что уже и без того упирается в Харрингтонов носом, - снимешь, Брайан? - Давай, - мужчина выпустил дочь из объятий и протянул другу обе руки, подхватывая его чуть выше талии и позволяя полностью опереться на свои плечи. – Знаешь Джо, - усмехнулся Брайан, осторожно опустив омегу на землю, - залезь я на Синичку, находясь на девятом месяце беременности, она бы упала. - Ну, ты сравнил себя и меня, - фыркнул Джеффри, - я помню, как ты лежал пластом и даже заставить тебя погулять было задачкой посильной только Чеду. А еще, - омега понизил голос и, собираясь забрать у Джоан лошадиный повод, ехидно сообщил: - этот изверг все девять месяцев жрал столько сладкого, сколько люди вообще не способны, и почти столько же ныл, что он жирный. Что, в общем-то, было правдой. Девушка перевела на отца смеющийся взгляд. - Ты же не любишь сладкое? - Зато ты любишь, - насупился Брайан, - дочь длиннохвостого индейского тюленя. Джо засмеялась и коротким жестом не позволив Джеффри перехватить повод, увела Синичку в конюшню. - А теперь тебе что врачи говорят про эти конные прогулки? – поинтересовался Брайан, когда они с Джеффри остались одни. - Ну, если осторожно - то нормально, даже полезно, - омега уверенно качнул головой, - я же просто шагаю… к тому же, мне рожать недели через две… вот что напряжно. Я как вспомню маленького Бака, так в дрожь бросает… и угораздило меня на старости лет, а? – он сунул руки в карманы и с грустной нежностью посмотрел на свой выпирающий живот, который в обычное время старался не замечать. - Ну, ты вспомнил, конечно, Бака, - Брайан невесело хмыкнул, - мне до сих пор в кошмарах снится эта маленькая козявка, в первый год способная заткнуться и заснуть только у кого-то на руках… - Это жесть была, - протянул друг, - ты же не бросишь меня, если что? - Нет естественно, я уже говорил, - в очередной раз заверил Брайан, - и не забывай, что теперь у нас есть резерв из четырех подросших нянек… заставить бы их помыть всю эту гребаную посуду… - Ой, мне пора, - наигранно заторопился Джеффри, проследив направление его совсем уже тоскливых мыслей, - успехов тебе, правда, - пожелал омега, обернувшись на полпути к дому, - должен же ты хоть иногда заниматься скучным домашним дерьмом как самый здоровый и самый небеременный... *** - Избавь, - отрешенно сказал Чед, едва завидев Брайана на пороге их спальни. Омега тут же застыл, зажмурился и глубоко-глубоко вздохнул, вновь открыв глаза только по щелчку захлопнувшейся двери. - Как тебе удалось? – сдавленно осведомился он, делая осторожный шаг по полу, засыпанному стеклянными осколками, баночками с лекарствами, землей из цветочного горшка, книгами, исписанными листочками, фантиками, засушенными огрызками и всем тем хламом, что обычно складировался на старый комод. Поверх, в позе звезды возлежал его дорогой и в меру ненаглядный муж. – Так бы и придушил, - заметив среди прочего свою майку, которую считал чистой, Брайан поднял ее и брезгливо встряхнул. - Еще не поздно сделать вид, что это не я? – с надеждой поинтересовался Чед, неподражаемо изображая невинные глаза. Омега плотно стиснул губы и сжал кулаки, чем лучше всяких слов передал свои мысли и чувства, но потом не выдержал и все же добавил: - Ненавижу тебя, - он резко выдернул из руки мужа салфетку, до этого укрывавшую поверхность комода на манер скатерти и постелил на место. Молча собрал книги, записи и лекарства. Отпинал в сторону осколки тарелки, автоматически порадовавшись, что ее не придется мыть, потом осмотрел цветочный горшок. Земли там осталось достаточно, и растение все еще выглядело живым. Впрочем, оно не могло погибнуть так глупо, уже целый месяц успешно просуществовав в комнате с теми, кто о нем даже не вспоминал. Джеффри приволок его сюда «на время», как выразился, и, наверное, сам иногда заглядывал, чтобы поливать. На этот раз Брайан определил несчастную травину на подоконник – подальше от возможных опасностей и по пути заметил ровно и аккуратно поставленное в угол инвалидное кресло. Он жутко устал после уборки на улице, хотя в помывке бесчисленной посуды и удалось найти помощников. Решив, что подметать комнату и выкидывать мусор по-любому будет не раньше, чем завтра, и на том усмирив свой гнев, омега повернулся к мужу и спокойно сообщил: - Если будешь готовить на столе, протри какой-нибудь спиртягой, а то его Джош с Питером не по назначению оприходовали. - Застукал что ли? – не слишком-то сильно удивился Чед, – а вообще-то не вини их, сам знаешь – стол удобный. - И заставил их мыть посуду, - тут Брайан не сдержал ухмылки от осознания собственной жестокости, - думаю, в следующий раз они выберут более уединенное место… ну что, давай подниматься? – морально приготовившись, предложил он восхищенно молчащему бете. - Мне лень, – Чед тут же опомнился и с самым наглым видом скрестил руки на груди. - Чед! – терпения все-таки не хватило, - я вымотался, я устал, я собирался прийти и лечь спать! Этот балаган здесь еще на пару дней! Зачем ты дополнительно издеваешься надо мной? – Брайан с размаху опустился на кровать и, сгорбившись, уронил голову на руки, - сейчас уйду спать к детям и ползай как знаешь. - Не выйдет, - возразил Чед, - Келли и Итан заперлись в их с Джо комнате и рубятся в комп, а Джо под это дело легла у Бака и Эрика. Четвертым ты не влезешь, да и вообще туда соваться не советую – умрешь от умиления. - Я смотрю, ты уже, - пробормотал Брайан, сверля мужа обиженным взглядом, и, через какое-то время добавил: - почему нельзя как все нормальные люди – тренироваться под наблюдением врачей или хотя бы с чьей-то помощью? Почему надо встать, помахать руками, упасть с риском убиться об пол и утянуть за собой весь мусор? - Мусор забыл на первое место поставить, - бесстрастно ответил Чед. Брайан нахмурился. Он прекрасно понимал, почему муж делает все именно так. Как ненавидит эти бесконечные процедуры, постоянные массажи, прогревания, килограммы таблеток и особенно своего врача – монстра с сочувствующей интонацией и якобы успокаивающим голосом. Пожалуй, все ныне живущие Харрингтоны считали жалость к своим персонам высшим оскорблением. Этакая фамильная черта… и скорее приобретенная, нежели наследственная. Чед не хотел, чтобы кто-то видел, как он заново учится ходить. Ощущения возвращались к ногам через боль – страшную, нестерпимую боль, отдающуюся практически в каждой частичке тела, заставляющую хрипеть и до скрипа стискивать зубы. Чед не хотел, чтобы Брайан находился рядом и проходил через все это вместе с ним. Для него это было пределом человеческих возможностей, ему требовалось личное пространство, где не стыдно при необходимости просто надломиться, дать слабину – застонать, разозлиться, упасть, проклясть все на свете… и снова подняться. Чед хотел сделать эту битву своей, избавить ее от зрителей – слишком уж некрасивой она была. А Брайан не переставал бояться как бы один, самый дорогой его сердцу, упрямец не переусердствовал и не сделал только хуже. Чед, на пути к цели, любил забывать о мере. Оттуда и появлялась их постоянная раздраженность, мелкие ссоры, мимолетные колкости… Они молчали уже минут пять. Бета кое-как сел и потихоньку, руками, подтягивал себя к кровати. Брайан, все еще обиженно, наблюдал за данными потугами и думал, что наверное это самое несексуальное зрелище из всех, что только можно представить, попутно прикидывая как бы ему развести мужа на поцелуйчик. Сколько бы Гарри ни шутил на тему веса, омега не сказал бы, что Чед прямо таки безобразно растолстел. Все эти пятнадцать килограмм, набранные им за последний год от общей неподвижности, и так будоражащие сознание его брата, в кой-то веки начавшего следить за фигурой, в случае Чеда не казались чем-то ужасным. С одной стороны он, конечно, перестал быть поджарым красавчиком: мышечный рельеф сгладился, одежда перестала висеть, да и мордастости слегка прибавилось. А с другой – если раньше, из-за своего роста, Чед выглядел огромным, то сейчас – огромным вдвойне. Даже Брайан - мужчина далеко не хрупкий и внешними параметрами свободно конкурирующий с доброй половиной альф, начал чувствовать себя маленьким на его фоне. И ему это нравилось. Безмерно. Чед ведь любым был хорош. Временами Брайан с грустью желал наконец оказаться вдавленным в матрас крепким телом мужа, чувствовать эту приятную, властную тяжесть, обхватить его ногами, ощутить себя безвольным и слабым, неспособным противостоять чужой мощи… однажды это снова произойдет. Обязательно. Вконец замечтавшись, Брайан успел только сдавленно вскрикнуть, когда был внезапно и беспардонно схвачен за ворот свитера, и мощным рывком отправлен на пол. Отбил локоть, плечо, обе коленки и чудом не приложился лицом. С трудом приподнялся, желая высказать все свои новые мысли, образовавшиеся буквально в последнюю секунду и… оказался в объятиях мужа. Грязный дощатый пол стал таким мягким, что, похоже, плавно куда-то провалился. Брайан улыбнулся и встретил самодовольную ухмылку Чеда. Можно ли хотеть большего?